Со стороны водителя послышался нервный ик. Потом еще один и еще. Бедолага, наградил я его икотой. На…ать! Пусть рулит, пока не прикажу, куда точно ехать. Нет. Что делать-то теперь? Не был я, старый засранец, готов к такому неожиданному повороту судьбы. Нагулялся, блядь! Натрахался! Довольно, батенька! Пора и в вип ложу пройти, там вас уже заждалась шелковая подушечка и матрасик! Бля… Я не готов. Не готов, читай по губам, сука!!! Хотелось орать и кого-нибудь вкопать в землю. Желательно, раньше себя. Не, ну, я привык к тому, что все больше на показ. Проблемы? Да, хуй с ними. Сделал рожу кирпичом и заставил всех поверить, что у меня все зае…сь. Конкуренты подрезали? Похуй. Подумал, договорился и сделал. Кредиторы насели? И это решаемо. Все всегда решаемо, кроме того, что завтра ты должен сдохнуть. А может быть даже сегодня. Кто сказал, что это время у меня есть?! Он сказал, бухать нельзя? Не раздумывая ни секунды, нажал на заветную кнопочку и из секретного отделения в подлокотнике выехала бутылочка коньяка с двумя стаканами. Налил в оба и жахнул один за другим. Отлично! Жены нет, детей нет. Родни нет. Даже закопать некому будет. В лучшем случае, адвокатишка мой придет и лично земельки сверху понакидает. Мясокомбинат утопят. Бля… Даже завещать некому. Ради чего ты, Овчинников, сволочь ты бессердечная, пахал-то столько лет? На что надеялся? Один всю, мать его, проклятую жизнь. И не долга была твоя дорога. Приехали. – Приехали! – А? Григорий Александрович, вы хотите, чтобы я здесь остановился? – Нет, блядь, просто сижу и ору «приехали»! Леня-водитель сдуру жмахнул на педаль тормоза и его начальника добро припечатало небритой харей прямо в подголовник впередистоящего сиденья. На белом кожаном подголовнике остался след от сигары, которую я только что, твою мать, не проглотил. Бля… Так мне и надо. Нех…р орать на ни в чем не виноватого пацана. Сам подыхаешь, это еще не значит, что должен всех с собой утащить. Я вывалился на свежий воздух и отпустил Лёнчика покататься, но он продолжил ползти за мной на отдалении. Я крикнул остановиться, не сразу поняв, где мы сейчас находимся. Только теперь, сделав несколько шагов по каменным плитам безликой набережной, проложенной прямо напротив стен Кремля, сообразил, где я. Ну и хер с ним. Кремль, так Кремль. Все равно уже, где. Здесь даже хорошо. Шагал в деловом костюме, который напялил сегодня, очнувшись дома после обеда. Накануне и в бане, и после набрался порядочно. После того, как смелой девчонке отправил ее заслуженное бабло, еще бухал какое-то время. Дохавал тараканий пирог. Если не учитывать хрустящий экзотический белок, пирог был очень даже. Что ж теперь делать, ваше благородие, господин Овчинников? Помнится, батя очень быстро ушел. Ахнуть не успели. А потом и мать за ним. От горя. В башке пусто. Только шум машин и огни Кремля с одной стороны, и звуки воды с другой. Мимо пробегают бабы и мужики в спортивных костюмах. До сегодняшнего дня я тоже, как последний дебил, занимался спортом. Погрузился в треклятый ЗОЖ. И что? Разве это меня уберегло от прекрасного диагноза? Что делать? Как распорядиться оставшимися минутами? Я не считаю дни, их нет. Минуты. Минуты убегают, проносятся одна за другой. Вот шаг и вот несколько секунд. Вот несколько метров и уже минута. Сука!!! Бля…ая судьба!!! Я только выдохнул в борьбе за бабло. И? Поднимался, поднимался, как того хотел мой папаня. И??? Ни хуя не успел. Надо было раньше. Надо было раньше, еб твою мать!!! Сейчас был бы шанс даже внуков увидеть. И ни хера… Что теперь? К морю махнуть? Был я на всех морях. Города посмотреть? И это тоже видел. Везде был. Чего, бля, еще хотеть? Не сдохнуть одному. Бля… Вот, чего, оказывается. Я боюсь до судорог. Не сдохнуть бы одному. Я не… Я не говорю о том, чтобы быть в толпе. Ошарашенной внезапной откровенной мыслью, резко остановился и подошел к парапету. Посмотрел на черную воду внизу. Да. Это так. Не сдохнуть бы в одиночестве. И я уж точно не хочу, чтобы на тот свет меня провожал эскулап. Или мой адвокат. Или даже Ольга, которую можно заставить даже встречу с дьяволом мне организовать. Я хочу… Я хочу, чтобы кто-то держал меня за руку. До последней секунды. Кто-то, кто бы был со мной не ради сучьего бабла. А ведь… А ведь у меня нет такого человека. – Еб…ть… Мое возмущение сожрал без остатка столичный шум. Вдруг загорелось правое ухо. Зачесалось правое плечо. Что это? Симптомы? Все? Схватившись остервенело за правое ухо, хотел было его оторвать к хренам, но повернул голову и зацепился взглядом за тонкий силуэт. Метрах в десяти-пятнадцати от меня точно так же у парапета, глядя на воду, стояла девчонка. Блондинка с короткой стрижкой. Как будто почувствовав на расстоянии мой взгляд, она повернулась ко мне. Медленно, лениво, мне вспомнился вчерашний полет, горячий секс в бане и злые, одновременно отчаянные глаза девчонки, полной решимости отомстить изменщику. До какой же степени надо любить, чтобы так ненавидеть? Есть ли она, эта гребаная любовь? Скольких баб я перетрахал. Счастливых жен, счастливых любовниц и невест. Все клялись своим благоверным в любви, и все прыгали в мою постель. Готовы были отказаться от них, если бы я помахал перед их носом обручальным кольцом. Эта же… она решила использовать меня… Меня!!! Для того, чтобы отомстить мужу. Зарабатывает гроши, при этом достаточно молодая и сексуальная. Смелая, дерзкая, с двумя высшими образованиями, из хорошей семьи. Что ж ты, с-сука, не разглядел в ней? Променял на обычную шлюху из моего офиса? Женский силуэт зашевелился. Судя по всему, узнав меня, Полина не спеша направилась в сторону начальника. Ровно с той скоростью, как она приближалась ко мне, решение, как поступить с остатком своей чертовой жизни, становилось все яснее. И первым пунктом в этом решении должно быть то, как я пристрою свои бабки. Миллионы баксов, на которые положил четыре десятка лет своей короткой жизни. Это, пожалуй, на сегодня для меня самое важное. Мне будет невыносимо подыхать, зная, что мои бабосы захапают конкуренты. Нет. Они должны поступить в надежные руки. В те руки, которым я смогу доверять. Худенькая, невысокая девчонка в тонкой осенней курточке и джинсах в обтяжку, остановилась в метре напротив меня. Полина ничего не говорила. Она как будто знала каждую мысль, проносившуюся в моей башке в данную секунду. Не просто знала, но и наглядно видела ее. Большие голубые глаза смотрели на меня настолько невозмутимо, что заставили заткнуться даже мой внутренний голос. – Ладно, – кивнул ей, молчавшей и так и не проронившей ни словечка. – Будь по-твоему. Завтра ты пройдешь новую проверку. Если справишься, мы изменим ход истории… Глава 10 Новый день стартовал с новой головной боли. Эта боль была на миллион долларов. В прямом смысле, черт возьми!!! Я встретила новый день в темноте, лежа на диване в своей гостиной, подтянула телефон к глазам и увидела сообщение от банка: «На ваш счет произведено пополнение – 1 млн. долларов»! Нет, а ничего, что сегодня суббота? За окном еще темно, все честно трудящиеся в нашем городе досыпают последние драгоценные минуты, кто дома в кроватке, кто уже на рабочем месте, а я в этот момент, прямо вот только что, стала миллионершей. Долларовой. Села на кровати, тупо глядя в собственный дешевенький телефон. Непонятное ощущение, держу в руках простенький аппаратик, который показывает мне такую цифру на экране, от которой у любого нормального человека крышу снесет. У Горошина, к примеру. Как будто услышав мои не озвученные вслух мысли и упоминание о нем, гражданский муж появился в гостиной, вынырнув из спальни в одних полосатых трусах и, почесывая плоский живот, словно зомби, не открывая глаз, прошлепал в туалет. Я не выключала телефон. По правде, смаковала ощущение. А ведь просто цифра на экране. Единичка и шесть нолей. Отправитель – Овчинников Григорий. Вчера вечером, на набережной, куда нелегкая понесла меня на ночь глядя и где, грешным делом, я планировала расстаться с жизнью пораньше, встретила его. Овчинников и в обычный день выглядит слегка ненормально, вчера же мой шеф побил все рекорды. Как будто пьяный и не пьяный. В глазах полная потерянность, зубы сжаты, но, одновременно с этим, я словно почувствовала его расстройство, словно оно было мне близко. Пока я сидела и смотрела на экран телефона, со стороны туалета послышался звук смываемой воды и спустя секунду в комнате снова появился Антон. Он планировал пройти мимо, но заметил меня. Остановился. – Что-то случилось? – зевнув и потерев глаза, спросил мой благоверный. – Нет, – коротко ответила гражданскому мужу и сдержалась, чтобы не зажмурится от удовольствия. В кончиках пальцев и по всему телу разлилось такое тепло… Эта маленькая ложь, была такой большой, что бедного Антона, увидь он сейчас, на что я так смотрю на экране своего телефона, мог бы настоящий удар хватить. Вчера… Вчера было еще одно событие. В нашем туалете появилась новая фотография. Та самая. Где мы с Овчинниковым прыгаем с крыши. Та, на которой видны мой затылок и кусочек обнаженной груди, но не видно, что это я. Отчасти, именно из-за нее я и ушла гулять. Меня трясло. Когда увидела фотку. И от злости, и от ненависти, и от удовлетворения, что Антон восхищается на самом деле мной, хоть и не знает, что это была я. Я вернулась на работу настоящей победительницей. Несмотря на то, что приехали в офис с Антоном вместе, как только он отворачивался, мне подмигивали, показывали большие пальцы вверх и улыбались. Шутка и спор превратились в настоящий заговор против моего сожителя. Мой рабочий стол был завален букетами цветов от мужчин нашего офиса. Поначалу я испугалась, что Антон может случайно зайти и увидеть все это безобразие, начать задавать вопросы, а потом… Потом вспомнила, что он никогда ко мне не заходит. На этой ноте, схватив свою кружку для кофе, отправилась на нашу общую офисную кухню, где меня встретили дружными аплодисментами. Антона там не было, поэтому мужская компания, обычно зависавшая там в это время, не стеснялась в своих восхищениях. Вчера я пришла в офис в коротком платье, к тому же. Так что, краснеть мне пришлось сразу и за все. – Давай, я сделаю тебе кофе, – еще на пороге, у меня из рук выхватил кружку красавец Савицкий Роман. Ромочка – им восхищается вся женская половина Овчинниковского мясокомбината. Русский богатырь, два метра мышц и модных татуировок, медовые глаза, пухлые губы, которые хочется целовать и целовать. Это не мои слова, это слова девчонок. Обычно сексуальный плейбой даже не смотрит в сторону таких, как я. А тут… – Ты пьешь черный или белый? С сахаром? Хочешь, с коньяком, у меня есть?! – улыбнулся мне Тарзан в деловом костюме, за чьей широкой спиной можно спрятать всю нашу бухгалтерию. – Что там его коньяк! – прервал топ менеджер Елочкин, еще одна мечта наших девчонок. Этот не только качался и ростом был могуч, но еще и денег зарабатывает больше всех. Он, кстати, начальник Антона. – Пойдемте, Полина Олеговна, к лифтам, спустимся в ресторан, я вас коктейлем угощу! С диким трудом удержала свою челюсть на месте, а она грозила пробить своим отвисанием пол подо мной. Он знает не только мое имя, но и мое отчество?!! Похоже, личное дело скромной работницы бухгалтерии пошло по рукам. Вон, как они все улыбаются. А их тут человек десять – элита нашего офиса. И я. – Сейчас! Так мы тебе ее и отдали, – возмутился Станислав Игоревич, звезда отдела по связи с заграничными клиентами. Жгучий брюнет, не так давно вернувшийся с отдыха на островах, подставил мне стул. – Присаживайтесь, Полиночка, присаживайтесь. Не стоит с ним никуда ходить, он вам только лапши неудобоваримой на ваши красивые ушки навешает. Вы, лучше, слушайте меня. Вы получили мои цветы? Букет фиолетовых роз с запиской? Я надеюсь, понравилось? – С чего бы это ей понравилось? Фиолетовые – отстой! – Роман передал мне в руки кружку с кофе. Прямо в руки. – Осторожно, горячий, – сказал он, моментально сменив угрожающий тон, на ласково-сиропный. – Подожди, я подую. И громила в самом деле встал на одно колено рядом с сидевшей уже на стуле мной, его губы, приблизившись к чашке в моих руках, стали дуть на не такой уж горячий напиток в ней. Мне померещилось, что моя и без того короткая юбка стала под их взглядами еще короче, а под нее залетел ветерок, выходивший изо рта соблазнительного богатыря. Сознание мгновенно нарисовало непристойную картинку, где все эти красавцы до не возможности обнажены, а между ними я. Их горячие глаза ласкают мое тело, большие руки тянутся к нему, а я в невыносимом смущении жду, когда же они ко мне прикоснутся… Моя фантазия растаяла в раскаленном воздухе, потому что на кухне появился Антон! От обморока меня спасли мужики. Как по команде, они сделали вид, что ничего не происходит, даже Роман встал с колен, безразличным тоном заявив: – Не, здесь моей ручки тоже нет, наверное, где-то в другом месте выронил. Антон ничего не понял. А я воспользовалась моментом, чтобы вскочить со стула и смыться из этого террариума, наполненного перевозбужденными крокодилами и одним ничего не понимающим крокодильчиком. Примерно в этом ключе прошел вчерашний день – мужчины не давали мне прохода, весь день сыпались шоколадки, цветы, кофе и предложения вместе пообедать. У выхода из офиса чуть было не случилось ДТП с многочисленными участниками, когда наши мужики боролись за право отвезти меня не домой. У меня был богатый выбор: «БМВ», «Мерседесы», даже один не очень новый, но «Бугатти». Я улизнула на такси. Завершилось все приключение новой фоткой у меня в туалете. Антон все еще ни о чем не подозревает. С какой-то стороны, мне даже стало его жалко, если бы я вчера снова не услышала, как он болтает со своей любовницей. Жалость слизала своим ненасытным языком месть. Эта тетка плотно засела в моей больной голове и не собиралась возвращать мне меня прежнюю. Потом была встреча с Овчинниковым и это денежное перечисление, на сообщение о котором я все еще сижу и смотрю. «Рано радуешься» – упала смс-ка от моего шефа, разрезав тишину в комнате своим противным звоном. «Это задание. Ты должна его истратить за сегодня. От того, как ты им распорядишься, будет зависеть, продолжим ли мы». Аут. Нокаут. И я без чувств. Как потратить миллион за сутки, Полина? Ка-а-ак?!! Глава 11 Галька поперхнулась сигаретой и чуть не выпала с балкона. – Миллион?!! Долларов?!! Я ворвалась в ее квартиру около восьми утра. Все еще суббота, сама не верю. Пришлось долго звонить в дверь, пока моя деловая и очень популярная у мужского пола подруга не открыла мне ее. Предстала она передо мной в шелковой черной сорочке и халатике, отороченном малиновым кружевом. Волосы ее, обычно уложенные в лучшем виде, сегодня были в виде весьма потрепанном, как, впрочем, и ее лицо. Несмотря на это непривлекательное обстоятельство, впустила она меня в квартиру без лишних разговоров. Приложив пальчик ко рту и приказав ступать тихо, вывела на балкон, где с наслаждением закурила. – Ты не одна? – Забей, ты для меня важнее. Давай, рассказывай, что тебя привело к старой подруге в такую рань! Я рассказала. Постаралась говорить быстро и без лишних подробностей, потому что боялась, подруга в утреннем осеннем холоде просто околеет и кроме халатика от нее ничего не останется. По мере продвижения в моем повествовании, Галька все больше и больше выпучивала глаза, я не отметила момент, когда они выпучились у нее до предела и она забыла дышать. Пока, наконец, не выпалила: – Миллион?!! Долларов?!! – Миллион, – утвердительно кивнула я и, вытащив из кармана тонкой куртки телефон, вошла в банк, с целью продемонстрировать ей очевидный факт наличия у меня этих денег. Заодно и сама еще раз на них взглянула. Нет, не мираж. Миллион все еще мирно покоился на моем счете. – Я так понимаю, теперь у тебя сутки, чтобы решить, как его истратить? – Ага, – совершив утвердительный кивок, отобрала у нее сигарету и сделала большую затяжку. – Сама в шоке. – Ну, это… – подруга расплылась в улыбке. – Я с тобой! – Забудь, если бы все было так просто. Он хочет, чтобы я потратила их так, как должна потратить его жена. В понимании Овчинникова. – И как же он это понимает? – А я почем знаю? В этом и есть сложность.