Кутаюсь в пушистую и тёплую ткань с головой, пытаясь согреться. Из последних сил пытаюсь блокировать прошлое, но оно настигает, рвёт душу и срывает одним движением все корочки с ран. Кричу от безысходности, а слёзы градом льются по щекам. Вот она я непутёвая! Мне было двадцать два, когда я, юная, нежная и лишенная с рождения права голоса, познакомилась с Адамом. Его на мой день рождение привёл отец. - Полина, это Шайберг Адам Львович – мой юрист и твой жених. Я удивилась, но ещё и влюбилась с первого взгляда. Адам красивый и статный мужчина, старше меня на пять лет, божественно улыбался мне весь вечер, любезно поддерживал со мной беседу и даже танцевал. На следующий день мы сходили на свидание в ресторан, а через месяц в нём же поженились. И я была самой счастливой невестой рядом с самым прекрасным и любимым женихом. Такой лав стори желала для себя почти каждая девушка. Мама, сколько я себя помню, учила меня быть полезной для мужчин, скромной и тихой. Сначала уроки послушания я прилежно демонстрировала для моего отца, потом для мужа. Даже специальность в профессии мне подбирали соответствующую, и я одна из немногих, кто дополнительно проходила курсы различного массажа и приёмов нетрадиционной медицины. Мой любимый муж стал единственной величиной в моей жизни, предметом моего слепого обожания. Меня не понимали подруги, когда я отказывалась от встреч, чтобы не оставлять мужа без внимания. И вскоре, по совету Адама, я полностью отреклась от этих «бестолковых прожигательниц жизни». Мой рай длился полтора года, а потом заболела мама. Рак за месяц превратил женщину в труху, а меня в осиротевшего ребёнка. Её смерть словно перевернула календарь моей безмятежности. Я вдруг почувствовала себя такой одинокой. Птичкой в красивом доме, где никому не требуются мои знания и чувства. И впервые захотелось исполнить собственную мечту. - Адам, я хочу малыша, – радостная от принятия серьёзного решения, я едва дождалась вечера, чтобы поделиться им с мужем. - Полин, малыш, нам ещё рано заводить детей. Неужели тебе не нравится наша жизнь? - Нравится, конечно, но уверена, что ребёнок только добавит в неё ярких красок. - Откуда такая уверенность? – холодно отозвался супруг, резко оттолкнув от себя вилку с тарелкой. – Когда это ты стала большим специалистом по детям? А? Снова какие-то полоумные подружки нашептали? Я испугалась и замолчала. Адам никогда не повышал на меня голоса. Да и не за что было. Я очень старалась ему угодить. - Прости, любимая, что сорвался. Просто устал на работе, – муж уже виноватым голосом оправдался за резкость слов. И я, конечно, же простила. И потом снова простила, и ещё миллион раз. Через год моя жизнь превратилась в сплошной кошмар. Все тёмные стороны и больные наклонности моего мужа, которые он успешно скрывал первое время, вышли на свет. Глава 12 Полина - Полька! Ты где?! Барышникова? Не пугай меня так! Голос Аллы, полный неподдельной тревоги, вывел меня из транса. После мощного приступа панической атаки меня всегда отключает, я будто бы засыпаю. - Я тут, – охрипшим голосом отзываюсь из своего угла. - Вижу, но, блять, от увиденного мне не легчает, – признаётся отрывисто подруга и встаёт перед мной на колени. – Прости, дорогая. Это я, идиотка, виновата. Я нарочно устроила это представление, но, чёрт, не думала, что ты воспримешь это так близко к сердцу. Открываю полностью припухшие от долгих слёз веки. В висках поселился дятел, а губы пекло как от жгучего перца. - Зачем? Для кого представление? Для меня? - В некотором роде и для тебя, но в большей степени захотелось проучить этого гондона Лёлика. Хмельнова плюхается на пол рядом со мной, подтягивая до бедра подол своего красного платья, чтобы не мешал. Она тоже босая и усталая. - А что он натворил? – вяло интересуюсь у подруги, укрывая пледом и её. - Спорил на девушек. Условие – переспать за определённый срок. Выигрыш – кучка денег. Мне везёт на всяких придурков. Однозначно, я должна получить приз за это. - А почему именно в этот раз? – резонно интересуюсь я, и в глубине души червь сомнения роет новый ход. Неужели, Алла тоже лишь играла со мной?! - Потому, что впервые Лёлик пошёл ва-банк. Ставки были крайне высоки, и нашему бизнесмену захотелось сорвать куш. А ещё Сириус… утром я поняла, что наша звезда бокса тоже пойдёт до конца. За тебя. Хочу громко засмеяться, но выходит лишь жалкий хрип и блеяние овцы. Алла дёргает плечами от неожиданности, но ещё ближе придвигается ко мне. - Полинка, я идиотка. Думала, что тебе будет на пользу увидеть, как классный мужик отхерачит гондона, посмевшего позариться на тебя. Реально, никакого злого умысла с моей стороны. Хмельнова вроде бы не врёт. - А что руководство? У вас тут кругом вип и элита, а массажист проворачивает такое. - А Лёлик тоже из элиты. Сынок обнищавшего бизнесмена. Вот его устроили к нам по блату. Красивый и язык подвешан хорошо, да и руки из нужного места растут. Женская половина наших пациентов благоволит к нему. Многие закрывают на такой тотализатор глаза. Мол, играется красавчик и ладно. Безобидный же. Да только не для всех. - А что Аристов? Ему говорила? Алла гордо задирает подбородок и воинственно складывает руки под грудью. - Пыталась обличить эту парочку Лёлика и Болика, но была выслана прочь из кабинета. Сама "придумала-поверила-обиделась", вот ответ нашего дорого Платона Сергеевича. Ну, в это я вообще легко поверю. Шеф у нас на эмоции и сантименты щедр, как пустыня на оазисы и водоёмы. Устало откидываюсь на стенку, снова прикрывая глаза. Надо бы поспать, а ещё взять отгул на денёчек. Или два. - Полин, со мной дурой всё понятно, а вот что с тобой? - Приступ панической атаки. Ничего страшного, поверь. - Да твою же мать! – искренность матов Аллы сегодня меня даже умиляет. – Чем помочь? Только скажи? Чем? Стереть память, подарить машину времени … - Ничем. Оно само приходит, и также само уходит. Надо, наверное, просто поработать с психологом, но пока я не могу трепаться о своей тайне налево и направо. Теперь тяжело выдыхаем обе. - Сириус лишь хотел защитить тебя. После упоминания запретного для меня имени снова смотрю на подругу. - Он попросил замолвить за него словечко? - Кто? Эта грозная машина тестостерона? Ха! – саркастически глумится Алла над моим предложением. – Вообще ничего не сказал. Просто ушёл. - Ушёл и хорошо, – вроде как провожу главную линию в наших отношениях. Она поперёк. Моя комната погружается в тишину. На улице уже ночь, поэтому продолжать сидеть на полу становится абсолютно бессмысленно. Угроза сумасшествия прошла. Надо бы двигаться дальше, но я продолжаю просто сидеть. - Откуда у тебя панические атаки? – всё-таки решается задать вопрос моя напарница по отдыху на полу. - От мужа. - Хмм… воздушно-капельно передаётся или контактно? – она, как всегда, старается шутить и смягчить наш непростой разговор. - Контактно. - Вот мразь! Прививку на него, во всё тело, – снова сердится подруга. – Расскажи, может я смогу чем-то помочь. Алла второй раз за последние пять минут предлагает мне помощь, хотя я её не просила. Зато, когда я пришла со своей проблемой к отцу, он просто обозвал меня неврастеничкой и отправил полечиться на курорт. - Я вышла замуж по любви, а когда через полтора года захотела ребёнка, мне указали на место у коврика возле входной двери. Адам работал в тандеме с моим отцом, представлял его интересы как юрист. Сначала «кормил» меня историями, что у него большие проблемы на работе и он сильно устаёт, поэтому регулярно срывается дома. Папа подтверждал. У нас были скандалы по любому пустяку: не так посмотрела, не то сказала, не так голову наклонила. Я молчала и терпела, стараясь помнить, что любить надо и в горе, и в радости. Однажды ему стало мало просто матов и ругани. Адам стал бить посуду, швырять мебель, всё это периодически прилетало в меня. Я билась в истерике, а он извинялся и тащил в постель «извиняться». Через некоторое время холодная кукла в постель стала тоже его раздражать, тогда он впервые поднял на меня руку, залепив пощёчину. В общем, Аля, прошла любовь – завяли помидоры. Она после крайне сокращённой и облегчённой версии моей жизни сидит словно пришибленная. - А в тот день, когда мы с тобой столкнулись на улице, что случилось? На тебе лица не было, но ты мне сказала, что просто перегрелась на солнце. Воспоминание режет так остро, что я мгновенно чувствую запах свежего хлеба из моей любимой пекарни, блеск солнца в рыжих кудрях беременной любовницы мужа и самодовольную улыбку Адама. - Я встретила мужа с беременной любовницей. Алла хмурится и несколько минут о чём-то раздумывает.