В один момент от его пристального взгляда мне становится немного неловко. Хочется приукрасить действительность, чтобы не выглядеть неудачницей перед старым знакомым, но я понимаю, что это никак не поможет мне вернуть Егора. А потому я говорю всё, как есть. Часть 4. «Особые обстоятельства». Глава 11 Паша Я не помню, когда мы с Юлей виделись до этого в последний раз. При упоминании её мамой или кем-то ещё в моём воображении возникал её образ из старших классов. Умница и отличница, одетая скромно, но всегда опрятно. Тогда на фоне остальных девчонок, норовивших выделиться любой ценой, Юля поражала своей непосредственностью. Казалось, что она выше всего этого. Будто в ней было что-то особенное. Мы учились с ней в разных параллелях. Но время от времени пересекались на мероприятиях. Не могу сказать, что она мне нравилась. Скорее Юля была для меня человеком, к которому я должен хорошо относиться из-за того, что наши мамы дружили. Человеку зачастую бесполому. Учитывая, что Юля уже тогда была влюблена в Егора, чувства наши были плюс-минус взаимны. Мы просто существовали в поле зрения друг друга как две независимые человеческие единицы. Первое, на что я обращаю внимание, когда вижу Юлю у себя в кабинете — она ничуть не изменилась. Но я едва ли могу считать это чем-то хорошим. Ведь с течением времени меняется абсолютно всё. А она так и осталась заучкой в уродливых туфлях. Может, только старше стала. И нет, я не хочу сказать, что дело в её старомодной учительской одежде. Сменить её — дело не хитрое. Проблема в том, что она ментально не изменилась. И мой разговор с ней это доказывает. — Я не понимаю, как он мог так поступить, — говорит она, тяжело вздыхая. — Мы ведь родственные души, Паш. Нет на свете человека, который бы знал Егора лучше, чем я. Все его достоинства и недостатки. Каждую его черту, все привычки. Мы с ним связаны. — Юль, скажи честно, ты любишь его? — спрашиваю я задумчиво. — Конечно люблю! И всегда любила, — отвечает она даже немного возмущённо. — И Егор меня любит. Думаю, он просто запутался. — Запутался? — Ну, не знаю, — она опускает взгляд и вздыхает. — Может, новизны или разнообразия захотелось. Вот и нашёл себе смазливую студенточку. — Вот, значит, как. Может, ты и права. Я слушаю Юлю, слежу за языком её тела. Её плечи поникли, спина сгорблена. Она словно прячется от моего взгляда, пытается вжаться в кресло. — Юль, думаешь, ты красивая? — спрашиваю, внимательно глядя на неё. — Ну, не то что бы красивая, — смущённо улыбается она. — Симпатичная скорее. Я стараюсь смотреть на себя без розовых очков. Понимаю, что есть и более привлекательнее женщины. — Понятно, — киваю я и отвечаю для себя, что над самооценкой её надо бы поработать. — А вы с мужем часто занимаетесь сексом? Юля заливается краской. Начинает нервно теребить молнию своей сумки. — Стараемся хотя бы раз в неделю, — произносит неуверенно. — Точнее старались. Просто было много работы. Но я думала, нас держит что-то кроме секса. Мы ведь три года женаты. В её глазах появляются слёзы. Я достаю из ящика стола коробку с бумажными платочками и протягиваю ей. — Прости, — произносит она всхлипывая. — Я знаю, что мне нужно собраться. Просто эмоции. — Я понимаю, — отвечаю сочувственно. Даю ей немного времени, чтобы успокоится. Она вытирает слёзы и с надеждой глядит на меня. — Думаешь всё ещё можно вернуть? — спрашивает с надеждой. — Думаю, если ты готова, то стоит хотя бы попытаться. Если дело и в правду в скуке, тогда ещё не всё потеряно. Но в этом случае ты должна понимать, даже если у тебя получится вернуть его, риск, что он снова пойдёт налево никуда не исчезнет. — Ну, и что, мне всё равно! — бросает Юля решительно. — Тогда начать стоит с внешних перемен. Я бы посоветовал тебе обновить причёску и гардероб. То, что люди должны любить друг друга независимо от обстоятельств, звучит, конечно, хорошо. Но мужчины любят глазами. Говорю тебе это с уверенностью, потому что сам мужчина. Замечаю, что Юля, как прилежная школьница, достаёт из сумки блокнот и начинает записывать. Качаю головой. — Не нужно этого делать. Тебе нужно не конспектировать и запоминать, а научиться думать по другому. Каждый раз, когда ты размышляешь о себе — настаивать на том, что ты красотка! И выбирать новое платье и делать причёску не для того, чтобы стать красивой. А делать всё это, чтобы свою красоту подчеркнуть. — Но ведь… — начинает Юля растерянно. — Я просто понимаю, что есть женщины объективно красивее. — А ты что, с кем-то соревнуешься? — спрашиваю с едва заметной улыбкой. — Юль, твоя жизнь — это не битва за титул мисс Вселенная. Тебе не надо быть ни самой красивой, ни самой умной, ни какой-либо ещё «самой». Когда ты рассуждаешь в подобном ключе, ты невольно подразумеваешь какое-то сравнение. Ну, как в том старом анекдоте… Помнишь? Когда Сара сказала: «Изя, ты самый лучший», я понял, шо где то таки было соревнование. На лицо Юли наконец-то возвращается улыбка. — Я поняла, — взволнованно отвечает она. — Буду работать над собой. — Отлично, — киваю я одобрительно. Чувствую, как меня тоже охватывает волнение. Знаю, что не должен эмоционально вовлекаться в её проблемы. Но кажется это уже произошло. — Нам с тобой очень повезло, что вы с Егором работаете вместе, — добавляю я со вздохом. — Значит, вы волей-неволей будете постоянно пересекаться. У тебя есть преимущество перед другой — Егор тебя знает. Твоя задача — снова стать для него загадочной желанной. Замечаю, что мои слова воодушевляют Юлю. У меня нет сомнений, что как настоящая отличница она подойдёт к выполнению задачи со всей ответственностью. Лишь одна вещь меня беспокоит. А что, если это не просто скука? Есть мужики — патологические изменщики, но таких меньшинство. Чаще, когда вот такая измена всё же имеет место, это говорит, что что-то стало с чувствами. Но в чём бы ни была причина на самом деле Юле придётся пройти нелёгкий путь к её принятию. Глава 12 — Расслабься, — шепчу Юле на ухо. — Дыши. Одна рука ложится ей между лопаток, другая проходит под грудью. Чувствую, как ускоряется её сердцебиение. Она невольно размыкает губы и выдыхает. Странное чувство появляется внутри. В моих руках Юля кажется тонкой и хрупкой будто гипсовая статуэтка. Она открывает глаза, и наши взгляды встречаются. — Тебе стало лучше? — спрашиваю я с улыбкой. — Да, спасибо, — она кивает смущённо. Моя рука всё ещё у неё под грудью в районе диафрагмы. Сквозь тонкую ткань я ощущаю жар её тела. Это становится опасным. Соберись, Паша. Она твоя клиентка, а не возлюбленная. Да, у тебя давно никого не было, но не время думать о собственных нуждах. Ты же профессионал в конце концов. — Это очень хорошая дыхательная практика, — поясняю я, пряча руки за спину. — Помогает успокоиться и справиться со стрессом. — Ты так много всего знаешь, Паш, — произносит Юля восхищённо. — Да ничего особенного, — отвечаю я, чувствуя не пойми откуда взявшееся смущение. — Просто несколько лет занимался йогой. — Честно говоря, я никогда не воспринимала всерьёз то, чем ты занимаешься, — она неловко отводит взгляд. — Но теперь понимаю, что ты делаешь очень важную работу. Все эти женщины, которым ты помог, должно быть, сильно тебе благодарны. — Вероятно, это так, — я задумчиво киваю. На самом деле я не помню ни одной из них в лицо, отчего порой и кажется, будто все они — плод моей больной фантазии. Именно поэтому мне так важно помочь Юле. Доказать самому себе, что мои тренинги работают. Что я не какой-то шарлатан, каких полно в интернете. — Часто, я ощущаю себя очень глупо, — признаётся Юля. — Я ведь кандидат экономических наук, преподаватель и вообще серьёзный человек. А стою перед зеркалом в ванной и, как дура, повторяю себе, что красивая и сексуальная. — Кандидат, преподаватель, человек… — вздыхаю я. — Юль, ты ни разу не назвала себя женщиной. — Ну, по-моему, это и так очевидно, — хмурясь отвечает она. — Разве? — я смотрю на неё испытывающе. — Просто я понимаю, что красота и женственность — это не самые сильные мои стороны, — признаётся она спустя время. — Мне казалось, если я буду хорошим человеком, профессионалом своего дело и заботливой женой, то это компенсирует всё остальное. Как я и думал, в общем-то. Такое случается довольно часто, когда женщина думает: «Раз я не могу быть красивой, то не буду тратить на это силы. Лучше сосредоточусь на том, что у меня хорошо получается». И становится своему партнёру другом, мамой, кем угодно, только не той, кем хотела бы быть на самом деле. — Я хочу, чтобы ты кое-что сделала, — тяжёлый вздох вырывается из груди. — У моего знакомой Ирины Александровны студия латиноамериканских танцев. В эту субботу они проводят танцевальный вечер. Там будет дресс-код. Выбери самое подходящее, по твоему мнению платье, из твоего гардероба. — Но я не танцую! — возражает Юля, неловко смеясь. — А это не важно. Ты идёшь туда, чтобы покрасоваться. — Чего? — она смотрит на меня в недоумении. — Что? — переспрашиваю я. — Ты не знаешь, что это значит? Покрасоваться, похвастаться, повыпендриваться… — Да понимаю я, что это значит! — возмущается Юля. — Не понимаю, как мне это поможет вернуть Егора?! Слышу в её голосе болезненные ноты. Знаю, она ждёт от меня прямо сейчас, что я пообещаю ей, что после этого муж к ней обязательно вернётся. Но я не могу дать ей таких гарантий, ведь в вопросе отношений задействованы два человека. В моих силах только придать ей больше уверенности и помочь ей полюбить себя. До самой субботы Юля не звонит и не пишет. Мне даже начинает казаться, что она больше не придёт. Когда она уходила в её взгляде читалось явное разочарование. И пусть мне было дискомфортно, я смирился с ним. В конце концов, не существует волшебных таблеток от проблем. А люди, что считают иначе — просто очень инфантильны и оторваны от реальности. И всё-таки я еду в тот самый сальса-бар. Еду в надежде увидеть её. Профессиональное и личное смешивается в моей голове против воли. Мысли заполняются радостным предвкушением. — Здравствуй, Паша! — хозяйка бара Вера Георгиевна встречает меня за стойкой администратора. — Не ожидала, что ты придёшь.