— Надеюсь, — сухо произносит Фредерик. Терренс больше ничего не говорит и делает один глоток из своей чашки. — Скажи, а почему ты не захотел разговаривать с нами у себя дома? — интересуется Алисия. — Из-за служанок, — признается Терренс. — Они и так знают абсолютно все, что произошло между мной и Ракель. Даже если никто ничего им не говорит, эти женщины всегда все знают. — Ты попросил нас о встрече не только для того, чтобы узнать, где сейчас находится Ракель? — уточняет Алисия. — Правильно я понимаю? — Да, вы правы, — слабо кивает Терренс и на пару секунд призадумывается. — И в чем причина? — Я очень много думал о нашем с вами разговоре, который состоялся позавчера. После него я окончательно убедился в том, что во что бы то ни стало должен хоть как-то помочь Ракель. — Если это так, то я очень рада. — Да, но к сожалению, я мало знаю о том, что произошло с ней за все это время. Так что… Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне все, что вам известно. Хочу понять, за какой конец ниточки браться. Алисия ничего не говорит и, слегка нахмурившись, переглядывается с рядом сидящим Фредериком. — Ты уверен в этом? — хмуро спрашивает Фредерик. — Уверен в том, что хочешь помочь? — Абсолютно уверен, — уверенно кивает Терренс. — Или ты будешь языком чесать и в конце концов кинешь Ракель в самый тяжелый момент? Как ты уже сделал это некоторое время назад! Наобещал ей кучу всего, но в итоге бросил! — Послушайте, мистер Кэмерон, я прекрасно понимаю, что вы злитесь на меня за мое ужасное поведение по отношению к вашей внучке. — О, ужасное — это мягко сказано! — Но клянусь, я действительно сожалею обо всем, что сделал, — с жалостью во взгляде говорит Терренс. — И на этот раз не собираюсь бросать ее в беде. — Никто не может дать гарантии, что ты сейчас не врешь. К тому же, ты — актер. Для тебя сыграть любую роль проще простого. Все знают, что у тебя получается так хорошо сыграть любого человека, что люди начинают верить. — Это вовсе не актерская игра. Честное слово! — Честное слово не всегда бывает честным. — Сейчас я настоящий. Не фальшивая версия самого себя. И я очень хочу искупить свою вину перед вашей внучкой и доказать вам, что мне можно верить. Что я не такой ужасный и подлый, как все думают. — Ты сам заставил всех так думать. — Да, я поступил отвратительно, не смею спорить с вами. Но я правда пытаюсь стать лучше! Пытаюсь доказать свое сожаление не словами, а делом. — Что ж, мы даем тебе такой шанс, — тихо вздыхает Фредерик. — Но тебе будет очень трудно убедить, по крайней мере, меня в том, что ты действительно сожалеешь. — Но я правда сожалею. — И запомни очень хорошо, дорогой мой Терренс, если вдруг ты посмеешь еще раз бросить Ракель в беде после таких громких слов, то будешь иметь дело со мной, — уверенно заявляет Фредерик. — Ты больше никогда не сможешь подойти к моей внучке. Потому что я не позволю тебе сделать это. И в этом случае буду протестовать против ее воссоединения с тобой. Пустословный парень моей внучке не нужен. Я отдам ее только тому, кто умеет держать слово. — Я хорошо все понял, мистер Кэмерон, — спокойно, уверенно отвечает Терренс. — Будьте спокойны, я не подведу вас ни при каких обстоятельствах. — Посмотрим, МакКлайф. Я внимательно слежу за тобой. В воздухе на пару-тройку секунд воцаряется пауза, во время которой все трое успевают отпить немного кофе из своих чашек, а Алисия решает вмешаться в разговор Фредерика и Терренса и перенаправить его в другое русло. — Значит… — задумчиво произносит Алисия. — Ты хочешь, чтобы мы рассказали тебе все, что знаем про Саймона и Ракель? — Да, Алисия, — слабо кивает Терренс. — Пожалуйста, расскажите мне все, что вам известно. С этими словами Терренс перекладывает руки на стол и складывает их перед собой, а Алисия тихо вздыхает со словами: — Хорошо, Терренс, мы расскажем тебе все, что нам известно. Скажи, до какого момента тебе известно что-то об этой истории? — Ну… — призадумывается Терренс. — Я знаю то, что… Саймон намерен изводить Ракель до тех пор, пока у нее не останется сил на сопротивление. — Да, это так. Саймон действительно задумал извести Ракель настолько сильно, насколько это возможно. — Алисия делает еще один глоток кофе. — По его вине все отвернулись от Ракель. Насколько я знаю, этот тип, к счастью, не трогает близких людей моей племянницы. Он просто пугает и убеждает их в том, что им следует отвернуться от нее, ибо она — виновник всех бед, да еще и психически больна. И я думаю, что ты уже знаешь, что она поругалась с Наталией из-за козней этого Саймона. — Конечно. — Поначалу я долгое время мучила себя догадками и страдала от плохого предчувствия. Но потом мне позвонил мистер Кэмерон и подтвердил, что все очень плохо, поскольку Ракель приехала к нему домой в слезах и рассказала обо всем, что произошло. — Этот тип немного попугал и нас с Алисией, позвонив на наши номера и начав заговаривать нам зубы, — признается Фредерик. — Он звонил вам обоим? — Да. И кроме того, Саймон с помощью своего знакомого в Лондоне сделал все, чтобы Алисия не смогла узнать, что происходит с ее племянницей. — Что? Но каким образом? — Просто-напросто перерезав телефонный кабель в ее квартире. — Да ладно? — Это так, — подтверждает Алисия. — А еще я случайно разбила мобильный и была вынуждена покупать новый. А что касается кабеля, то я уже давно уладила эту проблему, пригласив мастера, который быстро все починил. — Значит, у этой падлы есть знакомые в Лондоне? — Похоже на то. И забыла сказать, что мне однажды позвонил его сообщник, который начал наговаривать на мою племянницу и утверждать, что ей скоро придет конец. И если честно, я боюсь представить, что будет, если ситуация станет намного хуже. — А после этого Саймон сделал что-то еще? — уточняет Терренс. — Нет, в последнее время его не слышно и не видно, — вмешивается в разговор Фредерик. — Никаких звонков, никаких писем… Ничего подобного. — Что, даже Ракель ничего о нем не знает? — Нет, он пару раз звонил ей. Снова угрожал. И рассказывал про какую-то девицу, с которой ты загулял. — И когда Рингер собирается действовать? — А черт его знает! Никто не знает, когда он захочет встретиться с ней лицом к лицу. Но думаю, что Саймон не будет долго тянуть. И так слишком много времени прошло. — Вот черт… — тихо ругается Терренс. — Саймон делает все возможное, чтобы испортить моей девочке жизнь и извести ее, — тяжело вздохнув, с грустью во взгляде говорит Алисия. — Поссорил ее со всеми, кто ей дорог. Настроил против собственной подруги, которая якобы помогала Саймону разыскать ее и мстить ей из зависти. Да еще и прямым текстом заявил, что будет пытать ее до тех пор, пока она не сломается и не перестает сопротивляться. — Этот человек хорошо знает все слабые места моей внучки и давит на них, — уверенно говорит Фредерик. — А еще он знает, что если с кем-то из ее близких людей что-нибудь случится, то она этого не переживет. — Да уж, играет по-крупному. Алисия тяжело вздыхает, бросает короткий взгляд в сторону и делает глоток кофе. Терренс же слегка хмурится и слабо качает головой. — Значит, как я понимаю, за все это время ничего особо не изменилось… — задумчиво говорит Терренс. — Ну в общем-то да, — слабо пожимает плечами Алисия. — Как видишь, ничего особенного. — Вообще-то, я думал о чем-то подобном… Был уверен, что Саймон и правда стремится сделать все, чтобы окончательно добить эту бедную девушку. — И похоже, что он не остановится. — Мерзкая тварь… Знает, что она точно этого не переживет. Какой бы сильной ни была эта девушка, проделки Саймона — это уже слишком. — Эту тварь нужно как-то остановить! — восклицает Фредерик. — А иначе моей внучке придет конец. Он не успокоится, пока не расквитается с ней. — Знаю… И я воспользуюсь любым, даже малейшим шансом. Не брошу ее во второй раз. Может быть, хоть как-то исправлю свою ошибку… Которую совершил, когда бросил ее в трудный момент и даже не пытался поинтересоваться тем, что с ней происходит… — Да, но как ты собираешься ей помочь, если даже не знаешь, за какой конец ниточки браться? — разводит руками Алисия. — Ракель не хочет видеть тебя после всего того, что ты сделал. И вряд ли захочет просить тебя о помощи. — Меня это не остановит. — Даже если ты как-то поможешь ей сейчас, это еще не будет означать, что она захочет хотя бы просто поговорить с тобой, — отмечает Фредерик. — Я думал над этим… — Терренс запускает руку в свои волосы. — Очень много думал… И одно знаю точно. Знаю, что я совершу еще одну огромную ошибку, если просто так отпущу ее. — Надо было раньше думать, — слабо пожимает плечами Фредерик. — Ну а ты сделал и подумал. — Знаю… В любом случае ее судьба мне небезразлична. Я все еще беспокоюсь о ней. Всегда буду. — Ей не нужно твое сочувствие, Терренс. Ты вообще ей не нужен.