— Вот. А у Инсеков на их материнской планете. Они создают свои боевые формы, хотя и куда более ограниченные, чем наши: стражи, монахи… — И у нас так, — согласился я. — Тогда вы понимаете. Основные боевые силы с обеих сторон — люди. Одни сражаются за нас, другие, с промытыми мозгами, за Инсеков. Но им не хватает бойцов. Видите ли, даже на Ровиане население составляет полмиллиарда человеческих особей. На обычных планетах — это десятки или сотни тысяч. Даже при полной оккупации планеты, что случается нечасто, Инсекам достаётся не так уж и много особей, пригодных к Изменению. — У нас в Гнёзда отводят смертельно больных детей… — тихо сказала Дарина. — А у нас Инсеки гребут всех. Предпочитают тех, кто младше, конечно. Их проще убедить воевать на их стороне. Но повторю, им достаётся не так уж и много. Полагаю, что, если вы окажетесь в одном из Гнёзд, вам удастся с ним договориться? Я пожал плечами. — Возможно. И что дальше? Хотите, чтобы мы перевербовали Изменённых? — Вряд ли это возможно, — вздохнул Иван. — Но у меня есть план, я продолжаю над ним работать. К утру, вероятно, всё будет готово. А пока — давайте отдыхать? Может быть, танцы? Я с сомнением посмотрел на пляж. — Нет-нет, смотаемся на Ибицу, — предложил Иван. — Хороший ди-джей, вкусные коктейли… — Нам лучше поспать, — сказала Дарина. — Мы же не такие «предсингулярные», как вы. — Ну как хотите, — Иван развёл руками. — Вы нормально разместились? Может быть, каждому свою каюту? — Мы вместе, — хмуро ответил я. — Завидую, — Прежний подмигнул мне. — Так что, моё предложение принимается? Я кивнул. Дарина и Милана переглянулись, тоже кивнули. — Кстати, — Иван помедлил. — Я параллельно обдумывал историю вашего попадания к нам. Если вам удастся вернуться, присмотритесь к человеку, командовавшему операцией. — А что так? — спросил я. Конечно, я довольно подробно рассказал Прежнему, как мы попали сюда, но про отставного генерала сказал разве что пару слов. — Странное поведение. Во время проведения вылазки вдруг отправиться гонять чаи, забрав с собой тех, кто хотя бы теоретически мог дать отпор — мать Гнезда и Изменённых! Не обеспечить надёжную охрану и оперативный резерв. Оставить в опасной точке значимого для вас человека, за которым вы готовы были отправиться на корабль. А потом позволить Милане, прекрасно понимая всю её ценность, пройти через экран! — Он работает на Прежних? — воскликнула Милана. — Может, на Инсеков. А может, и на нас, — Иван кивнул. — Но для профессионального военного такие ошибки непозволительны. Мой вам совет, друзья, когда вы видите странное поведение опытного человека, то первым делом ищите скрытые мотивы, а уж потом ошибку или глупость… Да, в случае большинства людей начинать надо с ошибки, но тут явно другой случай. Прежний встал. — Я провожу вас до катера. Пожалуй, я был этому рад. Мне действительно хотелось спать. Но я уточнил: — Проводите? А сами? — А меня ждёт веселая компания, которая должна была прибыть сюда, — Иван вздохнул. — Пришлось отправить её в другое место, но мой долг хозяина вечеринки никто не отменял. На яхте было тихо, словно вся команда куда-то исчезла. Молчаливый моряк доставил нас на борт, после чего катер вернулся на берег, а пожилой Слуга отвёл к каюте. Спросил на безупречном русском языке: — Есть какие-то пожелания? Я покачал головой. — Вызывайте в любой момент, я всецело в вашем распоряжении, — сообщил он и удалился. В каюте было прибрано, исчезли малейшие следы нашего короткого пребывания. На кровати прибавилось подушек. На столике в ведёрке со льдом стояла бутылка шампанского. Никто из нас к ней не потянулся. — Я на диванчик, — подхватывая с кровати подушку, сказал я. — Макс, не валяй дурака, — попросила Милана. — Вот именно, — поддержала Дарина. Я замялся. — Максим, нам просто будет спокойнее спать с тобой рядом, — сказала Милана. — Ложись в центре и всё. Приставать не стану. — А я бы пристала, но не время, — добавила Дарина и улыбнулась. — Макс, нам всем надо нормально выспаться. — Хорошо, — согласился я. Поколебался секунду, разделся до трусов, забрался в кровать и закрыл глаза. Да уж. О сексе, конечно, не думалось. И, честно говоря, когда девчонки, сходив в душ, разделись и легли, я уже почти спал. Дарина сразу взяла меня за руку и уснула. Милана легла чуть дальше, кровать позволяла, но среди ночи я в полусне ощутил, как она обнимает меня. Интересно, что же всё-таки придумал Иван, как собирается нас использовать и есть ли у нас шанс вернуться домой… Я думал об этом, когда несколько раз просыпался ночью. Пытался своей единственной головой решить задачу, ответ к которой искала коллективная личность Прежнего. Ничего, конечно, придумать я не смог. До самого утра. А проснулся я от тёплого цветочного запаха, который показался мне смутно знакомым. Да что уж там говорить. Не смутно. Я открыл глаза. Присел на кровати, высвобождаясь из рук спящих девчонок. Продавец стоял рядом. Вначале мне показалось, что он стоит на коленях, потом я понял, что он почти до основания втянул металлические ноги в своё цилиндрическое тело. — Привет, — сказал я. — Доброе утро, Максим, — негромко произнесла рыжая лисья голова из-под капюшона. — У нас есть семь минут до того, как проснётся Дарина и всё изменится. — Удивлён, что ты всё-таки жив, — так же шёпотом ответил я. Хотя раз уж Продавец сказал про семь минут, то можно хоть в голосину орать. — Я тоже, — признался Продавец, два дня назад навещавший меня в моей реальности. — Но я не уверен, что на самом деле жив. Часть 1. Глава девятая Глава девятая Опустив ноги с кровати, я протянул руку и потрогал щёку Продавца. Мех был пушистый, мягкий и словно бы чуть-чуть маслянистый на ощупь. От лица шло тепло. — Живой, — сказал я. — Точно вам говорю. Продавец смотрел на меня изучающим взглядом. Потом кивнул. — Я пришёл к иным выводам. Скорее всего, я нахожусь в вероятностном состоянии. Как кошка Шрёдингера. — Кот, — поправил я. — Кошка. Эрвин Шрёдингер экспериментировал только на кошках. Он вообще недолюбливал мужчин, зато обожал женский пол. У него было немыслимое количество любовниц, включая совсем уж несовершеннолетних, из-за чего он вдрызг разругался с коллегой по Оксфорду, чопорным и набожным писателем-фантастом Клайвом Льюисом, и другим фантастом, Рональдом Толкином, хотя там причиной было… — Тьфу, — сказал я. — Слушайте, зачем мне это? Продавец вздохнул. — Не знаю. Но я вынужден это рассказывать, потому что я это расскажу. Итак, Эрвин экспериментировал только на кошках, и знаменитый кот, который то ли жив, то ли мёртв, был на самом деле кошкой… — Хватит, — сказал я. — Я знаю, что вы любите шутки. Но мне плевать на Шрёдингера, его кошек и его девиц. Лисья морда нахмурилась. Потом Продавец улыбнулся.