На самом деле я не могла сказать, что разговаривала с Тони, потому что никто не знал, что она спала с Диего. — Ну, на твоем месте я бы не стала полагаться только на обширные знания Савио, — сказала Серафина. — Вы когда-нибудь встречались с этими девушками? Киара коснулась моей руки. — Нет. Савио никогда не заботился о какой-нибудь девушке достаточно сильно. Серафина наклонилась вперед. — С этого дня ты единственная девушка, которая имеет значение. Как я уже сказала, тебе нужно поставить его на колени. — Как думаешь, это возможно? — О да, — сказала она, обменявшись взглядом с Киарой. — Каждого мужчину можно поставить на колени. Они должны были знать это. Они были замужем на Нино и Римо. — Итак, ты уверена, что не хочешь нас ни о чем спросить? — тихо спросила Киара. — Одна вещь… среди традиционалистов существует традиция кровавых простыней все еще поддерживается, но…поскольку ваша семья не очень консервативна, мне было интересно, есть ли что-то подобное. — Нет! — сказали они обе сразу. Серафина тронула меня за плечо. — Ты сама решаешь, хочешь ли спать с Савио. Не будет никаких окровавленных простыней или чего-то еще, что может надавить на тебя, и пожалуйста, обещай мне, что не позволишь ему подтолкнуть тебя на то, чего ты не хочешь делать. Я улыбнулась их беспокойству. — Не позволю. Савио заставил меня долго ждать, прежде чем принял решение, сначала о нашей помолвке, потом о нашей свадьбе. Теперь и он мог немного подождать того, чего хотел. Глава 22 ??Савио?? Я обожал Джемму в обтягивающей одежде, демонстрирующей ее захватывающий дух и изгибы, и ожидал, что она выберет скромное свадебное платье. В конце концов, церемония будет происходить в церкви, и ее семья будет присутствовать на ней. Так что, увидев ее в платье с высоким воротником и длинными рукавами, с фатой, закрывающей все ее лицо, я не удивился, но оно все равно выбило из меня весь дух. В толпе воцарилась тишина. Призрак белого цвета. Диего вел ее ко мне. Чем ближе они подходили, тем отчетливее сквозь тонкую ткань фаты проступало лицо Джеммы. Они остановились рядом со мной, и Диего откинул ее фату. Нежный взгляд, промелькнувший между ними, заставил меня простить Диего за завуалированные угрозы последних нескольких недель. Это была его младшая сестра. У меня никогда не было сестры, которую нужно было защищать, но у меня была Грета. Я протянул ему руку, на удивление уверенно, и он передал мне Джемму с коротким кивком. Его челюсть была плотно сжата, когда он повернулся и направился к первому ряду, где сидели наши семьи. Рука Джеммы дрожала рядом с моей, призывая к защите. Я провел большим пальцем по ее нежной коже и был вознагражден легкой улыбкой. Наклонившись, я прошептал: — Ты выглядишь, как принцесса, Джем. Улыбка стала чуть шире, затем священник начал свою проповедь, и выражение лица Джеммы стало сосредоточенным. Я отключился. Это зрелище было только для Джем, и ничего больше. Я все еще не верил ни в один из этих фокусов-покусов. Я поймал взгляд Римо, который стоял рядом со мной, скрестив руки на груди слегка раздраженный. На лице Нино отразилось легкое раздражение. Для него было совершенно неразумно верить в Бога. Хорошо, что он не втянул консервативную семью Джеммы в дискуссию о существовании высшей силы. Зная моих братьев и моего, дьявольски маленького, племянника, было бы чудом, если бы эта свадьба закончилась без скандала, а половина семейство Баззоли никогда больше бы не сказала нам ни слова. Только у Адамо появилось такое выражение лица, которое говорило о том, что он действительно слушает слова священника, хотя, вероятно, он мечтал о следующей уличной гонке через две недели. «Да» Джеммы прорвалось сквозь мои мысли, и я быстро сосредоточился на главном. Взгляд, который она бросила на меня, ясно дал понять, что она знала, что я не обратил внимания. — Да, — твердо ответил я, и тут меня осенило ледяным озарением. В эту самую секунду я стал женатым человеком. Краем глаза я заметил, как Фабиано и Римо обменялись удивленными взглядами. Неужели они думали, что я скажу «нет»? Я бы не упустил случая сделать ставку на исход этого дня. Если бы это было так, то я бы хотел, чтобы они сказали мне, чтобы я мог сделать свою собственное ставку. Грета на цыпочках подошла к нам в своем бледно-розовом платье цветочницы, а Невио вел ее за собой в смокинге. Без него она бы никогда не пошла к алтарю, когда на нее смотрело столько людей. Я бросил на Невио предостерегающий взгляд. Если этот маленький монстр сделает что-нибудь, чтобы испортить этот день, я надеру его хитрую задницу. Вопреки самому себе, Невио сосредоточил своё лицо. Он внимательно посмотрел на Грету. Эти двое были как Инь и Ян. Они остановились перед нами. Грета подняла подушку с кольцом и слегка улыбнулась мне. Она ни разу не взглянула ни на священника, ни на Джемму, ни на кого-либо еще. Джемма наклонилась и прошептала что-то, что заставило мою племянницу улыбнуться чуть шире, удивив меня на мгновение, но затем мои глаза нашли обнаженную спину Джеммы. Ее четко очерченная спина и изящные лопатки, восхитительный позвоночник, по которому мне хотелось провести языком. Мой пульс ускорился. Джемма выпрямилась с кольцом в руке и посмотрела на меня. Не знаю, какое у меня было выражение лица, но оно, должно быть, отражало мой голод, потому что щеки Джеммы покраснели. — Твоя рука, — прошептала она, и я протянул ей свою руку. Она надела кольцо. Я наклонился к Грете и взял оставшееся кольцо. На этот раз я выбрал менее неприятное кольцо, простое золотое колечко с несколькими бриллиантами. — Спасибо, куколка. Невио надулся. — И спасибо тебе. Они вместе обернулись и ушли, когда я выпрямился. Я сжал руку Джеммы и надел кольцо ей на палец. Знакомая волна собственничества захлестнула меня, увидев свое кольцо на руке Джеммы. Взглянув на свою собственную руку, я понял, что теперь тоже буду носить знак, который сделает меня чьим-то еще. Такое странное чувство знать, что Джемма будет женщиной, с которой я проведу остаток своей жизни, единственной женщиной, с которой я буду заниматься сексом… — Можете поцеловать невесту, — сказал священник, отрывая меня от моих мыслей. Я ухмыльнулся. Обвив рукой талию Джеммы, прижав ладонь к мягкой, горячей коже ее спины, я притянул ее к себе. — Веди себя прилично, — сказала она почти отчаянно за секунду до того, как мой рот обрушился на ее. Священник дал свое официальное благословение на поцелуй, так что высокомерная семья Джеммы могла смириться с этим. Скользнув губами по мягким губам Джеммы, я слегка подтолкнул ее языком. Джемма напряглась, но я не дал ей возможности отреагировать, притянув ее еще ближе, мой мизинец скользнул под ткань ее платья, дразня ее копчик, когда мой язык попробовал ее на вкус. В церкви раздались аплодисменты, поначалу лишь немногочисленные, вероятно, под аккомпанемент Римо, но потом все присоединились. В конце концов я отстранился, тяжело дыша. Я бы продолжал целовать Джемму, если бы кровь не начала скапливаться в моем члене. Стояк в церкви — это определенно то, что Джемме не очень понравится. Кожа Джеммы покраснела, губы распухли, веки опустились. На мгновение, прежде чем она опомнилась, желание наполнило ее взгляд и к черту это, я хотел закинуть ее на плечо прямо сейчас и отнести к машине, чтобы я мог отвезти ее в укромное место. Затем глаза Джеммы сузились, и понимание осело на ее лице, ее глаза метнулись к нашей аудитории. *** У входа в церковь гости собрались вокруг нас, звеня бокалами с шампанским и аплодируя. Разумеется, первыми нас поздравили Римо и Серафина. Как Капо и мой брат, это была его честь. Он покачал головой, затем схватил меня за руку и притянул к себе, чтобы коротко обнять. Многие мужчины избегали публичного проявления чувств, особенно если они были высокопоставленными членами Мафии. Римо знал, что ему не нужно никого впечатлять. Каждый человек в комнате уважал его или даже боялся. — Ни хрена не могу поверить, что ты женат. Я был уверен, что ты натянешь на всех нас Хью Хефнера. (прим. Американский издатель, основатель и шеф-редактор журнала «Playboy», а также основатель компании «Playboy Enterprises».) Я фыркнул, отстраняясь. — Как я мог не согласиться жениться, учитывая, что самая горячая девушка в Вегасе ждала меня у алтаря? — Слишком много хлопот для куска девственной задницы, — пробормотал Римо. Джемма застыла рядом со мной. Моя рука вокруг его сжалась сильнее, мои губы скривились в гневе. — Осторожно. Губы Римо скривились в кривой усмешке. — Я вижу. Не просто какая-то горячая попка, в конце концов. Он отступил назад с этим невыносимо понимающим выражением лица, и Серафина заняла его место. Она улыбнулась. — Поздравляю, — а потом она ударила меня по руке. — Не надо все портить. Я люблю ее. — Я никогда не сделаю ничего, что могло бы разрушить вашу особую связь. Она снова ударила меня, прежде чем отступить назад, а затем огляделась в поисках Невио, который исчез. Диего и его мать Клаудия, державшая на руках все еще бледную Карлотту, были следующими. Диего схватил меня за руку и тронул за плечо. — Поздравляю, — он наклонился вперед, его глаза были абсолютно серьезны. — Ты мне как брат, которого у меня никогда не было. Мой лучший друг. Но если ты причинишь вред Джемме, я убью тебя. Я улыбнулся в ответ. К этому времени я уже привык к его угрозам, и они больше не раздражали меня. — Теперь она моя, и я буду защищать ее, Диего. Диего кивнул, но на его лице промелькнуло сомнение. Следующей была Клаудия с Карлоттой. Она обняла меня одной рукой. — Пожалуйста, будь добр к моей девочке, Савио, — прошептала она, и в ее глазах была искренняя тревога за дочь. — Джемма хорошая девочка. У нее золотое сердце, но даже золото не может быть неразрушимым. Я знаю, что угрозы Диего для тебя ничего не значат, но, возможно, желание матери имеет значение. Ее глаза наполнились слезами. Она выглядела измученной и слишком худой. После смерти Даниэле она стала хрупкой. — Клаудия, вы не должны просить меня быть хорошим с Джем. Я не причиню ей вреда, а если попытаюсь, она надерет мне задницу, как положено.