Глава 1. От заката до рассвета Глава 2. Долгожданная ночь Глава 3. Опасность с гор Глава 4. Незнакомцы всегда приносят плохие вести Глава 5. Кровавый бал Глава 6. Одно условие Глава 7. Первое свидание Глава 8. После дождя всегда будет солнце Глава 9. Да начнется новая жизнь! Глава 10. Последняя встреча? Глава 11. Раскрытие лжеца Глава 12. Я осталась одна Глава 13. Попытка начать жить с чистого листа Глава 14. Новая ложь Глава 15. Заслуженное счастье Эпилог * * * Я — полукровка Глава 1. От заката до рассвета Мелкий пушистый снег падал на засохшую от холодной осени поляну. В этом году зима наступила позже обычного. Недоумевающие крестьяне из окрестных деревень горевали. Ведь, если не пошёл бы снег — многие деревья, кусты и плодоносящие земли вымерзли бы от холода. Селяне потеряли бы свой урожай — свое средство к существованию. А ветра в нашем крае были ледяными, суровыми. Но я не чувствовала ни пробирающего до костей холода, ни редкой для наших мест жары. Моя вампирская частичка помогала не чувствовать страшные холода нашей долины. Но в отличие от чистокровных братьев и сестёр, я, как полукровка, могла прогуливаться пол палящим солнцем. Лишь днём я могла чувствовать себя в безопасности, среди людей. Стоит солнцу опуститься за исполинские горы, в родовом замке с грохотом и скрипом открывались крышки гробов. Это просыпалась моя многочисленная родня, которая ненавидела меня всеми своими вампирскими душами. И это только из-за того, что я — полукровка. Боги Тьмы! Как же я хотела жить с отцом в деревне. Где, хоть и не все любили, но хотя бы терпимо относились к моей персоне. Не запирали в подвале, прикованной к стене серебряными оковами, и не садили в Железную Деву, сделанную из того же драгоценного металла. В отличие от чистокровных, серебро не могло убить полукровок. Но доставить адскую боль или оставить месяцами гноится раны это запросто. Мою мать, сразу после моего рождения, оставили прикованной к столбу на вершине горы встречать рассвет. — Такая жестокая смерть — наказание за связь с человеком, — говорил глава нашего клана, мой дядя, не раз рассказывая мне о судьбе матери, своей первой жены. Когда снег застелил поляну белым покрывалом, из дубовой рощи, которая, собственно, скрывала нашу долину, выехал торговый караван, запряженный лошадьми-зомби. Эти торговцы-некроманты уже больше пятидесяти лет торговали с нашим кланом. В основном мы скупали кровь и одежду. Но я ждала этот караван не для того, чтобы поторговаться. С козлов последней телеги спрыгнул очень высокий и жилистый для простого человека парень. Помахав кучеру на прощание, он закинул на свое широкое плечо дорожную сумку и плотно завязал тесемки плаща. Легко поднявшись с насиженного места, я отряхнула зимнее пальто от снега и побежала наперерез тому, кого ждала эти чудовищные пол года. Я бежала на него с подветренной стороны, поэтому молодому оборотню не составило труда узнать меня. Хотя с его нюхом он смог бы найти кого угодно, даже во многолюдном помещении. Именно поэтому его взяли в Королевскую розыскную службу. Учуяв меня, он резко остановился, скинув с плеча сумку, и широко раскинул свои огромные ручищи. С разбегу прыгнув в капкан его цепких рук, я радостно кричала на всю поляну: — Ллойс! Оборотень крепко обнял меня и закружил вокруг себя, шепча не менее радостно: — Кэтерин! В эти мгновения я благодарна Богам Тьмы за такого чудесного друга, как Ллойс. С ним, и еще с одним мужчиной в моей жизни, я могла чувствовать себя — собой. Не прикрываться холодной маской вампира-аристократа. Когда в глазах уже все крутилось, как на карусели, Ллойс упал на снег, продолжая сжимать в своих крепких объятиях. А я смеялась. Я даже не помню, когда в последний раз мне было так хорошо. — Я скучал по тебе, — сказал он, поправляя мои сбившиеся из прически черные локоны. — А особенно по твоей улыбке. Лично мне не хватало слов, чтобы передать ту гамму чувств, когда я снова увидела лучшего друга. За эти пол года он стал немножечко другим. Я бы сказала, мужественнее и взрослее. Вечно растрепанные короткие каштановые волосы сегодня прилизаны по требованию государственного стандарта. Колючая бородка сбрита, на лице не было лишней волосинки. Даже брови выщипаны до аккуратной ровной полоски, нигде ничего лишнего не торчит. Ясные янтарные глаза мечтательно смотрели в пасмурное небо. Крылья широкого носа раздувались, вдыхая запах родной земли. От щемящего чувства в груди я готова была расплакаться. Скрывая свои слезы счастья, я уткнулась носом в могучую грудь друга. Мой нос, не настолько чуткий, как у оборотня, уловил медовый запах яблока. Прям в левом кармане жилетки. Веселый смех Ллойса, увидевшего в моих глазах радость вперемешку с желанием, он запустил руку под плащ и достал небольшой кулечек. Переполненная всеми возможными чувствами, я обняла лежащего оборотня за шею. Мы могли бы и дальше лежать на поляне и валять дурака. Но на сегодняшний день было запланировано немало дел. Ллойс вернулся в деревню на свадьбу младшей сестры. А по традициям оборотней обязаны приехать все живые родственники, даже дальние. Сама церемония начиналась с рассвета и кончалась в полночь. Поэтому в деревню нужно вернуться еще до рассвета. Еще с минуту мы лежали на заснеженной земле. Счастливые. Он обнимал меня. Я доверчиво прильнула к нему, сжав в ладонях кулек со сладким фруктом. Задорный смех у моего ушка и я ловлю не менее лукавый взгляд оборотня. Я понимала, что простой прогулкой через лес наша встреча не закончится. Я быстро соскочила с оборотня. Он, продолжая лежать на земле, обернулся в вервольфа, свою полузвериную ипостась. Выглядела она жутко — тело оборотня увеличивалось в два раза, голова становилась волчьей, но все тело оставалось человеческим, только обильно прорастало густой шерстью, широкая пасть красовалась двумя рядами острых зубов. Светящиеся янтарные глаза смотрели в гущу леса, бугры мышц перекатывались под толстой шкурой, готовые к стремительному рывку. Широкий лоскут был оторван от длинной юбки пальто, чтобы тот не мешался забегу. Очертив носиком сапога стартовую линию, мы встали на изготовке, в ожидании сигнала — любого громкого звука. Но из леса до нас доносился лишь гул ветра, принося с собой различные запахи из глухонькой деревушки. Вой пойманного хищниками оленя и мы сорвались с места. Бежать сломя голову в толстом зимнем пальто оказалось тем еще удовольствием. Когда все липкое от снега и пота прилипает к разгоряченному телу — это немного неприятно. Где-то на середине пути мы перестали бежать нос к носу. Неожиданно оборотень резко затормозил, поднимая столб снега и побежал в неизвестном направлении. Стоит отвести взгляд, посмотреть, куда делся этот хитрющий верфольф, острые ветви хлестали по лицу, оставляя царапины. Но останавливаться было нельзя. Не сбавляя скорости, я выбежала из леса. На пригорке я оказалась первой. Деревенскую тишину нарушил мой победный крик. — Ура! — ликовала я Не прошло и минуты, как из леса показалась волчья морда, держа в зубах дорожную сумку. Охваченная эйфорией первой победы в лесном забеге, я не удержалась и показала оборотню язык. С этим же чувством я наклонилась и взяла в бледную ладонь горсть свежевыпавшего снега. Слепив из него хлипкий снежный снаряд, я запустила его в друга. Снаряд достиг цели прямо промеж глаз. Снежок с глухим хлопком самоликвидировался, оставив на черной шерсти белоснежные хлопья. Монстр, опешив от моей наглости, выронил свою сумку из открытой пасти. Отряхнувшись от остатков моего снежка, оборотень призывно заиграл бровями. — Нет! — закричала я. — Ллойс, не надо! Страх предал силы для нового забега. В данном случае побега. Несшийся за мной оборотень настигал меня с одной целью — утопить в снегу. С диким визгом я бежала вниз по холму к дому, где меня спасут и не дадут в обиду. Но к моему несчастью этот дом находился в самой дальней части деревни. Так что мои крики и просьбы о помощи всполошили крестьян. Люди, охваченные паникой, повыбегали из своих домов. Сонные, еще не успевшие продрать глаза, в тонких ночных сорочках, но при оружии: кто с вилами, кто с топором или ножом. Но, увидев меня спасающуюся бегством от Ллойса, селяне в сердцах желали мне "хорошего" вечера, кто-то даже плюнул нам в след. Краем зрения я заметила, что староста деревни, даже сотворил святой знак-защиту. От желанного каменного дома, с глубин которого еще доносился бой тяжелого молота о демоническую сталь, оставалось меньше десяти метров. Возможность спасения от позорной смерти предало сил, можно сказать, окрылило, и я побежала с удвоенной скорость. Но, к сожалению, меня это не спасло. Своей длиннющей лапой оборотень исхитрился подцепить меня на бегу. В следующую секунду я уже лежала носом в снегу, перед этим совершив запоминающийся полет вдоль дорожки. Еще мгновение Ллойс, будучи уже в человеческой ипостаси, навалился сверху и, забираясь под остатки зимнего пальто, принялся к самой страшной для меня пытке — щекотке. Хохоча и извиваясь под другом с целью высвободиться, я молила Ллойса о прекращении пытки. Но оборотень с широкой ухмылкой продолжал свою месть. Все завершилось спасительным: — Кхм-кхм, — из кузни вышел мощный, не по годам постаревший мужчина. Я с грустью посмотрела на очередную седую прядь и залегшую на лбу морщинку. "Бедный человек" — каждый раз встречаясь с отцом, думала я. Из-за свершившегося семнадцать лет назад проступка моей матери, в результате которого на свет появилась я, мой дед, тогда еще глава клана Ночных охотников, наложил проклятие Исход времени на подающего большие надежды ученика кузнеца. И сейчас человек, еще не достигший сорока лет, выглядел как старик. — Кэтерин, — устало начал он, — через месяц ты станешь совершеннолетней девушкой. Так почему ты никак не возьмешься за ум? — Полно вам, господин Оммунд, — Ллойс помог подняться с заснеженной земли и отряхнуть одежду от снега. — Пока ваша дочь еще ребенок, так пусть она побудет им. Деревенский кузнец покачал седой головой. — Вы опять разбудили всю деревню, Ллойс, а я устал выслушивать их претензии. — Прости нас, папочка, — я нежно чмокнула отца в небритую щеку, для чего мне пришлось привстать на носочки. — Мы больше так не будем. — И я очень на это надеюсь, — он сгреб меня в охапку и занес в свой дом, где уже томилась в печи мясная похлебка. Пока мужчины заканчивали работу в кузне, я достала горячий глиняный горшок из печи и поставила его в центр круглого стола. Быстро накрыла стол, достав все необходимое, — три деревянные миски и ложки, я стянула с себя остатки пальто, оставив только шарф на шее. Не хочется, чтобы они видели это... Мой отец, деревенский кузнец, пока ему дают годы, выполняет имперское задание по ковке оружия, драгоценностей. Поэтому мне нет смысла переживать, что у него не хватит денег на необходимое или налоги. Хотя в нашей долине селяне за свое спокойствие платят совсем по-другому... — О чем задумалась, родная? — отец перехватил из моих рук миску и сам налил почти полную миску ароматной похлебки и поставил ее передо мной. — Как всегда, папенька, о жизни, — я с благодарной улыбкой взялась за деревянную ложку и с аппетитом принялась за поздний ужин.