Башка исчезла, вместо нее возникла рука с растопыренными пальцами, и тот же голос объявил: – Одна. – Конверт! У нас его нет! Неприлично деньги в руку совать, как на базаре, – рассердилась маменька. – Вава, дай-ка куверт[3]. – Давно их не покупаю, – ответил я. – Почему? – возмутилась Николетта. – По какой причине у тебя никогда нет того, что мне надо? И как ответить на сей вопрос? «Прости, я пользуюсь емайл». – Здрасте, – произнес визгливый голос, и в кабинет вдвинулась толстая тетка в шапке из меха. Она посмотрела на меня и осведомилась: – Вы директриса? Ади… ди… лие… фамилия такая у нее, что не запомнить. – Адилье, – подсказал я. – Нет, – быстро произнесла Зюка, – сейчас вы задали вопрос отцу детей. Иван Павлович, мы все обсудили. Можете спокойно увозить ребят домой. – Да, да, – кивнул я, – но вы обещали дать адрес… э… психолога. – У нас свой есть, – отрезала маменька. Хорошо, что Зюка оказалась более сообразительной. – Сейчас вам название улицы и номер дома на Ватсап сброшу. – Спасибо, а где малыши? – спросил я. – В группе, – заулыбалась Николетта. – Иван Павлович у нас сегодня первый день, еще не освоился. – Вдовец? – поинтересовалась ревизор. – Нет, – растоптал я все ее надежды, – у меня есть любимая жена, тесть, теща, бабушка, дедушка и тьма родственников. – Только дура могла отправить мужика в садик за детьми, – отрезала тетка. – Идите, Иван Павлович, на второй этаж, – попросила Николетта, – лестница слева. Я пошел в указанном направлении, вошел в комнату, где на полу сидели двое детей. Они держали в руках планшетники. – Здравствуйте, ребята, – бодро произнес я, – меня зовут дядя Ваня. А вас как? – Имени «дядя Ваня» не существует, – меланхолично заметил мальчик, не отрывая взгляда от экрана, – есть просто Ваня. Дядя – это брат папы. Я не стал спорить. – Хорошо, зовите меня Иван Павлович. Я сын владелицы садика. Пойдемте. – Куда? – осведомилась девочка. – К машине, отвезу вас домой, – объяснил я и уточнил: – К маме и папе. – Мы живем с бабушкой, – сообщил мальчик. – У нас есть мама, но она с ума сошла, – пояснила девочка. Я сделал вдох-выдох. Надеюсь, удастся с ними договориться. – Вставайте, ребята, хотите покататься с ветерком? Коротко стриженный худенький мальчик, одетый в джинсы и клетчатую рубашку, скорчил гримасу. – Скоростной режим на дороге нарушать запрещено. Девочка, чьи длинные волосы стягивала черная резинка, поднялась и одернула свитерок. – У вас конфеты есть? – При себе нет, но я остановлюсь у магазина, – пообещал я. Малышка захихикала: – У незнакомых шоколадки брать нельзя. Зачем вы нам их предлагаете? Я присел на корточки. – Меня попросили вас отвезти, потому что за вами никто не пришел. Я не работаю шофером. Решайте: едете домой или нет. Если да, то идем на парковку вместе, если нет – я ухожу один. – Так с детьми не разговаривают, – надулась девочка. Мальчик молча двинулся к двери, я встал и последовал за ними. Мы, не говоря ни слова, спустились на первый этаж. Я открыл дверь и скомандовал: – Вперед. – Прямо так идти? – осведомился мальчик. Я понял, что отношения пока не налаживаются, и, в свою очередь, спросил: – Так – это как? – Без одежды, – уточнил ребенок, – вы в пуховике. А я в рубашке и джинсах. Я опешил, потом рассмеялся: – Прости. У меня своих детей нет. Вот я и не подумал, что тебя надо одеть. Где вещи? – В шкафчике, – сообщила девочка, которая в этот момент спускалась по лестнице. Вот она была облачена в розовый комбинезон, шапку и сапоги того же цвета. Мальчик молча стал подниматься по ступенькам, и его чуть не сбила Зюка, которая неслась вниз. – Ваня! – зашептала она. – Вся надежда на тебя. Софья не берет конверт. – Проверяющая? – уточнил я. – Да, – всплеснула руками подружка Николетты, – уже пятая за неделю. С первыми проблем не возникало. Они не выпендривались, принимали мзду и уметались. Эта принципиальная. Отказывается даже от чая, решила измерить расстояние между кроватями. – Зачем в садике кровати? – удивился я. – Чтобы спать, – хихикнула девочка, – после обеда. Глупость просто. – Ваня, – продолжала Зюка, – тетка на тебя смотрела, как крокодил на пирожное… – Крокодилы сладкое не едят, – снова выступила девочка, – им мясо дают. Это неправильное сравнение. Я с трудом сдержал смех. – Пригласи ее в театр, – перебила детку Зюка, – позови на свидание! В моей памяти мигом всплыла шапка из неведомой зверушки, которую проверяющая натянула почти до бровей, и я не смог справиться с эмоциями. – Никогда! Зюка шмыгнула носом. – Нас закроют. – Почему? – удивился я. – Она неправильно измерит, напишет в отчете метр сорок девять, – всхлипнула Зюка, – а надо сто пятьдесят сантиметров. – У меня дети, – сопротивлялся я. – Они подождут, – отмахнулась Зюка и посмотрела на девочку. – Ты кто? – Саша, – ответила та. – Посидишь спокойно, пока Иван Павлович тетю в театр пригласит? – просюсюкала Зюка. – Он быстренько. – А есть выбор? – осведомилась Саша.