– И если он выберет меня, вы отдадите меня? – Да. И дам неплохое приданое. Тысячу… даже две тысячи золотом… может быть… Лидия ахнула. – Батюшка, это же расточительство! – Да. Но ты моя единственная дочь. Поэтому, даже несмотря на нашу бедность, я не стану скупиться. О прилагавшейся провинции Бальи Бернард не знал. И хорошо, что не знал. Рядом с ней обещанная тысяча смотрелась жалкой подачкой. Сумма-то была вполне приличной. Для приданого богатой баронской или бедной графской дочки. А для откровенно жадного Бернарда – вообще королевской. Так что Лидия поблагодарила отца и вышла из кабинета. Пробежала до своих покоев, упала на кровать… Замуж не хотелось. В Ативерну не хотелось. И на все были свои причины. Но не ругаться же с отцом? Лидия просто решила по мере возможностей оттолкнуть от себя Ричарда. А что? Выбор у него есть, пусть роднится с Гардвейгом! Почему обязательно надо приносить ее жизнь в жертву батюшкиным интересам? Не хочу! И не заставите! А вот как лучше? Лежа с сухими глазами на кровати, Лидия обдумывала план действий. В себя Лиля пришла уже дома. Август отпоил ее чаем и подробно разъяснил, что ничего страшного не произошло. Даже наоборот. О таком можно только мечтать. Лиля становится партнером государства и пожизненно станет получать эти тридцать процентов. А там и ее дети, кто знает. Это уж как договор составят. То есть жарко ли, холодно ли, мастерские будут работать. А Лиле будут капать денежки. Без расхода на сырье, оборудование, наем мастеров, их прокорм и проживание. Сейчас Лиле просто предоставляется возможность устроить все по ее вкусу. Да, за королем решающее слово. Но условия – действительно королевские. Да, Лиле придется посвятить этому несколько месяцев. Но чем она сейчас собирается заниматься? По балам-приемам ходить? Ню-ню… Август только фыркнул, глядя на решительное отрицание дочерью и балов, и приемов. Точно, в него пошла. Сам он всю жизнь на верфях. Да и не требуется от Лилиан ничего такого ужасного. Надо поговорить с кружевницами и стеклодувами. На предмет учеников и учениц. Потом – явиться в гильдии с пергаментом короля и потребовать себе подмастерьев. Да, гильдиям это не понравится, но ей-то что? К тому же многие мастера держат подмастерьев в черном теле. А тут у парней появится шанс… Лиля кивнула, вспоминая своих. Но этим займется Август. Эдоард – одно. Мастера – другое. Незачем Лиле все делать самой. Далее – найти хорошего управляющего. Поручить Ганцу Тримейну проверить всех и вся. Съездить в поместье. Нанять слуг (также проверенных) в поместье Тараль. Ну а дальше все будут заниматься своим делом. Слуги – мыть и чистить, управляющий – подсовывать графине счета, которые нужно проверять, ну и воровать немного… Мастера – творить и ждать новых идей от графини. Так что не надо Лиле самой ноги стаптывать. Надо найти нужных людей. Лиля выдохнула. – Пап… а ты? – А я думаю… Есть у меня один человечек, неглупый, вот я хотел бы его в Иртон послать, а Тариса оттуда забрать. Ты не возражаешь? Лиля замотала головой. Тарис Брок устраивал ее со всех сторон. Мужчина умный, грамотный, серьезный, они уже сработались – возражений нет. Но побыстрее бы… – А до тех пор разрешите вмешаться мне? Хельке появился словно из ниоткуда. Август махнул ему рукой. – Присаживайся к нам, если есть что сказать. Август неплохо относился к эввирам. Уважал их за незаурядный ум и способности к торговле, часто вел с ними дела, и с Хельке сразу нашел общий язык. Мужчины раздавили вместе бутылочку настойки и сговорились. – Ваше сиятельство, а вы подумали о реализации? Лиля пожала плечами. – Было бы что реализовать. – А вот я хотел бы с вами об этом поговорить. У меня, как вы знаете, есть племянники… – Торес-старший. Вы его имеете в виду? – догадалась Лиля. – Да, ваше сиятельство. Мальчик не родился ювелиром. Зато находить общий язык с людьми, договариваться, распоряжаться – это для него. Я даже загрустил, ну кто доверится эввиру? Но… – Я поговорю с Торесом, – решила Лиля, – и, если мы сработаемся, почему бы и нет. Сначала пусть поможет с Таралем, а потом, когда приедет Тарис Брок, перекинем ребенка на реализацию продукции, по времени будет самое то… – А что вы таки думаете о реализации? – поинтересовался Хельке. Лиля честно призналась, что она об этом не думала. – А если, ваше сиятельство, поговорить с нашими старейшинами? Лиля вскинула брови. Мол, не знаю, что это за зверье. И Август с Хельке принялись просвещать даму. Эввиров в этом мире не любили. Поэтому они вынуждены держаться друг за друга. Например, селиться общинами. Во главе общины стоят несколько стариков из самых почтенных, как правило – три-четыре человека. Они судят, рядят, разбирают споры между своими, все работающие эввиры часть денег отчисляют общине, и из них помогают тем, кому не везет. Там есть еще много чего. Но главное – в другом. Эввиры – народ торговый. И у них налажена сеть лавок и связь по всему материку. Если графиня договорится о проценте, это все равно получится дешевле, чем налаживать дело самой. Лиля задумалась. И кивнула. – Я поговорю с королем. Если он согласится, почему бы и нет? Составим договор, обговорим обязанности и права сторон, обязательства друг перед другом, штрафы за их нарушение. Тем более, что я буду выступать лишь посредником. А его величество – заинтересованной стороной. Хельке выглядел грустно. Судя по всему, хитрый эввир собирался чуточку нажиться на графине. Но – увы. На Эдоарде сильно не наживешься. С другой стороны, можно получить свое и не деньгами. Защитой, спокойствием, снятием кое-каких запретов. И это ювелир понял очень быстро. – Ваше сиятельство, вы считаете, что такой вариант возможен? – Разумеется. Лиля задумалась. Да, с эввирами можно иметь дело. Но – не ей. Государство с этим лучше справится. А она и правда поговорит с королем. Тем более надо выяснить о Джейми… Ну это надо удочку закинуть Алисии. Свекровь у нее классная. Всегда можно договориться. А ведь даже самые милые дамы ревнуют своих сыновей к невесткам. А тут – полное спокойствие… Ладно. Это ее куда-то не туда понесло. А что еще можно сделать для реализации? Лиля подумала немного. Ну не менеджер она, вот ни разу… А с чего начинают все законодатели моды? А ведь все просто. Надо создать свой модный дом. И начало есть. Торговая марка Мариэль, в честь мамы реципиентки, знак – красный крест. И фирменный магазин. В столице, со всеми заездами и заходами, и чтобы в нем можно было купить кружево, полюбоваться на себя в громадное зеркало, выпить что-нибудь экзотическое из стеклянных бокалов, немножко посплетничать, может быть, съесть что-то необычное… а почему нет?