– Мне надо домой, – сказал Скотт, подавшись вперед. Парень толкнул его в грудь. – Э, да ты непонятливый, малыш. Ребя, малыш плохо понимает. – Он старался говорить ласково, авторитетно. – Малыш, ты чё, не понимаешь? – спросил другой парень. – Это забавно, а? Малышу надо бы быть попонятливее. – Ты дурак забавный. А теперь… – Эге-ге. Малыш считает нас дураками забавными, – вновь вмешался парень в кепке. Игривого тона в его голосе как не бывало. – Слышите, ребя? Нас! – Покажем ему, как мы любим забавляться. Скотт почувствовал холод внизу живота. Не в состоянии побороть страх, он окинул взглядом парней. – Послушайте, меня ждет мама, – сказал он, вздрогнув от звука собственного голоса. – Хо-хо-хо, – протянул парень в кепке. – Мама ждет. Бог ты мой, во досада, а, ребя? – Я сейчас расплачусь, – сказал другой. – Ой, мамочки, ой, я уже плачу. – И он злобно захихикал. Третий парень заржал и игриво ткнул своего дружка кулаком в плечо. – Живешь недалеко, малыш? – спросил наглец в кепке и выпустил дым Скотту прямо в лицо, отчего тот закашлялся. – Эге, да малыш кха-кхакает, – произнес парень, пытаясь передразнить Скотта, – задыхается и кхакает. Во досада-то. Скотт попытался еще раз протиснуться между парнями, но его уже грубее, чем в первый раз, опять отпихнули назад. – Не делай этого, – вновь добрым и дружелюбным тоном предупредил парень в кепке. – Нам вовсе не хочется обижать тебя, малыш. Правда, ребя? – Не-а, конечно, нам не хочется, – поддержал другой. – Эй, давайте посмотрим, нет ли у него каких деньжат при себе, – предложил третий. Скотт почувствовал сильное напряжение внутри, вызванное одновременно и гневом и детским страхом. Гнев доставлял ему теперь еще больше неприятностей, чем прежде. Болезнь сделала Скотта меньше и слабее, лишила сил излить охвативший все его существо гнев. – Да-а, – произнес парень в кепке. – Ага. А у тебя есть шуршащие, малыш? – Нет, – ответил Скотт раздраженно. И ахнул, потому что парень неожиданно ударил его по руке. – Не говори со мной так, малыш. Не люблю шустрых. Страх опять стал сильнее гнева. Скотт понял, что ему надо вести себя иначе, чтобы выпутаться из опасной ситуации. – У меня нет никаких денег. – Шея у него начала затекать от того, что, глядя на парней, он все время стоял с задранной головой. – Мне мама денег не дает. Парень в кепке повернулся к своим дружкам. – Малыш говорит, что мама ему совсем денег не дает. – Подлая сука! – выругался другой. – Да я ее по дешевке… – сказал третий, резко задвигав взад-вперед бедрами. Парни громко рассмеялись. Наглец в кепке похлопал Скотта по плечу. – Эй, слышь, малыш, скажи своей мамаше, что Тони ее по дешевке того-самого. – По дешевке? Это… бесплатно, – сказал Тони, и его веселость потонула в приступе неожиданной похоти. – Эй, малыш, у нее большие трусы? Их хриплый гогот замолк, потому что Скотт кинулся между двоими из них. Но парень в кепке опять схватил его за руку и, резко развернув, дал пощечину. – Говорил же: не делай этого, – прорычал он. – С-сукин… – закричал от злобы Скотт, сплевывая кровь. Последнее слово захлебнулось в рыке, с которым Скотт ткнул парня в живот. – Гад, – завопил в ярости тот и ударил Скотта по лицу кулаком. От острой боли в голове Скотт завопил и отлетел на двух других парней. Из носа у него темной струей потекла кровь. – Держи его! – проревел парень в кепке, и его дружки схватили Скотта за руки. – Бить меня в брюхо? Ах ты, сукин сын! Да я… Он, видимо, еще не знал, как бы покруче расквитаться со строптивой жертвой. Затем, придумав что-то, парень издал довольный хриплый смешок и вытащил из кармана брюк коробок спичек. – Поставлю-ка я тебе горячую отметину. Понравится это? – Отпустите! Прошу же! Скотт яростно вырывался из рук парней, шмыгая носом, чтобы кровь не стекала на губы. Голос его сорвался на визг. В темноте вспыхнула спичка, и Скотт увидел лицо парня. Оно было в точности таким, каким ему и представлялось. Парень наклонился еще ближе. – Эй! – вдруг сказал он изумленно. – Эге! – И на лице его появилась кривая ухмылка. – Да это не малыш, – произнес он, вглядываясь в искаженное гримасой лицо Скотта. – Знаете, кто это? – Чё ты там бормочешь? – спросил один из его дружков. – Это же тот мужик! Который уменьшается! – Что? – не сумев сдержать удивление, одновременно спросили Тони и третий парень. – Гляньте на него, гляньте, ради бога! – Черт возьми, отпустите, или я вас потом всех посажу, – бушевал Скотт, пытаясь скрыть приступ отчаяния. – Заткнись, – приказал парень в кепке. На лице у него опять появилась ухмылка. – Э-э, не видите, что ли? Это же… Спичка погасла, и он зажег еще одну и поднес ее так близко к лицу Скотта, что тот почувствовал жар ее пламени. – Ну, видите теперь? Видите? – Да-а… – Оба дружка парня в кепке, раскрыв рты, ошарашенно глядели на Скотта. – Да, это он. Я видел его по телику. – И он еще пытался изображать из себя малолетку! – сказал парень. – Уродец! Сукин сын, – добавил он сквозь зубы. Скотт онемел. Гнев сменился отчаянием. Они узнали его и теперь могут разболтать об этом всем. Скотт судорожно дышал, обмякнув. Парень в кепке бросил на землю спичку и дал ему подзатыльник. Голова Скотта упала на грудь. – Так ты, значит, врешь, уродец, – сказал парень, тонко и напряженно засмеявшись. – Уродец – вот как тебя зовут. Что ты там говоришь, уродец? – Чего вы хотите? – спросил Скотт, задыхаясь. – Чего мы хотим? – передразнил его парень. – Уродец спрашивает, что мы хотим! И парни засмеялись. – Эй, – ухмыльнулся третий, – давайте-ка стащим с него штаны и посмотрим, все ли у него там уменьшилось. Скотт, как неустрашимый карлик, рванулся из рук державших его парней. Тот, что в кепке, отвесил ему еще одну пощечину. Лицо запылало, перед глазами поплыли темные круги. – Уродец не понимает. – Наглец в кепке учащенно задышал сквозь стиснутые зубы. – Он у нас глупый уродец. Страх ножом полоснул Скотта по сердцу. Этих парней бессмысленно уговаривать. Они лютой ненавистью ненавидели окружающий мир и умели выразить это лишь насилием. – Если вам нужны мои деньги, возьмите, – торопливо проговорил Скотт, пытаясь выиграть время.