— Неа… — качает она головой и вместо того, чтобы улыбнуться и посмеяться над всем вместе, скрывается в спальне. Не понял. — Крис, что случилось- то? Глава 26. Глава 26. Крис — Что, Крис? Ты куда собралась? – заходит Наиль, на губах играет улыбка, но я понимаю, что он уже задумался о словах брата, он уже все решил за нас. — Он прав! Во всем прав твой брат! Я меркантильная сука, у которой больше ничего нет, кроме этого ребенка! Думаешь, я бы пришла к тебе, будь у меня средства? Думаешь после всего я бы к тебе пришла?! — слезы душат, в горле ком. Так больно, так в груди ноет. Ненавижу его за то, что встретила, за то, что повелась на речи сладкие, похерила будущее, о котором мечтала. Ради чего? Ради секса? Ради унижения? Ради ребенка, которому я дать ничего не способна. — Ты же училась. На бюджете. Рада, что он помнит такие вещи. Только вот он не понимает последствий моего идиотизма. — Нет больше бюджета. И учебы нет. Ты меня тогда не пускал на учебу, потому что трахаться было важнее. Я забила и все время говорила, что болею. Глеб прикрывал меня как мог. — Вездесущий Глеб. — Ты не понимаешь?! На меня настучали, деканат сделал проверку и меня отчислили. — А мне ты не могла сказать? — Когда? Когда ты тусил с телками по клубам, а мне писал, что говорить не можешь? А может быть по субботам, когда ты приходил тупо меня трахнуть? — Не перекладывал вину на меня! Ты сама определила эти субботы. — О чем очень жалеешь. — Конечно! Ты разрушил мою жизнь! У меня даже ноутбука нет, чтобы работать, понимаешь! Гол как сокол – это про меня. Так что да, считай, что я пришла к тебе только из-за денег. Поднимаю джинсы, хочу одеться и уйти, но Наиль вырывает их. — Пока не узнаем результаты теста, я никуда тебя не отпущу. Но долг свой отдам. — Какой еще долг? — не понимаю, что он несет. — Я заплачу за твою учебу, и ты восстановишься, можешь на заочке, в принципе в этой профессии очка не обязательна. Ну и мак. Я покупал его тебе. - Нет. - Что нет? — Я не могу это принять. — Вот только давай ты гордость свою выключишь, из-за нее и так мне все мозги вытрахала. Что – то кому – то доказать пыталась. Доказала? — Да пошел ты. — Я-то пойду. У меня работа, а ты сиди. — Закроешь меня? — Конечно, я же не знаю, чего там тебе гордые тараканы нашепчут, — уходит он в гардеробную и выходит оттуда при параде. А я так и стою полуобнаженная, не двигаясь и смотря, как он уходит и закрывает дверь квартиры. Почему — то на лицо лезет улыбка. Ну вот, я сказала ему правду, я вернулась из-за денег, только не сказала, что оставила ребенка, чтобы был шанс помириться, других вариантов просто не было. Гордость не сработала. Ревность тоже. Может быть ответственность сработает лучше? А может быть вообще все глупо и через много лет я превращусь в собственную мать, что будет ненавидеть ребенка. Нужно отвлечься. Прибираюсь в спальне, надеваю домашний комбинезон, и я все – таки открываю мак. Тут остались все мои наработки. Сама краснею от того, сколько тут распутного и безрассудного. Сколько раз Наиль позировал для этих артов, сколько раз потом мы занимались сексом. Не счесть. Захожу в свою почту и замечаю несколько заказов. Во мне просыпается энтузиазм и желание доказать брату Наиля, что мне не деньги нужны, а он сам. Со всей своей неуверенностью в себе, несмотря на образ жизни. Со всеми своими недостатками, включая тот факт, что он так и не научился собирать свои носки в кучу. Отвлекаюсь только в обед, когда на телефон звонит Наиль. — Да? — отвечаю уже осторожно. Непонятно что у него в голове за полдня поменялось. — Ты поела? Или весь день за артами просидела? Вздыхаю. Я обычно если творю, обо всем забываю. — Понятно. Там полный холодильник… — Ладно, не ворчи. Поем. Ты во сколько приедешь. Мне так – то кроме еды свежий воздух нужен и за вещами съездить, раз уж я буду тут обитать. — Точно, забыл уже. А чего тебе там надо? Давай я сам заеду? — Ладно, — мне же лучше. Не хочу видеть не Виктора, ни маму. – Я тебе напишу список. — Огонь. Мм, Крииис? — Что? – я знаю этот тон. И от него приятно щекочет в области пупка и ниже, но я больше не хочу, чтобы он думал, что я с ним за деньги… — Поиграем сегодня? — Конечно. Жду тебя. Пока подготовлюсь. Он отключается, а я иду в кабинет и достаю нарды. Мне в них всегда больше везет. Выиграет, получит сладенькое, проиграет, будет мыть посуду. Так мы раньше и жили, играя и не думая о том, чем это может закончиться. Сначала я сделала вид, что встречаюсь с Глебом, а потом и вовсе оказалась в постели Виктора, не желая доказывать Наилю, что это была не моя затея и вообще оправдываться не должна. Вечер проходит спокойно. Сначала я разбираю вещи, что привез Наиль, в основном книги и журналы. Потом мы ужинаем и играем в Нарды, а потом вместо секса смотрим какой – то новый сериал. Засыпаю я с улыбкой, желая, чтобы, если не каждый, но дни проходили именно так. А вот утром начинается тяжело. За небом тучи серые, а на душе скребется кто – то. Идти вообще никуда не хочется, но Наиль на полном позитиве. Мне очень хочется заразиться его энергией, его аурой успеха и беззаботности, но чем ближе мы подъезжаем к клинике, тем сильнее меня придавливает реальность. Особенно, когда я замечаю машину его брата. Из нее выходит он и его беременная супруга. Она на том же сроке. Неужели и ей не доверяет? Мне хочется ей улыбнуться, в конце концов совсем скоро мы будем одной большой семьей, но Диляра, кажется так ее зовут, даже смотрит на меня как на грязь под своими ногами и взяв под руку еще одну брюнетку, уходит гулять вдоль территории клиники. Догадка меня осеняет, и я дергаю Наиля. — А это… — Да, моя нареченная. Да не парься. Она сестра Диляры, они всегда вместе. Пойдем. Идем. Только вот идти не хочется, а ноги словно свинцом наливаются. Руки дрожат и немеют. Никогда не падала в обмороки, но сейчас как никогда близка к этому. Мы заходим в клинику, где встречаем того же милого администратора. Все настолько доброжелательно, что меня начинает подташнивать. А я ведь не мучилась токсикозом. Бабушке просто сон вещий приснился, а я вспомнила, что давно месячных нет. Саид, Демид и Наиль такие похожие и такие разные подходят к стойке ресепшна, где им отдают конверт. — Дай мне, — тут же лезет Саид, но Наиль опережает. — Вообще — то это касается только меня. Нас. — Это касается всей семьи! Открывай давай. Мне хочется крикнуть, не надо! Просто поверь мне, ведь ты любишь меня. Любишь! — Наиль! – все-таки выдавливаю из себя, заламывая руки под тяжелыми взглядами его братьев. Сам же он подмигивает мне и вскрывает конверт. Достает лист, разворачивает. И все это кажется так медленно, так ничтожно медленно. Его улыбка гаснет, а у меня сердце от страха заходится. Все же нормально должно быть, все нормально! — Ну чего там! – выдирает Саид лист бумаги и читает, и только на секунду на его лице возникает торжествующая улыбка. А сам Наиль голову опускает, словно нашкодивший ребенок. — Ну что я говорил. Вот она правда. Обманула тебя твоя белая подружка. Нет, нет, не может быть. «— Наиль, что он говорит?»— сглатываю и подхожу ближе, хочу тронуть его руку, но он убирает ее. — А что он говорит. Ты не слышишь? Не мой ребенок это. Ты опять меня обманула.