— Почему ты не говорила мне? Я бы… почему ты не говорила, что он принимает? — Я тебе сказала о том, что он мне изменил. Наверное, я боялась что и в этом ты обвинишь меня. — Дурочка какая! — она взмахивает рукой и прикрывает рот. Я замечаю глаза на мокром месте. Самой захотелось плакать. Опять. — Мам, ладно уже. — Да что ладно?! Я могла тебя потерять? Я пожимаю плечами. Не знаю. До сих пор не знаю, чтобы было если б не Михаил. Мама подходит ближе и резко обнимает. Чувствую запах лекарств от её волос. Утыкаюсь носом в её старый махровый халат. — Спасибо тебе, Аня — я смаргиваю пару непрошенных слёз. — Никогда больше от меня не скрывай таких вещей, пожалуйста. Я… не догадывалась но я была неправа. Я… — Ничего, мам, всё нормально. Ты будешь здорова, я быстро разведусь. И будем писать письма. — Кому? — она вопросительно кивает. — Друг другу, — тихо говорю я. — В смысле? — она отходит от меня. — Ты говоришь так, будто мы прощаемся. — Так и есть. После свадьбы мы едем в свадебное путешествие. Я попрошу, чтоб в Крым вместо Италии. И… Артур уедет на пару недель, а я останусь. Мама открывает и закрывает рот. Отходит от меня. И через долгую минуту размышлений все же говорит: — Как ты можешь бросать меня?! А я недостаточно делала?! Первый порыв сменяется резкой мягкостью. Мама садится рядом. Смотрит на меня серъезно. — Куда уедешь? Как надолго? — Останусь, на юге, — повторяю я. — Там нормальный город. Есть работа, нормальный климат. — А учеба? — мама удивленно хлопает глазами на меня. — Мне осталась только практика, три месяца, — пожимаю я плечами. — Я смогу её там сделать. Экзамены экстерном сдал когда наступит сессия. У преподов я на хорошем счету. — Но почему?! Когда ты решила? Я медленно пожимаю плечами. От нервов тереблю майку в руках. — Я думала об этом всю дорогу сюда. На самом деле, думала часто об этом и давно. О том, что делать после учёбы. Но сейчас, я поняла, что нужно мне. Очень сильно. Мам, мне нужно побыть одной, где-то далёко от всех. Ты только не обижайся. Я просто хочу другой жизни. Хотя бы недолго. Я здесь в таком собственном соку варюсь. В грустном каком-то. — А как мы без тебя? — спрашивает она и я удивляюсь. — Нормально. Я немного совсем зарабатываю, так, подработки. Папа же у нас кормилец. Всё будет нормально, мам. — А по хозяйству кто мне помогать будет?! Кто папе готовить будет с дежурства? А когда я жила с Артуром это не было проблемой. — Мама, у нас есть Маша, и ты извини, но ты можешь. — Ну так я на лечение уеду, ты чего? — она мне говорит это так, будто я совсем маленький ребёнок, ничего не смыслящий и говорящий явную чушь. — Ну так он сам приготовит. Маша, ещё что-то. Я не могу быть здесь, ходить с Артуром в один вуз после всего, с Машей видеться каждый день. И терпеть это всё, только потому, что моя миссия пожарить картошки к ужину?! Мам, мне нужно уехать. Я здесь не смогу. И там... там есть шанс хотя бы, не знаю, пожить. Побыть собой. Хоть немного узнать, что это такое. И кто такая "я". Без Артура, без Маши, без вечного давления что я не такая. Что я не лучшая дочь, и потому, я всегда изгой, всегда... — не могу подобрать слово. — Я всегда, мам, недостаточная была. Недостаточна хороша. Я хочу узнать что будет, если не сравнивать. Если просто жить. — Это эгоистично, — качает мама головой. — Папа же мужчина, его надо обслуживать. И ты, как моя дочь, должна мне помогать. Я понимаю, Артур тебя обидел, да. Но ты могла бы разобраться во всем, разглядеть в нем это гадство. Почему ты не смогла?! Как ты умудрилась, не увидеть в нем наркомана? — А как ты не увидела? — я повышаю голос, чтобы докричаться до мамы. Но она только хмыкает. — Я больная, и я с ним не жила, я с ним не спала. Это ты должна была всё увидеть, и тогда бы оно не дошло всё до того, до чего дошло. А теперь, вместо того, чтоб просто жить дальше, ты решила нас бросить. Молодец! Мама всплескивает руками. — Мам, я хочу побыть вдали от моей прежней жизни, — я говорю это спокойно, настолько, насколько можно. — Я побыла уже совсем немного, один вечер и я уверена, что мне нужно ещё. Глотнуть этого, понять кто я вообще. А потом, я смогу вернуться. Потом, не сейчас. — Всё "я" да "я". Последняя буква алфавита! — вдруг, кричит мама и встаёт. — Всё о себе думаешь. Папа будет картошку жарить, посуду мыть, стоять после дежурства, Маша будет, мама будет. Кто-то будет? А ты что будешь делать? На курортах валяться? — А я недостаточно делала?! — я сама подскакиваю. — Мама, я всю жизнь отдала этой семье! Я чуть не вышла замуж за чудовище, за наркомана, мама. Потому что была слепой. И знаешь, почему я не увидела в нем наркомана? Мам, потому что я не привыкла смотреть и видеть.Знаешь почему?! Потому что я не была среди людей, я всегда занималась хозяйством, домом, вашими скандалами с папой, выгораживаем Машки, снова уроки. Вот чем. А не жизнью. Я не знаю, как понять, чего хочет от меня мужчина, я с ними не общалась. Ты меня отправила на новый год позапрошлый с Машкой и её подружками в кафе, помнишь? Ты мне сказала, знаешь что?! — Что? Я не помню, это давно было, — мама безразлично пожимает плечами. Давно было. А мне каждое её слово в мозг и сердце будто лазером высекали. — Ты сказала, "Пойди пофлиртуй уже, с кем-то. А то стыдно уже, взрослая кобыла и парня рядом не видно ни разу. Соседки шушукаются, что ты больная". Помнишь? А я помню, что не знаю, как это "флиртовать"... я была с тем, кто меня просто забрал. Потому что он понял, что я удобная. И к чему это привело?! Так нельзя, мама. Я могла саму себя просто потерять, он меня мог изнасиловать, убить. Что мне делать?! — Семья должна быть вместе, — качает мама головой. Я качаю головой. — Нет. мама. Всё. Я люблю тебя, но я не вернусь после свадьбы. Надеюсь, что вернусь через пару месяцев, может быть год. Вы выдержите без меня, поверь. И картошку пожарите и посуду помоете, — я не сдерживаю злой, ироничной улыбки.. — Всё сможете. Я в вас верю. Мама не отвечает. Встаёт и уходит, и я чувствую тяжесть на сердце. Вину. Бесконечную вину, это чувство преследует меня всю жизнь. Вину за то, что не такая хорошая, не такая красивая, не такая умелая как Маша. Вину за то, что позорю маму. Бесконечно, всегда я только позорю маму. Я утыкаюсь лицом в подушку и наконец-то позволяю себе просто разреветься. Я бью по подушке, сжимаю её в руке, прокручивая в голове всю свою долбанную жизнь. После слёз становится легче. Только голова чугунная. Наконец-то засыпаю. Несколько дней я провожу как в тумане. Мама демонстративно со мной не общается, что-то сказала отцу и тот тоже грустно отмалчивается. Маша дома не появляется и я ей не звоню. Также как и Михаилу. Кажется, он решил отстраниться от меня после того, что случилось между нами в его номере. И, наверное, он прав. Каждый день приближает меня ко дню моей свадьбы. Самому страшному для меня дню. Да, я понимаю, что всё у нас по плану. Что мы уедем с Артуром из ресторана, и, наверное, больше никогда не увидимся. Только когда будем подписывать бумаги на развод. Но, как же, черт возьми, страшно. Один день, Аня, и я буду рядом За неделю до дня "ИКС" я начинаю тревожно смотреть на календарь, за два дня не могу нормально спать. Будто бы худею ещё сильнее. Мама стала разговаривать со мной холодно, и только по делам. Будто я должна просить у неё прощения, но я этого не делаю. Чёрт возьми, да почему у меня никто не просит?! Всю жизнь, Боже мой. Всю жизнь я виновата, я наказана, я худшая в семье. Я хочу уехать, не так их раздражать. Но нет! Из-за того, что некому помыть папе посуду, я должна остаться здесь. Надоело. Страшно надоело. С Михаилом не вижусь все эти дни, я не знаю, как мне реагировать, как мне вести себя, после того, что между нами было. После этого поцелуя. Это действительно был лучший поцелуй в моей жизни. Но могу ли я Михаилу доверять? Или я буду так, заметкой, галочкой в его блокноте? А ещё хуже — средством мести брату. Нет уж. Нет, мне нужно оставить мысли о нём и уехать. Пожить в другом месте, познакомиться с собой. И потом, может быть, уже с другими мужчинами.