— Вот я и думаю, в каком это смысле? Да и есть ли смысл в этом смысле? Вот коли не было, этого смысла и смысл тогда был бы, а так полная чепуха получается. Пауза. — Да действительно чепуха. Эй! Да чего ты мне голову морочишь? Есть смысл, нет смысла. Ешь давай. — Вот. В этом всё и дело. Я в эту голову — постучал пальцем себе по лбу — не только ем. Я в неё иногда и думаю. Алёнка оторвалась от торта и раскрыв глаза посмотрела на нас с тётушкой. Людмила махнула рукой. — Не обращай внимание. Это мы так дурачимся. Шутим в смысле. — Ага, — поддержал я её — и со смыслом, и без него тоже. Мы с тётушкой глядя друг другу в глаза рассмеялись. Алёнка робко улыбнулась. Когда тортом наелись, я бы даже сказал, объелись, разговоры за столом утихли. Надо было как-то разнообразить наши посиделки. — Алён, как ты думаешь? Кушать тортики, хорошо? — Ага. — А быть толстой? Хорошо? — … Я не толстая. — скуксилась она. — А никто и не говорит, что ты толстая. Даже намёка на это нет. Глазки её снова просияли. — Но пускать это дело на самотёк нельзя. Ты же хочешь быть самой красивой невестой на свете? Голова её резко замоталась вверх и вниз. Светлые волосы стали рассыпаться волнами. — Вот. — поднял я вверх палец — Поэтому необходимо немного утрясти наши тортики в животиках. — Это как? — Пойдем за навес. Кое-что покажу. Обогнув навес, мы вышли к качелям. — Ух ты! Качели! Да ещё какие большие! — Умеешь сама, на качелях качаться? — У-у, — замотала она головой из стороны в сторону и волосы вновь заволновались, опустившись на плечи, — меня мама или папа всегда качают. — Хорошо, могу я покачать, а если хочешь могу и научить. — Угу. — и вновь мотание головой, только теперь вверх и вниз. — Ну тогда давай, садись. Она подскочила к сиденью спиной и попыталась запрыгнуть, но ничего не получилось. Ну правильно. Высота-то под взрослого человека рассчитана. — Сейчас помогу. Попытался взять её за бока и приподнять, но силёнок не хватило. Чёрт. Никак не могу адаптироваться. Всё-таки память взрослого человека играет со мной злую шутку. Вижу ребёнка, а то что сам ещё ребёнок забываю. Хотя взрослым никогда и не был. Только в памяти. Так причитания в сторону. Что делать? — Жди. Метнувшись в летнюю кухню, нашёл там, в комнате с вареньем, маленькую скамеечку. Эта комната, особое место. Тут все стены заставлены мощными деревянными стеллажами. А на всех полках этих стеллажей, стоят банки с разнообразными вареньями и солениями. Клондайк какой-то. За год всё не съедается. Вот для того, чтобы доставать с верхних полок, тут и была скамеечка. Вернувшись назад, я подставил скамеечку и помог, Алёнке, забраться на сиденье. Убрав подставку в сторону, принялся учить. — Так. Держись руками за тросы крепко, чтобы не свалиться. Но упасть не бойся. Тут видишь, кругом трава, хоть и не высокая, но достаточно густая. — А я знаю. Мне мама говорила. Это специальная, для га-зо-нов. — выговорила она по слогам. — Правильно, молодец. Теперь смотри, я тебя потихоньку качну. Ты же. Когда качели идут назад, и доходят до верхней точки. — До какой точки? — Мдя. В общем, когда оказываются вверху. Откланяешься немного назад, а ноги вытягиваешь вперёд. И остаешься в таком положении пока качели не достигнут верха, но уже впереди. Там ты подтягиваешь тело вперёд, а ноги поджимаешь под сиденье. И каждый раз всё повторяешь, пока не раскачаешься, как тебе надо. — А потом? Когда раскачалась? — Потом просто сидишь и получаешь удовольствие. — А можно, ты меня раскачаешь, сильно-сильно. И я сразу буду получать удовольствие. — Ах ты хитрая. А кто говорил, что учиться будет сама качаться? — Ну пожалуйста — сморщила она носик, — пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. — Хорошо, я тебя раскачаю, но, если начнёшь замедляться, дальше будешь делать как я сказал. Хорошо? Договорились? — Угу. — закачала она головой, чуть не зажмурившись от предвкушения. Оттянув сиденье, на сколько мог назад, я со всей силы толкнул её вперёд. Раскачивать сбоку не решился. Всё-таки это тросы, а не труба. Ещё начнёт закручивать, испугается. Дальше корректируя её действия подсказками, мы добились, что качели стали взлетать ещё выше. Было очень приятно смотреть на счастливое лицо девчушки. Вот получил человек удовольствие. Не постеснялась. Пристала к незнакомому мальчику. В итоге наелась тортика и теперь качается на качелях. А подруга осталась стоять под яблоней у стадиона. Немного успокоившись, я опять стал ощущать слабость. Хорошо, что кресло, в котором сидела прабабушка так и осталось стоять рядом. Усевшись в него, успел заметить, что картинка перед глазами опять плывёт и я провалился в пустоту. Вокруг ничего не было, ни верха, ни низа. Да и тела моего не было. Только вялая мысль, что я человек. Потом следующая мысль. Мне знакомо это состояние. Когда? Где? Вот кажется вспоминаю. Один парень, внук прославленного шамана. Где-то далеко он жил. А-а. Вспомнил. Артём из Тобольска. На вид классический европеец, только маленького роста. Он представитель какой-то северной народности. Только лица у этой народности совершенно европейские, а вот рост у всех небольшой. Этому Артёму ещё принадлежали три рекорда, занесённые в книгу рекордов Гиннесса. Кажется, по дальности и меткости метания аркана и топора. Он научил меня шаманскому танцу «Хозяина тайги». По окончании этого танца, если всё правильно сделал, падаешь и вылетаешь в такое вот пространство. Дальше тут делаешь, что тебе надо. А что делать? Точно. Здесь можно получить ответ на любой вопрос. Так где это у нас? Представляем созвездие Большой медведицы. В её хвосте, рядом со средней звездой, есть маленькая звёздочка. Если зрение плохое или загазованная атмосфера, то можно и не увидеть её. Так, есть звёздочка. Теперь мысленно проводим прямую через эту звёздочку и среднюю звезду хвоста Большой медведицы. Есть. Отмеряем расстояние между ними. Далее мысленно отмеряем это же расстояние от средней звезды в противоположную сторону. Получили некую точку в пространстве. Вот и искомый объект. Что там находится? Там находится космический объект, под названием Чёрная дыра. Так вот свой запрос надо направить туда и приходит ответ. Проверял, не один раз и всегда совпадало. Правда первый раз очень сложно было расшифровать, что ко мне приходит, но к счастью, тогда я уже познакомился с Валькирией и она появившись подсказала мне. Далее уже проблем не возникало. Какой вопрос задать? Да нет у меня сейчас таких вопросов, чтобы Вселенную тревожить. Тут меня что-то начало беспокоить. Моё тело в кресле тревожит какой-то шум. Ну ладно, прощай пространство, которого нет, мне пора на выход. И я открыл глаза. По дорожке от калитки шла Людмила, в сопровождении подтянутого мужчины. Его я ещё не встречал. Меня они видели, а вот качели пока были скрыты от них за навесом. Подойдя ближе их заметила и Алёнка. — Пап, пап, смотри, я сама качаюсь и как высоко! — Молодец. Только вот я тебя ищу, ищу и никак найти не могу. Хорошо девочки подсказали, куда ты пошла. — А. Это Танька, наверное. — Давай останавливайся и пошли домой. Вон и мальчик наверно устал ждать. Заснул даже. Голодная небось? — Не-а. Я тортика наелась. Такой вкусный. — Ну вот аппетит перебила, теперь и ужинать не будешь. — и уже обращаясь к Людмиле — Вы уж извините нас. Такая непоседа растёт. — Да ничего, нам с ней не скучно было. Остановив качели, я подставил скамейку и помог спуститься Алёнке. По себе знаю. Если долго качаться, то, когда встаёшь на землю, ноги немного подкашиваются. Проводив их до калитки, заметил не вдалеке двух девчонок, которые посматривали на нас и шушукались. Это, наверное, они привели папу. Ну теперь пойдут слухи по селу. Да и пусть. Их заметила Алёнка и нарочито громко сказала: — Спасибо большое, было очень интересно! Как ни будь ещё погуляем! Помахав мне рукой, пошла за своим папой. Вернувшись я заметил на кресле, где сидел, куклу Алёнки. — Как она туда попала? Я же только встал отсюда? Забыла наверно, надо догнать и вернуть. — Не надо. — улыбнулась Людмила. — Она, когда спустилась с качелей, специально туда её подложила, пока ты не видел. Наверно хочет, чтобы была причина прийти снова. — И ты ничего не сказала? — А зачем? — её глаза прищурились, а губы расплылись в улыбке.