Глава 2 Его дом оказался… просторным. В широких коридорах с высокими потолками не было мебели или украшений. Совсем. Изобиловали лишь окна в массивных деревянных рамах, через которые поступало много света и тепла – солнце палило нещадно. И тем контрастней выглядел огромный холл с центральной лестницей. Здесь я бы опять использовала слово «помпезный». Окон не нашлось, зато гладкие светло-голубые стены были увешаны гравюрами с изображением моря, неба и стихии. То шторм, то ураган, то штиль… Пол устилала мраморная плитка с золотыми вкраплениями-рунами. В центре красными линиями сияла пентаграмма телепорта, а прямо над ним, на кипенно-белом потолке, висела необычайно большая золотая люстра, магические светильники которой освещали холл настолько ярко, что становилось больно глазам. Она была невероятно тяжела на вид, и мне сразу стало страшно даже ненароком оказаться под ней. – Восторг? – явно перепутал мой страх с восхищением Мастер, после чего продолжил с гордостью: – Заказал в вашем мире. Ждал три недели! Но оно того стоило. И вон те напольные вазы тоже… Он ткнул в сторону, противоположную от нас. Там нашлась высокая двустворчатая дверь, по бокам от которой стояли на хвостах золотые рыбины с открытыми ртами и косящими в нашу сторону глазами. На миг мне даже почудилась в их взгляде мольба: «Переплавьте нас обратно, только не оставляйте такты. Рыбины были с меня ростом, отчего сразу захотелось спросить, какие же букеты предполагается в них ставить? Но ожидание, застывшее на лице Мастера, предполагало не вопросы, а похвалу. – Шик, – промямлила я. Рэйкиар прищурился, а затем отвернулся и, ни слова ни говоря, направился к центральной лестнице, расположившейся между двумя золотыми колоннами. Меня он с собой не звал и вообще всем видом излучал недовольство. Потому я спешила за ним, на всякий случай натянув улыбку. Можно сказать, приклеила её к губам. В конце концов, какая разница, как Мастер украшает свой дом? Главное – оформить сделку, выжить и вернуться в мир, где меня всё устраивает. Долго улыбаться не вышло. Ступени также оказались облицованы плиткой, отчего обувь то и дело скользила, а небольшой каблук подворачивался при подъёме. Чтобы не упасть, я то и дело цеплялась за идеально отполированные перила красного дерева и молилась богам о милосердии. Но иногда в молитве проскальзывали ругательства… Мои лёгкие изящные туфли, кажется, были приспособлены ко всему на свете, но только не к радужной перспективе оказаться в доме Мастера рун! Сам же хозяин поднимался впереди легко и непринуждённо, отчего я невольно прониклась к его странной обуви уважением. На втором этаже нас ждали всё те же пустынные широкие коридоры с окнами и видом на море. Ни осмотреться, ни сбавить шаг мне не давали. Мы свернули вправо, затем влево, и только тогда Мастер ненадолго остановился, указав на неказистую дверь: – Здесь будешь жить ты, избранница. Это твои покои. – Он бросил на меня хитрый взгляд и добавил: – С этого момента мы будем обращаться друг к другу по именам. Мне так удобней, Влада. Я помедлила, но всё же кивнула и потянулась к ручке указанной двери. Однако Мастер направился дальше. – Взглянёшь на комнату позже, – сообщил он, – сейчас нужно закончить с нашим делом. Спорить не стала. Печать на моём проклятии – вот зачем я пришла. В груди моментально заныло, а руки задрожали от страха и предвкушения. Если у Мастера действительно получится, я вновь смогу стать собой! А если нет… За размышлениями я едва не врезалась в спину Рэйкиара. Коридор неожиданно быстро кончился очередной дверью, которую Мастер открыл, просто толкнув вперёд. – Вот мы и на месте! – радостно постановил он. Я заученно натянула улыбку, готовясь изображать восторг от обилия золота вокруг, но тут же удивлённо ахнула и попятилась. – Это что такое? – спросила, не в силах отвести взгляд от кровати под красным балдахином. – Святая святых, – ответил Рэйкиар, обернувшись и раскинув руки. – Моя спальня. А что не так? Я нахмурилась, сжала кулаки и почувствовала, как дрогнул под ногами пол. Нужные слова никак не приходили на ум, только… ненужные. – Вла-ада, – растягивая моё имя, позвал Мастер, – ты что, никогда кровати раньше не видела? А на чём же вы спите? – Дело не в моей неосведомлённости! – бросила я резче, чем собиралась. – Просто… мы договорились, что я не увижу вашу кровать, пока сама не захочу. Последние слова почти шептала. Меня вдруг накрыло паникой от догадки: если сделку он скрепил поцелуем, то установку печати может захотеть скрепить… постельными утехами?! Вокруг стало жарко, а в поле моего зрения возникла и с шипением испарилась пара искр. Рэйкиар задумчиво покачал головой: – Не помню, чтобы обещал не показывать свою спальню, – сказал он наконец. – Договор был иного толка, Влада. И хватит привередничать. Проходи, раздевайся. Я шумно вдохнула через нос и уточнила как можно спокойней (хотя голос всё равно звенел от злости): – Раздеваться?! Мне? – На тебе же метка проклятья? – вопросом ответил Рэйкиар и тут же добавил, касаясь пуговки на собственной рубашке: – Или тебе будет неудобно, если я останусь в одежде? Предлагаешь быть на равных? – Нет! – поспешно выпалила я, выставляя вперёд ладонь. И… с неё сорвались искры, полетев прямиком в Мастера рун. Я замерла от ужаса, а он… хищно улыбнулся, щёлкнув пальцами. Мой гнев, внутренний огонь и сорвавшаяся с поводка магия моментально затихли, растворились. Мастер поманил меня указательным пальцем. – Моё терпение не безгранично, Влада, – предупредил он. – Иди сюда. Я зашла. Дверь за мной тихо закрылась. Мастер одобрительно кивнул, отступил и с усмешкой указал на свою кровать: – Переоденься, избранница. Взглянув на его постель, я увидела там ворох красных тряпочек и недоумённо спросила: – Что это? Мастер устало вздохнул, вновь щёлкнул пальцами и приказал: – Сиали, помоги моей избраннице облачиться и объясни, что такое лиф. Прежде чем я успела озадачиться, с кем это Рэйкиар говорит, или смутиться от последнего замечания, воздух заискрил, и передо мной появилась полуголая ярко-рыжая девушка! Нет, не просто девушка, а совершенство. Фигуристая, с тонкой талией и красивой грудью; одетая в один лишь серебряный лиф (я знала, что это такое!) и того же цвета юбку-солнце… Её волосы и большие глаза отливали золотом, чёрные густые ресницы оттеняли идеально белую кожу, алые пухлые губы призывали к пороку, а маленький, чуть вздёрнутый нос едва заметно наморщился, стоило ей разглядеть… меня. – Я к вашим услугам, избранница Мастера, – тем не менее проговорила девушка, и у меня внутри всё запело от звука её голоса. Мой уязвлённый завистливый взгляд метнулся от неё к Рэйкиару, и тот соизволил объяснить: – Сиали – элементаль огня и находится у меня на службе. Теперь, когда ты стала моей избранницей, Сиали служит и тебе. И не только она. Остальных представлю позже. Я перевела изумлённый взгляд на красавицу. Элементаль огня?! Но разве элементали не должны быть бесплотными духами, невидимыми простым смертным? Похоже, легенды и тут ошибались. Сиали смотрелась вполне настоящей: живой, фигуристой и… наглой. Надо же, дух огня… Как бы не так! Дух порока и разврата – да! Вот подходящие ей имена! – И теперь, когда вы знакомы, – вмешался в мои гневные мысли Рэйкиар, – Влада может наконец переодеться. Сиали, сделай всё побыстрее. Я подожду на балконе, дабы не увидеть все прелести моей избранницы раньше времени и не наброситься на неё от восторга. Только глупец не расслышал бы в его голосе сарказм! Сиали тоже усмехнулась. А я… А рядом со мной вспыхнул красный балдахин. – Потуши, Сиали, – лениво бросил Мастер, скрываясь за незамеченной мной дверью слева от постели. – Как прикажешь, – отозвалась девушка-совершенство своим идеальным голоском. А затем, посмотрев на меня, уточнила: – Вы хотите, чтобы я сама раздела вас, избранница Мастера? Я фыркнула и принялась с остервенением расстёгивать пуговки на платье. Правда, запала хватило ненадолго. Стоило разоблачиться до чулок и шёлковой комбинации, как стыд вновь остудил мой пыл. Однако Сиали, протянувшая мне миниатюрный красный треугольник ткани, была непреклонна: – Сначала наденем это, – сказала она, – затем лиф. Не волнуйтесь, избранница Мастера, все вещи абсолютно новые, заказаны и привезены специально для вас. Мне осталось лишь принимать обновки и удивляться прозорливости Мастера. Когда он только успел купить всё это? * * * Закончив со мной, элементаль исчез столь же неожиданно, как и появился. На мои вопросы Сиали не отвечала, жалобы о неподобающем виде тоже игнорировала. Приняв сосредоточенный вид, проинструктировала меня, как и что надеть, и на этом её «служба избраннице» закончилась. В итоге я даже не успела попросить девицу уведомить Рэйкиара, что готова к… экзекуции! Иного слова для будущей процедуры подобрать не выходило. В новом наряде (действительно удивительно по фигуре!) я чувствовала себя слишком раздетой и потому незащищённой. Хотелось сорвать слегка опалённый балдахин и укутаться в него по самую шею. Но, проходя мимо высокого (от потолка до пола) зеркала, я неожиданно задержалась и… залюбовалась собой. Да, образ по-прежнему казался слишком дерзким, слишком вызывающим и… просто СЛИШКОМ! Но стоило признать и другое: незнакомка в отражении мало чем уступала духу огня! И это льстило мне, заставляло смотреть внимательней и наслаждаться экстравагантной красотой. Девушка в зеркале лукаво улыбалась… Высокая, стройная, с округлыми бёдрами, облачёнными в красную (слишком короткую!) юбку, длинноногая, с идеальной осанкой. Её пышную грудь прикрывал лишь клочок ткани, отделанный золотой вышивкой и гордо называемый лифом. На бледном лице, обрамлённом тёмно-каштановыми, слегка вьющимися волосами, особенно выделялись большие глаза: синие, сияющие то ли от испуга, то ли от восторга. Длинный тонкий нос напоминал об аристократическом происхождении, а полные губы добавляли женской привлекательности. Я была хороша! Привлекательна, соблазнительна. И порочна. Собственное отражение приводило меня в тихий ужас… в трепет и восторг одновременно! Пожалуй, в моём мире никто и никогда не заставил бы меня облачиться столь вопиющим образом. Но теперь, когда я узнала, какой могу быть, забывать об этом не хотелось. – Нравится костюм? Услышав насмешливый бархатный голос, я вздрогнула и мигом нашла взглядом его обладателя. Рэйкиар стоял у двери на балкон, привалившись плечом к косяку. Лицо Мастера скрывала тень, ноги были скрещены, а руки сложены на груди.