– Плевать я хотел на неё и всех остальных! Кроме тебя мне никто не нужен, и никогда не был нужен! А все эти интрижки… Кир, признаю, я – кретин. Сорвался, почувствовал власть и безнаказанность, но это всего лишь секс! А без тебя я медленно, но верно подыхаю! – Сочувствую, Самсонов, но ничем не могу помочь, – макияж закончен и впервые за эти дни я нравлюсь себе в зеркале. – Никто не знает на сколько тебя хватит в этот раз, а я себя не на помойке нашла. Так что придётся тебе как-то справляться одному, ну или в компании одной из твоих многочисленных шлюх. – Такая смелая пантера, – он меняется, обволакивая словами, и я готовлюсь к тому, что сейчас что-то будет, – а сможешь ли ты сказать всё это мне в лицо? – Ты плохо меня знаешь, если задаёшь такие вопросы! – красить губы или нет? И почему я вообще над этим раздумываю? – А что будет, когда я заблокирую все твои карты, Кир? – удар под дых? Самсонов явно глупеет – то ли не спит, то ли и правда крышу сносит от перспективы будущего развода. – Что ты станешь делать тогда? Глава 23 – Давай! – усмехаюсь я и выключаю громкую связь. – Ты, вообще, какой реакции ждёшь? Вот сейчас я что должна сделать? Испугаться до икоты и побежать отзывать иск? А потом тебе в ножки кланяться, благодетель ты наш? Он перегнул и прекрасно это понимает, потому и молчит, но я в своём праве. – Не забывай, Самсонов, что я не одна. Всегда будут те, кто поддержат в самый дрянной момент, несмотря ни на что, и это если у меня самой не хватит сил выстоять. А у меня хватит, поверь! – Легко рассуждать об этом, не имея никаких проблем, – зло отзывается он. – Это у меня-то нет проблем? – присвистнула бы, если бы умела. – Самсонов, ты – моя самая большая проблема! И потом, как думаешь, ради чего Хоффман затеял всю эту игру? Ничего на ум не приходит? – Уничтожу щенка, если он хоть пальцем тебя тронет! – рычит Самсонов. Помнится, совсем недавно он был готов терпеть его же в числе моих любовников. – А он трогал, – мой голос падает до томного шёпота. В жизни не догадаться, что в этот момент я прибираю за Сашкой карандаши и игрушки. – И не раз… Ты ведь ни разу всерьёз не задумался о том, что Хоффман и правда может оказаться моим любовником! И мы не спим вместе, Самсонов, чтобы ты там сейчас не напридумывал, но подумай сам, что он сделает, если я хотя бы намекну о том, что у меня проблемы? Чтобы сделал ты сам? – в трубке яростная тишина, не одному ему издеваться над моими чувствами. Неплохо бы и Самсонову прочувствовать то, как я провела эти дни! – Ты врёшь! – глухо. – Что трогал? – я улыбаюсь. – Ни словом. Знаешь ли, по-другому невозможно объяснять решение интегралов, кроме как в тесном соседстве над одной тетрадью. Так что подумай над этим, Самсонов, – не прощаясь, я сбрасываю вызов. Меня захватывает эйфория от сделанной гадости и даже не раздражают крошки под столом, видимо, от вчерашнего Сашкиного печенья. Три часа. Я слышу, как сын начинает возиться, но ещё не просыпается, и иду одеваться. Всё-таки не так часто нас приглашают в гости! И именно поэтому мне оказывается совершенно нечего надеть. Платье? Вряд ли это адекватный выбор, учитывая, что я иду с ребёнком. Джинсы? Слишком повседневно, да и надоедают! Домашние футболку и шорты? Неуместно. Всё-таки в гости идём, а не выбегаем на пять минут из подъезда. Похоже, Агаткин визит окончательно меня реанимировал, иначе вряд ли я вообще задумалась бы над выбором одежды. – Мам! – Сашка стоит в дверях спальни, сонный и с любимым медведем в руке. – Куфать хочу! – Ку-ушать? – неудивительно, учитывая, что в обед он ограничился двумя ложками супа, а у Вадима вряд ли съест хоть что-нибудь. – Ну, пойдём кушать. И мы опаздываем. Потому что сначала был туалет, потом кушать, потом мытьё Сашки, а ещё одевание и комплектование рюкзака с игрушками. Вряд ли у Вадима есть чем занять двухлетнего ребёнка. Хорошо уже то, что для того, чтобы попасть в гости, нам нужно сделать лишь несколько шагов. Сашка недоволен. С гораздо большим энтузиазмом он сейчас рисовал бы или играл, но раз маму надо охранять, он послушно стоит рядом, не ожидая от «гостей» ничего хорошего. Сегодня я не насилую кнопку звонка, ограничившись одинокой трелью. – Привет, – как обычно улыбается Вадим. – Привет, – мне не нужно объяснять то, что он понял и так. Вадим мгновенно опускает взгляд ниже и меняется в лице. – Мы? – хмыкает негромко и присаживается перед Сашкой на корточки. – Привет, меня зовут Вадим. – Саса, – хмуро отвечает сын, мужественно не став прятаться за моей ногой, – я охланяю маму. – Достойное занятие, – мимолётный взгляд на меня и Вадим протягивает Сашке руку, – будем знакомы! Ладонь сын даёт, но не перестаёт смотреть на Вадима с подозрением. – Прошу, – он отходит, и мы с Сашкой заходим в знакомую уже прихожую. Перед тем, как начать разуваться, я протягиваю Вадиму объёмный бумажный пакет. – В гости с пустыми руками не ходят. Эта идея пришла мне ещё утром, а мамина хлебопечка помогла осуществить замысел и теперь в руках Вадима большая буханка ещё тёплого хлеба. К счастью, для этого не нужно быть поваром. – Невероятно пахнет, – признаётся он, – проходите. Тогда в гостиной было темно, да я и не присматривалась, но сейчас мы заходим в просторную светлую комнату. Сын цепляется за мою руку и робеет в незнакомой обстановке. – Располагайтесь, Кир! – Вадим возвращается из кухни с тарелкой нарезанного ароматного хлеба. – Прости, детских стульев у меня нет, но мы можем сделать вот так, – освободив руки, он берёт с дивана одну из подушек и кладёт на обычный стул. – Саш? – но Сашку от меня сейчас не отодрать и клещами, поэтому я сажусь на диван и сажу его на колени. – Тоже вариант, – подмигивает ему Вадим, – Саш, мясо будешь? Чтобы быть сильнее всех! – Неа, – вертит головой он, но уже не так плотно утыкается лицом куда-то между грудью и подмышкой. Пока я отказываюсь, а Вадим настаивает, Сашка потихоньку осматривается и всё более заинтересованно косится в сторону. Любимый ребёнком сыр лежит в тарелке на середине стола и самому ему не дотянуться, а попросить даже меня он пока не может. У Сашки в самом разгаре стеснительная стадия взросления. – Кир, ну кому это всё? – Вадим обводит рукой две огромные тарелки с сочащимся мясом. – Хорошо, – оно выглядит и правда невероятно, – но только немного! – Как скажешь. – Это, по-твоему, не много?! – на моей тарелке два крупных куска. – Вас же двое! – невозмутимо отвечает он и добавляет нам зелень и овощи под мой горестный стон. – Сашка, давай помогай! Ты же обещал меня охранять, в том числе это касается и лишних калорий! Пусть медленно, очень постепенно, но Сашка оттаивает и спустя полчаса уже сам хватает со стола то сыр, то огурец и мне даже удаётся накормить его мясом. Изумительным, как и в прошлый раз. – Признавайся, ты – повар? – я запиваю очередной божественный кусочек соком. Коньяк и виски сиротливо стоят на кухонном столе, а у нас получается совсем детский полдник. – Не совсем, а если точнее, совсем нет, но в моей профессии сложно без умения приготовить что-то из ничего. – И мы снова возвращаемся к твоей работе, – я убираю со стула подушку и пересаживаюсь на него, чтобы дать Сашке больше места для игры. – Тебе так интересно? – Вадим разворачивается ко мне. Не такой уж у него большой стол. – Конечно, мне интересно. Мы ужинаем у тебя дома, а я не знаю о тебе ничего, кроме имени! – Могу сказать тоже самое и о тебе. Ну что за детский сад! Не хочет пусть не говорит! И я прячу раздражение за бокалом. Сашка возит машинки по дивану и в целом доволен жизнью. На часах – начало седьмого, а нам по большому счёту уже пора. – Спасибо за ужин! – я собираюсь позвать сына, но Вадим удерживает меня за руку. – Поедете со мной? Глава 24 – Куда? Кажется, ничего не меняется, но в глазах Вадима откровенная интрига. – Ты же хочешь узнать, кем я работаю. – Не настолько, чтобы ехать неизвестно куда неизвестно с кем, – и меня совсем не волнует, что его ладонь всё ещё поверх моей. – А кто собирается стать профессиональным журналистом? – подначивает Вадим. – Дадут задание ехать в горячую точку и не спросят хочешь ты или нет. – Военный журналист – это не моё. Буду тихо сидеть в городе и писать о чём-нибудь безопасном. – И надолго тебя хватит? – улыбается Вадим. – Саша подрастёт и, уверен, тебе очень быстро станет скучно.