— Офигеть, — произносит Никита. — Жданов, может достаточно? — А разве прошли уже все три раунда? — Артур в наигранном удивлении приподнимает бровь. И я отчетливо вижу, что она рассечена. — Время!!! В ноги он кидается сразу, мощной атакой корпуса сбивает меня и падает сверху. Я успеваю только прижать руки и подбородок к груди. Артур наваливается всем телом, и на мгновение меня охватывает паника, потому что я понимаю, что ничего не могу сделать. Что я абсолютно беззащитна перед самым близким мне человеком. Он наклоняется к моему лицу, и я дико жалею, что удары головой запрещены. Я вижу рассеченную бровь и с трудом справляюсь с желанием провести по ней пальцем. Резко вскидываю таз. Наверное, он тоже отвлекся, иначе как объяснить тот факт, что мне удается скинуть его с себя буквально на десятые доли секунды, но мне их достаточно, чтобы перевернуться на живот и сгруппироваться. Застываю. Артур обхватывает меня за талию и резко вздергивает вверх. От этого движения ребра пронизывает острая, но, к счастью, мгновенная боль. Мы стоим в клинче. И я крепко прижата к его телу спиной. Как жаль, что удары головой запрещены! — Время!!! — раздается голос Макса. — Она сделала это!!! — кричит Никита. — Поздравляю, — ровно произносит Артур, но серые глаза улыбаются. Так я получила официальный допуск к турниру. До контрольного взвешивания оставалось два дня. Я собралась было урезать паек и снизить питьевой режим, как это делал Мих. Но Жданов резко воспротивится. — Ты не восстановишься за сутки, и это ничего нам не даст. Мы сидели в его спальне, в очередной раз просматривая бои Литвицкой, когда Артур хлопнул себя по лбу и воскликнул: — Черт! Как я сразу не додумался! Ты должна перевести ее в партер! — Жданов, мы будем в шлемах! Какой партер! — Вот именно. Они знают только то, что ты работаешь в стойке. И не будут ожидать подвоха. — Они знают, кто мой тренер. — Знают, но не могут быть уверены, что я изберу такую тактику. Собирайся, едем в зал. По пути позвоним Игорю. Последующие четыре часа я падала, предпринимала отчаянные попытки выбраться из-под мужских тел, поднималась и падала снова. Вероятно, только отчаяние заставило меня провести удушающий прием, и Игорь ударил по ковру, сдаваясь. — Есть, — произнес довольный Жданов. И позволил нам, наконец, разойтись по домам. Глава одиннадцатая Весы показали «шестьдесят». Артур поднял вверх два больших пальца. Макс крепко обнял и ощутимо хлопнул по спине. Худощавая брюнетка с выбритой наполовину головой вошла в помещение в сопровождении мужчины лет сорока в темном официальном костюме и юркого невысокого человечка неопределенного возраста, что бросал на нас изучающие взгляды исподлобья. Мужчины пожали руку Максу, потом Жданову. Легкий кивок в мою сторону. Брюнетка остановилась в паре метров от нас и смерила меня презрительным взглядом: — Ты, что ли, новинка сезона? Я лишь пренебрежительно приподняла бровь, в точности копируя любимого тренера. — О, так вот ты какая, Арина Литвицкая, — подал голос Макс, — а Жданов говорил, старая… Врал? В этот момент мне показалось, что жить Артуру осталось всего ничего. Каким бы гениальным грэпплером он не был, от гнева разъяренной женщины его это бы не спасло. — Ари, — тихо проговорил странный человечек, до этого державшийся в тени. — Фу, Ари, нельзя, — изрек Жданов. Я прикрыла глаза, ожидая цунами, но ничего не произошло. Литвицкая подошла к весам. Поднялась. — Пятьдесят семь. Артур поднял глаза к потолку и произнес: — Шоу закончено, мальчики и девочки. Можем расходиться. Когда мы покидали комнату, у меня было стойкое ощущение, что легко завтра не будет. Свой первый бой Игорь выиграл техническим нокаутом. Никита — нокаутом на второй минуте. Мих провозился дольше. До конца второго раунда. Макс порхал по клубу, не прекращая глупо улыбаться. Жданов был бледен и сосредоточен. На мне, конечно же. — На ковер приглашается Ксения Раткевич. Ноль побед. Ноль поражений. Девятнадцать лет. Вес шестьдесят килограмм. Я вхожу в зал. В черных шортах до колена и черной же майке с названием нашего клуба поверх спортивного топа. По правую руку от меня идет Жданов, по левую — Макс. Перед выходом на ковер Артур хватает меня за шею и притягивает к себе. — Упадешь — сразу сдавайся. Она жалеть не будет. — Не упаду, — шепчу в ответ. — Знаю, — он улыбается, подает капу и проверяет мой шлем. Синий. Опять. Я занимаю свое место. Макс встает за моей спиной. Артур отступает. — На ковер приглашается Арина Литвицкая. Три победы, одно поражение… Но я уже ничего не слышу. Вижу только красный шлем. На этот раз — без забрала. Взаимное приветствие. Поклон рефери. И над залом разносится гонг. Я наношу удар. Лоу-кик с передней ноги, полностью одобренный Ждановым, тяжело опускается на бедро противника, заставляя перенести весь вес на другую ногу и приоткрыть корпус. Не тратя времени, делаю разворот на пятке и посылаю уширо-гери в солнечное сплетение. Снова разворот, и хук справа тоже достигает цели, хотя шлем и смягчает удар. Появляется шальная мысль — добить. Но помню, Литвицкая — крепкий орешек. Увеличиваю дистанцию и застываю. Очки в этом раунде я уже заработала. Она оправилась быстро. Чувствуется опыт. Ее ноги хороши. Быстрые и легкие. Но есть одно «но». Меня такой атакой ей не достать. Сокращаю расстояние и контратакую. Она успевает закрыться, и я снова отступаю. Гонг. — Она созрела, — шепчет Макс во время перерыва. Нахожу глазами Жданова. Тот отрицательно качает головой. Медленно киваю в ответ. Гонг. Второй раунд Ари начинает с того, что сразу же сокращает дистанцию и пытается пробить корпус руками. Но попыток перейти хотя бы в клинч не предпринимает. Я ухожу в глухую защиту, подныривая под занесенный кулак, и отступаю. Позволяю себе заработать еще пару очков и провожу серию ударов ногами. Все они достигают цели. Теперь уже Литвицкая отступает, уходя в защиту. Гонг. — Все по плану? — Макс встревожен. Киваю в ответ. Он вытирает проступивший на моем лице пот. Поправляет шлем, проверяет перчатки. Одергивает майку. — Сделай ее, Ксюх! Я пытаюсь улыбнуться в ответ.