«Соври ему. Скажи, что Гален нужен Альянсу живым, но он останется на Иду. И что ты понятия не имеешь, зачем прилетел этот челнок». — Я здесь, — отрезал Кассиан. — И как раз осматриваюсь. Иди. Платформа в прицеле стала четче. Из зданий выбегало все больше имперцев. Поведя винтовкой, капитан начал выискивать среди стоящих Эрсо. Бодхи тихо и порывисто сопел рядом. — Живей! — рявкнул Кассиан. Пилот ринулся бежать, окатив руки и плечи повстанца вылетевшей из-под ботинок каменной крошкой. Летя на Иду, Кренник распалял свой гнев. Огонь, подпитываемый злобой и обидой, пылал так жарко, что директор не заметил ни прохлады в салоне челнока, ни ледяной мороси, которая обрушилась на него, стоило лишь ступить на посадочный трап. Подошвы ботинок отряда смерти резко скрипнули о мокрый металл платформы, когда Кренник остановился и воззрился на встречавших его штурмовиков, офицеров и ученых. Солдаты выстроились полукругом возле инженеров, которые напоминали несчастных мокрых щенят, сбившихся в несуразную кучку. Старшие офицеры стояли рядом с челноком, всем своим видом демонстрируя, что унизительная муштра на глазах у директора проекта их никоим образом не затронула. Командующая гарнизоном выступила вперед с приветствием, но Кренник лишь отмахнулся, желая поскорее приступить к делу, ради которого прибыл. Инженеры нервно переглядывались. Орсон присмотрелся к каждому, припоминая имена и анализируя язык тела. С большинством ученых он был знаком лишь поверхностно. Директор лично выбрал Уйона из брентаальской «Программы будущего», которую закончили и они с Галеном, но с тех пор результаты работы его протеже весьма удручали. Уйон стоял, прямой как жердь, а лицо его принимало выражение то страха, то глуповатой, отчаянной надежды. Онопин, казалось, напротив, вот-вот во весь голос выругается на «бюрократические препоны», скрыв тревогу за тончайшим налетом профессиональной гордости. Он нравился Креннику, но директор надеялся, что хотя бы на этот раз Онопин промолчит. Ни один из инженеров не выказывал признаков бунтарства. Орсон перевел взгляд на Галена Эрсо, который, сморгнув с ресниц дождинки, выступил вперед. Ученый вел себя так, будто появление директора не только не удивило, но и вообще никоим образом его не озаботило. — Итак, Гален, — произнес Кренник. — Наконец-то она построена. Ты, должно быть, очень горд. — Горд — не то слово, Кренник. Разумеется, это была ложная скромность. Директор нисколько в этом не сомневался. — Собери всех инженеров, — приказал он. — Я хочу сделать объявление. По едва заметному взмаху руки Галена его коллеги послушным стадом подтянулись с другого края платформы, столпившись перед директором и своим непосредственным начальником. Они жались друг к другу, словно хотели поделиться теплом в этой промозглой тьме и отогнать прочь свои общие страхи. — Все здесь? — поинтересовался директор, хотя и так знал ответ. — Да, — подтвердил Гален. Язвительно улыбнувшись, Кренник произнес слова, которые тщательно продумал за время полета: — Господа, один из вас предал Империю. Один из вас вступил в сговор с пилотом и передавал через него информацию Восстанию. Приказываю предателю выйти вперед. Штурмовики смерти, все как один, приняли боевую стойку и вскинули оружие, целясь в инженеров. На платформе находилось слишком много народу. По-прежнему упирая винтовку в камень и не обращая внимания на текущие по спине ручьи дождевой воды, Кассини старался не упустить Галена Эрсо. Но теперь ученого заслоняли штурмовики, а когда приземлился челнок и толпа перемешалась, целиться стало еще труднее. Капитан выругался и приготовился ждать. Покопавшись в памяти, Кассиан вспомнил имя офицера в белом — Орсон Кренник, некий руководитель проектов, по всей видимости отвечающий за разрушитель планет. Если каким-то чудом удастся выстрелить второй раз, то Кренник отправится следом за Галеном Эрсо. Если Империя лишится очередного высокопоставленного болтуна, это пойдет только на пользу. Но это в качестве приятного дополнения, сейчас же следовало сосредоточиться на основном задании. Надо лишь дождаться, пока так некстати подвернувшиеся штурмовики и инженеры уйдут с линии огня. Что ж, хотя бы удалось отослать Бодхи. Обойдемся без свидетелей. Кренник с Галеном завязали беседу, и от снайпера их все еще заслоняла уйма народу. Андор знал, что ему придется придумать оправдание для Джин. Она не поверит ни единому слову капитана, но, если он представит неоспоримые факты, да еще и частично подкрепленные рассказом пилота, она, скорее всего, не накинется на него с сумасшедшими глазами. В глубине души девушка будет подозревать его, и придется все время держать ухо востро в ее присутствии, но неопределенность умерит ее пыл. Без отца и какой-либо конкретной цели отчаяние в ее глазах потухнет и рассосется подобно нарыву. Если они спасутся с Иду и Джин доберется до Явина живой, то на этом их пути разойдутся. Даже если ее внутренний огонь угаснет, это всяко лучше, чем снова угодить в тюрьму. Гален взмахнул рукой, и стоящие на платформе снова перегруппировались, выпуская вперед инженеров. Стрелять по-прежнему нельзя. Кассиану было бы проще всего — «Да, именно так, и не отрицай» — прикончить Джин. Если девушка догадается, что он сделал, то ее неистовое отчаяние перерастет в жажду крови. Джин откроет на него охоту и, может статься, перетянет на свою сторону хранителей уиллов и Бодхи. Инженеры выстроились перед Эрсо и Кренником, и штурмовики в черных доспехах окружили их. Еще несколько шагов в сторону… Может, это не самая худшая развязка. Кассиан убивал существ куда порядочнее Галена. Кайся — не кайся, а тот был пособником Империи, создавшим разрушитель планет. Если же Джин решит отомстить капитану, то он заплатит жизнью за собственные преступления. Некоторые умирали куда нелепее. Неужели все к этому и шло? Гален шагнул вперед, линия огня была свободна. Но у Кассиана уже сбилось дыхание, дуло винтовки дрожало. Разведчик вцепился в приклад, что есть мочи прижимая оружие к камню. Он устал от преступлений, за которые его никто не призывал к ответу. «„Звезда Смерти" — ответ на все твои сомнения. Выполни задание, и будешь прощен». Наведя прицел на Галена Эрсо, Кассиан увидел глаза его дочери. Сипло взвыв, разведчик швырнул винтовку в грязь. Ни один из инженеров не ответил на обвинения директора. Неудивительно. — Никто не выйдет? — уточнил он. — Предатель в любом случае будет казнен, но при этом хотя бы умрет во имя своей идеи. Возможно, даже сможет заразить ею кого-нибудь, — Кренник обвел платформу широким жестом затянутой в перчатку руки, — своими предсмертными словами. Онопин открыл было рот, но тут же снова захлопнул его, словно разрываясь между желанием упрашивать предателя признаться и попыткой выразить безмолвное негодование. Два других инженера пристально глядели на коллег, как будто лихорадочно проводили в уме собственное расследование. Гален, стоявший рядом с Кренником, молча сделал небольшой шаг вперед. — Ну что ж, — подытожил директор. — Тогда будем считать это коллективным сговором. Какими же сладкими были эти жестокие слова. Кренник не стеснялся получать удовольствие от того, как беспощадно вершит правосудие. — Оружие к бою, — скомандовал он, и штурмовики с металлическими щелчками проверили режим винтовок. — Целься. Отряд смерти навел стволы на ученых. И… Гален все-таки не выдержал. Выскочив между директором и инженерами, он так резко развернулся, что едва не упал. — Стой, стой! — как заведенный повторял Эрсо, разведя руки, словно хотел заслонить коллег от выстрелов. — Кренник, стой. Это я. Я! Они ни в чем не виноваты. Взглянув в лицо мужчины, с которым они когда-то давным-давно были друзьями, директор помедлил. — Отпусти их, — попросил Гален. Мокрый, усталый человек с вытаращенными глазами, в один миг растерявший всю свою гениальность. Кренник поманил его пальцем, и Гален нерешительно, не переставая умолять, шагнул ему навстречу. — Огонь, — скомандовал директор. Он не обратил внимания на алые заряды, вырвавшиеся из винтовок штурмовиков, не удостоил взглядом упавшие с глухим стуком тела и их шипящие под дождем ожоги. Глаза Кренника были прикованы к Галену, лицо которого перекосилось от потрясения и ярости, тут же сменившихся не слишком убедительным каменным спокойствием. Но времена, когда им удавалось что-то утаить друг от друга, давно прошли, и Гален зря старался. Кренник резко ударил наотмашь, чувствуя, как костяшки пальцев впечатались в подбородок и щеку ученого. Тот, неловко пошатнувшись, рухнул на колени. — Я выстрелил из твоего оружия, — сказал директор. — Джеда. Со Геррера. Его банда фанатиков. Священный город. Последнее напоминание о джедаях. — Он сделал паузу. — Следующим шагом станет целая планета. Гален, не издав ни единого звука, уверенно смотрел на него снизу вверх. — Тебе все равно не победить, — наконец прошептал он. Идеальный самообман, в нем даже было некое очарование. — По-моему, — ответил Кренник, — я где-то это уже слышал. Где-то среди дождя, тьмы и грязи Джин потеряла Кассиана и Бодхи из виду. Впрочем, не важно — она спустилась по каньону благодаря освещению исследовательского центра и пробралась к подножию посадочной площадки. Она там, где и должна быть, сюда привели поиски отца. Это стало своеобразным откликом на засевшую в закоулках ее разума запись, и с каждым шагом слова Галена Эрсо звучали в ее голове все громче и отчетливей. Чтобы пробраться наверх, нужно время, поскольку все пути со дна каньона к платформе и примыкающим к ней постройкам охранялись. Приметив на отвесной стене аварийную лестницу, Джин начала карабкаться. Ступени были довольно скользкими от мороси, нанесенной ветром, поэтому там, где нельзя было крепко схватиться, девушка перекидывала руку через металлические прутья и подтягивалась, болтая ногами, пока не нащупывала под ними опору. Череда одинаковых движений милостиво изгнала из ее головы мысли, надежду и отчаяние, и вскоре от Джин осталось лишь безвольное тело, которое на автомате доберется до вершины, если не свалится на полпути. Опомнилась она, только когда посадочная площадка оказалась на расстоянии вытянутой руки и оттуда послышались тихие, неразборчивые из-за шума дождя голоса. Не медля ни секунды, девушка перелезла через край платформы. Это было рискованно, но руки в перчатках уже занемели, и с каждой перекладиной она соскальзывала все чаще. Если уж умирать, то действуя, а не осторожничая. Металл приятно холодил ее распростертое тело, однако сейчас не время прохлаждаться. Перед лицом девушки возникла пара белых сапог, а в макушку ткнулось дуло винтовки. Джин подскочила, чтобы рывком выкрутить оружие из рук штурмовика. Одним движением она развернулась и швырнула имперца за край платформы. Тут же стукнувшись головой о стену каньона, тот улетел в пропасть без единого звука. Зажав винтовку под мышкой, Джин огляделась. Откуда-то по-прежнему доносились голоса, но ей повезло — она поднялась на платформу за транспортировочными ящиками, благодаря чему осталась незамеченной. Пригнув голову, Джин подползла ближе и поверх ящиков оглядела собравшихся на платформе. И вот что предстало ее глазам. Рассредоточенные по платформе штурмовики в белом с опущенными винтовками, наблюдавшие за происходящим. Понурившиеся под дождем разномастные офицеры.