— Она была просто твоей знакомой, и тем не менее ты принимал её вне своего расписания, так? Не пойми неправильно, мне без разницы, как ты распоряжаешься своим временем — я тебе не начальник. Но если она действительно всего лишь «знакомая», то это странно. Тяжёлый вздох невольно срывается с губ. Я начинаю прокручивать в голове причины, по которым согласился помочь Юле. — У меня была небольшая кризисная ситуация... — И ты думал справиться с ней, решив проблему своей знакомой? — Нинель удивлённо приподнимает брови. — Ты что, совсем идиот? — Нинель, выбирай выражения, — отвечаю я морщась. — Извини, но ничего другого в голову не приходит, когда слушаю тебя, — грустно усмехается она. — Ты ведь и сам знаешь, что это так не работает. Это как сексом пытаться вылечить хламидиоз. — Мне казалось, что я могу справиться, — произношу упрямо. — Возможно, я переоценил свои силы. Но проблема не только в этом. — А ещё и в том, что ты влюблён, так? — Нет, не так. Она попросила меня о помощи, — я отвожу взгляд. Слышать это из чужих уст ещё тяжелее. Нинель озадаченно смотрит на меня. — Ты скорее всего сделаешь всё по-своему, но я бы посоветовала тебе больше не видеться с Юлей, — произносит она холодно. — Если ты действительно хочешь, чтобы она вернулась к мужу, разумеется. Нинель бросает на меня острый пронизывающий взгляд. На несколько секунд кабинет погружается в напряжённую тишину. На её фоне звук настенных часов кажется невероятно громким. — Я обещал ей помочь, — возражаю, собравшись с мыслями. — Ей не нужно много ума, чтобы вернуть своего мужчину в семью, — разводит руками Нинель. — Ты ведь слышал, что сказала Маша — он уже сомневается, не хочет бросать жену с ребёнком. — Но... — пытаюсь продолжить я. — Что «но»? — она удивлённо приподнимает брови. — Почему тебе так важно участвовать в её жизни? — Потому что я обещал ей помочь. — Я готова при необходимости проконсультировать её вне офиса. Нинель в ожидании моего решения складывает руки на груди. Я понимаю, что крыть мне особо больше нечем. Но всё же оставить Юлю вот так на полпути к цели кажется неправильным. — Что? Тоже не устраивает? — спрашивает Нинель хмурясь. — Почему бы тебе просто не признать, что ты влюблён в неё, потому и не можешь оставить её. Твоя ложь нашей ассистентке оказалась не так уж далека от истины. Я по-прежнему молчу и избегаю смотреть ей в глаза. Не так-то просто сознаться перед кем-то в лицемерии. Я себе-то лгу до сих пор. — Ты пойми, я тебя не осуждаю, — продолжает она. — Я вообще считаю, что идея вернуть неверного мужа для этой твоей знакомой с самого начала была обречена на провал. Ну, станет она увереннее в себе, ну, вернётся он к ней. А в отношениях-то ничего не поменяется. Семейная терапия, возможно, смогла бы им помочь. Но едва ли он на неё пойдёт, учитывая, что он уже нашёл своей жене более удобную и комфортную замену. Так что, может, тебе имеет смысл задуматься о построении собственных отношений с Юлей. Пусть не прямо сейчас, но в будущем это вполне возможно. Задумываюсь на секунду над словами Нинель. Представляю себе Юлю и её малыша, счастливую настоящую семью. Ощущаю тепло внутри. Знаю, что помимо семьи у человека должны быть и другие ценности в жизни. Но, кажется, именно этого мне и не хватало до сих пор. И похоже моё выражение лица говорит само за себя, потому что Нинель хитро улыбается мне. — Кажется, ты всё-таки принял решение в свою пользу, — произносит она удовлетворённо и поднимается. — Постой, но как же быть с желанием Юли вернуть мужа? — спрашиваю я озадаченно. — Я готов побороться за неё. Но какой в этом смысл, если она всё ещё любит Егора? — Обычно я так не делаю, но только в этот раз и ради тебя я сделаю исключение и поговорю с ней, — вздохнув отвечает Нинель. Она уходит и прикрывает дверь за собой. Я возвращаюсь за свой рабочий стол. Смотрю на свои ладони и ощущаю взволнованную дрожь. Наконец, я решился сделать шаг навстречу Юле. Мне остаётся лишь надеяться, что она меня примет. Часть 8. «Тайное желание». Глава 23 Юля — Больше я не позволю смеяться над собой! — бросаю я Паше и спешу к подоспевшему такси. Пульс болезненно отдаётся в виски. Во рту привкус горечи. Как он мог так поступить со мной? Он ведь знал, как больно мне было, когда Егор меня предал. Почему он не рассказал мне, что эта стерва работает у него?! Слёзы катятся по щекам. Кое-как я называю таксисту адрес своей съёмной квартиры. Стараюсь держаться, но мысль о том, что я больше не могу доверять Паше бьёт в самое сердце. Внезапно я ощущаю себя одинокой и брошенной. Не понимаю, почему всё повторяется. Почему мужчины раз за разом предают меня? Паша сказал, что Маша давно у него работает. Он с самого начала был на её стороне? Тогда как я могу верить всему, что он говорил? Что, если они водили меня за нос всё это время? Телефон в сумке разрывается. Должно быть, это он. Не хочу разговаривать с ним. Но всё же проверяю, чтобы убедиться. Смотрю на экран и выдыхаю разочарованно — номер мамин. Вот ведь гад! Почему он дал мне уйти так легко и даже не звонит? Ему что, совсем безразлично?! Вытираю слёзы и прочищаю горло. — Да, мамуль? У тебя что-то срочное? Я сейчас немного занята. — Юля! Что у тебя случилось?! Мне сейчас Наталья звонила. Сказала, что ты расстроена. Почему ты мне сразу не набрала, если тебе плохо? Знаешь, как больно от чужих людей узнавать такое? Будто ты совсем мне не доверяешь… Наталья? Это же… мама Паши. Получается, что это он попросил её позвонить мне. Чувствую, как снова подступают слёзы. Что за чёрт? Почему он ведёт себя так, словно ему есть дело до меня. «Я не твой муж-изменник! Я всегда был и буду на твоей стороне», — так он сказал. Но разве могу я ему верить. — Алло? Юль, ты чего молчишь? — произносит мама беспокойно. — Мам, я не знаю, что мне делать! — всхлипнув отвечаю я. — У Егора — другая женщина! Бросаю неловкий взгляд на таксиста. Стыдно перед ним, но эмоции слишком сильны. — Как же так? — растерянно произносит мама. — У вас же всё было так хорошо. — Я сама не понимаю, мам, — продолжаю, отвернувшись к окну. — В один день всё просто пошло прахом. — Ну, а ты пыталась поговорить с ним? — Егор не хочет разговаривать со мной. Он хочет развод. — Господи Боже, — мама тяжело вздыхает. — Вот что, Юль. Ты, главное, не делай глупостей. Мы со всем справимся вместе. Ты дома сейчас? Подожди немного, я папе позвоню и мы приедем. Она уже намеревается положить трубку. — Мам, постой! Я не дома. На самом деле… — Он что, выгнал тебя?! — мама, сверкая глазами, расхаживает по комнате. Папа молча обходит съёмную квартиру, проверяя, нет ли проблем с дверными замками и исправно ли работают краны. — Ну, если вкратце, то да, — отвечаю я, пряча глаза. Вот этого я и боялась. Хотя их реакция оказалась куда мягче, чем я ожидала. — Вот же засранец! — возмущается мама. — Папа, ты слышишь вообще, что происходит. — Слышу, — угрюмо отвечает тот. — Да как он мог?! — продолжает она. — Это ведь и твой дом тоже. Раз нашёл себе какую-то потаскушку, то сам бы и уходил! Мерзавец! Вот я ему устрою. Пап, давай съездим к нему и разберёмся. Если Егор думает, что ему всё сойдёт с рук, он сильно ошибается! Не знаю почему, но мамины угрозы вперемешку с причитаниями действуют на меня успокаивающе. Ещё и папа бродит рядом с шуруповёртом. Несколько часов назад мне казалось, что я осталась совсем одна. Но теперь я вижу, что мама с папой на моей стороне. Они всё ещё заботятся обо мне и защищают. И пусть мне не хочется признавать этого, но тем что они сейчас здесь, я обязана Паше. Сама я бы не решилась рассказать родителям правду. Даже после ссоры он продолжает помогать мне. И это удивительно. Внезапно я ловлю себя на мысли, что что-то чувствую к Паше. И это пугает. Сейчас, немного успокоившись, я прокручиваю в голове всё, что произошло, пытаюсь анализировать свои чувства и эмоции, и понимаю, что мне уже почти безразлично, что там делает Егор. Именно поэтому мне так легко рассказывать родителям обо всех низостях, что он сотворил. И именно поэтому так легко соглашаться со всеми оскорблениями, что отправляет в его адрес мама. Но всё, что касается Паши, оказывается саднящим и болезненным. Если подумать, то я не должна была реагировать на Машу так эмоционально. Не сказал и не сказал, как у психолога, у него могли быть свои причины на это. Я даже уверена, что если бы я дала ему объясниться, то он бы смог мне растолковать смысл своего поведения. Но вместо этого я устроила истерику. Словно бы я приревновала Пашу к этой дряни. Словно бы испугалась, что она сможет отнять его у меня также, как она сделала это с Егором. Мне трудно поверить в это, но что, если… я влюбилась в Пашу? — Давай, собирайся, Юль! — бросает мне мама, направляясь в прихожую. — Куда? — спрашиваю я растерянно. — Как куда? Поедем и вздрючим этого мерзавца! Вздумал обижать нашу девочку! Я на нём живого места не оставлю… — Мам, постой, — хмурясь отвечаю я и вздыхаю. — Я не могу… — Что такое? — удивляется она. — Чего ты не можешь? Да, это неприятно. Но надо бороться, Юль. Если не за свои чувства, то хотя бы за свои права. Смотрю на родителей, что готовы брать штурмом наш с Егором загородный дом, и понимаю, что я сама к такому совсем не готова. Моя душа в смятении. Прямо сейчас я не хочу видеть ни Егора, ни Пашу. Мне бы для начала разобраться в собственных чувствах. — Нет, мам, мне физически не очень хорошо, — отвечаю я чуть приврав. Мама подходит ближе и кладёт мне ладонь на лоб. — Ну, ты и вправду бледная какая-то. Температуры вроде нет. Может, давление? — Мам, я беременна, — произношу я, не поднимая глаз. Мне бы хотелось конечно сообщить эту новость при более радостных обстоятельствах. Но что есть, то есть.