Чуть ниже террасы, на которой горел огонь, опускались ступени из вулканического камня, за которыми глаза Дэгса нашли джакузи. Большую утопленную в пол ванну окружали плиты из тёмного песчаника, подчёркивали факелы, а внутри имелась тёмно-красная подсветка. Красный свет, факелы, костёр, вулканический камень, пузырьки в воде… всё это в совокупности превращало джакузи в некий адский бассейн. В нём находилась женщина. Она расположилась спиной к нему. На ней были короткие чёрные шорты, слегка задиравшиеся на заднице, и зелёный верх-бикини. Положив подбородок на сложенные ладони, она смотрела на океан. Её руки покоились на противоположном краю джакузи, ноги и ступни лениво двигались в пенной воде. Длинные чёрные волосы спадали по спине, практически полностью намокнув. Похоже, она осветлила и покрасила отдельные пряди, сделав их насыщенно-красными — в основном спереди, где они в сухом виде обрамляли её лицо. На её тело очень легко было пялиться. Обычно Дэгс к такому не был склонен, но сейчас не мог отвести глаза. И всё же он хотел, чтобы она повернулась. Он хотел увидеть её лицо, и не только для того, чтобы проверить, узнает ли её по какому-нибудь билборду в городе. По меркам жителя Лос-Анджелеса он мало смотрел фильмы и телевидение, толком ни за чем не следил, но всё же не был слепым; весь город усеивали постеры и билборды с самыми известными лицами индустрии. Дэгс стоял там спиной к костру и повелевал ей повернуться, посмотреть на него. Она этого не сделала. Если она почувствовала, что он стоит и смотрит на неё, то никак этого не выдала. Он со своей стороны не заговорил и даже не прочистил горло. Вместо этого его глаза скользнули к океану, посмотрев на то же, что и она. Луны не было. Там, где она была, подальше от огней дома, звёзды наверняка светили ещё ярче, но даже с учётом костра за спиной и относительно приглушённого света в доме, Дэгс видел здесь больше звёзд, чем в основной части Лос-Анджелеса. Это напоминало ему о визитах в пустыню, к семье в Нью-Мехико, где дома были редкими, и всё население штата не дотягивало даже до половины населения одного Лос-Анджелеса. Дэгс помнил там такие звёзды. Он всё ещё стоял и смотрел на тёмный океан, когда кто-то позади него прочистил горло. Дэгс едва не выпрыгнул из собственной шкуры. Второй раз за день, чёрт возьми. — Ты тот частный сыщик? — спросил мужской голос. Дэгс повернулся и оказался лицом к лицу с обезоруживающе красивым мужчиной. Его волосы цвета «грязный блонд» были взъерошенными как у сёрфера, но в такой манере, которая наверняка требовала длительной укладки. Его поразительно светлые глаза, которые формально были карими, но казались почти янтарными, открыто изучали лицо и тело Дэгса, а на губах маячила улыбка, похожая на усмешку. У Дэгса определённо сложилось впечатление, что парень пытался показаться забавляющимся. Но он не забавлялся. Обезоруживающе красивый светловолосый наверняка-актёр смотрел на Дэгса так, будто тот был диким животным, которое кто-то выпустил на свободу в его доме. Нечто опасное, наверняка готовое порыться в мусоре и заразить его бешенством. Нечто, в чём он явно видел угрозу. Должно быть, это Карвер. Дэгс поймал себя на том, что изучает ауру другого мужчины. Избавиться от этой привычки было сложно. И также сложно было избавиться от склонности Дэгса формировать быстрые суждения о том, что он там видел. Он знал, что так делать не стоит. Он также знал, что видеть так много о незнакомце, толком не взаимодействуя с ним — это несправедливо. Ну, во всяком случае, это ощущалось несправедливым. Особенно несправедливым, когда Дэгс использовал это в личной жизни, по личным причинам, а не по работе. В рабочих моментах это ощущалось иначе. Конечно, он напомнил себе, что сейчас он формально работает. И всё же почему-то оценка этого актера ощущалась скорее субъективной. Дэгс поймал себя на том, что всё равно изучает света, мерцавшие и искрившие вокруг этого парня, Карвера. Он остановился лишь тогда, когда понял, что ищет причины испытывать к нему неприязнь. Это должно быть забавным, хотя бы потому, что быстро стало ясно — Карвер делает то же самое с ним, пусть и не имеет тех же преимуществ, что и Дэгс. — Как тебя зовут? — на сей раз Карвер сделал свой тон открыто скучающим. — Уверен, Азия мне говорила, но по какой-то причине… — Джордейн, — перебил Дэгс. — Дэгс Джордейн. — И ты тот частный сыщик? Дэгс удерживал его взгляд. — Да. — Но Азия говорит, что они поймали парня, верно? — сказал Карвер. На поверхности его голос источал скуку, почти преувеличенное количество скуки, но Дэгса это ни на секунду не одурачило. Он видел враждебность в ауре мужчины. Чёрт, да он слышал это в его голосе. — Если под «поймали» ты имеешь в виду «мёртв», то да, — сухо ответил Дэгс. — Думаю, его по сути убрали с шахматной доски. Дэгс сохранял свой тон ровным, но даже сам слышал в нём резкие нотки. Агрессия была излишней даже по его меркам. Сделав усилие, чтобы взять это под контроль, Дэгс добавил: — Если честно, я немного удивлён, что Азия всё равно пригласила меня. — Так зачем ты приехал? — уточнил Карвер так же прямо и почти враждебно. — Ты не мог сказать ей это по телефону? Дэгс сделал своё лицо абсолютно лишённым выражения. Он подумывал ответить, затем передумал. — Деньги? — спросил Карвер, теперь уже ухмыляясь. — Надеешься получить чаевые за услуги, оказанные прошлой ночью? То, как актёр произнёс последнюю часть, указывало на то, что он мог говорить не о драке в переулке. Или же не только об этом. Дэгс не собирался спрашивать, когда парень так явно этого хотел. — Видимо, нервные знаменитости для тебя — лёгкий источник дохода, — добавил Карвер чуть жёстче. — Особенно молодые женщины. Дэгс выждал мгновение. Затем пожал плечами и повернулся к океану. — Ты только что описал половину экономики Голливуда, — сказал он. Воцарилось молчание. Затем Карвер издал тихий смешок, словно не сумел сдержаться. — Справедливо, — ответил он, и та улыбка слышалась в его голосе. — Но готов поспорить, этот частный сыск работает тебе на руку. Такая халтура наверняка приводит к тебе много цыпочек, я прав? Голливуд любит хороших романтических героев. Он улыбнулся Дэгсу, и на сей раз улыбка была почти дружелюбной. Дэгс на это не повёлся. Враждебность продолжала сочиться из ауры парня. Дэгс не особо задавался вопросом, откуда она исходит. Он мог назвать несколько причин, и ни одна не была особо связана с причиной его визита. Он давно знал, что вызывает такую реакцию у определённых мужчин. Но подозревал, что в данном случае есть нечто большее. Его глаза почти невольно скользнули к джакузи. Женщина в бикини и шортах, должно быть, услышала их разговор. Должно быть, она услышала как минимум их голоса, даже если не могла разобрать слова. Она развернулась, перестав смотреть на океан, и теперь сидела на лавочке внутри джакузи, а её руки дрейфовали на поверхности воды. Она держалась совершенно неподвижно, почти неестественно неподвижно, смотря на них двоих. Её глаза озарялись красной подсветкой джакузи и отсветами пламени факелов по обе стороны. Теперь она выглядела как Королева Ада. Королева Ада наблюдала, как Дэгс и актёр встали в стойку и кружили друг вокруг друга будто дети на школьном дворе. Она молча смотрела на них, и её нечеловеческие с виду черты лица не шевелились. Нет… не на них двоих.