— И вот мы подошли к нашему камню преткновения! — Марат… — Заткнись! — Рявкает он, а я вздрагиваю испуганно. — Ну чё ты, как не с этой планеты, а? Ну все изменяют. Да блять, даже ты мне изменила! Ты же трахалась с этим Добровым, да? Мне мерзко это обсуждать. Словно Марат лезет мне рукой в трусы. — Я хочу…домой. — Начинаю задыхаться от паники. Машину мотает. — Скоро приедем. — К себе. Не к тебе. — Нет у нас твоего и моего! — Кладёт руку мне на бедро. Сжимает в собственническом жесте. — Всё общее. Всё наше! Марат тоже на эмоциях. Его пальцы на моём бедре подрагивают, а лицо в свете фар встречных автомобилей бледное, как полотно. — Я люблю тебя. Я не могу без тебя. — Говорит он уже гораздо тише. — Мы родим ребёнка, прекрасного маленького бэбика с твоим милым личиком и моим характером. И станем настоящей семьёй. Забудем нахуй про это недоразумение. Забудем Свету и Кирилла. Мы простим друг друга. Я готов тебя простить, Настён. За все твои косяки готов тебя простить. А ты? Накрываю ладонью рот, чтобы сдержать истерику. Чувствую, как закатываются под пальцы тёплые слёзы. Рыдаю беззвучно и чуть покачиваюсь, пытаясь себя успокоить. Марат косится на меня с какой-то брезгливостью. — Любая баба на твоём месте ухватилась бы за возможность. — Значит, я не любая. — Ну конечно! Ты у нас пиздец, какая особенная! Сука! — Остервенело лупит по рулю ладонями. — Сука! Сука! Какая же ты…сука! Ещё сильней съеживаюсь. Боюсь, что мне перепадёт рикошетом. Марат никогда меня не бил, но сейчас он безумен, и мне становится по-животному страшно. Без всяких глубоких рефлексий. Я просто. Боюсь. За свою. Жизнь. И я точно знаю, что мы не сможем договориться. Нужно подыгрывать и соглашаться. Марат пытается отойти после внезапной вспышки. Мы так взвинчены, что воздуха в машине становится мало. Мы оба шумно дышим и источаем какие-то нездоровые вибрации. — Сейчас мы приедем домой. — Выдаёт Марат мягким тоном, которым разговаривают с маленькими детьми или глупыми взрослыми. — Ты приготовишь мне что-нибудь вкусное и горячее на ужин. Мы посмотрим вместе фильм и ляжем в постель. Займёмся сексом без резинки. И мы будем повторять это снова и снова, снова и снова, каждый день, пока в тебе не зародится новая жизнь — жизнь нашего ребёнка, моего сына. Ты поняла меня? Глотаю слёзы. Киваю. — Не слышу. Ты поняла?! — Снова рык через сжатые зубы. — Да. Господи, помоги! Нужно было сразу подавать на развод. В тот самый вечер, когда Марат притащил любовницу в дом. Какая же я дура… Зажмуриваюсь. Моя жизнь становится похожа на какой-то психологический триллер. И я не знаю, ждёт ли героиню хэппи-энд, или её посадит на цепь собственный муж. Под закрытыми веками ловлю вспышки яркого света. — Блять… — Сдавленно ругается Марат. Чувствую, как машина сбавляет ход и прижимается к обочине. Останавливается. — Надеюсь, ты умная девочка. — Быстро поворачивается ко мне Марат, стирает пальцем слезу со щеки и опускает окно. Холодный воздух мгновенно проникает в салон и бьет по моему мокрому лицу, как ободряющая пощёчина. Возле авто стоит мужчина во всём чёрном, и его силуэт подсвечивается попеременно то красным, то синим. — Оперуполномоченный Северов, вечер добрый. — Раскрывает корочки, тычет Марату в лицо. — Выйдите, пожалуйста, из машины. Документы с собой. И вы, девушка. Я выхватываю из темноты лишь часть его лица: сурово поджатые губы и светлые глаза, резко контрастирующие со зрачком. Из-за цвета глаз вид у него пугающий, немного демонический. — А в чём дело? — Елейно улыбается Марат. — Нарушил что-то? — Узнаем сейчас. Прошу вас обоих выйти из машины. Отстёгиваю ремень безопасности. — Жене плохо, она здесь останется. — Прошу всех выйти из машины. — Повторяет мужчина терпеливо и вежливо, но в голосе — сталь. Я слышу, как стучат мои зубы. Марат снимает блокировку с дверей и я вываливаюсь наружу, едва держа вес своего тела на ватных ногах. Мужчины о чём-то говорят, но я не могу уловить суть разговора. Смотрю заворожённо на мигающий проблесковый маячок на автомобиле. Рядом паркуется ещё машина. Чёрная. Три девятки на номере. Высокая фигура выделяется чёрным в свете фар. Не успеваю даже подумать, а ноги уже несут меня туда. Врезаюсь с разбегу в Кирилла, утыкаюсь носом в тёплую шею. Вдыхаю судорожно знакомый запах. — Я в тебя маячок воткну, поняла? — Голос севший. Сжимает пальцами волосы на моём затылке, вдавливая в свою грудь. А там целым оркестром отбивает музыку для меня его сердце. — Никуда больше без меня. Ни шагу. Соглашаюсь, рыдая на его плече. — Он тебе сделал что-нибудь? Где-то болит? В больницу надо? — Нет. — Выдыхаю с облачком пара. — Ну ничего себе сходил за хлебушком. — Смеётся Кирилл. Гладит мои плечи. Я тоже улыбаюсь сквозь слёзы. Он берёт меня за руку, ведёт к своей машине. Замечаю, как сдержанно кивает мужчине, который занят сейчас Маратом. Мне плевать, что с ним будет. Не интересно. Пусть даже его сейчас привяжут к дереву и оставят умирать в лесу от холода и голода — всё равно. — Давай-ка, фея, домой! Сплетаю наши пальцы. Я уже дома. Глава 23 Кирилл Настя уходит в магазин, а я, как распоследний идиот, тут же мчусь на балкон. Окна выходят на другую сторону, мне видно только парк, но я всё равно стою и смотрю вниз.