А вот коммандос ничего геройского в переработке мусора не увидели. Они переглянулись и скривились от отвращения, после чего четким армейским шагом двинулись дальше по периметру охраняемой территории. Выдохнув, я подтянулся на руках и выбрался наконец из мусорки. Кажется, пронесло. Охрана у Эрика не отличается умом и сообразительностью. Впрочем, моя охрана в этом вопросе от них не отстает. «Жди меня, Тонечка! Я спасу тебя и дочек от этого нечистого на руку братца Эрика! Я уже иду к вам!» Не желая терять ни минуты, я торопливо зашагал в сторону входа в ресторан отеля. На пороге ресторана я на миг завис от представившейся взгляду милой картины. За накрытым белоснежной скатертью столиком сидели мои любимые дочки. Тоня, улыбаясь, стояла у плиты. Она зачерпывала половником какой-то безумно вкусно пахнущий суп и разливала его в тарелки. Меня будто отбросило назад на машине времени в те счастливые дни, которое закончилось двое суток назад, превратив меня в отчаявшегося безумца. Я стоял и все не решался войти – настолько милой была эта картина. И вдруг Тоня обернулась. Несколько мгновений смотрела на меня, а потом, громко вскрикнула. – Тоня! – Я бросился к жене. – Папаска! – радостно воскликнула Раечка, умудрившаяся умять почти весь хлеб с тарелки на столе. – Тонечка, здравствуй! Наконец я тебя нашел! – наступая на жену, напряженно проговорил я. Боже, как же сложно подобрать слова! Как ей все объяснить?.. – Не подходи ко мне, Саша, иначе я за себя не ручаюсь! – Она замахнулась половником, а потом в ход пошли лежавшие на столешнице помидоры и огурцы. – Изменник! – Тоня, перестань бросаться помидорами! Больно же! Ай! Я не изменял тебе, Тонечка! Клянусь, все, что ты увидела, делал не я! – Поймав летевший в меня помидор и отложив его в сторону, я пошел на жену. – Любимая, пожалуйста, выслушай меня… Но договорить я не успел и получил по лбу увесистым кабачком. А потом в дверях мелькнул Эрик, за ним следом – объект Шепелина в белоснежном сарафане моей жены и с охапкой ромашек в руках. – Тоня, мы уезжаем! Я букет здесь оставлю! – задорно произнесла Шепелина и осеклась. – Не прикасайся к ней! – Сжав кулаки, Эрик пошел на меня. – Решил похитить моих жену и детей?! Давай, иди сюда! Я устрою тебе хорошее свидание! – Выставив вперед руки в грязных черных перчатках, я не стал дожидаться, когда мой братец до меня доберется, и нанёс ловкий отработанный удар ему в челюсть. Эрик тряхнул головой и прыгнул на меня. От злости на ушлого брата, укравшего моих жену и детей, у меня перед глазами все померкло. Мы с Эриком принялись колошматить друг друга. В ход шло все, что плохо лежало. Летели барные стулья, гремели столы. Объект Шепелина отчаянно пыталась оттащить мою жену в сторону, а мы топтались по букету ромашек, продолжая наносить друг другу удары. – Немедленно откройте ворота! Это полиция! Мы знаем, что здесь незаконно удерживают двоих детей! – раздалось из громкоговорителя, а следом завыла сирена полицейских машин. Ворота распахнулись, и во двор въехал огромный квадроцикл, на бампере которого красовалась надпись «АДМИНИСТРАЦИЯ ПЛЯЖА». За рулем сидел полицейский, а рядом с ним – утренний следователь из чахлого отеля. На заднем сиденье разместилась целая бригада из группы захвата, все в черных масках, с автоматами. За квадроциклом ехал кортеж электромобилей с мигалками. Коммандос из охраны Эрика Снежинского куда-то сразу испарились. «Наверное, залегли в подвал вместе с крысами!» – потирая ушибленную челюсть, почему-то подумал я. Видимо, мне действительно напекло голову в этот день, потому что мои фантазии на тему крыс в подвале никак не хотели униматься. Я стоял посреди разгромленного ресторана отеля и наблюдал за тем, как полиция арестовывает Эрика и объекта Шепелину за похищение моих детей. Они даже бармена из мусорного контейнера достали! Так и повели его к квадроциклу с половиной арбуза на голове. Я бросился к жене. – Тоня, любимая, наконец я смогу тебе все объяснить! Но объяснить я ничего не успел, потому что мне преградил дорогу следователь. – Александр Мирославович, зачем вы подвергли себя опасности?! – Поправляя фуражку, он с осуждением взглянул на меня. – Самосуд – не лучшее решение! Это не совсем законно! Я же вам сказал, у нас в поселке стопроцентная раскрываемость преступлений! Кстати, ваша супруга ожидает вас в отеле. Она готова принять вас с двумя детьми, о которых вы ей ничего не сказали! Она очень, очень любит вас, Александр Мирославович. Эх, завидую я вам белой завистью! Мне бы такую верную и сексуальную женушку! Берите детишек, садитесь в наш суперсовременный квадроцикл, мы мигом домчим вас до отеля. Я оторопело смотрел на следователя. В голове у меня шумело после нанесенных Эриком ударов, в глазах слегка двоилось, и я никак не мог собраться с духом, чтобы сообщить следователю о том, что я не тот Снежинский. – Я не поеду с вами в отель, – зачем-то подняв правую руку вверх, наконец громко произнес я. – Я не тот мужчина, которого она ждет. – Как? Вы хотите сказать, что разлюбили свою молодую супругу? Это же несерьезно! От таких красавиц не отказываются! – Нет, вы меня не поняли… я женат. Глаза следователя полезли из орбит. – Женат?! Я устало кивнул. – Да. Вон на той леди, что сейчас пытается прийти в себя на диванчике у окна. Это наши с ней дети… Понимаете, вышла ошибка… Следователь вдруг сощурился. – Ага… Двоеженец, значит?! Арестовать его! Я в отчаянии вскинул руки вверх. – Нет, вы меня неправильно поняли! – Все я правильно понял! Следствие разберется! Тоня внезапно воспрянула духом. Сорвавшись с дивана, она оттолкнула следователя и влепила мне звонкую пощечину. – Ах, ты, мерзавец! Двоеженец! Наклепал мне детей, а теперь решил сделать ноги?! Не получится! Мы с тобой встретимся в суде! Уж судья точно не оставит меня и детей без помощи! Оперативные сотрудники оттеснили ее назад и ловко надели на меня наручники. Я же истошно пытался докричаться до Тони. – Тонечка, это все ошибка! Я тебе не изменял! Это был не я на видео! Это другой Снежинский! Я люблю тебя, Тоня! Пожалуйста, поверь мне! Ты и дети – самое дорогое, что у меня есть! Но Тоня горько плакала, а дочки испуганно повисли на ее руках и испуганно хлопали глазками. – Вперед, двоеженец! Будем разбираться с твоими шашнями на стороне! От следователя Батурина еще никто не уходил безнаказанным! – зло хмыкнул следователь и толкнул меня в спину. – Отпустите моих друзей! Они ни в чем не виноваты! Ведь они просто хотели спасти моих детей! – в отчаянии рвалась к полицейским Тоня. – Гражданочка, детей похитили не у вас, а у вашего мужа! – хмуро поправил ее следователь. – Ему и забирать заявление! Посторонитесь, не мешайте правосудию! – Как он заберет заявление? Вы же его арестовали! – И правильно сделал! Еще неизвестно, скольких благородных женщин он обманул, женившись на них! Я только останавливаю безумца на пути к новым бракам! – А мои друзья?! – Ваши друзья пока будут под следствием. – Но они никого не похищали! Они просто вернули мне моих детей! – Гражданочка, не мешайте правосудию! Следствие ведет капитан Батурин, а значит, все преступники будут наказаны! Поправив фуражку, следователь Батурин властным движением руки отодвинул в сторону заплаканную Тоню и широкими шагами двинулся к выходу. Нас с Эриком, объектом Шепелиной и желтоволосым барменом усадили на заднее сиденье квадроцикла. Несколько мгновений спустя туда же затолкнули моего начальника службы безопасности Николая, а следом за нами вывели всех коммандос, заставив их сдать автоматы и поднять руки вверх. Этих загребли за незаконное хранение огнестрельного оружия. Не желая слушать никаких доводов, нас всех повезли обратно в поселок, из которого мы выехали этим утром. Тоня и дети остались в «Графите». Глава 24 Тоня Всю ночь я не спала. Кое-как уложив разволновавшихся дочек, которые плакали и звали папу, я заперлась в ванной комнате. Мне было так тошно, что даже слезы закончились. Моих друзей арестовали, обвинив в похищении моих же детей, и я ничем не смогла им помочь, потому что заявление о похищении написал мой муж, а его тоже отправили за решетку. Я осталась в отеле с двумя маленькими детьми на руках. А Саша плюс ко всему оказался двоеженцем… О чем он думал, когда женился на Клюквиной?! «Наверное, был уверен, что меня уже убрали с дороги его люди! Иначе я даже не знаю, как объяснить произошедшее!» Поразмышляв немного, я решила, что если Саша меня обнаружил, то я могу наконец включить мобильник и воспользоваться средствами, которые были у меня на карте.