Снова расправив платье, Мотма с полминуты разглядывала подол, а потом поднялась. — Я хочу, чтобы Джин Эрсо присутствовала на совете, — сказала она. — Проследите за этим. Эти ее слова больше прочих поразили Дрейвена. Джин Эрсо? — Эта девчонка — воровка и мошенница, — начал увещевать генерал. — Она не просто так оказалась за решеткой. Когда мы ее вытаскивали, она моим парням чуть головы не поотрывала. Мон Мотма с самого начала настаивала, что Джин нужно выкрасть с Вобани. Будь на месте главы Альянса кто-то другой, Дрейвен подумал бы, что сейчас этот кто-то выгораживает свое неудачное решение. — Вы и правда что-то в ней углядели? — Огонь, — ответила глава Альянса, как будто это все объясняло. — Ясно. — Дрейвен помедлил, раздумывая, не закончить ли беседу на этом выгодном для себя моменте, но все же рискнул испытать судьбу. — Что бы ни решил совет, — произнес он, — действовать придется быстро. Я постараюсь отозвать некоторых оперативников, подобрать летный и наземный состав. Пускай будут наготове. — Благодарю, генерал, — проговорила Мон Мотма. — Когда я сказал «что бы ни решил совет»… — Дрейвен протяжно выдохнул, поднимаясь с кресла. — Не стану обещать, что поддержу вас на этом собрании. — Я понимаю, — ответила она. — Полагаю, мы оба будем стараться загладить собственные ошибки. На это у Дрейвена не нашлось возражений, так что он коротко кивнул и покинул кабинет. У него и без всего этого самокопания дел было по горло. Мустафар мерцал в темноте космоса, как горящий уголек, покрытый океанами бурлящей лавы и черными пятнами скалистых континентов. При взгляде на него Кренник задумался о «Звезде Смерти», прикидывая, сможет ли созданное им орудие при правильной настройке нанести планете такой же урон, пробить ее кожу и дать ее сердцевине истечь огнем. Заточенная внутри планет сила не могла тягаться с мощью детища Кренника. Но сегодня он прибыл сюда не на «Звезде Смерти». Челнок, вздрогнув и покачнувшись, вошел в атмосферу и нырнул в черные тучи, которые гнал ревущий ветер. Стабилизаторы и генераторы гравитации поддерживали равновесие внутри корабля, но директор все равно счел кратковременную тряску неприятной. Он вцепился в подлокотники и вздернул подбородок, по шестому разу прокручивая в голове все, что знает о Дарте Вейдере, и прикидывая в уме тактику поведения с существом, которое избрало своей резиденцией Мустафар. Челнок спустился ниже туч. Щелкнули переключатели системы жизнеобеспечения, меняя режим с подогрева на охлаждение. За иллюминатором всего в десятке метров от корабля в диком танце пронесся вырвавшийся из поверхности столб расплавленной породы. Неужели Вейдер безумец? Или он родом с этой планеты? Вдруг под броней скрывался вовсе не человек и грубая оболочка не просто замещала пораженные в битве легкие и конечности, но и способствовала выживанию этого порождения магмы в ледяной пустоте космоса? А может быть, он живет на Мустафаре, потому что любит сжигать своих жертв живьем. Что можно сказать об Императоре Палпатине, если именно Вейдер стал его карающей дланью? «Нет». Орсон тряхнул головой, стараясь отогнать подобные мысли. Император был злопамятным, но не сумасшедшим. Он — игрок, чьи амбиции куда грандиознее его невероятной проницательности. Начав карьеру захудалым чиновником, он хватался за каждую подвернувшуюся возможность и использовал ее на полную катушку. Палпатин подчинил себе Бейдера, но не он создал самозваного мистика и повелителя давно забытого культа ситхов. Директор преисполнился надеждой. Если Вейдера смог усмирить сенатор с Набу, то сможет и Кренник. Не важно, вызвали его сюда для похвалы или разноса — он сможет влиться в ближайшее окружение Вейдера и расстроить его тандем с Таркином. Для этого имелись предпосылки: идея, как обличить слабость Таркина, зародилась в мозгу директора еще на Джеде и полностью оформилась ко времени прибытия на Иду. Осталось только подгадать момент для ее воплощения. Челнок заложил вираж к высившейся посреди пылающего моря абсолютно черной горе обсидианового замка, окованного металлом, что нависал над бушующим хаосом. По приземлении директора, ступившего из корабля в удушающую жару, жестом приветствовал слуга в черных одеждах. Следуя за ним по коридорам, Кренник представлял, скольких посетителей вот так вели на казнь. «Неудивительно, что лакей столь неразговорчив». Мысли побежали по порочному кругу. Орсон отчиталя за мнительность, помянув недобрым словом Галена Эрсо. Гибель ученого, с которым они были знакомы столько лет, заставила директора в самый неподходящий момент задуматься о неотвратимости смерти. Он оправил форму и одернул китель, стараясь выглядеть достойно. Слуга оставил его ждать в зале с куполообразным потолком, а сам скрылся за арочным проемом. Сначала до Кренника донесся запах химических реактивов и медицинских препаратов, который напоминал о смазке для чистки дроидов. Затем раздался звук вытекающей из большой емкости жидкости и механический лязг сотни суетливых манипуляторов. Из арки пополз пар, и, пока глаза директора привыкали, он расслышал новый звук: глухое металлическое сипение, эхом отражавшееся от стен; отчаянное, жадное дыхание существа, которое никак не может быть живым. Проводник вышел обратно и удалился в коридор, по которому привел Орсона. Кренник даже не заметил, как он прошмыгнул мимо, поскольку старался сложить из деталей увиденного единый узнаваемый образ. — Директор Кренник, — послышался глубокий и раскатистый, словно исходящий из бездны, голос существа, что хрипело во тьме. У Кренника заныли зубы, и усилием воли он заставил себя поклониться. — Повелитель Вейдер. — Голос не дрожал — и на том спасибо. Тени в рассеивающейся дымке слились в силуэт, который шагнул в зал. Перед посетителем возникла фигура в черном доспехе и плаще, с мерцающими огоньками индикаторов и переключателями на грудной панели. Шлем напоминал начищенный до блеска жуткий череп с багровыми линзами на месте глазниц. — Вы нервничаете. По лицу Вейдера было невозможно ничего прочитать, потому что его не было видно. Кренник попытался анализировать намерения ситха по позе, по перепадам мучительного дыхания, но безуспешно. «Он разговаривает, как обычный человек, — напомнил себе директор. — Значит, будем играть словами». Орсону показалось, что Вейдер не из тех, кто станет тратить время на пустую болтовню перед казнью, и тем самым он уже выдал больше, чем собирался. — Нет, — возразил директор. — Не нервничаю. Всего лишь спешу. Многие вопросы требуют моего внимания. — Приношу извинения. — Вейдер шагнул ближе. Линзы блестели алым посреди тьмы и клубов пара. — Сначала вам придется объясниться по многим вопросам. «По каким же это?» — чуть не спросил Кренник, но решил, что первым делом следует напомнить о своих успехах. — Я закончил оружие для Императора, — заявил Орсон. — Испытание на Джеде продемонстрировало его возможности. Но боюсь, что губернатор Таркин мог… как лицо в некоторой степени несведущее в наших разработках… не донести до Императора истинный масштаб нашего триумфа. «Вейдер — воин до мозга костей. Он оценит смелый выпад». — Я заслуживаю высочайшей аудиенции и хочу лично доложить об исключительном потенциале нового оружия, — завершил свою небольшую речь гость. Жуткая маска склонилась, уставившись на директора. Голос прогромыхал: — Несомненно, его возможности создавать проблемы наглядно продемонстрированы. Уничтожен город. Совершено открытое нападение на имперский объект. Повелитель ситхов неспешно скользнул вперед, начиная обходить Кренника, словно охотник, загоняющий свою добычу. «Открытое нападение на имперский объект». — Значит, Вейдер винит в бойне на Иду Орсона. Неужели это и есть тот самый подходящий момент для воплощения своей идеи? Шанс утопить Таркина так скоро? — Испытания провели по указанию губернатора Таркина, — начал директор. Но голос снова прогромыхал, завибрировав в черепной коробке: — Директор Кренник, я вызвал вас не для того, чтобы вы плели интриги. Кренник мысленно выругался: Вейдер видел его насквозь. — Нет, я… — Никакой «Звезды Смерти» не существует, — продолжил ситх. — Мы сообщим Сенату, что Джеда была разрушена вследствие аварии на шахтах. — Я уверен, что Сенат… — Исправно служит нашему делу, если его как следует усмирить. Император лично решит вопрос с Сенатом, когда ему будет удобно. — Да, повелитель, — проговорил Кренник. Он приосанился, с достоинством принимая этот щелчок по носу. Вейдер завершил обход и, не удостоив директора взглядом, направился к дверям. — Не сомневаюсь, что вы приложите все усилия и представите Императору доказательства, что Эрсо не саботировал создание нового оружия. И все? Быстрый допрос и предостережение? — То есть… — начал Кренник. Голос звучал слабо, в пересохшем горле внезапно начало саднить. — Я все еще руководитель проекта? И вы расскажете Императору о… Не поворачиваясь к посетителю, ситх сделал жест рукой. Кренник попытался сглотнуть и понял, что это удается ему с большим трудом, как будто шею обхватили невидимые пальцы и, четко контролируя давление, начали ее сжимать. Директор закашлялся и стал судорожно хватать ртом воздух, попутно вспоминая ходившие о повелителе ситхов байки и тот случай, когда он стал свидетелем, как Вейдер задушил офицера на военном собрании. Несколько последующих дней Кренник убеждал себя, что Вейдер ладонью сжимал шею несчастного, пока та не хрустнула, но это был самообман. Джедаи погибли, но их умения никуда не делись. Неизвестно, был ли повелитель ситхов безумным фанатиком или нет, но его чары работали. Невидимые пальцы еще раз стиснули горло — Креннику даже показалось, что смерть все-таки настигла его, — а потом отпустили. Он рухнул как подкошенный и оперся на руки, ощущая сквозь перчатки холод пола. — Не задохнитесь от своих амбиций, директор, — посоветовал голос из бездны. На этом Вейдер удалился, а пытавшийся вдохнуть Орсон, не в силах выпрямиться, попятился в коридор. Там его поджидал слуга в капюшоне. Он кивком предложил директору следовать за ним, уводя тем же путем, которым они сюда прибыли. Ковыляя за слугой, Кренник выдавил страдальческую ухмылку. Вейдер оставил его в живых. Повелитель ситхов счел его слишком ценным, чтобы убивать, значит, развивая мысль, Император тоже его ценит. Таркину уже не удастся самовольно отнять у него «Звезду Смерти». А главную ошибку губернатора Кренник припасет на будущее. Уничтожив столицу Джеды, Таркин упустил из виду, что на самой луне остались выжившие и их нужно было изолировать. А иначе как мятежники смогли просочиться на Иду? Пилот-предатель прибыл на Джеду именно оттуда, и его послание пошло дальше. Только Таркин и никто иной в ответе за это.