— Обещание отомстить и сломать ей жизнь. Текста много, но смысл один и тот же. Оно же у меня есть! Я до сих пор не выбросила его. — Я бы хотела прочитать его. Вы не могли бы показать мне то письмо? — Конечно, сейчас я принесу его! Подождите здесь. Блер тут же встает с дивана и быстрым шагом направляется в свою комнату, чтобы найти письмо Саймона. Алисия же остается в гостиной и пытается принять все, что ей пришлось только что услышать. Но через минуту или полторы в гостиную возвращается служанка, которая держит в руках конверт с письмом от Саймона. — Вот оно! — восклицает Блер и протягивает письмо Алисии. Алисия берет конверт из рук Блер. — Сначала его прочитала Ракель, — признается Блер. — А затем и Терренс. И после этого он попросил меня спрятать письмо у себя. Подумал, что оно еще может пригодиться. И… Я думаю, что сейчас оно как раз пригодилось… Алисия вытаскивает из конверта письмо, раскрывает его и начинает читать все, что в нем написано немного небрежным, но в целом разборчивым почерком. А с каждым новым прочитанным словом она все больше приходит в ужас и слабо качает головой с прикрытым рукой ртом. — Я читала это письмо, — с грустью во взгляде признается Блер. — И знаю обо всем, что там написано. Была в шоке. В таком же шоке, в каком была и ваша племянница. Через несколько секунд Алисия заканчивает читать данное письмо. — Господи, вот носит же земля таких уродов! — возмущается Алисия. — Таких уродов, которые выжили из ума! Как этот подонок посмел так поступить с моей племянницей? У него нет ни совести, ни стыда! — И похоже, что этот человек не остановится, пока не получит желаемое, — тихо предполагает Блер. — Как будто он действительно хочет — прости, Господи — в могилу ее свести. И если эта падла продолжит делать все это, Ракель точно не выдержит и запросто может наложить на себя руки. — Нет! — широко распахивает глаза Блер. — Упаси, Господь! Не говорите так! — Мне кажется, он этого и добивается. — Обидно, что все близкие Ракель поверили этому подонку, — с грустью во взгляде говорит Блер. — Обидно, что сама Ракель поддается на его провокации. Прекрасно знает, что все ее любят и уважают, но поверила, что ее окружают предатели. — И я не понимаю, почему все верят ему! Как можно было поверить, что у моей племянницы проблемы с головой? — Я же сказала вам, что он убедил в этом ее саму. Он явно знает все слабые места Ракель и умело давит на них со всей силы, заставляя ее ломаться и прогибаться под него. — Господи, как же это подло и жестоко… — Скажите, а Саймон случайно не звонил вам? — неуверенно спрашивает Блер. — Не угрожал? — Он — нет, а вот его дружок — да. Тоже пытался убедить меня в том, что моя племянница нездорова и опасна для людей. Ну и пересказал все то, что было написано в письме. Но если уж Саймон решит лично позвонить мне, то я тут же пошлю его куда подальше. И такое ему устрою, что он сам захочет оставить все свои идеи. Уж за свою племянницу я любого порву! Ни одна сволочь не посмеет обидеть ее! Ни одна! — Надеюсь, что очень скоро найдется управа на этого человека, и он отправится туда, где ему и положено быть, — с грустью во взгляде выражает надежду Блер. — Ваша племянница не заслужила всего этого кошмара… Она не сделала никому ничего плохого. — Эта падла ответит за все, что он сделал с моей Ракель, — уверенно заявляет Алисия, — Я вон из кожи полезу, чтобы найти на него управу. Клянусь, Саймон Рингер не будет разгуливать на свободе и продолжать травить жизнь моей племянницы и настраивать ее близких людей против нее. — Надеюсь, хоть вы не поверили этому бреду? — Я ни за что в это не поверю! Потому что слишком хорошо знаю Ракель! Я растила ее едва ли не с пеленок и знаю, кто она на самом деле. И если другие это не понимает, то и пусть. Значит, не такие уж они и верные люди, раз поверили Рингеру, а не моей племяннице. В воздухе на несколько секунд воцаряется пауза. А затем она и Алисия слышат, как в гостиной открывается входная дверь. В дом заходит Терренс, закрывает за собой дверь и направляется туда, где его ждет тетушка Ракель. Увидев перед собой эту женщину, мужчина резко замирает с широко распахнутыми глазами и понимает, как его сердце на мгновение замирает. — Алисия? — слегка дрожащим голосом произносит Терренс. — Да, Терренс! — восклицает Алисия, встает с дивана и смотрит на него так, как будто презирает и ненавидит всей душой. — Это я. — Я… — заикается Терренс. — Не думал… Что вы приедете… А почему вы не предупредили, что приедете? — Захотела сделать сюрприз, — со скрещенными на груди руками сухо отвечает Алисия. — Вот я и промолчала. — И… — Терренс слегка прикусывает губу, переминаясь с одной ноги на другую и начиная все больше нервничать. — Зачем вы сюда приехали? — Нам надо серьезно поговорить, — сухо, уверенно заявляет Алисия. — И я намерена сделать это прямо сейчас, независимо от того, занят ли ты или нет. — Э-э-э… Х-хорошо… Я п-п-поговорю с вами. — А куда бы ты делся! — Алисия переводит взгляд на притихшую Блер. — Простите, вы можете оставить нас наедине? — Да, конечно, — слабо кивает Блер. — Если вам что будет нужно, то я рядом. Блер разворачивается и спокойно уходит по своим делам, пока Алисия и Терренс остаются в гостиной наедине. В воздухе воцаряется напряжение, что заставляет обоих заметно нервничать. Точнее, больше нервничает мужчина, ибо женщина продолжает презрительно смотреть на него и будто дает понять, что ненавидит его за то, что он сделал. Впрочем, спустя некоторое время Терренс все-таки неуверенно нарушает воцарившуюся паузу: — Э-э-э… Давайте… Присядем… Сначала Терренс присаживается на диван, а затем Алисия делает то же самое. — Думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем сейчас пойдет речь, — уверенно предполагает Алисия. — Послушайте, Алисия, я хотел бы… — спокойно произносит Терренс. — Я сейчас не стану обсуждать с тобой все, что Саймон Рингер сделал с моей Ракель. Об этом я сама поговорю с ней. Хотя я уже и так все знаю. — Алисия скрещивает руки на груди. — Однако я очень хочу услышать твои объяснения насчет твоих омерзительных поступков. Твоих поступков по отношению к моей племяннице. Мне очень хочется послушать, что ты сейчас скажешь. И увидеть, как ты будешь выкручиваться и пытаться соврать мне. В этот момент полные испуга глаза Терренс начинают бегать из стороны в сторону, а он сам, резко побледнев, страшно боится навлечь на себя гнев Алисии, которая определенно все уже знает и возмущена тем, как он поступил с ее племянницей. — Что, МакКлайф, нечего сказать? — ехидно усмехается Алисия. — Или думаешь, какую ложь рассказать? Меня не обманешь! Я — взрослая женщина! И прожила достаточно, чтобы понимать, когда мне врут или говорят правду. — Я… — Терренс слабо качает головой. — Я не понимаю, вы о чем говорите. — Все ты понимаешь! — прикрикивает Алисия, едва сдерживая свой гнев и желания буквально придушить Терренса собственными руками. — Не надо прикидываться бедной овечкой и делать вид, что ты ничего не знаешь! Со мной этот фокус не прокатит, Терренс. Ты можешь врать кому угодно с желанием и дальше оставаться невинным и хорошим, но только не мне. — Послушайте, Алисия… — Тебе вообще не стыдно? Не стыдно было так вести себя с ни в чем невинной девушкой? А, МакКлайф? Как ты мог поднять руку на Ракель? Ты, бессовестное чудовище! Терренс ничего не говорит и с испугом в глазах нервно сглатывает. — Как у тебя вообще хватило наглости сделать такое? — возмущается Алисия. — Алисия, я все вам объясню… — растерянно говорит Терренс. — Не надо ничего объяснять! — приподняв руку ладонью к Терренсу, резко бросает Алисия. — Я уже все знаю! И это я знаю только об одной пощечине. Но я не удивлюсь, если ты постоянно избивал мою девочку. Вел себя как насильник! — Нет, Алисия, клянусь, я не избивал ее! — взволнованно тараторит Терренс. — Это ложь! — Да? А насильники никогда в этом не признаются! Они всегда строят из себя ангелочков для других людей и говорят, что заботятся о девушке. Но когда они остаются наедине, то начинают зверски избивать свою жертву и всячески запугивают ее. — Я не насильник! — А я нисколько не удивлюсь! Не удивлюсь, если Ракель скрыла правду о том, как ты себя вел, из страха, что она может едва ли не умереть по твоей вине. — Вы очень плохо обо мне думайте. — А разве я должна думать, что ты — чудесный человек, которого моя племянница не должна была бросать? Должна думать, что эта девочка совершила ошибку, разойдясь с тем, кто якобы любит ее больше всех? Я и правда так считала. Думала, что ты хороший. Была уверена, что сможешь мою племянницу счастливой. Но спустя несколько месяцев ты полностью обнажил все свои отвратительные качества. Сделал все, чтобы Ракель сбежала от тебя и рассталась с тобой. — Да, она ушла, но… — Что тебе сделала Ракель, раз ты так с ней обошелся? Что? Чем она все это заслужила? — Я не хотел этого, клянусь вам! — с жалостью во взгляде восклицает Терренс. — Не хотел поднимать на нее руку! Я… Я не знаю, что на меня нашло! Был в ярости! Мы с Ракель так сильно разругались, что я перестал себя контролировать. — Значит, ты винишь во всем Ракель? Мол она тебя довела? — Нет, я этого не говорил! — Какая же ты гнида, МакКлайф. — Алисия скрещивает руки на груди. — Самый настоящий подонок. Которого я ненавижу! — Да, я не буду с вами спорить, — спокойно говорит Терренс. — Я — подонок. — Да если бы я знала, что ты окажешься такой тварью, то сделала бы все, чтобы не дать тебе встречаться с моей племянницей. Не дала бы ей пострадать по твоей вине. — Я не избивал ее на регулярной основе. Та пощечина была единственной. — Хватит врать, Терренс! — Господи, ну почему никто не верит, что я сделал это не нарочно? — недоумевает Терренс. — Почему все думают, будто я постоянно бил свою девушку и запугивал ее? — А ты сам во всем виноват! Вся проблема в тебе! В твоей голове! И тебе не мешало бы разобраться со своими тараканами, пока по твоей вине кто-нибудь не умер.