Гаспар, невероятный Гаспар! Надеюсь, мне удастся приехать в Париж и вместе с тобой посмотреть на сожжение “твоего” Джордано Бруно (не сердись, но я чуть было не написала “нашего”). Понаблюдать, как он горит, но еще больше – увидеть то, что уцелеет в огне. Нечто непоколебимое, стойкое, способное противостоять неистовому пламени и навечно сохраняющее живой след от костра. М. Я с нетерпением ждал, когда она появится. Ждал какого-нибудь сигнала, телефонного звонка. Ничего. Марии не было. Завеса огня начала опадать, сначала почти неуловимо, едва заметно, потом все более явно, пока костер не превратился в красную раскаленную площадку, над которой уже не поднимались языки пламени. Только слабый ветер сдувал с поверхности и уносил в сторону отдельные струйки уже белого дыма. На переднем плане на фоне ярко-голубого неба четко вырисовывалась тонкая монументальная фигура Джордано Бруно. Костер перестал трещать, и ничто не нарушало тишину. Казалось, я слился воедино со всеми этими людьми, в центре которых я находился, и мы вместе неотрывно рассматривали металлический силуэт, словно диковину, попавшую к нам из космоса. Диковинный вид придавала фигуре воздетая к небу рука, вздымавшаяся над свитыми из железных полос торсом, шеей и головой, составлявшими единое целое. Поднятая рука словно была призывом восхититься поэзий, многообразием и бесконечностью мира. Многих миров. Миллиардов солнц. Поднятая рука приказывала бороться. С глупостью, с кабалой догм, произволом слепой власти. Я невольно поднялся на ноги, как будто собирался подойти поближе, и мне показалось, что многие из тех, кто сидел в креслах, тоже встали. Пока я неотрывно смотрел повлажневшими глазами на эту руку, бросавшую вызов небесам, раздались первые аплодисменты. Сначала робкие, потом все более громкие, порой сопровождавшиеся звонкими криками “браво!”. Но даже когда они стали оглушительными, меня не оставляло чувство, будто я по-прежнему нахожусь в отдалении, на удобном для меня расстоянии. Мне было трудно отвести взгляд от верхней точки руки Бруно. Восторг и борьба. Разве нужно что-то еще? Я спиной почувствовал чье-то присутствие. Еще до того, как ощутил долгое легкое прикосновение. Внезапно рука Джордано Бруно указала на нечто другое. Я продолжал смотреть на нее, больше не пытаясь оторваться. К моей спине ласково прижалась щека. – Очевидно, возникла гипотеза, – пробормотал я, не оборачиваясь, с бешено забившимся сердцем. Прошло несколько секунд, прежде чем голос Марии подтвердил верность моей догадки: – Одна из множества возможных. Не так ли, Гаспар? * * * notes Примечания 1 Бульвар Агутт-Самба находится в Гренобле, площадь Виттельсбахов в Мюнхене, улица Месье-ле-Пренс в Париже. (Здесь и далее – прим. перев.) 2 В общих чертах (итал.). 3 “Искусство памяти” – название одного из ранних трактатов Джордано Бруно (Ars memoriae, 1582). 4 “О героическом энтузиазме”, сонет 16. Перевод А. Эфроса. 5 Булочная (итал.). 6 Песн. 4:1.