– Я мастер спорта по стрельбе, – признался Дронго. – И был в этом виде спорта чемпионом Баку. Поэтому немного разбираюсь в оружии. Но это был не штуцер, хотя ранение обширное. Пуля от штуцера пробила бы тело насквозь, и в спине была бы рваная обожженная рана. Хотя наверняка пуля пробила тело, и ее нужно искать где-то в той стороне. – Дронго показал, где именно. – Я почти уверен, что стреляли из «беретты». Коллекционное оружие. Недавно была выпущена новая коллекция под названием «серпентина». Вот из этого оружия и стреляли. – Я один раз видел такую «беретту», – вставил Шахбазов. – Где? – тотчас спросил прокурор. – Наш министр подарил такое ружье министру внутренних дел Турции, – пояснил начальник полиции. – Но он точно не стрелял сегодня в Гулама, – пошутил Дронго. – При чем тут министр? – поморщился Рашидов. – Если это редкое коллекционное оружие, то найти его будет легко. – Нет, – возразил Шахбазов. – Обычно такое оружие дарят, и его почти никто не регистрирует. Его не бывает у обычных людей. – Значит, в Гулама стрелял не обычный человек! – окончательно разозлившись, воскликнул прокурор. Он посмотрел на стоявших вокруг полицейских и зло спросил: – Где его друг? Этот Мехман, с которым они вместе появлялись. Он ведь тоже дежурит на базе. Или на складах. Может, убитый пришел к нему, а сам Мехман воспользовался чужим оружием. – Я послал за ним сержанта, – сообщил начальник полиции. – Как только сюда приехал и увидел, что произошло. Сейчас его привезут. Рашидов присел рядом с погибшим. Внимательно осмотрел тело, чуть морщась – от убитого исходил неприятный запах, – и покачал головой. – Он и должен был плохо кончить, – убежденно произнес прокурор. – Ходил и всем рассказывал, что Хаквердиеву убили. Может быть, подобное утверждение действительно кому-то не понравилось. – У него был мобильный телефон? – поинтересовался Дронго. – Можете проверить? – Сейчас телефоны есть у всех, даже у безработных, – сказал Шахбазов. – И мы уже вытащили из кармана убитого мобильник. Проверим все телефонные звонки за сегодняшнюю ночь. Узнаем, с кем именно он разговаривал. – Поэтому я и спросил. Нужно проверить всех абонентов, звонивших Гуламу. Встреча с убийцей была заранее оговорена, я в этом абсолютно убежден. Значит, Гулам успел с кем-то встретиться либо вчера вечером до нашего разговора с ним, либо после нашего разговора, созвонившись с этим человеком. Тогда номер телефона должен сохраниться в его мобильнике. – Мы проверим, – кивнул начальник полиции. – Если он с кем-то разговаривал, то мы выясним, с кем именно, даже если звонили с засекреченного номера. Присевший рядом с убитым Рашидов поднялся. – Сукин сын, – зло пробормотал он. – Все пытался что-то получить. Говорил, что видел, как столкнули женщину со скалы, но не говорил, кто это мог сделать. И, наверное, кого-то стал шантажировать, пытаясь получить деньги. Вот и поплатился за свою глупость. – Ему никто не верил, – напомнил Шахбазов. – Над ним все смеялись. Хотя он был неплохим человеком. – Еще скажи, что он был вообще праведником, – отмахнулся Рашидов. Послышался звук мотора, и через минуту появилась «Нива» в которой сидели сержант полиции и Мехман. Дронго сразу узнал мужчину. Это был его вчерашний гость в отеле. Приехавший был взволнован. Он был в мятой куртке, в темных грязных брюках. Возможно, Мехман работал на огороде или во дворе своего дома, когда приехавший сержант приказал ему садиться в машину и отправляться на базу. Мужчина был испуган и расстроен. Даже больше испуган, чем расстроен. Он вышел из автомобиля и подошел к погибшему. Посмотрел на убитого, перевел тоскливый взгляд на прокурора, потом на начальника полиции. – Видишь, чем закончил твой друг? – строго спросил Рашидов. Мехман судорожно кивнул. – Ничего не хочешь сказать? – спросил начальник полиции. – Не знаю… нет… да… Я не знаю… – Что значит «не знаю»? Где вы были вчера ночью? – Вчера, – начал вспоминать Мехман. Он посмотрел на Дронго и дернулся, словно только сейчас его вспомнил. – Вчера ночью мы встречались вот с этим человеком, – указал Мехман на Дронго. – Это мы и без тебя знаем, – также строго одернул мужчину прокурор. – Расскажи подробно, как дело было. – Мы с Гуламом узнали, что в город приехал какой-то известный эксперт для того, чтобы узнать, как погибла женщина из семьи Хаквердиевых. Весь город знает, что отец погибшей хочет проверить… – Быстрее говори, – рявкнул Шахбазов. – Он… хочет… хотел проверить, как погибла его дочь. И все узнали, что в школу приехал вот этот эксперт на автомобиле брата погибшей. – Мехман облизнул пересохшие губы. – Вечером я пошел в отель и сказал, чтобы он встретился с Гуламом. – О чем они говорили? – спросил Рашидов. – Ты слышал их разговор? – Нет. Не слышал. Гулам никому не доверял, боялся. Он хотел взять деньги и уехать… – Почему? – Он видел, как женщину столкнули со скалы. И видел, кто это сделал. – Кто это был? – спросил Шахбазов. – Не знаю. Он в день смерти женщины сказал мне, что очень боится. Что сам видел, как один человек столкнул женщину со скалы и она полетела вниз. Я столько раз его спрашивал, кто столкнул, но он молчал. Говорил, что важный человек, который не разрешит проводить расследование… – Получается, что это я сбросил ее со скалы, – усмехнулся прокурор. – Потому что только я имею право начинать расследования и прекращать их. Хотя размер обуви у меня только сорок третий. Он не говорил тебе, что это я ее толкнул? – Нет, – еще больше испугался Мехман. – Он ничего не говорил. Я его столько раз спрашивал, но он не называл имя. – Рассказывай дальше, – потребовал Рашидов. – Гулам не хотел с ним встречаться, – выдавил Мехман, снова указав на Дронго. – Он сказал, что уже договорился о встрече с другим человеком, но не доверяет ему. Поэтому все же решил встретиться с экспертом. Гулам сказал… сказал… что если убийца узнает о приехавшем госте, то сразу согласится выплатить нужные деньги… – Выплатил, – хмыкнул Шахбазов. – Прямо в грудь. Твой друг был настоящим кретином. Ради денег готов был скрывать убийцу и сам поплатился из-за своей жадности. – Какой жадности, – вздохнул Мехман. – У него ничего не было. Вы же знаете, как он жил после того, как умерла его жена. Он тогда потратил все свои деньги. Продал свой дом, чтобы ее спасти. Но ничего не помогло. – Сейчас будем еще за него переживать, – разозлился Шахбазов. – Его прогнали с работы, – продолжал Мехман. – Он помогал гостям на охоте. Получал мало, жил плохо, зимой я даже отвозил ему хлеб домой. Он не был жадный, он был просто несчастный… – Хватит, – поморщился Рашидов. – Он был несчастным придурком и опустившимся типом. Похожим на тебя. Из-за ваших дурацких желаний мы получили труп твоего друга. И какие-то глупые подозрения, что Хаквердиеву столкнули со скалы. Кого теперь мне искать? Как мне найти этого предполагаемого убийцу? Кого подозревать? Человека, который не разрешит проводить наше расследование? Очень хороший намек. На кого? На меня самого или Шахбазова, нашего начальника полиции? Может, на местного руководителя МЧС или отдела безопасности. А может, на самого главу исполнительной власти? Кто может быть тем человеком, которого так боялся твой погибший друг? – Я не знаю, – признался Мехман. – Он не хотел мне говорить. – Боялся, что ты получишь его деньги? – цинично уточнил прокурор. – Нет. Он сказал, что боится за меня. За моих внуков. – Хорошее объяснение. И ты, конечно, даже не догадывался, кто убийца женщины? – Нет. Честное слово, нет. – Я тебе не верю, – поморщился Рашидов. – И думаю, будет правильно, если тебя задержат по подозрению в соучастии в этих преступлениях. – Он взглянул на Дронго и добавил: – Сначала тебя привлекут по статье за недоносительство. Вы с Гуламом знали, что женщину кто-то столкнул со скалы, но не сообщили об этом в правоохранительные органы. Более того, торговали этой информацией, пытаясь получить за нее деньги. Потом тебе светит еще одна статья за мошенничество. И, возможно, за соучастие в убийстве твоего друга. По-моему, для начала хватит… – За что? Я ничего плохого не сделал, – взмолился Мехман. – Вы же меня давно знаете. Я ничего плохого… – Хватит, – перебил мужчину Шахбазов. – Потом расскажешь. Сейчас поедешь в полицию. Это и в твоих интересах, Мехман. Убийца точно знает, что ты был другом Гулама. Значит, следующей жертвой будешь ты. Тебе больше нравится такой вариант? Начальник полиции был более мудрым человеком, чем амбициозный прокурор, которому было неприятно видеть, как при постороннем госте его опозорили, подтвердив, что первоначальная версия несчастного случая была неверна. – Я ничего больше не знаю, – пробормотал потрясенный Мехман. По знаку начальника полиции его повели к машинам. – Сложно поверить, что у нас произошло такое преступление, – мрачно произнес Рашидов. – Если верить этому типу, получается, что сначала столкнули женщину, а потом застрелили единственного свидетеля злодеяния. Это уже целая цепочка преступлений. Только если верить этому Мехману, которому я совсем не верю. Вполне вероятно, что погибший поругался с кем-то на охоте или пытался получить гораздо бóльшую плату за свои услуги на охоте, что не понравилось одному из его «клиентов», который решил разобраться с ним таким образом. И сегодняшнее убийство не имеет к несчастному случаю с женщиной никакого отношения. Он все еще не хотел признаваться в своем фиаско. Дронго в очередной раз подумал, что любые амбиции всегда вредят не только в расследовании, но и вообще в жизни, ибо человек постепенно начинает терять чувство реальности. При проявлении любых чувств страдает разум. Становилось понятным, почему Рашидова перевели из другого района. Очевидно, его непомерные амбиции и самолюбие не позволяли ужиться с главой местной власти. Рашидов взглянул на начальника полиции. – Нужно серьезно с ним переговорить, – предложил он. – Может быть, действительно стреляли из «беретты-серпентины», так, кажется, ее назвал наш гость. А вы не беспокойтесь, – неожиданно добавил он, уже обращаясь к Дронго. – Я же говорю, что этот Гулам был полным ничтожеством, и не нужно к нему так серьезно относиться. – В любом случае это было убийство. И ночью он говорил мне о смерти Хаквердиевой, – напомнил Дронго. – Все это тоже глупости, – неожиданно произнес прокурор. – Она тоже была далеко не ангелом. Один мой родственник-композитор даже играл с ней во французский покер… Дронго замер. Информация об игре все-таки просочилась за пределы клуба. Кажется, женщины напрасно доверяли всем приходящим в клуб мужчинам. Самцам иногда сложно удержаться от обычного хвастовства. Ведь это так льстит самолюбию мужчины, если рядом с ним раздеваются сразу семь или восемь вполне состоявшихся женщин. Ему даже невдомек, что они играют для себя и соглашаются принимать этого типа в своем обществе лишь в качестве своеобразного раздражителя для всех представительниц прекрасного пола. Он считает, что если попал на такую игру, то автоматически все женщины должны быть влюблены в него и соглашаться на любые действия с ним. И если даже не будет ничего подобного, то удержаться и не похвастаться участием в такой игре практически невозможно. Иначе можешь потерять уважение к себе. Сидишь в компании почти догола раздетых женщин, и ни одна из них тебя не выбирает. Поневоле начнешь рассказывать истории про игру. Хотя композитора наверняка выбирали. Но и он не удержался. И если об этом узнал прокурор, то могли узнать и другие. – Мы будем проверять все известные нам факты, – заверил эксперта прокурор. Дронго сделал вид, что не придал значения словам своего собеседника об игре во французский покер. Он их якобы просто не понял. Глава тринадцатая