— Какое? — спустился он вниз. — Хочу часть денег спрятать у тебя в сарае, и что бы ты дал мне ключи. Мало ли тебя не будет тут, а мне срочно надо… В итоге Олег согласился и я спрятал в его гараже мастерской пару десятков тысяч рублей. Распрощавшись на этот раз по настоящему, я поехал на автобусе покупать новый мотоцикл. Автобус оказался новенький, ещё с деревянной отделкой изнутри, хотя снаружи уже металл и по настоящему широкие колёса. Его качало на поворотах и подвеска отдавала излишней жёсткостью, но всё равно ехать на нём было приятно. Привычно. Внутри салона я прочитал название на английском «Leyland P-4» и скромную надпись на русском в виде металлической бляшке «Сделано в Англосакском Конгломерате». Чертыхнувшись, я вспомнил на полпути, что надо одеть маску. Но делать это так прилюдно явно не стоило. Я слез возле какого-то парка, где прогуливалось пару человек и были общественные туалеты. Быстро топая по пешеходной дорожке выложенной красивой узорчатой плиткой, я прошёл до приземистого светло зелёного здания. Посмотрел, нет ли кого рядом. И, натянув шапку чуть ил не по самые глаза, я рванул внутрь. Опять удивился. Ожидал увидеть грязь, вонь, мочу… но там было прилично. То ли люди там жили рядом приличные, то ли ещё что… но туалеты даже подключили к общей системе отопления, несмотря на то что внутри не было никакой консьержки… Сев на крышку чистого стульчака, я быстро вышел в астрал, так как только оттуда пока мог быстро одевать маску. Из обычного состояния выходило медленней, но за два дня я успел изрядно потренироваться в этом. Маска! Есть. — Меня зовут Финеев Михаил Андреевич, — попробовал я чужой голос. Да и отчество сходилось. Голос был чуть ниже моего, но не такой сильный. Как ещё описать эту разницу не знаю. Я вытащил паспорт, даденный мне Наставником и прочитал ещё раз свои данные. Всё теперь я до вечера Михаил Финеев. Закрыв паспорт, я смыл воду и поспешил на улиц. Обратно вышел уже другой человек. Для порядка я ещё и поднял повыше ворот. Поймал автобус на небольшом морозе, я поехал до места дальше. Усевшись спереди перед лобовым окном, я смотрел на дорогу что бы не упустить нужную остановку. В руках был сумка через плечо, в которой болтался короткий шестопёр… и пачки денег, на которые я хотел купить мотоцикл, но так же ещё и распихать из по надёжным знакомым. Часть из них… Скоро я оказался в салоне по продаже мотоциклов. «Метеор» модели «М-9» был копией одной из новых моделей «Дэвидсона». В минус ему можно было поставить лишь один слой краски, вместо двух и меньшую гарантию. В цене же он безоговорочно выигрывал. Ещё одним веским минусом был его красный цвет, слишком броский. Отчего я решил его перекрасить в нечто более неприметное… тёмное зелёный цвет например. Хватало и большой буквы «М» на руле, на красном фоне. По внешности от предыдущего мотоцикла он в первую очередь отличался чуть другим дизайном, но главное это колёса были более толстыми, двигатель более мощный, что позволяло с пустой коляской разгоняться до ста десяти километров в час, а сгруженной легко до сотни. При этом расход топлива увеличился всего на три-пять процентов.Ещё там была чуть боле объёмная коляска, с органическим стеклом впереди и складная крыша, с маленькими клеёнчатыми окошками сбоку и сзади. На ней я мечтал возить в будущем Машу… В итоге этот Метеор обошёлся мне в почти восемь тысяч рублей, что по сравнению с ценами на автомобили выглядело очень недорого. Заплатив за него, я тут же сел в седло и поехал. За счёт того что глушитель оказался более современным, а мотор более мощным, тарахтение звучало тише, но глубже — мощней. Я сел и тут же рванул с места, подминая мощным, широким протектором колес тонкий слой снега. Выехав на главную улицу я с сожалением увидел что там снег уже убрали. Эх… Так, теперь следовало найти комнату в общаге. Так я думал сперва. Но с хера ли, если есть деньги? Ну будет чуть дороже, вместо двадцати рублей сорок. И ладно. Следовало найти такое место поближе к Университету. Да, я хотел в него поступить… что бы не терять связь с Машей. Посмотрев свежие объявления, я нашёл несколько адресов, которые меня заинтересовали. Проблем была в том, что однокомнатных квартир почти не было, в основном только двухкомнатные и больше. Или коммуналки, общежития где ты легко мог снять одну комнату… но с общей кухней, ванной, туалетом и кучей людей на небольшой общей площади. А я не любил этого ещё в прошлой жизни, просто не терпел эти крысиные норы. Поэтому… сперва заехал в двух комнатную, но там всё таки кусалась цена — приличное место. Потом нашёл ещё пару и опять решил что двести рублей это слишком. И только на пятом адресе, я нашёл среди квартир одну более менее мне подходящую. Это оказался чердак с общей кухней и залом на сорок метров квадратных. Туалет и ванна были за занавеской. Что ж… зато недорого всего девяносто рублей, но за три месяца вперёд. Немного поупиравшись с хозяйкой я согласился. Из минусов — оказался — пятый этаж бывший чердачным, что само по себе неплохо. Но внутри стояла небольшая буржуйка которую придётся подтапливать в сильные морозы. Из-за батареи, которая на пятом этаже грела хуже всего. Да, ещё одно условие, которое меня привлекло, это место под мотоцикл в подвале. Проём был таков, что туда могла легко въехать и машина. В итоге я согласился. И стал думать, что я туда принесу, ну кроме денег разуметься. Следовало пойти купить новы вещи — обувь, костюмы, свитера и брюки с куртками. Что я и сделал. Покупку тумбочки стола, я реши отложить на другие дни. Ещё я решил в тот день разложить немного денег по надёжным людям. Для этого заехал к Дееву, Альфе и Никите. Это следовало сделать, что бы если что, не потерять всё. А ещё я узнал у Никиты приличную адвокатскую контору, которые должны будут вести моё… мало ли вдруг выйдет хоть от чего-то отбрехаться. Хоть найти оправдание убийству Клану красного волка. Пока ехал в подобии шлема, снял Маску. К адвокату следовало идти в своей личине. «Фринкелли и компания» называлась адвокатская контора. Главу звали почему-то Серджио Фринкелли, он был маленького роста, но с цепким буравящим взглядом. Контора была относительно молодой, но многообещающей. Они успешно отмазывали мафиозо, коррупционеров, брались за межвидовые конфликты и прочее. Я сделал базовый взнос в размере десяти тысяч рублей и мне обещали оказать непременно поддержку, что бы ни случилось. — Вот что бы не случилось? — переспросил я. Серджио Фринкелли напрягся, но ответил утвердительно, лишь поинтересовался: — Вы же не намерены покушаться на императора? — Этого точно не будет, — сказал быстро я, чуть не ляпнув «пока не намерен». Не стоит пугать людей раньше времени. — Тогда остальное… за вознаграждение… мы возьмёмся. Возьмёмся и победим, — улыбнулся он. — Надеюсь не придётся пользоваться вашими услугами, — улыбнулся я в ответ. — Что ж, мы тоже рады получать взносы ни за что, — учтиво улыбнулся опять он. На том мы и распрощались. Я вернулся на съемное жильё, ещё раз прошёлся по просторной комнате, больше похожей на зал-студию. Там было всего одного, но большое окно вовсю стену, типа панорамного, с тяжёлыми шторами до самого пола. Видимо что бы компенсировать частично холод зимой. Что ж… поставив мотоцикл в подвал, я поехал домой автобусе, а потом на поезде... Этот день я затирал в астрале очень тщательно, особенно тем моменты где снимал маску, кому нёс деньги, посещение адвоката. Пришлось повозиться, я спросил кое какого совета у бабушки и она мне показа как скрыть следы более тщательно. Продвинув меня немного в пользовании астрала, бабушка опять затянула старую песню: — Миша, — сказал она с глазами полными слёз. — Может, давай ты полетишь с нами… — Нет бабушка, — сказал веско я. — Тогда это точно ляжет на семью. И у меня здесь есть план отхода, поверь мне… Но она продолжала смотреь на меня печальными глазами, словно уже стоит возле моего гроба. — Так Коленька ушёл на войну, — наконец выдавила она. — Ушёл весёлый и не вернулся. Всё говорил, мол со мной ничего не случиться. Это мамин брат, её сын. — Со мной точно ничего не случится, — сказал я.— Я в маму, а она в деда. — Не знаю, не знаю, — сказала с сомнением бабушка. — Буду молить бога что бы ты выкрутился. В попытке успокоить, я обнял бабушку, отчего она уже откровенно заплакала на моём плече, промочив его чуть ли не насквозь. И что меня самого лишь привело в тревогу от которой я так усердно избавлялся последние дни. Мимо проходил дед, увидев эти рыдания он сразу наехал на бабушка: — Ну что ты его хоронишь! Перестань ныть. Слышишь?! — Да, — покорно ответила бабушка, нехарактерно для неё в их отношениях. — Я уже не плачу… Дед увёл её с кухни в их комнату, а я пошёл спать. Оставался дин день до их отъезда. Четвёртого января Кротов сдал вещи в поезд. Пятого января настал тот день, когда я провожал всю семью в Сибирь. Соседям мы сказали что решили переехать в связи с грядущей свадьбой мамы. Мама конечно была против. Но какую ещё можно было придумать убедительную причину. Не нужно и говорить что Кротова очень даже устраивало такое объяснение, он как и прежде наделся женится на маме. Но мама сразу ему сказал, что это главным образом для отвода глаз… Дирижабль «Альбатрос-М» уже ждал когда мы приехали на такси. В переноске-клетке недовольно сидел кот с опушенными усами, но делать нечего, его жизнь дороже. Дома Кузьмич уже получил расчёт и взял наших лошадей на полугодовое содержание. Я же стоял возле трапа прощаясь с мамой, дедом и бабушкой. Кротов деликатно вызвался оттащить кота в каюту, не доверяя носильщикам. Мы остались вчетвером. Дед пожал мне руку, посмотрев в глаза и сказал: — Что бы ты не делал, делай правильно со всем старанием… Ещё встретимся, — я невольно обнял деда, почувствовав его колючую щетину седых волос на лице. Словно в детства. Как странно… Бабушка плакал и всё причитала, её тоже обнял. Мама же старательно делала вид что не волнуется за меня, но и она невольно заплакала: — Миша, ты пиши нам если можешь. Адреса у тебя есть… и будь осторожен… Ой я не знаю… как ты тут будешь… Кое как с ним распрощавшись, и проводив печальным взглядом удаляющийся дирижабль, я почувствовал пустоту. А когда доехал до дома, эта пустота охватила меня ещё сильней, словно тогда когда рядом не осталось ни одного живого родственника там в родном мире. Когда все они умерли. Тишина. Темнота. Пустота. Было горько и жалко себя, а теперь ещё и страшновато. Как оно там пойдёт дальше? Но назад уже пути не было. Я не знаю, имело ли смысл то что я делал для Наставника, вернее насколько сильно это имело смысл. Но я знал что теперь я отступить точно от этого не смогу. Он связал меня так своим заданиями и поручениями, что теперь только вперёд. Или смерть. В доме стояла непривычная тишина. Не работало радио, которое кстати забрали с собой. Лишь догорали дрова в печи. Кузьмич должен был бы приходить и смотреть дом иногда. Но мы ему намекнули что это теперь будет не безопасно. Кузьмич долго не мог принять в толк что случилось, но дед сказал, что скоро он всё узнает сам. До раскрытия осталось три дня. С шестого до седьмого января рождество, поэтому выходные. А вот восьмого. Я всё никак не мог это принять. Но пришли ко мне уже седьмого... Глава 57. Мишка кровавый, Мишка беспощадный Когда приехала машина полиции, я завтракал на кухне. Было ровно восемь часов утра. Скрипнули тормозные колодки колёс, загрохотала калитка, затем в дверь снаружи громко постучали. Отложил нож и хлеб, на который намазывал масло, я первым делом подошёл к окну. Полицейская машина. Сперва я оторопел и даже чуть испугался, но затем принял то, что они пришил на день раньше. Что ж… Я открыл дверь и буквально сразу в лицо мне сунули бумагу — обвинение, постановление. Я пригласил полицейских внутрь и мне коротко зачитали причину визита: — Вы обвиняетесь в убийстве трёхсот двадцати пяти волколюдов из клана Красного волка и подозреваетесь в убийстве более чем четырёхсот волколюдов из Клана Лютого волка. В зале было прохладно, особенно холодил ноги пол. Я не затопил главную печь на первом этаже. И теперь сидел и мёрз, полицаи же были в зимних плащах и холода не испытали. Магию я применять не хотел что бы согреться, это могли расценить как покушение на убийство. Все трое полицейских были разного степени силы одарённые. — Понятно, — наконец выдавали я. Инспектор подозрительно на меня посмотрел и сказал: — Вы как будто и не удивленны… — Мне нечего боятся, — сказал я смело. — Потому что я этого не делал. Как вас хотя бы зовут, вы ведёте моё дело… — Моё имя Владлен Рысев, я инспектор. Нет, я не веду ваше дело, я всего лишь привёз вам на бумагу… на допрос. — Ясно… а когда допрос? — После праздников, в понедельник. Я пришёл вас спросить главным образом… вы останетесь здесь или вас проводить камеру предварительного заключения?