Ками проснулась рано. Точнее, рано для себя самой, привыкшей спать "до упора", опаздывая и в школу, и на репетиции, и даже на собственные свидания с парнями. Может быть, сегодня день был такой особенный. А может, ещё что. Она подошла к окну, улыбаясь первым лучам утреннего солнца и поправляя помятую пижаму. Андрэ уже не было дома… или еще не было. Во всяком случае, она не слышала стука входной двери. Желудок напомнил о себе урчанием. Камилла, недолго думая, прошла на кухню, поставила чайник и, сладко потянувшись, открыла холодильник. Итак. Что мы имеем? Две булочки с помадкой, персиковый йогурт, три яблока и кастрюлька с крышкой. Приоткрыв ее, девушка обнаружила внутри пельмени. Судя по всему, поставили их туда не очень давно. Она вытащила кастрюлю и включила плиту. Желудок воодушевлённо откликнулся на приближение кулинарной радости. А из-за решетки за каждым ее движением следили две пары глаз… * * * На следующее утро художник порхал по комнате и просто сиял от радости. — Ребята, отличные новости! Я приглашаю вас на выставку! — проворковал Андрэ, примеряя парадный беретик с листочками и бусинками. Ками удивлённо посмотрела на него: — Выставку? — Именно! В большой арт — галерее на площади проходит художественная выставка. Собираются все самые лучшие мастера во всём Кармане, и меня туда пригласили. Точнее не просто пригласили — я номинирован! Мои работы наконец-то оценили!!! Поздравьте меня! Адольф, который только что проснулся, скептически отнёсся к этой идее: — Ну и что мы будем делать в месте сбора всех гламурных извращенцев всего Кармана? Я как-то не фанат богемы. — Ну почему сразу извращенцев, — обиделся Андрэ. — В конце концов, мы все просто люди искусства. Там будут самые выдающиеся художники современности. А автор лучшей работы получит «Аметистового Единорога» — Гран-при высшего художественного жюри. Отказываться Ками не стала, и Андрэ потащил их с Адольфом в центр. — Раз уж мы здесь, я проведу для вас небольшую экскурсию, — радостно предложил новоиспечённый номинант и потащил Ками к какому-то невысокому зданию. «Скунскамера» — прочитала она вывеску перед входом. — Что это за место? — Здесь собраны все запахи мира — от самых приятных, до самых омерзительных. Ками вошла в просторный холл. Везде стояли столики и тумбы с образцами, которые можно было понюхать и приобрести. Вокруг суетились какие-то люди, нюхая, обсуждая между собой и всячески интересуясь разнообразными вонючестями. Авторы этих "аромо-шедевров" обменивались рецептами, названия которых выглядели порой весьма устрашающе. — Сюда приезжают знаменитые парфюмеры, чтобы выбрать именно тот аромат, которого им не хватало, — пояснил Андрэ. Ками его не слушала, она читала таблички. У компонентов для духов были весьма неординарные названия. «Капец гнилящий», «Бермудский мухомор», «Пук Клеопатры». М-да.… И кто здесь ещё напукал? К ней тут же подбежали несколько парфюмеров и наперебой стали предлагать купить свои «туалетные воды». Запах некоторых из них был действительно на редкость туалетным. — Вот, прошу, понюхайте. Новинка этого сезона! «Слёзы невинности». Аромат редчайший! Смесь горной росы, выделений из железы бобра, собранных в ночь полнолуния перед первым спариванием и порошок из иглы летучего дикобраза. Неповторимый и незабываемый аромат! Только сегодня вы можете заказать его здесь! Андрэ наклонился и прошептал девушке на ухо: — Ага, конечно, выставка идёт уже месяц, и он тут всё время стоит. Второй замахал руками, отгоняя дивный аромат «Слёз невинности», а заодно и их изготовителя. — Это всё ерунда, понюхайте вот это! Шедевр! Такого вы нигде не найдёте! Второй образец действительно пах приятно. Сюда явно никто не пукал и не выжимал бобра перед спариванием.… Однако чтобы развеять сомнения, девушка таки спросила: — А из чего сделаны эти ваши духи? — О! Лучшие в мире духи сделаны из выжимки крылышек и лапок навозной мухи, эссенции восьмикрылого многоносика и экстракта дикой венецианской ромашки. Ромашка. Вот что это был за приятный запах. Видимо, муха с долгоносиком пахнут не настолько ужасно, чтобы перебить действительно хороший натуральный запах цветка. — Э… понятно, благодарю за консультацию, но мне пора. — Куда же вы? У меня есть ещё столько замечательных ароматов! «Отрыжка райской птицы», например! — Да мы спешим, в галерею. Простите, может быть, в другой раз ещё зайдём, понюхаем… Девушка выскочила из Скунскамеры, как ошпаренная. Нюхать все эти эссенции отрыжек, пуков и навозно-муховых экстрактов ей сейчас совершенно не хотелось. — Андрэ, веди нас уже в свою галерею. А то у меня голова кругом от этих дивных ароматов. * * * А вот в галерее Ками действительно понравилось. Во-первых, там нормально пахло. Во-вторых, было много чего интересного. В конце зала висело огромное панно, изображавшее ту самую эпическую битву, герою которой стоял памятник, возле которого она и познакомилась с художником. Адольф, который практически проспал экскурсию по Скунскамере, где ввиду отсутствия обоняния делать ему было нечего, сейчас оживился и тоже с любопытством разглядывал произведения искусства. Среди прочих работ Ками случайно заметила небольшую картинку, а точнее даже набросок неизвестного автора, изображавший пони с роскошной гривой, на спине которой располагалось блюдо, полное пельменей, от которых исходил пар. Довольно таки мило и необычно. Узнать авторов этого «шедевра» она так и не смогла. Лишь название картины: «Аве Равиолла». Выяснить у экспертов, кто же такая Равиолла и почему у неё на спине тарелка с пельменями, ей тоже не удалось. Андрэ, глядя на искренний интерес своей подопечной, лишь загадочно улыбался. Она ещё долго бродила по выставке, изучая скульптуры и картины, композиции из цветов, металлолома, пластиковых бутылок и чёрт знает чего ещё. Некоторые экспонаты были очень даже интересными и необычными. Андрэ всё это время рассказывал о своих коллегах, представляющих работы на выставке, но как только речь заходила о той странной картине, он тут же переводил разговор на другую тему. Пони была для него табу, а почему, он говорить не хотел. Ками хотелось немного его помучить и всё же узнать "тайну", но художник был немного занят. Он общался с критиками, а несколько ценителей искусства хвалили его талант и высокий художественный вкус. Глава 5 Вы боитесь мышей? Нет? Совершенно напрасно! Особенно синих. Особенно, если у вас дома есть пельмени. Вот собственно их (пельмени, а не мышей) с утра и готовил его радиоактивность, Полоний Никанорыч, напевая что-то себе под нос и помешивая ароматное варево большой поварёшкой. Варил он их не просто в подсоленной воде, а с приправами, от которых запах по вентиляции распространялся на весь стояк. Благо, аромат этот был весьма приятен и вызывал лишь желание попробовать то, что так вкусно пахнет. Пельмешки, стоит сказать, были весьма хороши. Доставляли их, как и все продукты, «с материка», то есть из обычного мира, и на них никогда не экономили, предпочитая качество количеству. А потому в упомянутых изделиях из теста мяса было больше, чем в дорогой магазинной колбасе. Конечно, учёный мог бы и сам приготовить фарш, раскатать тесто и налепить пельменей, но лень доминировала над ним. Он был человеком умственного труда, потому домашние хлопоты не слишком любил. Однако, несмотря на лень, майонез к ним готовился лично Никанорычем по старому рецепту его покойного отца. Стоит отдать должное, блюдо получалось — пальчики оближешь. А в совокупности с неповторимым и манящим ароматом, который оно источало, просто сводя с ума всякого истинного ценителя натуральных, вкусных пельмешек, это был просто шедевр кулинарного искусства. Именно так и считали две предприимчивые синие мыши с прекрасным вкусом и не менее чудесным обонянием. Сегодняшний день принёс им сразу две хорошие новости. Во-первых, они просто не могли не учуять восхитительный запах, который распространялся со скоростью света по вентиляции. Во-вторых, их скромное творение, анонимно выставленное в галерее, таки было замечено. В истории человечества было много всяких дней «Д», «Икс», «Z» и так далее. Мыши не стали выдумывать велосипед. В общем, сегодня был «тот самый день». День, когда их искусство тыринга должно было пройти очередное испытание. Экипировка была готова еще за два часа до высадки. Бонни проверила план вентиляции, все ходы и варианты отступления. Никаких промашек допускать было нельзя. Иначе они теряли и добычу и дом. Как нужно готовиться к делу всей своей жизни? Наверное, хорошо. Именно так и думал Клайд. Он ещё раз убедился, что ничего не забыл взять, но внутри было какое-то странное тревожное чувство. Что же не так? Бонни, заметив странный вид напарника, критически осмотрела целый склад инструментов и покачала головой: — Ты что, на тележке это всё покатишь? Куда столько? — Ну, хорошо, и что лишнего я, по-твоему, взял? Бонни отделила примерно семьдесят процентов предметов и развела лапами: — Вот как-то так. * * * А в это время в уютной маленькой пельменной уже горели свечи. Народ собрался за большим дубовым столом в ожидании хозяина заведения. Тот немного опаздывал, но это никого не расстраивало. Люди живо обсуждали новости, рассказывали друг другу забавные истории и перемывали косточки общим знакомым. Всё как обычно. Он пришёл, как всегда, неожиданно, сел за стол и, кашлянув, привлёк общее внимание: — Приветствую вас, братья. Сегодня наш орден собрался для юбилейной пятидесятой встречи. Это не обычная встреча. Я хочу представить вам нового члена нашего тайного общества. Знакомьтесь, это брат, свято чтущий наши общие ценности: великую Богиню, творчество и пельмени! К столу подошёл молодой человек, скромно улыбнулся и протянул руку первому, кто к нему подошёл. Тот пожал руку и обнял его: — Приветствую, брат! Общество Виноградного Велосипеда приняло нового члена. Его быстро ввели в курс дела, по ходу пояснив правила, привилегии и обязанности участников собрания. А затем все дружно предались процессу поглощения пельмешков. Все, кроме него. Невысокий полноватый мужчина скромно сел в дальнем углу комнаты и что-то записывал в блокнот. Глава 6. А зомби здесь тихие Как выбить палас — вездеход? Особенно, если он гусеничный? Наверное, сложно. А именно его увидел перед подъездом Антон. В сказках ковры-самолёты, а тут… Пора бы уже ничему здесь не удивляться. Да всё никак не получается. Его часто удивляло, сколько здесь странных предметов, которые существуют только потому, что кто-то их придумал, а не потому, что они нужны. Правда, для человека, прожившего двадцать лет в мире айфонов, парикмахерских для собак, и электрических вилок для спагетти, этот мир выглядел не таким уж и странным. Антон выдохнул. Так, к чёрту ковры, паласы и прочий бред. Надо развеяться, пока не пришёл Никанорыч, и не проснулся красавчик — мотоцикл.