Я стоял, до боли сжимая кулаки. Я не знал, к чему приведёт попытка вмешаться. Хорошо хоть, не было ни крови, ни разорванной кожи. Мод вытаскивала Дарину из себя, будто фокусник, вынимающий один платок из другого. В какой-то момент я понял, что руки Дарины бессильно свесились, а Мод выпихивает её своими руками, упираясь в затылок, в спину, сгибая, толкая… и не отрывая от меня взгляда. Я стоял. Я ждал. Кажется, Мод надоело. Может быть, она рассчитывала на другой эффект. Поморщившись, Прежняя отступила на шаг назад, и Дарина рухнула на пол, свернувшись калачиком и подрагивая в конвульсиях. Я подошёл и поднял её на руки. Прижал к себе. От неё пахло чем-то чужим, едким, похожим на запах старых книг или прелой листвы. Дарину сотрясали судороги, но глаза были открыты, она ловила мой взгляд и с мучительным усилием обняла меня за шею. — С ней всё в порядке, — сказала Мод. — Она не пострадала. Я молчал, обнимая жницу. — В этом не было ничего оскорбительного или унижающего, — произнесла Мод. Кажется, она начала волноваться. — Такова наиболее быстрая и простая процедура. Я почувствовал, что Милана стоит за спиной, обнимая нас с Дариной. И плачет. Давно она так? Не знаю. — Всё-таки тебе не стоило её брать, — сказал я. — Я была слаба, бороться с вами было опаснее, — призналась Мод. — Ты помнишь? Мы союзники? — Помню, — сказал я. — Слушай, почему вы такие мерзкие? А? Ну все эти сверхсилы, возможности… в космосе парите, лазерными лучами стреляете, время тормозите… и всё равно вас тянет к какой-то дряни! Люди мечтали, что станут подобны богам, а вы… — А ты хорошо помнишь, чем занимались боги? — ухмыльнулась Мод. — Пожирали и порабощали смертных, трахали их без разбора пола и возраста, сами превращались в чудовищ, требовали жертвоприношений, испытывали почитателей муками и страданиями, сжигали целые города, уничтожали государства и народы. В лучшем случае были равнодушны к чужим страданиям и горестям, но призывали терпеть. — Да, ты права, — согласился я. — Я как-то не подумал. — Раз уж ты начал играть в наши игры в таком юном возрасте, — Мод вроде как сказала это с ноткой уважения, — так не цепляйся за человеческие представления о добре и зле. — Но ведь вы цепляетесь! — сказал я. — Только почему-то лишь за представления о зле. — Ты не прав. — Мод покачала головой. — Дело в том, что добра нет. — А зло, значит, есть? — Зла тоже нет. — Кажется, Мод развеселилась. — Она хочет сказать, что её добро — зло для кого-то другого, — прошептала Милана. — Что всё зависит от точки зрения. Мод кивнула. Дарина дёрнулась в моих руках, попыталась высвободиться. Я помог ей встать, заглянул в глаза. Да, это была она. Моя Дарина. — Ты как? — спросил я. Она покачала головой и не стала ничего отвечать. — Мир! — воскликнула Мод. Я кивнул: — Да, мы союзники. Мир. — Ты не понял, — в голосе Мод появилось напряжение. — Нас решил проверить Мир. — Это хорошо или плохо? — Он из старшего аркана, хоть и не из главных, — Мод волновалась всё больше и больше. — Я даже не знаю, в какой личности он явится. Нужно на планету! Давайте, живо! — Дарине надо прийти в себя, — сказал я мстительно. — Просил же раньше! — Макс, я готова. — Поспеши! — теперь уже Мод паниковала. — Он сразу всё поймёт! Да, наверное, медлить не стоило. Вот только как снова войти в то предсингулярное состояние… в прошлый раз меня подтолкнул Карир, но сейчас его нет, он на Трисгарде, ничего не помнящий о своём могуществе, мамочка кормит своего малыша из ложечки, а он пускает сопли и… Я поднял руку и потёр лоб — там, где вредный Высший меня обслюнявил. Вселенная повернулась вокруг меня, и на миг я стал её центром. Нет, не я. Снова я-мы. Я-мы сливаемся, это болезненный короткий процесс, когда наши сознания складываются воедино и умножаются друг на друга. На этот раз всё чуть проще, надо только привыкнуть к мысли, что Карира с нами нет. Но есть эхо его присутствия, лёгкий отпечаток сознания, затаившийся в нас, и это помогает. Я-мы осматриваю пространство вокруг. И чувствую встречный… взгляд? Нет, не так. Встречный интерес. Любопытство. Настороженность. Уверенность в своей силе. Тот, кого зовут Мир… впрочем, это не имя, это что-то среднее между должностью и званием, место в иерархии Прежних. Он уже здесь. Он изучает глайдер непринуждённо, будто держит его на ладони. В каком-то смысле так оно и есть. Его нет здесь в физическом облике, и одновременно он есть — исполинская фигура, парящая среди звёзд. Я-мы можем воспринять его лишь так. Исполин в пространстве и глайдер на ладони… И ладонь стремительно сжимается. Я-мы завершаю слияние. Я обретаю целостность и понимаю, что всё будет ещё сложнее, чем я думал. Но выхода нет. И я возникаю в пространстве напротив Мира. Между нами медленно разгорается вспышка взрыва и разлетаются куски раздавленного глайдера. Это неважно, потому что я заранее убираю из пространства Мод и Мар, а глайдер мне больше не нужен. «Кто ты?» — произносит Мир. «Макс», — отвечаю я. И наношу удар. Часть 2. Глава седьмая Глава седьмая В этот раз всё иначе, не как в схватке с Икаром. Наши физические формы реже тумана, наши тела простираются на тысячи километров. Настоящие мы сокрыты: Мир в гнезде многомерного пространства, я в плоскости. Но если посмотреть со стороны — и я каким-то образом смотрю, будто меня унесло на миллион километров от точки поединка, — то туман обретает плотность, и можно увидеть две парящие исполинские фигуры. Мир — смуглый, статный и одновременно изящный. Прежние любят красивые тела. Странно лишь то, что в Мире сочетаются и мужские, и женские черты. Его тело мерцает, непрерывно преображается, то меняя пол, то застывая в каком-то неестественном смешанном состоянии.