— Да он просто быстрее. — Значит можно плыть быстрее? Соседка замолчала и тогда подключился я: — Ты, когда делаешь гребок левой рукой, то пытаешься опереться на воду, чтобы голова приподнялась для вдоха. Для тебя в воде опоры нет. Там не на что опираться. В итоге зря тратишь силы и вместо продвижения вперёд, притормаживаешь. Ногами работаешь излишне широко. Как результат, опять зря тратишь силы, толчок слабый и корпусом крутишь из стороны в сторону. Да и ноги, в коленях, не стоит сгибать. Ты этим только тормозишь себя. Обе уставились на меня. — Ты, когда это рассмотреть сумел? Ты же даже без очков. Ещё что, можешь сказать? Тренерша явно возбудилась. А чего ещё сказать? Ладно, будем играть в открытую. — Извини, Вика. Но ты рассматриваешь воду, как соперника. Ты борешься с ней, а она отвечает тебе тем же. Тебе надо с ней подружиться и тогда, у тебя, всё получиться. — Вот, — сказала Оксана Ивановна, — я сразу поняла, что ты родился в воде. Быть тебе великом пловцом. Или я не я буду. В итоге порешили, раз мы сегодня отличились, то будем заниматься не силовыми тренировками, а отрабатывать технику. Вика проведёт работу над ошибками, под моим присмотром, а она мне поможет освоить самый простой вид плавания, брас. Угу. Простой блин. Я-то думал, что он не сильно отличается от того, чему я учил Алёнку с подружкой на Северском Донце. А оказалось, что был в корне неправ. Пришлось здорово переучиваться. Хорошо, что слияние с водой помогало мне. Ощущение всех завихрений и сопротивлений, создаваемых моим телом, подсказывало об ошибках. Ещё пришлось поработать над мышцами. Задействовались новые сочетания и тут было что перестраивать. Спорт самый лучший советчик в этом деле. Главное не переборщить, особенно с массой. Приходилось больше внимания уделять структуре и плотности волокон. Но это пока только каркас. Нарастание материи будет происходить постепенно. Но и уже изменённое движение энергий, давало видимый результат. А вот с Викой оказалось всё намного сложнее. Нет, конечно. Работу над ошибками она провела хорошую, но всё равно, это только видимая часть проблемы. Никак подружиться с водой, у неё не получалось. У неё внутри шла постоянная борьба. Она, как будто противопоставляла себя всему. Всё время пыталась доказать окружающим и себе, что она лучше, чем есть на самом деле. Н-да. Тут надо к хорошему психологу. Моих пояснений явно маловато будет. На соседней дорожке остановился мальчишка. — Везёт тебе, Вика, вымахала как оглобля, теперь купаешься, а мне вкалывай тут. Соседка поджала губы. Похоже такое обращение ей уже достало до печёнки. — Вот дорастёшь до меня и тоже так сможешь. — Ага. Дорасту. Пока я расти буду, ты ещё вымахаешь. Дылдой как была, так и останешься. Вика ещё больше напряглась и казалось, что сейчас сорвётся. Тут в их разговор, вклинился я. — Ну тогда до меня дорасти. Соседка повернулась ко мне, с немым вопросом в глазах. До меня самого, только дошло, как это прозвучало со стороны. И мы, не сговариваясь, громко рассмеялись. — Петров, — раздался голос тренерши, — ты всё задание выполнил? — Нет. — Тогда вперёд. — А они, вон, стоят. — Им положено стоять. Они на следующей тренировке ещё быстрее проплыть смогут. А тебе, до них ещё расти и расти. Мы не выдержали и снова рассмеялись. Когда Петров уплыл, Вика рассказала, что это её одноклассник. А, дылдой, её в классе называют. И вообще, в школе всё очень грустно. — Вот скажи, в каком я классе учусь? — В пятом или даже, скорее, в шестом. — Вот в этом всё и дело. Я перешла в четвёртый. Я самая высокая. А ещё говорят, кость широкая. Со мной никто не дружит. Да и учиться плохо получается. Я потому и в бассейн хожу, что хоть здесь могу быть лучше других. Н-да. Вот и проблемка нарисовалась. Поэтому она со всем окружением и бьётся. И здесь с водой тоже борется, а не плавает. Надо как-то из этого противостояния её выводить. А как выводить? Менять её личное отношение ко всему. — Подумаешь. Я наоборот самый маленький в классе и что. — Что? — Да ничего. Чувствую себя превосходно. Чего и тебе желаю. — Так ты в первый класс пошёл, ещё не известно, что дальше будет. — Во второй. — Что? — Во второй класс, говорю, пошёл. — Чего-то маловат ты, для восьмилетки. — Вот и я о том. Я, маленький для второго, ты, большая для четвёртого. Слушай, может нас подменили, и мы действительно брат с сестрой. Уж больно схожая ситуация. — Ага, схожая. Близнецы, блин, однояйцевые. Сказав это, Вика, сначала сдавленно прыснула, потом всё-таки не выдержала и рассмеялась. Её поддержал и я. — Слушай, а ты классный. Я бы не отказалась от такого братика. — Пойдём, пока тренер ушла куда-то, на лавочку сядем. Я тебе одну вещь расскажу, чтобы без лишних ушей. Вика осмотрелась и выпрыгнула на бортик. Когда мы уселись, я повёл свое повествование. — Знаешь, кто такие, декабристы? — Это которые революцию ещё в 19-ом веке хотели сделать? Какое, всё-таки, извращённое понимание истории. Ну да каждая власть её под себя трактует. Вот и здесь. Декабристы, равно революционеры-большевики. — Они самые. Их конечно всех наказали. Но не о том сейчас речь. Я встречался с директором краеведческого музея в городе Тобольск. Она ведёт свой род от потомка одного из декабристов, который был там в ссылке. То, что эта встреча может состояться только через 16 лет упоминать не буду. В моей памяти она была? Значит была. — Знаешь какой адрес у Тобольской тюрьмы? — Не-а. — Город Тобольск, Красная площадь, Кремль, дом номер один. Глаза Вики расширились. — Что? Правда? — А зачем мне врать? Пересыльная тюрьма была построена вместе с закладкой города. — Ничего себе. — Ну это не суть. Так вот. Рассказала мне, эта директор, одно очень интересное упражнение. Я думаю, что для тебя оно очень даже подойдёт. — Какое? — Оно из школы русского дворянства. По крайней мере, мне так сказали. У нас накапливается много переживаний и не оправдавшихся надежд. Они высасывают из нас силы и не дают двигаться дальше. А к старости так насосутся, что мы уже ходим сгорбленными. — Ну ты скажешь тоже, к старости. — А сгибаешься под их тяжестью уже сейчас. — Ну давай своё упражнение. — Подожди. Сначала инструктаж. Что такое проблема? Это какая-то причина. Она как воздушный шарик. Всё время надувается, высасывая из нас все соки, пока полностью не придавит нас. — Воздушный шарик не может придавить. — Это если его накачивать воздухом. А если в него ведро воды налить? — Тогда да. — Вот. А внутри этого шарика, на самом деле, содержится энергия, которая нам очень как пригодилась бы здесь и сейчас. Может именно её и не хватает, для чего-то хорошего в жизни. — Вот бы её оттуда забрать. — Для этого и предназначено это упражнение. Только у него есть побочные эффекты. И я обязан тебя об этом предупредить.