— Хорошо. Это всё? — не веря, что дело прошло так гладко, уточняю я. — Ммм, да. Вас нужно отвезти в аэропорт? — Я попрошу твоего водителя. Спасибо, — говорю я, мы сухо прощаемся, и я кладу трубку. Фуух. Теперь набираю Макса. У того на работе завал, летняя сессия, экзамены у будущих аспирантов, и я не очень уверена, вовремя ли решила встрять со своим вопросом. Впрочем, он как всегда жизнерадостен и бодр. Аккуратно подбирая слова, я объясняю про наш с мамой двойной день рождения и напираю на то, что Аня с Сашей тоже приедут, ведь собираются все мои друзья. — О, я понял! — весело говорит Максим, — ты хочешь сказать, что как твой друг я тоже приглашён на праздник? — Да, — с облегчением подтверждаю я. — Сможешь поехать со мной и с Тимом? — Так-так-так, дай подумать… — тянет он. — Ты приглашаешь меня в Черногорию, провести время с твоей семьёй и семьёй Ани, чтобы купаться в море, есть вкусную еду и гулять среди средневековых замков? Хмммм, — смеётся он, — даже не знаю, что тебе ответить… — Говори уже «да»! — смеюсь я. Максим, наконец, соглашается прилететь. Правда, он уже купил билеты в Ёбург, чтобы погостить у родителей и увидеть, наконец, вживую младшего племянника. Но обещает прилететь к нам с Аней. Он спрашивает номер моей обратной брони из Подгорицы, чтобы вместе с нами вернуться в Москву. Оставшееся до вылета время летит стремительно. Я каждый день понемногу заполняю наши чемоданы, заказываю доставку продуктов, по которым так скучает мама: селёдку, гречку, сгущённое молоко. Складываю подарок — шёлковое платье со вручную нанесенными репродукциями картин Альфонса Мухи. Уверена, мама оценит. Тим не может сдержать волнения, по десять раз на дню спрашивая, когда мы, наконец, поедем к бабушке. Пройдя паспортный контроль в аэропорту Подгорицы, мы выходим на улицу. Пока я озираюсь в поисках мамы, Тим уже видит ее, присевшую на корточки, и с криком «бабАлла!» бежит прямо в распростёртые объятия. Ко мне уже подходит Драгош, целует в обе щеки и забирает багаж. По дороге в Будву мама заваливает меня вопросами об Артёме и Москве. Я нехотя отвечаю, но тут в разговор вклинивается Тимофей, с рассказом о том, что папа давно к нам не приходит, зато у нас появился новый друг, профессор Лосяш. Я сижу на переднем пассажирском кресле, рядом с Драгошем, и прямо физически ощущаю буравящий мамин взгляд. Уже представляя, какая цепочка мыслей мелькает в её голове, я спешу объяснить, что это не чужой человек. — Мама, он про Максима, Анюткиного брата. Помнишь, того самого, который учился в школе для гениев и потом уехал поступать в Москву, да так и остался? Конечно, она не помнит. Это с Аней мы дружим с семи лет, а вот её старшего брата мама почти никогда не видела. Он поступил в свой Хогвартс в тот же год, когда мы с Аней пошли в первый класс и бывал дома только по выходным, изредка приезжая из общежития. Я подробно расписываю маме все его регалии, словно сама защитила кандидатскую диссертацию по философии в двадцать пять, а докторскую — в тридцать. — Он помогал мне, когда у Тима был приступ, ты помнишь? Возил весь день, то в детсад, то в больницу, то домой. Макс — настоящий друг! Очень похож на Аню внешне, но характером гораздо спокойнее. Он приедет на день рождения вместе с ней и Сашкой. — Мама слегка расслабляется и, вроде бы, перестаёт думать, что это из-за Макса Артём выгнал меня из дому, застукав за изменой. Остаток пути мы проводим гораздо менее напряжённо, делясь последними новостями о друзьях и знакомых. Заехав в пекарню за свежей выпечкой мы, наконец, подъезжаем к вилле. Это крошечная половина трёхэтажного дуплекса, которую мама выкупила в очень плачевном состоянии. Они с Драгошем отремонтировали дом, внесли небольшие изменения в планировку, засадили пышными кустами и плодовыми деревьями маленький прилегающий садик и довольно выгодно сдавали туристам почти круглый год. Впервые услышав мамины планы по приобретению «виллы», я представляла себе шикарные хоромы вроде тех, что показывали когда-то в сериалах по телевизору. Но даже увидев домик в жизни, я была рада, что она смогла воплотить свою мечту, перебравшись поближе к морю с самым заботливым мужчиной в мире и перестав работать от зари до зари. Дома мы принимаемся за сервировку позднего завтрака. Мама достаёт и достаёт из холодильника продукты: несколько видов маринованных оливок, разные сорта сыра, домашний йогурт, молоко, аппетитные колбаски и ветчину, множество пиалок с вареньем и особую мою любовь — густые сливки каймак, которые надо намазывать на хлеб, как масло. Драгош даёт мне почистить овощи и принимается жарить яичницу с луком, помидорами, зеленью и плавленым сыром. Тим бегает по этажам, жуя горячую краюшку. Потом мы зовём его вниз и он, наевшись до отвала, осоловело оседает на стуле. Мама подтягивает его поближе к себе, да так они и сидят в обнимку: сонный Тимофей прижимается к бабушкиному боку, а она что-то рассказывает, оживлённо жестикулируя одной рукой и иногда чмокает внука в макушку. Глава восемнадцатая Мы с Тимом заваливаемся спать, чтобы отдохнуть после рейса, а выспавшись и перекусив фруктами и хлебом, всей толпой отправляемся на небольшой частный пляж неподалёку. Драгош дружит с хозяином отеля, которому принадлежит это место, так что, нам выделяют шезлонги прямо у моря, да ещё угощают коктейлями. Тиму приносят свежевыжатый сок в таком же бокале и с таким же зонтиком, как у взрослых и он сияет, как начищенный пятачок. Пригубив напитки, мы бежим в море. Тимофей научился неплохо плавать в своём навороченном детском саду и теперь резвится вокруг меня, как маленькая рыбка. Мама хочет снять каждый момент на телефон, и мы корчим ей забавные рожицы. Наконец, мы поручаем Драгошу следить за ребёнком, а сами отправляемся загорать. Хотя мама с отчимом живут в Будве, они нечасто выбираются к морю и только с нашим приездом сами ненадолго превращаются в праздных отдыхающих. Так Но мы не просто валяемся на шезлонгах. У мамы есть любимое занятие на отдыхе, немного предосудительное. Она надевает чёрные очки, чтобы не было видно глаз, и начинает «смотреть пляжное кино», как я это называю. Похоже, я уже вошла в тот возраст, когда мне тоже начинает нравиться «пляжное кино». Мы наблюдаем за стайкой молодых девушек в бикини, которые, старательно изгибаясь, обмазываются кремом. Немного поискав глазами, понимаем, что шоу предназначено для группки парней. Мысленно присвистнув, я решаю, что, пожалуй, перспективы вполне реальные, молодые люди уже проглотили крючки и, рисуясь перед девушками, то крутят на песке «колесо», то поигрывают мышцами. — В красном бикини положила глаз на мальчика со скорпионом на груди, — шепчет мне мама. Я хихикаю и вижу, что парень с татуировкой, в свою очередь, был бы не прочь замутить с блондинкой в слитном купальнике. Через некоторое время группы объединяются под одним навесом. Девушка в бикини предлагает парню со скорпионом добавить ещё крема на свои и так лоснящиеся бока. Мы с мамой всей душой болеем за неё. Когда юноша вежливо отказывается и подсаживается к блондинке, я от досады одним махом приканчиваю свой коктейль. — Ирина тоже блондинка, — говорю я, глядя перед собой. — Красивая очень. — Милая, это ты у меня красавица! — восклицает мама, поворачиваясь ко мне сдвигая очки на лоб. — И умная к тому же! Ничего, вот увидишь, наиграется и поймёт, кто чего стоит на самом деле! — Мне как-то не по себе от мысли, что можно «играться», когда у тебя жена и сын, мам. — Вот и подожди, вот и прибежит, когда увидит, что за помутнение с ним случилось. Я в Тёму верю. Не такой он человек, чтобы на любовницах жениться. Перебесится и к вам с Тимофеем будет проситься.