Кошусь по сторонам: людно, фонари яркие, магазин и камеры над крыльцом. В принципе… Да и что может случиться? Это же Марат. Сажусь в машину. Марат окидывает взглядом мои покупки, которые я прижимаю к груди, как щит. И он прекрасно знает, что я собралась со всем этим делать. И для кого — тоже знает. — Мм… Веселитесь? С этим, да? — Не твоё дело. — Почему? Я пока ещё твой муж, так что очень даже моё. Хочется огреть его палкой колбасы по башке за эти посягательства на мою частную жизнь. Потому что я мысленно уже нас развела и разнесла на разные планеты. — Откуда ты знаешь, где я живу? Этот адрес я ещё нигде не светила, и даже Лика его не знает. — Пф! — Фыркает самодовольно. — В наше время вообще очень сложно сохранить что-то в тайне. — Марат, давай без этих игр. Говори, что хотел, и я домой пойду. — Настён… — Кусает губы. Смотрит куда-то мне через плечо, избегая прямого контакта глаза в глаза. Молчит. Кадык нервно дёргается. Руки до побелевших костяшек сжимают руль. — Насть, ты знаешь, как мне сложно в открытость. — Я не настаиваю. — Отворачиваюсь к своему окну. Ещё совсем недавно я бы всё отдала за его открытость, но теперь этот разговор выглядит, как вскрытие на живую. Я не хочу видеть то, что он собирается из себя извлечь. Меня пугает то, что он прячет внутри. — Я настаиваю. Нам давно нужно было обсудить то, что между нами происходит. — Марат, да ничего уже не происходит. — Ошибаешься. — Награждает меня слегка безумной улыбкой. — Ты удивишься, Настён, но все мужики изменяют. Просто не все попадаются. Вот твой Кирилл… Думаешь, он весь такой хороший? Повелась на смазливенького? Наведи справки и удивишься, сколько женщин проходят через его постель за год. О, да, светская хроника любит смаковать подробности чужой личной жизни, за что ей спасибо. — У всех есть прошлое. — Но ты наивно думаешь, что станешь его будущим? Тебя жизнь ничему не учит? Меня словно тыкают носом. Не знаю, как защититься и оправдаться. Да и нужно ли? Я сейчас чётко чувствую, что Марат ломится за черту. Раньше этой черты не существовало, и он мог с ногами лезть мне в душу. А сейчас вот она, разделяет нас, как колючая проволока под напряжением. — Всё, ладно. Не знаю, зачем я с тобой это обсуждаю… — Собираюсь уходить. — Короче, слушай меня. — Марат заводит машину. Блокирует двери. — Мы будем разговаривать столько, сколько я посчитаю нужным. В его голосе лёд. И меня прошибает первая волна страха. — Марат? — Всё, поехали. Вещи потом заберём. На этот раз я сам помогу тебе с переездом. — Обалдел? С переездом куда? — Дергаю судорожно ручку дверцы. — Домой. Ты возвращаешься в наш дом, потому что там тебе место. Рядом с твоим законным супругом, который любит тебя и готов ради тебя на всё. — Даже на похищение?! Ты совсем поехал крышей? Я напишу на тебя заявление! — Да? — Дергает насмешливо бровью. — И что скажешь? Что муж забрал тебя от любовника и вернул в семью? Ну, вперёд! Пиши! Расскажешь потом, как над тобой поржали в полиции. — Какой же ты урод! Стараюсь выровнять дыхание, но меня трясёт от эмоций. Как он может вот так со мной поступать? Словно я мешок с картошкой, который можно закинуть на плечо и уволочь туда, куда вздумается! Зачем я вообще в чёртову машину села… Глава 22 Настя Зачем я вообще в чёртову машину села… Ещё и без телефона. Дурёха! Вся надежда на то, что Кирилл начнёт бить тревогу. Но что он сделает? Вряд ли ему дадут просмотреть записи с камер, а в полиции не начнут поиски раньше, чем через двое суток. Просто класс, Насть. И всё равно я стараюсь не терять веры. — Кирилл сейчас… — Успокойся уже. Кирилл твой посидит двадцать минут в одиночестве, да и вызовет элитных шлюх, чтобы вечер скрасить. Я вот, в отличии от тебя, с умом к делу подошёл, и нашего зайчика пробил. С золотой ложкой во рту родился твой Кирилл. Привык брать то, что хочет. Ну, вот так уж получилось, что хочет он сейчас тебя. — Марат пожимает безразлично плечами. — Настён, не обольщайся сильно на его счёт. Такие, как он, серьёзные отношения с такими, как ты, не строят. Там бал правят холодный расчёт и личная выгода. — Нет. — Закрываю глаза. — Ты его не знаешь. — А ты знаешь? Знаю! — кричит всё внутри меня. Может, не в мелочах. Я не знаю его любимый цвет и музыкальные предпочтения. Не знаю, рос ли он в полной семье, и во сколько лет впервые поцеловался. Но я очень хорошо чувствую ту связь, которая между нами выстроилась. Этот незримый мост, по которому мы обмениваемся мыслями, не говоря ни слова вслух. Не бывает такого с человеком, которого совершенно не знаешь. — Я, Настён, в отличии от твоего Кирилла, впахивал, как проклятый. Помнишь, с чего мы начинали? Помню. Я всё помню. Мы продали мою квартиру в центре города, которая мне от дедушки досталась. Большая хорошая сталинка с высоченными потолками, и даже по нынешним деньгам мы продали её очень хорошо. Дед оставил её мне, чтобы однажды я перебралась туда из Воронежа и начала новую, чудесную жизнь. Чудесная жизнь не случилась, зато случился Марат. Деньги с продажи квартиры мы разделили на две части: первую внесли, как первоначальный взнос в ипотеку на дом, вторую — вложили в бизнес Марата. Я об этих деньгах никогда не вспоминала. Считала их приданным, без которого я, как невеста, совершенно бесперспективна и непривлекательна. — Я работал, чтобы у тебя было всё! Хочешь новый диван? Пожалуйста. Хочешь ремонт? На! Кастрюльки, тарелочки, шторочки, блять! Отпуск два раза в год! Айфоны, золото! — Будешь попрекать меня мебелью и подарками, которые я не просила? — Да я всё для тебя делал. Я старался ради тебя! Правда думаешь, что кто-то может дать тебе больше, чем я? Думаешь, что другие жёны получают от мужей хотя бы малую долю того, что я давал тебе? Тогда ты понятия не имеешь о реальном мире! Автомобиль сворачивает на трассу, оставляя город позади. От знакомого маршрута сердце ёкает в груди. Марат ведёт очень агрессивно: резко перестраивается с полосы на полосу, подрезает. Нам яростно сигналят. — Марат, давай остановимся и поговорим спокойно. То, что ты сейчас делаешь — просто опасно. Если тебе не жалко себя, то это не значит, что мне на себя тоже наплевать. — Конечно, ты беспокоишься, когда дело касается тебя. Ты конченная эгоистка. Всегда думаешь о себе! — Останови, пожалуйста. — Прошу ещё раз севшим голосом. — Мне не нужен ни дом, ни диван. Живи там со Светой, или найди другую женщину. Мне всё равно. Я ни на что не претендую.