– Мы вместе, – встала на мою защиту Милка. – А куда мы едем, Стас? – Ко мне домой. Переночуете у меня, – сообщил он, не отрывая взгляда от дороги. Милка нахмурилась, а я прикусила губу: ну, конечно! Как я сразу не поняла. Ведь пять лет назад мы со Стасом частенько ездили по этой дороге к нему домой, когда его отец уезжал в командировки. – Оставаться одним вам сейчас не безопасно, – продолжил Стрелецкий. – Поэтому давайте без возражений. Хорошо, что Иван заметил, как вас увезли. Я пробормотала: – Иван – это парень на девятке? Стас кивнул, заезжая на территорию дома. Ворота за ним с тихим щелчком опустились, а он проехал в гараж и припарковал автомобиль. Мы с Милкой вышли наружу и направились вслед за хозяином в дом. По дороге я вертела головой, подмечая изменения: вместо сада с чудесными розами теперь был чистый газон, в холле сделали ремонт, на месте лестницы из дуба красовалась мраморная… – Что, ностальгия замучила? – хмыкнул Стас, заметив мои переглядывания. – Пошел к черту, – любезно ответила я. Милка тут же нервно затрещала: – А где нам разместиться? Мы с Ларой можем занять одну комнату. Не хотелось бы стеснять тебя… Это она, конечно, малость преувеличила – дом настолько огромный, что помимо нас, тут еще может разместиться рота солдат. Но Стас ласково улыбнулся сестрице и указал ладонью направо: – В том крыле гостевые комнаты. Выбирайте любую. Дом полностью в вашем распоряжении. Кухня вон там, в ванной вы найдете все необходимое. Единственное – на третий этаж не подниматься. – А что там? – осмелилась спросить Милка. – Это мой этаж, – грубо ответил Стас. «Ну, прямо Синяя Борода», – мысленно подумала я, а вслух сказала: – Хорошо, спасибо. Мил, идем. И потянула сестрицу за руку в сторону, куда нам указал Стас. Особо мудрствовать мы не стали – зашли в первую же дверь и уселись на кровать. Вернее, Милка уселась, а я легла, раскинув руки. Сестрица долго молчать не умела, поэтому через две минуты взволнованно зашептала: – Лара, ты бы была со Стасом повежливее. – Я и так стараюсь как могу. – Ты совершенно не стараешься… Черт, он нам, можно сказать, жизни спас. А ты ему грубишь. – Потому что он грубит мне. – Лара, так он ведь до сих пор мучается… – Мне что, его пристрелить? Ну, чтоб не мучился, – спросила я. Милка замолчала и глупо захлопала ресницами, а потом рявкнула: – Ты что, совсем дура? Нет, конечно. Слушай… Стас ведь хороший парень. – Ага. Золотой. – Лара, перестань немедленно… – Мил, хватит, а? Голова болит. Давай лучше поспим, – предложила я. Это предложение повергло сестрицу в шок, она вскочила и забегала по комнате. – Лара, нас только что похитили и угрожали зарезать! О, Господи! Мы же должны были встретиться с Денисом! Он, наверное, тысячу раз звонил! Наши с Милкой телефоны подлец Санек выкинул еще по дороге, так что я просто пожала плечами и уставилась в потолок, сонно пробормотав: – Успокойся. Денису в ближайшее время будет явно не до нас. – Но эти парни будут его искать, – сообщила сестрица очевидное. – И пусть ищут. Между прочим, Денис человека убил. Это тебя ни капли не волнует? – Если бы он этого не сделал, то тот человек мог убить нас, – занервничала Милка. – Выбирая между своей жизнью и его, естественно, я выберу свою. – И тем не менее, – проворчала я. – Каким бы подлецом не был этот Семенихин, за убийство Воркутов должен сидеть в тюрьме. Это я тебе как законопослушный гражданин говорю. На это Милке нечего было возразить, и она умолкла, а затем направилась в ванную. Вернувшись посвежевшая, в белом купальном халате, сестрица заметно повеселела и предложила: – Пойдем, поедим, а? Что-то я проголодалась. – Пойдем, – согласилась я, легко спрыгивая с кровати. Мы миновали холл и вошли в кухню, которая поражала своей стерильностью и размерами. В холодильнике ничего готового не нашлось, зато было много продуктов, и Милка тут же принялась готовить нехитрый ужин: овощной салат, отварной рис и куриные котлеты. Я уселась на стульчике рядом и наблюдала за сестрицей, лениво попивая кофе. Наша идиллия продлилась минут двадцать – на шум и запахи в кухню заглянула женщина в строгом черном платье, в которой я сразу узнала Марью Семеновну, бессменную домработницу Стрелецких. Высокая, худощавая, с ястребиным взором и острым носом, Марья Семеновна невзлюбила меня еще пять лет назад, с первой же встречи. Подозреваю, что она, как и отец Стаса, считала меня голодранкой, не достойной войти в семью Стрелецких, и свое отношение демонстрировала язвительными замечаниями и вежливой холодностью. Судя по тому, как изменилось выражение ее лица, когда Марья Семеновна узрела меня, сидящую на стуле с чашкой кофе, ее отношение ко мне не поменялось. Справившись с шоком, женщина грубо пробормотала: – Лариса? Вот так дела. Добрый вечер. Это ваша подруга? – Это моя сестра, Мила, – представила я Милку. Та обернулась и радостно отсалютовала Марье Семеновне ложкой. Бедную женщину перекосило, но она с честью сдержалась от эмоций, и ответила: – Очень приятно. Меня зовут Марья Семеновна. По вопросам хозяйства можете обращаться ко мне. И, не утерпев, спросила: – Вы надолго? – Не знаю, – туманно ответила я чисто из детского желания позлить собеседницу. Домработница кивнула, немного постояла в нерешительности у входа, а затем развернулась и ушла вглубь дома. Милка насмешливо заметила: – Похоже, она тебя не любит. – Никто из Стрелецких и их работников меня не любит, – пожала я плечами. – Только мама Стаса ко мне терпимо относилась. Ну, и сам Стас. Раньше. Давным-давно. Милка хихикнула и поставила передо мной тарелку с едой. – Ешь. – Приятного аппетита, – пожелала я. – Слушай, может, Стаса позовем? – предложила сестрица. – С ума сошла? Он же ясно дал понять, что за один стол со мной не сядет. Нет уж, пусть ест в своих покоях. – И все же, некрасиво как-то, – настаивала Милка. – Ну, иди, сходи, – милостиво разрешила я, пережевывая огурец. Сестрица поднялась и застыла, нервно крутя в руках вилку. – Он же велел не ходить на третий этаж. – И что? Встань около лестницы и покричи. Телефонов у нас все равно нет, позвонить мы ему не можем. – Да? Ну, хорошо. Милка направилась на третий этаж, специально топая как слон, и вскоре я услышала ее вопль, разнесшийся по всему дому: «Ста-а-а-ас!». Поморщившись от крика, я продолжила есть, в глубине души надеясь, что хозяин откажется составить нам компанию. Так и вышло – спустя минуту Милка спустилась вниз, уселась рядом и прошептала: – Сказал, что не голоден. – Вот и отлично. – Лар, тут такое дело… Милка зашептала еще тише, и воровато оглянулась по сторонам. Такое поведение меня заинтриговало, и я придвинулась к сестрице поближе, да так, что мы чуть не столкнулись лбами. – Какое? – Там на третьем этаже кто-то есть. – Кто?