Но когда повернул голову снова, заметил, что ее улыбка дрожит. Моя рука нашла ее, и я крепко сжал маленькую ладонь, Дианы. – Эй, – почти тихо произнес, – все будет в порядке, слышишь? Я говорю это потому, что знаю наверняка. Она смотрела в мои глаза и кивала. Но в ее серых с карим блестели слезы. – Я столько раз хотела тебе позвонить или написать, пока лежала в больнице. – Нужно было сделать это сразу же. Диана покачала головой смотря на наши руки, которые оставались на том же месте с моею сверху. Я не заметил, как стал поглаживать ее тыльную сторону ладони большим пальцем. – Мне показалось, что ты не заинтересован в этом. Иначе мы бы продолжили общение. Да я и не знала, что сказать. Не хотела жаловаться, чтобы выглядеть рухлядью. Это было бы ужасно, но в итоге не желая говорить о себе, ты все равно увидел меня такой. Я проигнорировал выпад в мою сторону, не стал напоминать, что она попросила меня прекратить все попытки вернуть дружбу. Не время для этих выяснений. – Мне жаль, что я утратил твое доверие, Ди, и не стал тем человеком, которому ты могла позвонить, не анализируя поступок. Прости меня за это. Казалось, что она стала еще более грустной. – Так что, доктор Антон Владимирович, с чего начнем? На ее губах просияла улыбка, и я с сожалением отпустил ее руку, чтобы открыть папку с историей болезни и лечения. Быстро пробежался по строчкам, я ощутил, как она меня рассматривает, и улыбнулся. – Что там такого написано, что ты улыбаешься? Количество уколов? – Нет, – повернул голову и ощутил, как невидимый барьер, состоящий из напряжения медленно ослабевает. – Ладно. Но я больше не хочу их. – Не будет. Только если обезболивающие. – Это необходимо? – Не всегда, но будет больно, особенно вначале, Ди…ана. Чувствительность ног стала уже нормальной? – Да, но я сомневаюсь, что смогу встать и побежать. – Надеюсь, что ты даже не будешь пытаться, это сделать. – Я приехала лечиться, а не калечить себя снова. Спасибо, но я належалась на годы вперед, теперь хочу снова ходить. Я нахмурился, потому что забыл сказать еще одну вещь. К тому же история болезни включала каждую деталь, и я увидел, что эта авария забрала у нее не только здоровье. – Мне жаль, что с тобой это произошло. Она часто заморгала и просто кивнула. – Ну, сегодня мы делать ничего не будем помимо массажа. Нам нужно немного расслабить мышцы, так скажем растрясти их для дальнейшей работы. – Даже не знаю, что меня ждет. – Диан, – я выпрямил спину и повернулся к ней всем корпусом. – Это будет тяжело, я не хочу, чтобы ты питала иллюзии. Но хочу, чтобы ты не поддавалась боли. – Боли? – Нам придется всему учиться заново: сидеть, стоять, ходить. – Я предполагала это, но сомневаюсь, что понимала, насколько все это тяжело. Хотя… гораздо больше меня страшило, что ничего не поможет. – Случаи разные бывают. В твоем нужно упорство и желание, чтобы достигнуть результата. – Тогда, мы можем это сделать. Она улыбнулась, и воодушевленная борьбой посмотрела на меня. Глава 19 Диана Первый шок сошел довольно быстро, и я обнажила себя. Какой смысл стыдиться того, что тебе страшно? Или что тебе не хочется плакать? Я сильная, но по-прежнему состояла из плоти и крови. Я была ранимой девушкой, и совершенно точно имела право плакать. Поэтому я допустила слезы. К тому же я была рада, что рядом Антон. Он врач, но я ощущала рядом друга. Я гордилась им. Нам удалось поговорить недолго, и он ушел к другой своей пациентке, оставив меня переодеваться, пригласив медсестру. – Что вам подать? – спросила вполне молодая девушка. Немного за тридцать. – У меня будет массаж. Что для него необходимо? Она посмотрела на меня будто оценивая. – Думаю, лучше всего будут шорты спортивные и топ. Вам будут массажировать полностью ноги и спину, – она снова задумалась. – Да, лучше будет так. У вас что-то есть из этого? Если нет, то клиника все предоставит, все, как говорится, включено. Девушка улыбнулась озорно, мне нравилось, что она молодая и с юмором. – Да, я купила перед поездкой. Мне врач сказал приобрести несколько спортивных комплектов со штанами и шортами и еще купальник. Она кивнула и вытащила из сумки мои вещи. – А вас, что еще не распаковали? Смотрю все на куче, а не в шкафу. – Нет, я только как полчаса с небольшим сюда доставлена. – Видимо, я была занята в другой палате, смена ведь моя. Давайте сразу разместим ваши вещи. Скажите, куда и что лучше положить. Потом, как будете сидеть и передвигаться в коляске, там сами решите, а сейчас командуйте. – Простите, а как вас зовут, так было бы удобней обращаться. – Ох, это я виновата. Карина. Желательно без отчества, – я пожала ее руку и представилась сама. – Хорошо, я Диана без отчества. – У меня сестра младшая Диана. Рада знакомству. За разговорами она разложила мои вещи. Помогла переодеться в спортивный топ, который подразумевал ношение без лифчика. Я уже привыкла за время в больнице, что меня переодевают и проводят гигиенические процедуры. Быть может, не до конца ушел стыд, но это большее, что я могла испытывать в своем положении. Я дотянулась до резинки и заплела волосы. Рядом стояла высокая тумба с двумя открытыми полками и потому мне было удобно ею пользоваться в моем состоянии. Когда Карина ушла, я осталась одна. Снова рассмотрела палату, отметила светлые мятные стены, картину бегущих лошадей по снежному полю и яркое солнце за их спинами. Прямо как за окном. Снег и мороз. Январь был снежным во всех регионах, а я его любила. В дверь палаты постучали, и я заочно улыбнулась. – Входите. Антон сначала просунул голову, а потом вошел полностью. – Переоделась? – Да, мне помогла одна милая медсестра. – Они все такие. Ксения Юрьевна берет их по какому-то своему критерию. Все-таки мы имеем дело с непростыми пациентами и случаями травм. Тут нет места злым или вечно недовольным людям, которые рады показать свое настроение тем, у кого оно может быть в разы хуже. К тому же не нужна чрезмерная жалость. Здесь все иначе.