– Ну, что со мной ты открытый и нежный, а с другими – кремень, – протягиваю руку и ощупываю его бицепсы. Твердые. Аж дух захватывает. Рокотов паркует машину подле моего дома, и мы вместе идем к подъезду. Заходим в лифт и, еле дождавшись, пока его двери сомкнутся, снова начинаем целоваться. Гораздо более неистово, чем в кинотеатре. Тут-то посторонних глаз нет. Влад пригвождает мое тело к стене и, обхватив руками ягодицы, жарко ласкает шею. Его язык вытворяет нечто невероятное! Выводит на моей коже немыслимые влажные узоры, которые тут же испаряются под воздействием его горячего дыхания. Запускаю пальцы ему в волосы и сжимаю их у корней. Мне хочется впиться в него зубами, ногтями… Всем, чем только можно, лишь бы он оказался ближе. Еще ближе! Двери лифта разъезжаются, и мы с Рокотовым едва успеваем отпрыгнуть друг от друга. Он поправляет выправившуюся из-под ремня рубашку, а я судорожно пытаюсь пригладить взлохмаченные волосы. – Здрасьте, Анна Васильевна! – выдавливаю я, заметив соседку-пенсионерку, которая таращится на нас во все глаза. – А мы наверх едем. – Срам развели, – морщится она, не скрывая своего осуждения. – Прямо средь бела дня. Торопливо выжимаю кнопку закрытия дверей, но они, как назло, еле ползут. – Завтра весь двор будет судачить о том, что я целовалась с каким-то мужиком в лифте, – качаю головой. Анна Васильевна – великая сплетница. Те, у кого напрочь отсутствует своя личная жизнь, считают священным долгом облить грязью чужую. – Забей, – Влад гладит меня по щеке. – Они просто завидуют. Выходим на моем этаже и, пока я просовываю ключ в замочную скважину, он пристраивается сзади и зарывается носом в мои волосы. Я реагирую мгновенно: вся, прямо с ног до головы, покрываюсь гусиной кожей. – Заранее извини за беспорядок, – бормочу я, толкая дверь. – Гостей я не ждала… Однако в следующую секунду замокаю, пораженно остолбенев. В квартире играет музыка. Мелодичная. Довольно громкая. Прислушиваюсь, пытаясь понять, что к чему. Я колонку точно не включала. Может, это сделал Мишка? Да, пожалуй, так и есть. Он часто слушает музыку, а потом забывает ее выключить. – Ого, музыкальное сопровождение, – улыбается Влад. – А говоришь, гостей не ждала. Он играет бровями, а я не удерживаюсь от смеха. – Ты думаешь, я это специально для твоего прихода включила? – Конечно! Это же музло для секса, – подмигивает он. – Стандартный плейлист. Что?! Снова напрягаю слух и внезапно осознаю, что музыка и впрямь очень эротическая. Настраивает на нужный лад. Вот только на кой черт моему сыну-подростку такое слушать?! Господи! А вдруг он не у друга собрался ночевать, а у девочки?! Пока я перевариваю информацию, Влад вновь прижимается ко мне. Целует в краешек рта, а затем опускает взгляд на грудь и принимается медленно, одну за другой расстегивать пуговицы на моей блузке. Я вновь вспыхиваю. Легко и быстро, словно спичка. И мысли о возможных похождениях сына тотчас вылетают из головы. Обвиваю широкие плечи Влада руками и растворяюсь в наших ласках. Сейчас для меня не существует ничего, кроме его нежных губ и сильных ладоней. Не разрывая поцелуя, мы с Рокотовым перемещаемся в спальню. Скользим по стенам, временами натыкаемся на мебель и тихо смеемся друг другу в губы. Затем Влад подхватывает меня под бедра, очевидно, намереваясь таким образом донести до кровати, но на самом пороге что-то идет не так. Влад застывает. Его тело каменеет. Напрягается, как натянутая тетива. Ничего не понимая, оборачиваюсь и вслед за ним теряю дар речи. Потому что на моей кровати, прямо поверх усыпанного алыми лепестками покрывала, лежит Дима. С зажатой меж зубов розой. Совершенно обалдевший. И совершенно голый. Глава 37 – Дима! Твою ж мать! Что здесь происходит?! – верещу я не своим голосом. Оказывается, раньше я понятия не имела, что такое конфуз. А теперь вот имею. Потому что это единственно подходящее слово для описания текущей ситуации. Так неловко, что аж под землю провалиться хочется. Я вишу на шее у Влада, который все еще по инерции поддерживает меня за бедра. А на кровати, в которую мы планировали прямо сейчас завалиться, лежит мой бывший. В чем мать родила. – Черт! – Дима соскакивает с постели, тщетно пытаясь прикрыть наготу моими подушками. – Я… Я думал, ты будешь одна! В квартире все еще громыхает музыка, и нам приходится ее перекрикивать. Спрыгиваю с рук Влада на пол и, на ходу поправляя юбку, торопливо семеню к колонке. Чтобы раз и навсегда ее выключить. – Я не понимаю! – восклицаю я, когда в комнате наконец воцаряется тишина. – Как ты вообще здесь оказался?! У тебя ведь ключей нет! – Меня Мишка пустил, – сознается бывший. – Перед тем, как к другу ушел. Вот же предатель малолетний! Я ему за такое самоуправство уши надеру! Но это потом. А сейчас надо разобраться с его папашей-кретином. – И что… Что все это значит?! – развожу руками. – Что за спонтанное стриптиз-шоу?! Только сейчас замечаю, что свет в комнате приглушен и повсюду горят свечи. Да и лепестки роз буквально повсюду: на кровати, на полу, на комоде. Никогда не замечала за Димой столь откровенной романтики. Неужели он именно так всех своих шлюшек соблазнял? Бр-р-р… Противно. Нет, серьезно, я искренне недоумеваю, на что он рассчитывал? Думал, увижу его без трусов и с цветком в зубах и тут же растаю? Прощу измены, не рожденного по его вине ребенка, разрушенный брак и запросто нырну к нему в постель? Абсурд какой-то. Дима либо чересчур самоуверен, либо дьявольски глуп. Одно из двух. Хотя… Вполне возможно, и то, и другое одновременно. – Алин, ты же знаешь, – он переминается с ноги за ногу, – мне без тебя хреново… – А мне хреново с тобой! Когда ты это наконец поймешь?! Схватившись за волосы, оглядываюсь на Влада, который стоит, скрестив руки на груди, и молча наблюдает за Диминым спектаклем. Ох, какой позор! Больше всего перед ним стыдно… Даже не представляю, что бы я ощутила, придя в гости к мужчине, с которым собиралась заняться сексом, и увидев в его кровати обнаженную бывшую жену… Убежала бы, наверное. А потом всплакнула бы где-нибудь в ближайшем туалете. Все-таки это чертовски унизительно! Но Рокотов, к моему облегчению, не спешит уходить. Да и смятения в его лице тоже не видно. Стоит с широко расправленными плечами и взирает на Диму… Как-то снисходительно, что ли. С долей холодного пренебрежения. – Мужик, мне кажется, тебе пора, – говорит он. – По-моему, Алина ясно дала понять, что не хочет тебя видеть. Дима кривится. Переводит взгляд на Рокотова, будто только-только его заметил. – А это что за хрен? – обращается ко мне. – Следующий бывший? – Закрой рот, – хриплю задушено. – Это не твое дело! – Ну как же?! Если кто-то трахает мою жену – это очень даже мое дело! Вижу, что он заводится. Жилы на шее натягиваются. Брови угрожающе смыкаются на переносице. – Я тебе не жена!!! – голос срывается на крик. – Не смей меня так называть! Я понимаю, чего Дима добивается. Прекрасно понимаю. Он пытается отпугнуть Рокотова. Стремится представить все так, будто мы с ним все еще вместе. Ну или, по крайней мере, будто между нами до сих пор что-то есть. Нечто вроде секса без обязательств. Слышала, что многие разведенные пары балуются такими вещами. Ох, нет… Будет чертовски обидно, если Влад действительно усомнится в моей честности. Ведь ситуация, мягко говоря, двусмысленная. Он решит, что Димины перформансы для меня не редкость, и предпочтет уйти с дороги… Кому нужна женщина, которая не способна разорвать старые токсичные связи? – Выметайся, мужик! – голос Влада подобен грому. Такой же громкий, раскатистый и четкий. – Иначе мне придется тебе помочь. Он смотрит на Диму в упор. Играя желваками и не мигая. Мне вдруг становится ясно: дело приобретает серьезный оборот. Влад не сконфужен и не дезориентирован – он зол. И совсем скоро эта злость выплеснется наружу. – Да, действительно! Одевайся и уходи, Дим! – поддакиваю я. – Мы с Владом подождем в зале. Просто захлопни за собой дверь, ладно? С этими словами я хватаю Рокотова за локоть и с силой утягиваю прочь из комнаты. Дима, конечно, козел, но мордобой мне сейчас точно не нужен.