Ночевать я поехал естественно домой, подруги с подходящими жилищными условиями у меня нет. Лене, что ждала меня с ужином, я запретил подходить к двери, если кто-то среди ночи начнет барабанить в нее, а телефон я сразу, с порога, отключил от розетки. Утром меня тоже никто не встретил, очевидно, на возбуждение уголовного дела мои грехи пока не тянули. На развод меня не пустили, а перехватив на входе в РОВД, велели идти в приемную начальника отдела и ждать там. К моему удивлению, начальники служб после селектора потянулись снова в кабинет начальника, хотя совещались они всегда до селектора. Половина смотрела на меня, по-сиротски скрючившегося на стуле, с легким недоумением, очевидно, что скандал не набрал общеизвестных оборотов. Последняя, не глядя на меня, в приемную начальника влетела злая, как фурия начальник следственного отделения Рыбкина Нинель Павловна, после чего всех пригласили заходить, а через пять минут крикнули меня. — Разрешите, товарищ полковник. Старший оперуполномоченный… — И когда это ему старшего дали⁈ — взвилась сидящая подле начальника Рыбкина, сияя новенькими подполковничьими погонами на кителе цвета маренго. — Я дал. — придавил ее взглядом начальник РОВД: — Громов, что ты такой скрюченный стоишь? — Вчера вечером жулика задерживал, спину потянул. — Это кого это ты задерживал? — Соколов Владислав Александрович, одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года рождения… — Это, которого твой пес покусал? — Вот, я же говорила! — опять влезла возбужденная Рыбкина. — Товарищ полковник, там максимум ссадины на ноге были, прокусов я не нашел. Начальник взглянул на сидящего напротив дежурного по РОВД, сдающего свою смену. — «Скорая помощь» его осмотрела, йодом помазала и повязку наложила, в госпитализации отказала. Я с них взял справочку, что по состоянию здоровья Соколов В. А. под стражей содержаться может. — Он, между прочим, в убийстве подозревается. — пожаловался я: — Пытался убежать, оказывая активное сопротивление. — Самбо надо лучше изучать. — не отрывая глаз от ежедневника, посоветовал мордастый начальник ОБХСС. — Товарищ майор, подскажите зал, куда вы ходите, я сразу запишусь. — не сумел я смолчать. — Громов! — начальник хлопнул тяжелой ладонью по столу: — Про какое убийство ты говоришь? — Палец, найденный в ванной в съемной квартире на улице Полярников. — И где уголовное дело? Я что-то не помню. — Товарищ полковник, материал я в дежурку вчера сдал для отправку в прокуратуру. Все что мог я сделал. — Мдя? — начальник полез в стопку материалов, лежащих на столе, но передумал. — Ладно, с материалами потом разберемся. Что за деньги ты вчера у дежурного следователя украл? — Я украл? — мой возглас повис в установившейся в кабинете начальника тишине: — И у кого я украл деньги? — У дежурного следователя. — любезно улыбаясь пояснила Рыбкина. — У дежурного следователя эти, якобы украденные мной сто шестьдесят две тысячи, откуда появились? — Это вещественные доказательства по уголовному делу. — Нинель Павловна, вы уж с начала начните — кто в РОВД эти деньги привез? — Ты привез, но это не имеет никакого значения, они по делу проходят… — Эти деньги я получил в банке, под проценты, по документам фирмы моей бабули, потому что я вышел на мошенников, которые под предлогом продажи сахара оптом уже не одну фирму нагрели. Нужны были деньги на покупку минимум четырех тонн. Что мне мой руководитель сказал, когда я обратился за помощью? Сказал, что у него есть денежные «куклы» на пятнадцать тысяч, поэтому мне пришлось брать деньги от имени фирмы моей бабули в банке, на день. — Так надо было «куклы» брать… — Товарищ начальник, вы сами подумайте — мошенница, которая кассиршу изображала и все деньги пересчитывала, не обратила бы внимание, что ей куклу подсунули? Так вот, я следователя сразу предупредил, что деньги надо вернуть представителям потерпевших, а мне надо их сдать в банк до закрытия. Начальник следствия, когда узнала, что я с такой просьбой обратился, велела деньги не возвращать, а приобщить их к материалам дела. — Я действовала в соответствии с требованиями уголовно-процессуального кодекса. — авторитетно отчеканила Нинель. — УПК не запрещает исследовать вещественные доказательства и вернуть их потерпевшим на стадии предварительного следствия. — Нам виднее, как расследовать уголовное дело, Громов, и не дело всяких недоучек… — За вчерашний день фирма «Немезида», а по факту я, заплатила банку проценты равные половине моего должностного оклада, не до х… ли я должен платить? Или вы хотели вернуть деньги после вынесения приговора судом? В УПК и такие случае предусмотрены. — Я ни хрена не понимаю. — подвел итог начальник РОВД: — У кого-то мнения есть, как у специалистов? — Майор Ощепков, Василий Свиридович, как начальник ОБХСС, что скажешь? — Я товарищ полковник затрудняюсь пока ответить. — мордатый майор лениво приподнял свой зад от стула. — Понятно, сядь. Кадры! Провести служебную проверку в полном объеме, мне заключение на стол в течении трех дней. — Есть, товарищ полковник! — заколыхала красивой грудью, вскочившая со стула начальник отдела кадров: — Громов, удостоверение сдай. — Я его вчера, пока с жуликом на полу возился, где-то в «опарнике» потерял. Найду — обязательно сдам. — Громов, мы к тебе домой с обыском приедем. — Приезжайте, я все равно дверь не открою. Я вышел из кабинета начальника, чтобы через несколько секунд вернутся и поделиться с руководством внезапно посетившей меня мыслью. В кабинете царила оживление. Нинель что-то злобно шептала на ухо «кадровичке», уверен, что речь шла обо мне. А ушлый начальник БХСС горячо доказывал начальнику РОВД, что целесообразнее передать все еще сидящую в камере мошенницу для дальнейшей работ его ребятам, так как бестолковые опера из «уголовки» все испортят. — Я что еще хотел сказать, товарищи руководители. Я на сто процентов уверен, что существует инструкция, что такую большую сумму денежных средств в РОВД хранить нельзя. Вы, когда проверку проводить будете, не забудьте наличие такого документа проверить, иначе я такую жалобу на вас накатаю. Всем счастливо. Это сейчас сто шестьдесят две тысячи рублей сумма так себе, а еще год назад, при СССР она была вполне ого-го, а инструкции по хранению денежных средств у нас меняют очень редко. Уверен, что тут Нинель обломается и деньги в таком количестве положено сдавать в банк. Я сел за руль машины и поехал в сторону отдела занятости центрального района города. Устал я от душных начальников, пора было начинать новую жизнь. Глава 19 Глава девятнадцатая. Одной ногой на «гражданке». Март одна тысяча девятьсот девяносто второго года. — Привет! — отец вошел в квартиру и радостно улыбнулся — нечасто сын посещал в последнее время родительские пенаты. — Привет, папа. — я обнял отца, помог снять куртку. — Мужчины, руки мойте и есть идите. — из кухни выглянула мама, держа на отлете мокрые руки. — Коньячку выпьешь? — папа склонился над приоткрытой дверкой холодильника: — Или опять на работу ехать? — А, давай! — я махнул рукой: — Не поеду сегодня на службу, надоело. — Ты без машины? — Папа, если ты мне грамм пятьдесят нальешь, то по формуле за полтора часа все спиртное должно переработаться. — Что за формула? — Недавно прочитал, что печень взрослого человека за час перерабатывает двадцать грамм чистого спирта. То есть, переводя на крепость коньяка, это как раз пятьдесят грамм в час. Еще сверху пол часика посидеть и можно ехать. — Да? Ну смотри сам, ты парень взрослый. Мы чокнулись хрустальными стопками и влили в себя янтарную жидкость. Ну, для «Наполеона» польского розлива вполне неплохое качество. — Что нового? — отец аккуратно отделил кусок котлеты. — Вопрос имеется, пап. Ты директора завода «Энергоспецремонт» знаешь?