Я понимаю, что мы находимся в кинозале, заполненном людьми, и нечто большее тут попросту неуместно. Однако сей факт вовсе не мешает мне мечтать о продолжении. О том, как Рокотов обнимает меня, прижмет к стене, наконец уже задерет эту чертову юбку… При встрече он поцеловал меня. Но не взасос, а мимолетом. Просто на пару секунд, прижался своими губами к моим, а потом как ни в чем не бывало переключился на разговор. Это было приятно, но мало. То же самое, что съесть пару чипсов на пустой желудок – только голод раззадорить. Естественно, у меня есть свои физиологические потребности. В конце концов, я не была с мужчиной больше года… Хотя дело тут даже не в сроках, а в самом Владиславе. В том, как он на меня действует. Ему удается пробуждать во мне женщину даже случайными касаниями, даже вскользь брошенными фразами, даже многозначительным взглядом, пробежавшимся по моей груди… Да еще и кино это! Сюжетную нить я улавливаю с трудом, зато жаркие постельные сцены, то и дело мелькающие на экране, волей-неволей приковывают внимание. Они и вправду хороши… Интересно, Влад специально выбрал такой фильм? Или это просто совпадение? Непроизвольно свожу колени и кидаю косой взгляд на своего спутника. Он невозмутим. Одной рукой закидывает попкорн в рот, другой продолжает ласкать мою ногу. Наверное, я задерживаю взгляд на его лице чуть дольше положенного, потому что Рокотов резко поворачивает голову и полушепотом роняет: – Что такое, Алин? – Да так, задумалась, – лепечу и я. И вдруг неожиданно для себя добавляю. – Когда ты собирался мне сказать, что выкупил акции компании, в которой я работаю? Его глаза расширяются. Губы трогает легкая улыбка. – Тогда, когда бы это пришлось к слову. – Начальница сказала, что ты деспот, – так же шепотом продолжаю я. – Что до мелочей докапываешься и людей увольняешь. Улыбка Рокотова становится шире. – Это правда. – Выходит, ты не такой хороший, каким кажешься? – Я кажусь тебе хорошим? – его ладонь чуть сильнее стискивает мое колено. – Помнится, раньше ты называла меня грубияном. – А потом я переменила свое мнение. И даже позволила тебе себя поцеловать. – А теперь не позволишь? – он подается вперед и его дыхание обжигает щеку. – Это зависит от твоих планов, – тоже слегка наклоняюсь. – Собираешься ты увольнять кого-то из моего отдела или нет. – До отдела внутреннего аудита я еще не дошел. Так что обещать ничего не могу, – шутливо. – В таком случае я тоже не могу тебе ничего обещать, – в тон ему отзываюсь я. – Справедливо, – он поднимает глаза и ловит мой взгляд. – Тогда договоримся? – О чем именно? – Я никого не увольняю, а ты приглашаешь меня к себе в гости. Сегодня. После фильма. – Какой хитрец, – отзываюсь я, пьянея от запаха его кожи, перемешанного с ароматом хвойного парфюма. – Да, я такой, – выдыхает мне в губы. – Но… Как ты узнал, что вечером у меня в квартире никого? Маришка сегодня гостит у бабушки, а Мишка отпросился ночевать у друга. – А я и не знал. Просто уповал на удачу. – А ты везучий… – Именно поэтому я здесь. С тобой. С этими словами он придвигается еще чуть ближе и накрывает мой рот своим. Целует глубоко и влажно. Натягивает нервы струной. Туманит сознание своим карамельным вкусом. Наши языки переплетаются в буйном танце страсти, а души незримо тянутся навстречу друг другу. Так бывает только тогда, когда человек подходит тебе на всех уровнях: на ментальном, физическом, эмоциональном… Когда вместе настолько хорошо, что аж крылья за спиной вырастают. На самом деле я пока не планировала звать Рокотова к себе домой, но похоже, теперь у меня нет выбора. Я с ума по нему схожу. Натурально погибаю от желания. Влад первым разрывает наш поцелуй и, поерзав в кресле, вновь устремляет взгляд на экран. Я же облизываю воспаленные губы и глуповато хихикаю. Чувствую себя шестнадцатилетней школьницей. Той, что целуется за гаражами с самым классным парнем во дворе. Остаток фильма проходит в томительном ожидании. А когда в зале наконец загорается свет, мы с Владом чуть ли не первые подскакиваем со своих мест и устремляемся на выход. Пока спускаемся на эскалаторе, он берет меня за руку и одаривает лукавой улыбкой. Дескать, я знаю, о чем ты думаешь, плутовка. На пути к его автомобилю еще несколько раз примагничиваемся друг к другу и целуемся. То я в щеку его клюну, то он меня в ухо чмокнет. Контролировать порывы нам обоим не под силу. Да и к чему сдерживаться, если эмоции фонтаном бьют? Наверное, со стороны мы смотримся немного странно: двое взрослых людей, ведущих себя, как влюбленные подростки. Но мне, если честно, плевать, какое мнение сложится о нас у окружающих. Пусть думают, что хотят. Главное, я чертовски счастлива! Глава 36 – Нет, серьезно, почему ты не сказал, что выкупил долю в нашей компании? – не унимаюсь я, пока Влад плавно вращает руль. – Не знаю, – он пожимает плечами. – Не считал, что это важно. – Но это важно. Очень! – Разве? – недоверчиво усмехается. – Конечно. – И как бы это повлияло на наши с тобой отношения? – Пока неясно, – улыбаюсь. – Но, возможно, я бы чуть лучше фильтровала речь, когда говорила с тобой о начальстве. Помнится, за ужином в азиатском ресторане, где мы сами себе варили суп, я пару раз упоминала о Криничной. Жаловалась на ее скверный характер и шутила насчет ее театральных манер. Однако теперь, в свете последних новостей, это не кажется мне таким уж смешным. – Брось, Алин. Все, что ты говорила о своей начальнице, – лишь офисный юмор. Не более того. – Хорошо, что ты это понимаешь, – произношу с облегчением в голосе. – На самом деле Мария Ивановна – неплохая тетка. И дело свое знает на отлично. Просто с характером не повезло. Но за это ведь не увольняют? – Алин, – Рокотов снова находит мою ладонь и легонько ее сжимает. – Успокойся уже. Я же сказал, что не собираюсь никого увольнять. – Но ты уволил Германа Петровича, – возражаю робко. – Кого? – судя по выражению лица Владислава, это имя ему ни о чем не говорит. – Германа Петровича Новосадова, – поясняю. – Начальника отдела снабжения. – Эх, этого, – Влад понимающе кивает. – Да, было дело. – А он был одним из самых старых сотрудников нашей компании, – вздыхаю. – И я сейчас не про возраст, а про стаж работы в компании. Мы с Германом Петровичем были знакомы только по верхам. Пересекались на корпоративах и годовых конференциях. Но он всегда производил впечатление приятного дядечки. Весь такой подтянутый, солидный. Всегда при галстуке и в чистых ботинках. – Самый старый и самый коррумпированный, – едко вставляет Рокотов. – Что? – округляю глаза. – Что слышала, Алин. Этот ваш Новосадов брал взятки за сотрудничество. И вместо того, чтобы организовывать закупки честными методами, всегда выбирал тех, кто хорошо дает ему на лапу. – Да ну? – обалдеваю, не веря своим ушам. – Ему еще повезло, что он отделался одним лишь увольнением. А то так бы и к суду могли привлечь. – Но как? Как ты выяснил, что он мухлюет? – Поверь, для этого много ума не надо. Житейский опыт, смекалка, немного морального давления – и все его мутные схемы вылезли наружу. – Вот это да, – тяну пораженно. – А ты серьезно подходишь к делу… – Алин, я вложил в эту компанию практически все деньги, которые у меня были. Поэтому нацелен на результат. Мне не нужны менеджеры, которые воруют или не справляются с возложенной на них ответственностью. Я хочу, чтобы бизнес работал эффективно и преумножал вложенные в него средства. – Справедливо, – не могу не признать разумность его суждений. – Оттуда, вероятно, и слухи о том, что я деспот, – добродушно подытоживает Рокотов. – Знаешь, а мне это даже нравится, – я игриво закусываю нижнюю губу. – Что именно?