Так и этак, а вот вам вирманин, у него есть дружина. Вам нужны надежные и серьезные люди для силовых акций? Для разведки у вас мелкота бегает. И знает много. А вот чтобы кого уму-разуму поучить, будут вирмане. Эрик сдвинул брови, но протестовать не стал. Не гонят? Наоборот, приблизили, обласкали, жалованье хорошее положили. А защищать госпожу он так и так будет. Только не телохранителем, ну так оно и удобнее. Ганц оглядел вирманина, вспомнил, как они уже работали вместе, и кивнул. – Согласен, госпожа. Подойдет. Но еще у меня есть разговор. – Серьезный? – Да. И хорошо бы мастера Хельке позвать. Лиля вздохнула. И кивнула служанке, мол, зови. – Пройдемте в кабинет? Спустя полчаса Лиля была… рассержена. Один из эввиров, которому на реализацию отдали привезенный товар, некто Вариль Шальими, крысятничал. Или воровал. Заначил, гад, чуть ли не половину прибыли. Что и было неоспоримо доказано документами в папке. Вообще, Лиля этого ждала. Но не так же быстро! Да и первых купцов Хельке сам отбирал, за что и был призван к ответу. Уселся в кресло, перебрал бумаги и посмотрел хитрым взглядом. – Ворует, гад? – А вы знали? – вкрадчиво уточнил Ганц. – Догадывался. – И почему вы его выбрали? Хельке вдруг стал серьезным. – Ваше сиятельство, я ведь эввир. – Да, я в курсе. – Лиля говорила тихо, себе под нос. Но Ганц все равно усмехнулся. – Вот. А вы меня приняли, обласкали, я только у вас на службе понял, что такое покой и уют. Деньгами балуете, про идеи я уж вообще молчу – за такое любой ювелир голову бы заложил. Лория вон за детей спокойна. Вы ж их учите, как благородных. Старшего к хорошему делу пристроили. Мне вас обманывать невыгодно, у меня вся семья с вами повязана. – И? – А обманывать будут. Этот Вариль вообще мразь та еще, его никто не любит. Своих – и то подставить умудряется. За руку не ловлен, да все знают. И дела с ним стараются не иметь. – А меня… – Рано или поздно вас бы попытались обворовать. Вы бы проучили вора, на вас бы обиделись. Ну и пошло бы. Лиля кивнула. Все так. Спускать нельзя. Даже один раз. Но эввиры друг за друга горой стоят. Одного обидишь – все обидятся. Будь он хоть рогатый и о трех хвостах. – Ага… Вы его выбрали для наглядного урока? Хельке блеснул хитрыми глазами. – А то, госпожа. Из наших никто не обидится, если вы его – того… – А заодно и запомнят, что с графиней крутить нельзя, – медленно проговорил Ганц. Хельке ответил ему наивной улыбкой ребенка. – Ну ты и… – На том стоим. – Ювелир обижаться и не подумал. Дело-то житейское. Это кто другой бы шум поднял, не разобравшись, а графиня – нет. Она умная. И работать с ней приятно. А идеи какие? Одна фероньерка чего стоит? Работы на полчаса, а продать можно… Лиля посмотрела на Ганца: – Лэйр Ганц, вот и дело для вас. Эрик как раз вовремя, поможет, если что. – Ваше сиятельство… – Убивать, наверное, не надо. Но, полагаю, вирмане знают, как обращаться с ворами? Ганц кивнул. Знают. До смерти не убьют, но мерзавец об этом очень сильно пожалеет. – Я имею право сама разобраться с вором? – Имеете, ваше сиятельство. Если есть все доказательства, король не будет против. – С ним это надо согласовать? – С вашего позволения, я возьму это на себя. Лиля кивнула. Позволяю. – Тогда идите, планируйте. Если нужно мое присутствие, сообщите. – Вы… сможете? Лиля пожала плечами. Милый мой, видел бы ты, как студенточка трупы препарировала. Другие падали, она стояла. И делала. И уж зрелище разборки перенесет спокойно. Ганц отправился работать, а Лиля посмотрела на Хельке. – Мастер, у меня тут есть еще одна идея. Идея была проста. Есть фероньерка. А есть индийские тика и лалатика, тоже украшения головы. Первая проще. Вторая и третья чуть сложнее, но ненамного. Основную часть могут сделать подмастерья. Может, потом и про панжу (браслет на кисть, соединенный с кольцами на пальцах) поговорим. Но не все сразу. Хельке слушал. Записывал. Рисовал. И думал, что не ошибся с выбором. Пусть под старость, но ему попалась настоящая хозяйка, которой он может спокойно довериться, не опасаясь за свою семью. Интересно, что еще она ему подскажет? И имеющегося хватит, чтобы его имя осталось в веках. Но… интересно же, господа! Безумно интересно! Вариль Шальими был собой доволен. А еще – прибылью. Пересчитал полученные за кружево монеты, отложил половину, подумал – и отложил из половины еще несколько монет. Взвесил на руке тяжелый узелок. Хорошо… Как всякий мерзавец, Вариль считал себя честным человеком. И сейчас он просто… делил все по справедливости. Поменьше – графине Иртон. Побольше – себе. Он даже не удивился, когда его выбрали посредником для перепродажи. С чего бы? Он же ведет дела честно! А подставить, разорить, поделить по-честному… так кто без греха? Вот и сейчас… Во-первых, женщины все глупые. Так что графиня и не поймет, что ей меньше досталось. Во-вторых, он мужчина. Так что употребит все на пользу. В-третьих… Да зачем этой дуре столько денег? Перебьется. То ли дело он. Умный, серьезный мужчина… Вот так поторгуем ее изделиями еще годик-другой, и можно будет о женитьбе подумать. Сейчас за него дочерей отдавать не хотят, а когда у него будут деньги, кто осмелится спорить? Ух, он тогда их всех! Дверь дома даже не скрипнула, пропуская людей. Эрик с удовольствием ее бы выбил. Но Ганц запретил шуметь раньше времени. И Вариль, перебирающий золотые монеты и прикидывающий – отложить еще или пока не зарываться, с ужасом увидел вырастающие перед ним фигуры. Вирмане могли испугать кого угодно одним видом. Кольчуги, кожаные куртки, топоры и мечи, злобные ухмылки на лицах… Мужчина было вскочил, но сильный удар в челюсть отправил его к стене – и в беспамятство. Вариля привели в чувство тяжелыми пощечинами. И происходящее не обрадовало купца. А кого может обрадовать, если ты сидишь в кресле, привязанный за руки и за ноги, вокруг тебя стоят несколько вирман и вглядываются с нехорошим интересом, а в кресле напротив сидит женщина. Очень знакомая. Ее сиятельство, графиня Лилиан Иртон.