— Их было семеро, — прохрипела хранитель. Дарина внесла её на руках, ходить та, конечно, ещё не могла, даже у Изменённых кости не срастаются так быстро, но хранитель уже была в сознании и могла говорить. — Они утащили Лихачёва. Простите. Я не справилась. — Что с нашими ребятами? — спросил генерал. — Мне очень жаль, Леонид. — Мать нагнулась, подобрала что-то с пола и протянула ему. Я подошёл ближе, не переставая коситься на работающий экран, и невольно скривился. Предмет оказался металлическим жетоном на обрывке цепочки. — Я боюсь, эти существа и были вашими людьми. Да, выдержка у генерала оказалась железная. Он молча взял жетон, посмотрел, покачал головой. — Нет. Это американский. Все молчали. Мы с Дариной обменялись взглядами, понимая друг друга без слов. Не стоило лезть в корабль Инсека. Не стоило! — Возможно, какая-то защитная система, — сказала мать. — Активированная перед уходом ловушка для чужаков. Очень жаль. Генерал стоял и смотрел на жетон. Потом обтер о штаны и положил в карман. Поглядел на меня. — Зря мы вас не послушали, Максим. Я кивнул. Я смотрел на экран перехода. На изображение корабля Инсека. Из всех нас только я там был. Возможно, системы корабля это помнят. И я для корабля не совсем чужак. — Нет! — воскликнула Дарина. — Закрывайте проход, — сказал Леонид Владимирович, переводя взгляд на мать. — Мы ошиблись, да. Закрывайте. Мать посмотрела на меня. — Дайте ваш пистолет, — попросил я генерала. — Пожалуйста. — Ты же видел, толку с него чуть. — Лучше чуть, чем ничего. Генерал покачал головой. — Остынь, Максим. Они все уже мертвы… хуже, чем мертвы. — Мы не знаем, — ответил я. В ноздри бил тяжёлый запах крови, плоти и дерьма. Запах смерти. — Дайте, пожалуйста. Или я попрошу мать. — Вдруг это вирус? — повысил голос Леонид Владимирович. — Нет таких вирусов, чтобы залезть в скафандр, раздеть человека, мутировать и покрыть белой шкурой! — упрямо ответил я. — Дарина… — генерал повернулся к ней за помощью. Дарина молча взяла из его рук пистолет и подошла ко мне. Сказала: — Одного не пущу. Я хотел сказать ей, что я не чужой кораблю. Что я защищал его от Слуг, и корабль может это помнить. Но понял, что говорить бесполезно. — Закройте за нами проход, — попросил я. — И открывайте каждые полчаса секунд на двадцать. Леонид Владимирович пожевал губами. Его обляпало меньше, чем нас, но он тоже был в слизи и обрывках белой кожи. — Мы подготовим вторую группу, — сказал он наконец. — Через три часа. Нет, через полтора. Я не стал спорить. И говорить, что и вторая группа, и третья, и ещё отряд бойцов с оружием Инсеков должны были быть тут изначально, тоже не стал. Видимо, как часто случается, вся эта авантюра с экспедицией на корабль Инсека была полуофициальной, без лишнего шума и заметных приготовлений, чтобы в случае неудачи списать все проблемы на стрелочников. Я прикрыл на миг глаза. Гнездо вроде бы успокоилось, перестало истерить. Надо же, какие они разные по характеру… может, это слоны влияют? Они существа нервные. «Дай мне, что сможешь, — попросил я. — Всё, что сможешь». И пошёл к экрану, стараясь не смотреть под ноги. Часть 1. Глава четвертая Глава четвёртая Жарко и легко — как и прежде в корабле Инсека, но совершенно нет приторного грибного запаха… значит, это был запах самого пришельца? Вообще никакого запаха не чувствовалось, и никакой больше влажности, воздух горяч, сух и безвкусен — как в пустыне. Было темнее, чем раньше, словно работало лишь какое-то дежурное освещение. Мы с Дариной стояли, прижимаясь друг к другу и озираясь. Это, несомненно, было то самое помещение, куда прошла группа десантников — стояли разложенные приборы, ощетинившиеся какими-то антеннами и объективами. Маленький белый цилиндр, на котором мигала зелёная лампочка, астматически всхлипывал, втягивая и выпуская воздух, наверное, контролировал атмосферу. В сторонке лежали свёрнутые в рулончики серебристые пластиковые одеяла — они тут и ночевать собирались? И открытый ящик с сухими пайками, пластиковыми бутылками воды, крошечной газовой плиткой. Да, и питаться они тут явно собирались. Рядом с экраном, в раскрытом металлическом чемоданчике, лежали в гнёздах плазмомёты и секадор, похожий на длинноствольный пиратский пистолет. Я сразу нагнулся и извлёк его из гнезда. Это оружие то ли выпаривало, то ли вымораживало воду из органики. Может быть, сработает против дутиков лучше, чем плазменный заряд… Но дутиков не было. И десантников тоже. — Никого, — зачем-то сказала Дарина. — Ты видишь следы боя? Я покачал головой. В Гнезде пришельцы действовали очень кроваво. Я не мог представить, чтобы пятеро профессионалов в крутой броне и вооружённые до зубов просто сдались им без боя. — Эй! — позвал я. — Это Максим! Мы за вами! Как вы? Тишина. — Игорь Григорьевич! — позвала Дарина. — Товарищ полковник! Её голос разнёсся в помещении, эхом отозвался под куполообразным сводом и стих. Никакой реакции не последовало. Я осторожно отошёл от портала — два шага унесли меня метра на три, обернулся — экран светился серым, он работал и готов был перенести нас обратно. — Максим! Голос шёл снизу, я вздрогнул. Увидел на металлическом полу крошечную камеру на треноге, опрокинутую и смотрящую вверх. Пожалуй, это был единственный беспорядок, всё остальное вокруг выглядело образцово-показательным лагерем, разбитым в кратчайшие сроки. Я поднял камеру, посмотрел в выпуклую линзу объектива. — Леонид Владимирович? — Что там, Максим? — Ну… снаряжение. Я поводил камерой из стороны в сторону. Она была в металлическом кожухе и совсем простая, даже не вращалась сама. — То есть лагерь они разбили, — сказал генерал. Звук шёл откуда-то из-под камеры, громкий, хоть и с зарезанными частотами. — Следов борьбы нет? — Нет. Леонид Владимирович откашлялся. Кажется, он был всерьёз растерян. — А как… вообще? — Вообще ничего, — начиная ощущать весь идиотизм разговора, сказал я. Только что пятеро непонятных дутиков влёгкую разнесли оборону Гнезда и были остановлены лишь чудом. За нашей спиной остался зал, похожий на скотобойню из фильма ужасов (вряд ли на реальных бойнях животных разрывают на кусочки). А тут — тишь да гладь!