— А я как раз тебя и искал, — сказал он, чуть прищурившись. Мужчина сделала два шага мне навстречу и остановился, широко расставив ноги и заложив большие пальцы рук за ремень. Вся его поза говорила о том, что он очень доволен своим превосходящим положением. — Чем я могу быть вам полезна? — я опустила глаза, стараясь не провоцировать его взглядом глаза в глаза. Вдруг он посчитает это дерзостью. Внутри меня всё клокотало, пока чужеземец с ног до головы меня осматривал. Страх отчаянно бился раненой птицей в груди, пуская по телу противные мурашки страха. Больше всего на свете сейчас мне хотелось, чтобы командор оказался радом. Даже если потом последовала бы Процедура. Только не с этим существом наедине. — Что такого мой брат находит в вас — землянках? — Ирис Яжер медленно сделал ещё шаг навстречу и прикоснулся холодными пальцами к моему лицу, провёл от виска до подбородка, а потом приподнял, вынудив посмотреть ему в глаза. — Чем ты так особенна, источник? Ни имени, ни фамилии. Просто источник. — Почему отказывается делиться со мной — своим единокровным братом? Я сделала шаг назад, аккуратно высвободив лицо из цепких пальцев. Броситься бы бежать со всех ног, но ведь так могу сделать только хуже. Инстинкт охотника присущ кроктарианцам не менее, чем землянам. — Он уже познал твою плоть? — Ирис Яжер насмешливо сузил глаза. — Ведь кроме крови от вас можно взять ещё много полезного. Дрожь пробрала меня до самых костей от его тона и взгляда, а лицо вспыхнуло огнём. — Фицу Ирис, вам лучше уйти, — я постаралась сказать спокойно и как можно более твёрдо. — Командор будет недоволен… — А мы ему не скажем, — хмыкнул брат Тайена. Красивое лицо пришельца растянулось в отвратительной улыбке, от которой у меня прошёлся мороз по коже. Отвращение мутной волной толкнулось в желудке, вызвав приступ тошноты. — Но сначала я хочу понять, чем твоя кровь особенная, почему мой брат так дорожит своим источником. Ирис Яжер схватил меня за локоть и дёрнул к себе, заставив вскрикнуть. Внимательно, с насмешкой, посмотрел в глаза, а потом потащил в сторону Процедурной. — Не надо, — я попыталась воспротивиться, но мои попытки оказались тщетными. — Прошу! Так нельзя! Кроктарианцу было плевать на мои просьбы и мольбы. Он затащил меня в комнату для переливания и толкнул в кресло реципиента, захлопнул фиксаторы на запястьях и лодыжках. — Фицу Ирис, прошу! Это может быть опасно! — Не волнуйся, маленький источник, я умею втыкать иглу в вену, — ухмыльнулся он. — Тайен провёл реверсивное переливание, — использовала я последний аргумент, который у меня был. Если для брата командора это вообще было аргументом. Ирис Яжер, пытавшийся вскрыть пакет с капсулой адаптивной сыворотки, замер и развернулся ко мне. — Что ты сказала? — прищурился с недоверием, и мне показалось, что его полосы на шее слабо блеснули. — Повтори. — Я сказала, что фицу Тайен провёл реверсивное переливание, — повторила я. — Он сказал, что Процедура с другими представителями вашей расы теперь может быть опасна. Для вас. Брат командора медленно отложил пакет с сывороткой, подошёл вплотную и наклонился, глядя мне в глаза, будто пытался понять, лгу я или нет. — И ты до сих пор жива, — медленно произнёс утверждение, в которое ему самому, кажется, сложно было поверить. — Невероятно. Дорогой братец просто безумец, если так рискнул источником, который ему подобрали с таким трудом. Но… У нас с ним один генетический набор, так что, думаю, проблем не возникнет. Появившаяся было надежда, что он не станет этого делать, исчезла, и я снова задрожала. Ужас сковал и так практически обездвиженное тело, когда младший брат командора взял инъекционный пистолет и снова подошёл ко мне. Но в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась медсестра Дэя. — Фицу Ирис, вы совершаете противоправные действия, — громко и чётко сказала она. — Источники наместников неприкосновенны. Отойдите от кресла. — Пошла вон, — небрежно бросил мужчина, даже не обернувшись. Не дождавшись нужной реакции крокарианца, Дэя прикоснулась ключ-картой к небольшому светящемуся табло возле двери, раздался сигнал, и вокруг моего кресла возникло магнитное поле, оттолкнув Ириса Яжера. Он упал на пол и громко выругался. Мне магнитное поле боли не причиняло, но голова начала кружиться. Казалось, что дышать всё труднее. Всего секунды спустя заложило уши, язык онемел, и я стала терять сознание. Последнее, что увидела сквозь вибрирующий воздух, как брат командора схватил медсестру-кроктарианку за шею и приложил об стену, а её вскрик уже потонул в пучине моего беспамятства. Глава 39. Пойдём, я покажу Глава 39. Пойдём, я покажу. Возвращение в реальность вышло тяжёлым. Даже хуже, чем после первого знакомства с адаптирующей сывороткой. Казалось, что на груди у меня была бетонная плита, и мне её никак нельзя сдвинуть. Руки налились свинцом, и их невозможно было оторвать от постели. — Тише, Лили, не шевелись, — рядом я услышала голос Тайена, а потом на плечо мне легла тёплая ладонь. — Магнитный поток был слишком сильный, но скоро ты придёшь в норму. Отдыхай. Но я всё же раскрыла глаза. В комнате царил полумрак, хотя на улице был белый день. Сквозь бумажные шторы яркое солнце не могло пробиться, но время суток всё же было различимо. Я ощутила дикую жажду, будто из меня на этот раз выкачали вместо крови всю жидкость. Горло саднило и не давало произнести даже звук. — Пить… — всё же удалось мне прохрипеть, едва разомкнув слипшиеся губы. — Сейчас. То, как командор наливал воду из графина, мне показалось вечностью. Не будь я так слаба, набросилась бы и пила до изнеможения. Неужели это магнитное поле так иссушило меня? Тайен подошёл ближе и наклонился, просунул руку мне под лопатки и приподнял над постелью, а потом поднёс стакан к губам. Я сделала глоток, и мне показалось, что ничего более вкусного и прекрасного я не пробовала. Хотелось схватить стакан и жадно пить, тем более, что силы возвращались с каждым глотком. Но вдруг командор отнял стакан, не смотря на мои протесты и попытки взять его в ладони. — Хватит пока, Лили, — сказал озадаченно. — Магнитное поле, конечно, влияет на гидробаланс, но у тебя появилась патологическая тяга к воде. Даже Ивва заметила это. Наверное, это побочный эффект реверсивного переливания. Ах да, точно. Реверсивное переливание. То, из-за чего Ирис Яжер так озаботился и оживился вчера. — Лилиан, мой брат повёл себя вчера недопустимо. Он нарушил Устав, и будет наказан. И мне жаль, что тебе пришлось ощутить на себе его характер. — Тайен, что такого в этом переливании? — голос после воды заметно окреп и уже не так царапал горло. — Почему у всех это вызывает такой шок? И доктор Ховард, и фицу Ирис, даже Дэя! Они были очень удивлены… даже скорее поражены. Что такого ты сделал со мной? Даже твой крокталёт признал меня… Тайен отставил стакан и посмотрел на меня. Отвечать он не спешил. — Ещё пока рано говорить о результатах, — уклончиво ответил командор, проигнорировав мой обвиняющий тон. — Но я усилю охрану. Нужно быть более осторожными. А теперь спи. Я нуждаюсь в переливании, но ты слишком слаба для Процедуры. Тебе нужен отдых, потому что долго откладывать я не могу в этот раз. *** Прошла неделя, но силы в моё тело возвращались медленно. Откладывать Процедуру командор больше не мог, а это не способствовало моему скорейшему выздоровлению. Но мало по малу я всё же приходила в себя. И я действительно стала замечать за собой, что очень неравнодушна к воде. И дело было даже не в питье. Я подолгу стояла в душе, едва ли буквально не ощущая, как капли впитываются в кожу, как стекают маленькими ручейками. Как волосы становятся тяжёлыми и прилипают к спине. Мне всё чаще хотелось коснуться воды, почувствовать её свежесть и прохладу. Открыть окно, когда идёт дождь и дышать-дышать-дышать им. Я лежала на кровати и представляла себя плывущей среди тёмных волн, хотя я понятия не имела, как это, когда вода держит тело. В гетто не было крупных водоёмов, и жители не имели возможности научиться плавать. Но я всегда с большим интересом рассматривала картинки в детских книгах, на которых были изображены моря и океаны. Командор вернулся вчера из города не в настроении, был задумчив, даже зол. Он отужинал в одиночестве, а затем ушёл в библиотеку. Я же не решилась с ним даже заговорить. Он, по-видимому, этого и не желал. Я поела в компании Иввы и Антона, потом пожелала спокойной ночи и поднялась к себе. Распахнула окно, впуская ледяной ветер в комнату, и глубоко вдохнула. Внутри почему-то всё горело, требуя жидкости. Сильнее, чем обычно. Тем более странно, потому что я только что выпила кружку травяного чая. Налив стакан воды из графина, я выпила залпом и отдышалась, словно перед этим совершила марафонский забег. Да что же это было такое? Почему вода стала едва ли моим не единственным смыслом жизни? Командор так ничего и не объяснил толком ни о реверсивном переливании, ни о его предполагаемых побочных эффектах в виде моей необъяснимой тяги к воде. И если бы мне просто хотелось часто пить — это одно. Можно было предположить какую-нибудь болезнь, сахарный диабет, например. Но я хотела не только её пить. Моя кожа жаждала касаться воды, и чтобы вода касалась её. И вдруг я разозлилась, а злость, как известно, придаёт смелости. Вот пойду сейчас и спрошу у него. Прямо вот так в лоб. Я, конечно, понимала, что Тайен может мне просто не ответить, даже прогнать, но так я хоть что-то предприму. Хотя бы попытаюсь. Потому что, пусть моя жизнь и принадлежит ему, я имею право знать, что со мной происходит. Преисполненная решимости, я набросила на плечи тёплую накидку, прямо на широкое и длинное ночное платье, чуть стянутое под грудью, и вышла в коридор. Дом встретил меня тишиной и приглушённым светом ночных ламп в коридорах. Было уже поздно, и все спали, но мне почему-то казалось, что командор ещё не лёг. Скорее всего, он всё ещё был в библиотеке. Я решительно направилась туда, и вдруг оторопело затормозила, едва выйдя в коридор крыла, где располагалась библиотека и покои командора, потому что чуть не налетела на него самого. Тайен стоял в полутьме коридора и смотрел на меня. Трудно было понять выражение его лица. Ни злости, ни привычной снисходительности, но застывшее в глазах выражение меня испугало. Командор был бос и обнажён по пояс. Рёбра больше не были стянуты бинтами, но на них виднелись уже выцветающие следы аварии. — Что ты здесь делаешь, Лайлэйн? — глухо спросил он. — В такой-то час. И вдруг я струсила. Не смогла сказать всё, что хотела, на что себя настраивала. Этот глубокий приглушённый голос сбивал с толку и парализовал волю. — Я… — снова захотелось пить, и я сглотнула. — Твои ноги босы. Ты можешь простудиться. Я опустила взгляд вниз и наткнулась на свои обнажённые пальцы, виднеющиеся из-под длинного белого подола. — Ты тоже, Тайен. Ещё и бинты снял. — Там, куда я иду, они будут мешать. — И куда ты идёшь? — снова подняла глаза на него. И… сама не понимала, хочу ли я действительно знать, куда он направлялся. Не знаю, зачем я спросила его об этом. Мне бы развернуться и бежать со всех своих босых ног к себе в комнату, потому что интуиция отчаянно сигналила держаться сейчас от мужчины подальше.