— Могу шить, руками и на швейной машинке, могу приготовить обед, могу из дерева сделать любую вещь. Что ещё? — Не надо больше ничего. И так достаточно. Тут она повернулась к моей маме. — Напомните, как вас зовут. — Анна Степановна. — Так вот, Анна Степановна, ваш сын действительно уже готов к обучению в школе, и я как завуч этой школы, ответственно заявляю, что материалом начальной школы, ваш сын, уже владеет. Возможно даже более. Но система образования, на то и является системой, что в ней всё должно идти упорядоченно. Вы согласны со мной? Лично я не уловил, с чем тут надо соглашаться. Но пока решил не вмешиваться, и так уже намешал всего, да сразу. Мама похоже тоже не понимала к чему такое вступление, но ответила: — Да. — Так вот. В связи с тем, что школа только формируется и тем, что вы меня смогли действительно заинтересовать. Я могу предложить следующий вариант. Не зачем Валентину, тратить лишнее время, он может многое успеть. Поэтому предлагаю подать заявление на зачисление сразу во второй класс. Можно было и больше, но возраст. И так одноклассники будут старше его на 1,5–2 года. А это довольно большая нагрузка на психику ребёнка. И уже обращаясь ко мне. — Ну как, не забоишься, вундеркинд? — Это пусть они меня боятся. По знаниям я, думаю, им не уступлю. А полезут отношения выяснять, откручу головёнку и скажу, что так и было. — Так. Только без рукоприкладства в моей школе. А амбиции у завуча большие. Вон как, «в МОЕЙ школе». — А я чего, я не чего. Мы и за территорию школы можем выйти. Вы не волнуйтесь. Если надо, то необратимых последствий допускать не буду. — Ишь ты. Допускать он не будет. Смотри у меня. Она погрозила мне пальцем и улыбнулась. — А молодец, не боишься и за словом в карман не лезешь. Остался теперь вопрос по документальному оформлению прохождения программы первого класса. У вас есть какие-нибудь возможности? А вот тут у нас возможности действительно есть. Ну же мамочка давай. Ты же сообразительной всегда была. И она не подвела. — У меня отец, директор поселковой восьмилетки. Может здесь есть какая-то возможность? — Хм. Поселковой, говорите. А это может быть даже очень интересно. Похоже тут начинает вызревать серьёзный план. Ну что, можно сказать? Система меня приняла и закрутила в своих объятиях. Пусть теперь крутится сама. Мама с завучем договорились о дальнейших действиях. Алевтина Петровна напутствовала, что будет теперь внимательно следить за моими успехами и советовала не расслабляться. Это пусть они не расслабляются. Я им такого удовольствия не предоставлю. Выйдя из школы, мама побежала на переговорный пункт, заказывать телефонный разговор со своим отцом. У нас дома телефона нет, в посёлке тоже, только в сельсовете и на почте. Я же, вернувшись домой, засел за анатомию. И потекли будни. Привычка просыпаться с рассветом осталась. Поэтому я, чтобы никому не мешать, одевал шорты с майкой, обувал кеды и выскальзывал на улицу. Школа была прямо под окнами. Везёт мне с её близостью. Поэтому я, по заведённой традиции, бегал вокруг школьного стадиона. Потом тут же занимался и остальной физической подготовкой. Осознавая, что придётся отстаивать своё место под солнцем среди более старших одноклассников, особое внимание уделял гибкости, реакции и силе рук. Драки по любому будут, а я, в воспоминаниях, этим серьёзно не занимался. Ну да не думаю, что во втором классе будут такие уж умельцы. Отобьюсь. Мама, приметив, что я встаю очень рано, вручила мне обязанности по покупке молока. В шесть часов утра к магазину привозили бойлер и к нему выстраивалась очередь с бидонами и трёхлитровыми банками. Теперь я стал завсегдатаем этого места. Молоко обычно было по 24 копейки за литр, но порой привозили более вкусное, по 26 копеек. Я, для себя, перевёл это как жирность 2,5 % и 3,2 %. Оно долго не стояло и как правило на следующий день уже скисало. Это была просто невероятно вкусная ряженка, но у нас дома, почему-то, называлась кефиром. Её я пил даже с большим удовольствием, чем молоко. Днём я часто уходил в лес. Наш новый микрорайон был самой окраиной города, поэтому, перейдя дорогу можно было оказаться в царстве деревьев. О-о, какое это было раздолье. Это не посадки между полями, что были вокруг посёлка, это настоящие дикие заросли. Тут я отрывался по полной. Возможности, дарованные оберегом Тары, здесь стали развиваться семимильными шагами. Теперь мне не было необходимости прикасаться к деревьям. Я чувствовал их на расстоянии и мог сливаться частично и полностью не приближаясь. Лес тоже признал меня и щедро делился самым сокровенным. Находясь в нём, я чувствовал всё в его пределах. Ни одно живое существо не могло укрыться от меня. Я в свою очередь, мог подойти буквально на расстояние вытянутой руки и остаться незамеченным. Полезное свойство. Жаль только, что действие ограничено лесом. Да какие наши годы. Ещё придумаю, что-нибудь. Когда родители возвращались с работы, я использовал их как пособия по анатомии. Они этого не замечали. Просто сидели в зале, перед телевизором, а я, сидя рядом, включал тонкое видение и прорабатывал, освоенные за день материалы. В субботу, съездили в магазин «Юность», где закупили школьную форму. Мой размер был, а вот с ростом не задалось. Мама очень расстроилась, заранее не купили, мог за лето вырасти, а сейчас с выбором было похуже. Что же, пришлось включать свои навыки кройки и шитья. Кое как уговорил родителей купить рост немного больший, ведь если брюки подшить не велика проблема, то с курточкой было всё не так просто. В ателье шили с нуля и обращаться туда за переделкой никто даже не подумал. Придя домой, я разложил швейную машинку. Она была строена в письменный стол и с ножным приводом. Сейчас стояла в моей комнате в качестве стола для обучения. Маму я кое как уговорил не мешать мне и усадил на тахту. Так называли мою кровать. Ещё раз померил куртку и прикинув размер лишнего, стал распарывать швы. Глядя на такое безобразие мама ещё несколько раз пыталась отобрать у меня всё. В итоге оказалась за дверью. Я отдал ей брюки, отметил, какая должна быть длинна и поручил вручную сделать подшивку. Там машинкой нельзя. Отец в данный процесс никак не вмешивался. Когда мама закончила с брюками, я представил и свой вариант с курткой. Все остались довольны. В воскресенье 25 августа, на пороге нашей квартиры появился дедушка. Ну очень солидный и строгий мужчина. Похоже прибыла тяжёлая артиллерия. Он прилетел аж из Киева. Пробивал там какие-то документы для меня. Ух как далеко дело дошло. В общем я оказывается по решения республиканского министерства народного образования и науки был допущен к обучению в школе с пяти лет. Кое обучение и проходил в восьмилетней школе села Пятигорское. Причём проходил я его, оказывается, на украинском языке. В табели по всем предметам стояли пятёрки. Да мне собственно до лампочки. Эти оценки пока ни на что не влияют. А ещё. Дедушка привёз письмо от Алёнки. Говорит, что как узнала, что я к вам собираюсь ехать, так сразу села писать. Вот это было действительно здорово. С этого и надо было начинать. А то какие-то там документы. Да плевать мне на них с высокой колокольни. Глава 23 Пока взрослые свои разговоры разговаривают. Я взял письмо и закрылся в своей комнате. Подчерк у Алёнки ещё не наработан, поэтому было написано почти печатными буквами. А ещё в конверт был вложен рисунок. На нём изображена девочка рядом с деревом и собака. Внизу подпись: «Я, Пушок и Шпанка, передаём привет». Честно говоря, был очень тронут этим детским рисунком. В груди немного повернулось и слегка сдавило горло. Блин, и чего мы так далеко живём друг от друга. Чуть взгрустнул и стал читать письмо. «Здравствуй Братик. Без тебя стало скучно. Теперь рядом со мной ходит Пушок. Он пытается заменить тебя. Когда я кладу на него руку мы разговариваем. Он рассказывает о своей жизни. Я ему о своей.» Оп-па, да она научилась уже с животными общаться. Вот девчушка даёт, да мне теперь за ней и не угнаться, я ещё и не пытался, а она уже. Даже в голову не пришло такое сделать. А пёсья морда молодец. Быстро подсуетился. Это хорошо. С её характером, может и в изоляции оказаться. А так хоть какое-то ещё разнообразие. Ведь собаки совсем по-другому воспринимают мир. «На рисунке мы все вместе передаём тебе привет. Ждём. Возвращайся скорее. Можно я буду брать твой велосипед? Твоя бабушка сказала спросить у тебя. Твоя сестрёнка Алёнка.» Сестрёнка — Алёнка. Даже звучит мелодично. А велосипед, да конечно можно, зачем было спрашивать? Похоже она действительно продолжает приходить к нам. Ну так, всё указывает на то, что бабуля почуяла пробуждающуюся силу и решила поставить это дело под контроль. Вот и привечает. Это очень даже хорошо. Меньше переживаний будет. Хотя они всё равно есть. Я взял, из швейной машинки, две булавки и прикрепил рисунок к ковру над кроватью. Пусть будет так. Теперь надо писать ответ. А то дедушка, после похода в мою школу сразу полетит назад. У него тоже учебный год начинается. Я не стал писать про свои достижения. Не стоит хвастаться, а то ещё растрою ребёнка. Просто написал, что тоже скучаю и очень рад её рисунку. Что тот висит теперь у меня над кроватью и ложась спать, я всегда буду вспоминать о них. А велосипед, пусть берёт, когда захочет. Также я попытался нарисовать нас с ней, сидящих на лавочке. Почему-то последний день, когда я увидел Алёнку, уже владеющую немного силой, и с лёгкостью отмахивающуюся от назойливости, мне особенно запомнился. Посмотрел на рисунок ещё раз. Нет, непонятно, что это последний день. Тогда пусть будет первым. И пририсовал ей в руки куклу. На обратной стороне написал: «Ксюша непослушная такая, давай будем следить за ней вместе.» Кажется, с таких её слов, началось наше знакомство. На следующий день, дедушка, при полном параде, надев все свои награды и отличительные знаки, отправился в школу. Отсутствовал он два часа. Вернулся весьма довольным. — Ну что. Пообщался я с твоими завучем, директором и будущей учительницей. Достойные люди, хоть и женщины. Учителями должны быть мужики. Ну да ладно. Будешь учиться во 2А классе. Теперь дело за тобой. Должен всем показать, что такое кровь победителей. Быть всегда и везде первым. Ты меня понял, внук? — Конечно понял. Спасибо деда. Ты очень многое для меня сделал. Я не подведу тебя. Хотя при чём тут какая-то кровь победителей, я совершенно не понял. Похоже деда опять на пафос потянуло, и он задвинул там речугу. Хи-хи. Они-то его в первый раз в жизни видят. Представляю какого шороху он там навёл. Это мы привычные, а если дед захочет, так от одного его взгляда люди писаться начинают. Имидж наше всё. Теперь надо будет соответствовать. Накачка там хорошая проведена. Ну да это дело только завтрашнего дня, в смысле через неделю, а сейчас займёмся собой. Постепенно до меня дошло, что самостоятельно я развить своё тело не смогу. Да, я хорошо и по долгу бегаю. Стал бегать и по лесу, так сказать по пересечённой местности, без всяких дорожек и тропинок. Хорошее чувство растений давало очень многое. Я даже пересекал лес с завязанными глазами. А когда отпускал свои ощущения на полную и снимал сознательный контроль, оставаясь, как бы сторонним наблюдателем, то замечал, что порою бегу по толстым веткам и перепрыгиваю с дерева на дерево, не снижая темпа и направления. Ну совсем в «тарзана» стал превращаться. Очень хорошо развились руки. Особенно это стало заметно, когда я стал не тупо повторять упражнения на нагрузку мышц, а стал прокачивать, в это время, через них энергетику и концентрировать внимание. Сейчас, уже в общих чертах воспринимая анатомию, я убедился, что все органы имеют свой энергетический каркас, и физически повторяют его. Изменения этого каркаса, приводили и к изменению самого органа. Так я научился наращивать мышцы, почти без применения тренировок. Чтобы мышцы не выпирали как у качков, я стал играться с концентрацией энергии в этих каркасах, ограничивая их объёмы. В итоге практически без потери гибкости и пластичности всего тела, здорово пошла в рост физическая сила. Стал больше внимания уделять работе суставов, чуть добавил им подвижности, всегда следил за чистотой в различных сочленениях. С плотностью костей экспериментировать не стал. Прежде всего потому, что ещё расту и пока не знаю, как на этом могут отразиться мои выкрутасы. Тем более, что свои кости всегда считал достаточно крепкими. По воспоминаниям, никогда их не ломал. Всё это хорошо, но. Так можно слепить из себя неведомую зверушку. Прокрутил в голове различные виды спорта и остановился на двух, которые могли помочь привести тело в красивый и гармоничный вид. На первом месте оказалось плавание, за ним шла спортивная гимнастика. Но спортивная гимнастика только как факультатив. Серьёзно в неё уходить было чревато негативными последствиями. Хотя, владея своей физиологией, можно было это дело постоянно регулировать. Вот я и решил пристать к родителям по поводу плавания. Благо до хорошего бассейна «Нептун», было всего 1,5 километра ходу. А сейчас в как раз идут наборы в секции и по возрасту подхожу для различных ДЮСШ великолепно. На их довод, по поводу того, что не умею плавать, ответил: «надо будет, поплыву». А мне в как раз и надо было. Просто они не знали, что я уже плаваю. Итогом стало то, что мы взяли справку из поликлиники, что можно посещать бассейн и кое как мама договорилась в какой-то секции на пробную тренировку. Так как для не умеющих плавать я уже большой, надо было начинать с детского садика, а остальные занимаются на «большой воде» и никто со мной возиться не будет. В воспоминаниях я уже посещал этот бассейн и ничего для себя нового я не открыл. Старый, вернее ещё не старый, но добрый друг. На тренировке, тренер поставил меня на крайнюю дорожку, туда согнали всех новеньких. Оказавшись в воде, я снова почувствовал слияние с ней. Это было не так как с лесом. Там я чувствовал все ветки, листочки, травинки, здесь же я был везде, во всём пространстве, заполненном водой. Я даже был в трубах, проходил через фильтры и вновь возвращался в чашу. Меня как пыльным мешком по голове ударило. Это было совсем не похоже на те ощущения, что были у меня в Северском Донце. Выходит моя чувствительность многократно выросла, и я явно не был готов к такому повороту. Пока тренер давал задания основной группе, я пытался перенастроить себя. Сначала постарался убрать всё, мешающее. Но вот тут и наступил облом. Мешающих факторов оказалось так много, что одно перечисление займёт добрую часть тренировки. Ну не получается здесь работать как с лесом. Тут надо, что-то другое. Я постарался отключить все свои ощущения, что с большим трудом, но всё-таки удалось. Потом охватил только небольшую область вокруг себя. Вроде пока нормально. Но оставалось состояние скованности. Ну раз мне предстоит сегодня плавать по конкретной дорожке, тогда охвачу и её. Теперь я даже с закрытыми глазами «видел» всю дорожку и две соседние. Вот стоят у стенки ещё два пацана в ожидании тренера, вот на соседних дорожках уже начали бултыхаться другие парни и девчонки. Бултыхаться, почему бултыхаться, они же плывут. Но даже в таком состоянии полу слияния, их потуги мне казались барахтаньем. Я видел, как клубки их тел пытались продавливать плотную энергию воды. Зачем продавливать? Можно же скользить в ней. К нам подошёл тренер. — Так. Вы двое, — обратился он к другим мальчишкам. — четыре по сорок, перерыв десять. Пошли. Не стоим. Теперь уже обратился ко мне. — Навязали тебя мне. Пусть бы Оксанка сама тебя и проверяла. Тоже мне начальница нашлась. Плавать хоть умеешь? — Наверное. — Что значит, наверное?