— Вообще я сегодня должен быть не один. Моя давняя подруга Юля собиралась пойти вместе со мной. А у вас сегодня всё, как всегда? — Практически, — кивает хозяйка. — Двое новичков. А Ирина Александровна ногу подвернула на огороде, так что её не будет. А это… Она с улыбкой смотрит на гостью, появившуюся в дверях. —… это, вероятно, и есть ваша подруга? — заканчивает она с приятным предвкушением. — Просто замечательно! Я оборачиваюсь и вижу Юлю в красивой блузе и длинной свободной юбке. Она складывает свой зонт и слегка растерянно оглядывается по сторонам. Находит меня глазами и выдыхает с облегчением. На лице появляется счастливая улыбка. Вера Георгиевна принимает у неё плащ и зонт. После я подхожу к Юле и подаю руку. — Ты ведь объяснишь мне, что происходит? — шепчет она мне на ухо. Приятная дрожь проходит по телу, когда моя рука касается её светло-русых локонов. Я вдыхаю ненавязчивый аромат её духов и ощущаю себя слегка опьяневшим. — Вечер танцев, — отвечаю ей с улыбкой. — Но почему все гости в возрасте? — спрашивает она ещё тише. — А что такого? — спрашиваю я в ответ. Юля пожимает плечами. Её недоумение можно понять. Я и сам удивлялся, пока не попал на один из подобных вечеров. И как это было со мной, вскоре после того, как начинаются танцы, у Юли отпадают все вопросы. Она кружит в паре с очаровательным дедушкой, искренне смеётся и радуется тому, что у неё получается танцевать. После мы отходим с ней к барной стойке. — Знаешь, по началу, когда я пришла, мне стало не по себе, — признаётся она. — Я подумала, что ты меня позвал, чтобы я на фоне остальных почувствовала себя красоткой. Это было неприятно. Но сейчас до меня дошло. Ты позвал меня сюда, чтобы показать, что можно радоваться жизни, быть красивой и счастливой вне зависимости от того, как ты выглядишь и сколько тебе лет. Спасибо, Паш. Я лишь молчу в ответ. Не могу признаться ей, что позвал её по большей части, чтобы провести с ней время. Глава 13 — Вас часто называют инфоцыганом и ставят в один ряд с создателями марафонов желаний. Как вы можете это прокомментировать? Я смотрю на этого блогера и не понимаю, что делаю здесь. И он сам и все ребята в студии очень молоды. У них юношеский задор горит в глазах. Им бы снимать реакции на клипы известных рэперов, а не лезть с разговорами к взрослым дядькам, вроде меня. Судя по взгляду, он ждёт сенсации, ищет скандала. Вот только порадовать мне его нечем. — А тут нечего комментировать, — развожу руками я. — Для тех, кто заинтересован в моих тренингах и курсах разница очевидна. — И всё же поясните для моей аудитории, — он неловко улыбается. — Максим, вы были когда-нибудь на консультации у психолога? — задаю встречный вопрос. Он слегка тушуется. — Ну, допустим, был. — Как вы сразу закрылись от меня, — подмечаю с улыбкой. — Но ваши опасения на мой счёт безосновательны. Я не планирую залезть к вам в голову. А свой вопрос задал лишь потому, что хотел подчеркнуть — среди моих клиенток не бывает случайных людей. Равно как в терапию люди приходят, потому что нуждаются в этом, так и на мои курсы женщины записываются с чётким осознанием, чего они хотят. — А такое вообще бывает в природе, когда женщина знает, чего хочет? — усмехается Максим. — Это что, мизогиния в вашем вопросе? — уточняю нахмурившись. Он тут же даёт заднюю. — Я просто шучу. Такой у меня подкаст: немного серьёзных вещей, немного шуток, — оправдывается неловко. Смиренно вздыхаю, понимая, что он так и будет кривляться до конца интервью. — Выходит, что вы неплохо знаете женщин. Это помогает вам как-то в личной жизни? — Скорее да, чем нет, — отвечаю уклончиво. — И что это значит? — Максим хитро прищуривается. — Вы встречаетесь с кем-то? — Скажем так, я сейчас в самом начале отношений. Я влюблён в женщину. Но мне не хочется спешить. То, что между нами, слишком ценно для меня. Парень удивленно вскидывает брови. Видимо не ожидал такой откровенности. Я и сам от себя такого не ожидал. Но после признания мне становится чуть легче. Голова проясняется. Я наконец начинаю понимать, чего хочу. После интервью мы с Машей возвращаемся в офис. Глядя на неё, я размышляю, как поступить. С одной стороны, если Юля пересечётся с ней, то скандала не избежать. Скорее всего, после этого Юля едва ли появится в моём офисе снова. Да и меня, вероятно, сочтёт предателем. Однако увольнять Машу прямо сейчас я не хочу. Отчасти потому, что несмотря на её моральные качества, она отлично справляется с работой. Отчасти из-за того, что я могу получать от неё важную информацию о Егоре. Да и в целом, имею ли я право осуждать свою ассистентку, когда сам тайно влюблён в Юлю и желаю, чтобы она была со мной? — Ты в последнее время выглядишь очень счастливой, — говорю я, когда мы с Машей проходим в лифт офисного здания. — Так заметно? — улыбается она. Молча киваю. Маша взволнованно вздыхает. — Я начала кое с кем встречаться, — произносит она, опустив взгляд. — Он очень хороший. Работает преподавателем в моём универе. Красивый, заботливый. Я даже не знала, что такие бывают. Она тяжело вздыхает, а потом бросает на меня виноватый взгляд. — Но тебя что-то беспокоит, так? — спрашиваю я, уже зная, что она ответит. — Он женат, — еле слышно говорит Маша. — Я очень сильно его люблю и готова биться за него. Уверена, что смогу сделать его счастливым в отличие от его жены. И пусть между ними не осталось ничего, кроме рутины. Мне всё равно страшно, что однажды он к ней вернётся. У меня нет сомнений, что Маша со мной честна. Я знаю, что она мне доверяет. Я вижу, что это не прихоть и не расчёт, что она действительно любит Егора. Мне становится даже немного неловко, ведь я как будто обманываю и Машу, и Юлю. В этой истории я внезапно оказался самым главным интриганом. — Маш, ты знаешь, что я думаю о мужчинах, изменяющим своим жёнам, — напоминаю я ассистентке. — Знаю! — бросает Маша в отчаянии. — Но ведь вы сами говорили, что так бывает! Что чувства в паре угасают. И тогда нужно уметь завершать всё. — Вот именно, Маш, «завершать». Те же, кто играют на два фронта из страха остаться в одиночестве, по моему мнению, не достойны уважения. Если уж ты полюбил другую, то найди в себе мужество честно сказать всё своей жене прежде, чем залезешь другой под юбку. Я осекаюсь, осознавая, что сказал слишком много. Маша ведь не в курсе, что мне всё известно о её личной жизни. Слава Богу, она на эмоциях не придаёт этому значения. Мы выходим из лифта на площадку, и я вижу мелькнувшей в дверях Юлин плащ. У меня ноги холодеют от страха, что эти двое пересекутся. Я резко оборачиваюсь на Машу. — Я тут вспомнил, что Нинель просила купить ей кофе! Ты не могла бы сбегать до кофейни? — А? Да, конечно, — растерянно кивает Маша и делает шаг обратно к лифту. Спровадив ассистентку, я быстрым шагом прохожу в холл. Чувствую себя максимально глупо и нелепо. Обманул этих женщин Егор, а переживать о том, чтобы они не встретились, должен я. — О, привет, Паш! — радостно произносит Юля, завидев меня. — Извини, что я без предупреждения нагрянула. Мне надо кое-что тебе рассказать. Замечаю на себе осуждающий взгляд Нинель. Беру Юлю под руку и спешу увести из офиса. Да, Маша ушла, но она скоро вернётся. И тогда сделать так, чтобы они с Юлей не увидели друг друга, будет гораздо труднее. Часть 5. «Умница-жена». Глава 14 Егор — А как там у Юленьки дела? — спрашивает мама. Я молчу. Не знаю, как сказать ей, что мы с Юлей больше не вместе. То есть формально мы конечно всё ещё женаты. Развод и раздел имущества займёт какое-то время. Но я уже решил, что не буду с ней. Я люблю другую, как бы это не выглядело со стороны. — Всё хорошо? — настороженно спрашивает мама. — А то вы и не заезжаете совсем. Я понимаю, что живу небогато. Ты, наверное, стесняешься меня. Но у меня всё равно душа болит за вас. — Всё нормально, — выдавливаю я из себя через силу. — Просто много работы, мам. Сама понимаешь, только ведь отстроились. — Так может вам помощь какая нужна? Толку от меня пусть и немного, но я, если что и прибрать, и постирать могу. — Да не надо. Мы сами справимся, — отвечаю я. Этот разговор начинает немного раздражать. Не из-за мамы, конечно, враньё мне даётся непросто. Я всё ещё испытываю сомнения и стыд за то, что оставил Юлю. Но раз за разом убеждаю себя, что я не мог поступить иначе. Ведь рядом с ней я задыхался. *** Юля любит всем рассказывать, что мы впервые встретились в детском саду, но на самом деле это не так. Впервые я увидел её на улице. Мы с ребятами постарше по-детски страдали ерундой в соседнем дворе. Думаю, тогда Юля впервые вышла гулять без мамы. У неё на голове была огромная белая панамка, которой она, по всей видимости, очень стеснялась. И естественно мы по малолетней глупости прицепились к этой панаме, похожей на шляпку Бледной поганки, и задразнили Юлю до слёз. Сама Юля про тот случай вряд ли помнит. У неё есть свойство забывать всё плохое, что я делал. Например, как уговорил её на секс через пару дней после выпускного, и как потерялся потом. Вероятно, если бы мы не пересеклись в универе позже, то наши недоотношения на том и закончились бы. Но Юля при встрече отреагировала так, будто ничего и не было. Словно бы она не страдала и не плакала из-за того, что я забрал её первый раз, а потом бросил. Она просто улыбалась мне, смеялась над моими шутками, и, как и в школе, помогала по учёбе. Она никогда для меня не была особенной. Ни разу не вызывала во мне какого-то трепета или сильного безумного желания просто от одного взгляда. Я воспринимал её, как запасной вариант, лучшую подругу, которой можно и поплакаться, что меня бросили, и переспать, если очень сильно хочется. Всегда смотрел на неё снисходительно. Ведь Юля любила во мне плохого парня. Она верила, что своей любовью и заботой она сможет меня перевоспитать. Я же только иронично посмеивался, не замечая, как невидимые щупальца её любви и заботы оплетают мою жизнь будто огромный кракен. Всё больше и больше я привыкал к ней и полагался на неё. Долгое время мне казалось, что Юля ведомая и слабохарактерная. Такая удобная и заботливая женщина, от которой не ждёшь подвоха. Но в какой-то момент я вдруг начал задыхаться от её заботы. Хотел уйти, но вдруг осознал, что мы с Юлей вообще-то женаты. Оказалось, что рядом с ней я почувствовал себя настолько комфортно, что был не против даже связать себя брачными узами с ней. И всякий раз, когда пытался дистанцироваться от неё, она находила всё новые способы, как забраться ко мне в душу. Наш дом стал одним из таких способов. Мы с мамой с самого моего рождения жили только вдвоём. Про отца мне ничего неизвестно. Вроде бы он был каким-то заезжим. В коммуналке, где прошло моё детство и юность, было тесно. Кухню и все удобства приходилось делить с другими соседями. И если я по глупости оставлял в местах общего пользования свои личные вещи или какую-то еду, то приходилось делиться ещё и ими. Я ненавидел коммуналку, в которой жил, ненавидел соседей. Юля знала об этом с детства и, наверное, поэтому подала мне идею строительства дома в пригороде.