Испуганно натягиваю на себя простыню. А он ведет себя, как альфа-самец. Ходит передо мной в одном полотенце, повязанном на бедрах, поигрывая мускулами, на его коже сверкают капельки воды после душа, и кожа светится на солнце, отливая загаром. Красивый, как античный бог. А я сорокалетняя тетка с комплексами. — Я приготовлю тебе завтрак, — говорит он, а сам скидывает полотенце, и, сверкая пятой точкой, надевает спортивные штаны и футболку. О, боги, какая у него красивая, накачанная пятая точка! Он вразвалочку уходит, гремит на кухне посудой, а я осторожно выбираюсь из-под простыни и бегу в ванную. Быстро принимаю душ и пытаюсь завернуться в полотенце. Но не успеваю. Я поймана в капкан его сильных рук. Он поднимает меня и прижимает к своей груди. — Ты такая красивая, — он утыкается лицом в мои волосы, словно вдыхает мой аромат. — Ты тоже очень даже ничего, — пытаюсь сострить я, а сердце бьется в груди, как сумасшедшее. — Я заказал тебе вещи, сейчас привезут, и ты переоденешься. — Какие вещи? – выпадаю я из реальности. — Ну, у тебя нет чистого белья, свежей футболки, тебе сейчас привезут, а пока можешь ходить голой, — и он улыбается так, что у меня бабочки в животе крыльями машут, чертовы птеродактили. — Эээээ, спасибо, но я могла заехать домой, — бормочу я. — Зачем, сейчас закинем твою одежду в стиралку, в следующий раз у тебя будет смена, — улыбается он, а мою душу греет «в следующий раз», значит это не одноразовая акция для престарелой красотки. — Может, ты дашь мне пока халат, мнусь я. — Давай лучше футболку, — говорит Богдан, а сам взгляд от моих ног не отрывает. Приходится согласиться на футболку, тем более, что я в ней тону. Правда смотрится она на мне, как мини платье. Ох, вот бы на десять лет раньше! — Ты меня стесняешься? – вдруг спрашивает Богдан, раскладывая пышный омлет по тарелкам. — Богдан, я не молодая девушка уже, — мнусь я, пытаясь озвучить проблему. — Ну и что, твое тело красиво, фигура отпад, — он улыбается во весь зубной ряд. — Ну, мне, конечно, приятно, тело женщины отличается от тела двадцатилетней красотки, — снова мнусь я. — Василис, ты зря комплексуешь, твое тело прекрасно, ты молода и красива, — вдруг говорит он. – Знаешь, мои родители познакомились, когда отцу было двадцать пять, а матери тридцать пять. Они поженились, и он любил ее до ее последнего дня. Она умерла в шестьдесят, а он так больше не женился, потому что говорил, что больше такую не найдет. Я сидела с открытым ртом и смотрела на Богдана. Какая красивая и счастливая судьба у его родителей. Я о такой судьбе мечтала, думала, что со Стасом проживу всю жизнь, вместе состаримся и умрем в один день. Ага! Но не случилось. — Богдан, а сколько тебе лет? – вдруг сорвался с моих губ вопрос, который мне до этого было страшно произносить. — Тридцать пять, — спокойно ответил он. — А мне сорок, почти. — Ну и что? Главное не возраст, а что ты чувствуешь к женщине, — и он улыбнулся по-мальчишески задорно. Мы завтракаем, а потом Богдан отвозит меня к моей машине. Она так и простояла ночь на парковке в гордом одиночестве, покрывшись тонким слоем пыли. Перед тем, как попрощаться, он долго меня целует, так что губы мои оказались все искусаны, и мне становится немного тоскливо, словно стая кошек царапнула меня коготками по сердцу. И я не представляю, как теперь появлюсь на работе. Только я села в машину, как раздался звонок. — Васька, я не поняла, ты где шлялась? – раздался в телефоне недовольный голос подруги. – Мы сегодня должны были сдать с тобой анализы! — Вер, тут такое дело, — мнусь я. — Вася, какое дело, на кону твоя репродуктивная функция! – верещит Вера. — Вот об этом я тебе и хотела рассказать, — мямлю я. — Ты? Ты что? Ты с кем-то переспала? – вдруг догадывается Вера. — Д-да, — запинаюсь я. — Аааааааааа! Ааааааааа! – орет на том конце радостно Верка. – Дай угадаю. Богдан? — Д-да-ааа, — снова мямлю я. — Аааааааа! Ааааааа! – опять в трубке раздается радостный возглас подруги. – Оле! Оле! Оле! Ааааа! Класс! Подруга, по-моему, схватила солнечный удар прямо в маковку. — Вася! Тебе срочно надо продолжить! У тебя до овуляции еще неделя, а живчики остаются живыми в полости матки в пределах трех — четырех дней, очень редко семи, тебе надо еще раз повторить… А дальше идет инструкция, как лучше всего забеременеть, что надо для этого сделать. А у меня в голове только одна мысль, а мы предохранялись или нет. Мне страшно сейчас забеременеть, я на распутье. Мне трудно собрать свою жизнь из разбитых кусочков, и уж ребенок сейчас — это просто катастрофа. Я не слушаю Веру, потому что у меня начинается паника. — Васька, твоему ребенку достанутся самые хорошие гены, — делает заключение Вера, а меня накрывает ужас от сложившейся ситуации. Сбрасываю звонок и набираю Богдана. — Да, любимая, — он берет трубку с первого же гудка, и это слово «любимая» медом разливается по моей израненной душе. — Богдан, скажи мне, мы предохранялись ночью? – срывает у меня все стоп-краны, мне не страшно произнести это слово. – Ты пользовался презервативом? — Василиса, если ты хочешь обсудить эту тему, давай поговорим вечером, — ласково говорит он. – Я заеду за тобой. Где тебя забрать? — Я перезвоню, — и отменяю вызов, может быть грубо с моей стороны, но у меня трясутся руки и сейчас я не готова ничего обсуждать. Мне сейчас страшно. Я двадцать лет мечтала забеременеть, родить малыша и растить его, и вот когда моя мечта так близко, мне вдруг становится страшно. Я не готова к этому. — Вер, — набираю свою подругу снова. – Я не готова к беременности и детям. Я вываливаю на голову бедной подруги все свои страхи, опасения и прочих тараканов, что развелись в моей голове. — А кто готов? – удивляет меня Вера. – Я когда вторым забеременела, старшему всего два года было. Как представила себе, что опять пеленки, зубки и болячки вновь начнутся. Волосы на себе драла. Ничего, вместе с Вовкой вырастили, теперь вон какие бугаи бегают. — Вер, но вы были вдвоем, — пытаюсь оправдаться я. — А у тебя есть я, — давит меня своим авторитетом Вера. – А потом кто тебе сказал, что Богдан откажется от детей? — Ты хоть знаешь, сколько ему лет, Вера он на пять лет моложе меня! – возмущаюсь я. – Мне Стасика хватило, побежал на старости лет по койкам и девкам. — Ты своего Стасика забудь, не все мужики – говно, как Стасик. — Может, мне с Богданом обсудить этот вопрос, — интересуюсь я у Веры. — Можете и обсудить, и даже лучше будет, если ты разберешься с этим на берегу, тогда точно будешь знать свою дальнейшую судьбы. Либо одна ребеночка растить будешь, либо вместе с ним. Под разговоры я доезжаю до работы и поднимаюсь в офис. Пока иду до своего кабинета ловлю на себе странные взгляды своих сотрудниц и заинтересованные взгляды мужчин. Словно Богдан что-то во мне поменял. Нажал какие-то кнопки, и вот я стала совсем другой. И мужчины стали видеть во мне желанную добычу, а женщины – соперницу. До сего дня я была словно тень, образ, оболочка, и вот эта оболочка получила наполнение. — Здравствуйте Василиса Александровна, в сегодня очень хорошо выглядите, — льстит мне Настенька. — Спасибо, Анастасия, принесите мне зеленого чая, — кидаю я ей, на ходу разбирая почту. Письма в основном от рекламщиков, несколько от администрации, ничего серьезного. И только я сажусь в кресло, как в дверях появляется Лев. — Вы сегодня чудесно выглядите, — прищуривается и окидывает меня с ног до головы. — Привет. Как у нас дела? – кидаю ему дежурную фразу. А он садится в кресло напротив, но с таким видом, словно принюхивается ко мне, присматривается, пытаясь понять, что во мне изменилось. — Василиса, вы сегодня какая-то необычная, — осторожно спрашивает он. — Отчего же, Лев, обычная, что у нас там по поставкам, — увожу тему в сторону. Ох и хитер был мой муж. Он участвовал в поставке техники для госучреждений, а сам покупал все в виде комплектующих и собирал уже здесь на месте. Поэтому приходилось не только отслеживать поставки, но еще и сборку на местах контролировать. Это так выматывало. Огромное количество людей, задействованных в сложных схемах, сложные схемы поставок от разных производителей. Я бы точно не смога с этим справиться, мой заместитель Эдик оказался еще тот жук. Он был больше по девочкам, занимался мелкой офисной работой, возился с мелкими проблемами и совсем не желал управлять бизнесом. Если бы не помощь Льва, компания просто бы обанкротилась.