– Я возьмусь за это, – тут же сказала Келли сержанту. Она отнеслась к жертве с тем сочувствием, которого желала для своей сестры, и ощущала, что меняет привычный ход событий. Через несколько дней привезли виновного – ДНК навело на след известного насильника. Тот отказался от адвоката и с ухмылкой сидел в бумажном костюме в комнате для допросов, без конца повторяя: «Без комментариев. Без комментариев. Без комментариев». Потом зевнул, словно вся эта ситуация ему наскучила, и Келли почувствовала закипающую внутри ярость. – Значит, вы ехали домой… – подсказал Ник, когда Келли замолчала. Она заставила себя сосредоточиться на Тиллмане. – Я проезжал мимо станции, когда понял, что, вероятно, еще не протрезвел с прошлой ночи. Уголки губ Тиллмана изогнулись в улыбке, и Келли поняла: он прекрасно осознает, что это признание никогда не приведет к судебному процессу. Она готова была поставить свою пенсию на то, что Гордон Тиллман постоянно оказывался за рулем в пьяном виде. Он был из тех высокомерных придурков, которые заявляют, что после нескольких пинт водят даже лучше. – Я решил остановиться и выпить кофе, поэтому притормозил и спросил какую-то женщину, нет ли поблизости подходящего места. – Вы можете описать эту женщину? – Лет тридцати пяти. Светлые волосы. Аккуратная фигурка. – Тиллман снова улыбнулся. – Она посоветовала кафе неподалеку, и я спросил, не хочет ли она составить мне компанию. – Вы пригласили совершенно незнакомого человека выпить кофе? – уточнила Келли, даже не пытаясь скрыть свое недоверие. – Знаете, как говорят… – На лице Тиллмана по-прежнему играла ухмылка. – …незнакомец – это друг, которого ты просто еще не встретил. Она начала строить мне глазки, как только я подъехал. – Для вас обычное дело приглашать незнакомых женщин на кофе? – продолжала настаивать Келли. Тиллман не торопился с ответом. Он еще раз оглядел Келли с ног до головы и слегка покачал головой. – Не волнуйся, милая, я зову только хорошеньких. – Не могли бы вы продолжить, – перебил его Ник, – излагать свою версию событий? Тиллман отметил упор на слове «версию», однако продолжил: – Она села в машину, и мы поехали в кафе, но потом она сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться. – От его улыбки в горле Келли поднялась волна желчи. – Сказала, что ничего подобного никогда не делала, но давно фантазирует о сексе с незнакомцем. И, мол, что я думаю по этому поводу? Ну, – засмеялся он, – а что бы вы подумали? Она сказала, что не собирается называть свое имя и не хочет знать моего, а потом подсказала дорогу до промзоны на окраине Мейдстона. – И что же там произошло? – Вы хотите знать все подробности? – Тиллман наклонился вперед и с вызовом глянул на Келли. – Знаешь, – не упустила своего она, – для таких, как ты, есть название. В животе у нее образовался комок ярости, и Келли сосредоточилась на том, чтобы его удержать. Последовала пауза. Тиллман ухмыльнулся. – Она сделала мне минет, а потом я ее трахнул. Предложил подвезти обратно, но она сказала, что хочет остаться там. Наверное, это была часть ее фантазии. – Он выдержал пристальный взгляд Келли, как будто почувствовал, что за битва бушует внутри нее. Что вся эта ситуация вскрывает то, что она так успешно подавила. – Она из тех, кто любит пожестче. Но ведь многие женщины такое любят, правда? – Он снова усмехнулся. – Судя по стонам, ей понравилось. Ей понравилось. Подозреваемый не сводил с Келли глаз на протяжении всего допроса. Она была вместе с коллегой-мужчиной, а преступник не говорил ничего провокационного и никак не запугивал. Но когда запись остановили и Келли повела его обратно в камеру, он наклонился к ней ближе. Она ощутила на шее тепло его дыхания, почувствовала затхлый запах тела и сигарет. – Ей понравилось, – раздался шепот возле ее уха. «Это было похоже на внетелесный опыт», – позже думала Келли. Словно кто-то другой развернулся, со всего размаха ударил подозреваемого кулаком в нос, расцарапал лицо. Кто-то другой утратил контроль. Коллега оттащил Келли, но было слишком поздно. А теперь она гадала: когда именно Лекси написала письмо в полицию Дарема? Что случилось? Исход дела перестал заботить сестру? Неужели она безо всяких причин едва не потеряла работу? – И это всё? – спросила Келли, стряхнув воспоминания. – Вся история? – Именно так и произошло. – Тиллман снова скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, отчего пластик скрипнул. – Но дайте угадаю: на нее нахлынуло чувство вины, или ее парень обо всем узнал, и теперь она кричит об изнасиловании. Верно? За последние несколько лет Келли многому научилась. Чтобы расколоть преступника, злость не нужна. Есть пути и получше. Повторяя движение Тиллмана, она откинулась на спинку, подняла ладони, словно принимая поражение, и стала ждать самодовольную ухмылку, которая должна была появиться. Келли это точно знала. А потом произнесла: – Расскажите мне про «найти ту самую точка ком». В глазах Тиллмана мелькнула паника, все его тело напряглось. – О чем вы? – Как давно вы стали членом этого клуба? – Я не понимаю, о чем вы говорите. Теперь настала очередь Келли улыбнуться. – Да неужели? Значит, когда мы обыщем ваш дом – а пока вы под стражей, мы это сделаем – и заглянем в ваш компьютер, то не обнаружим никаких записей о посещениях этого веб-сайта? На лбу Тиллмана выступил пот. – Не обнаружим информации о поездках жертвы? Оплаченной и скачанной информации? Тиллман провел ладонью по лицу, затем по серым брюкам. На ткани осталось темное пятно пота. – Какой уровень членства вы выбрали? Платиновый, наверное? Такой человек, как вы, согласится только на самое лучшее. И никак не меньше. – Прекратите допрос, – сказал Тиллман. – Я передумал. Мне нужен адвокат. Для Келли не стало сюрпризом то, что Гордон Тиллман потребовал своего адвоката, а не общественного защитника. Через три часа он получил преимущество, но ей было абсолютно наплевать. За это время полиция Оксфордшира изъяла ноутбук Тиллмана, а также трусы, которые были на нем во время предполагаемого нападения, а теперь свешивались с корзины для грязного белья в его ванной. Офицеры городского управления посетили офис, в котором работал Тиллман, забрали его компьютер и содержимое ящиков стола. Келли утешала себя мыслью, что независимо от того, признает ли суд Тиллмана виновным или нет, его карьера закончена. – Как быстро ты сможешь обработать ноут? – спросил у Эндрю Ник. Пока Тиллман консультировался с адвокатом, они с Келли вернулись в ОРУ. – Если срочно, то за три-пять дней. А если найдете бюджет, то за сутки. – Найду. Я хочу получить документально подтверждение его истории поиска за последние шесть месяцев, с каждым посещением того сайта. Хочу знать, какие профили он просматривал, скачивал и искал ли в Google местонахождение этих женщин. И поищи на жестком диске порно. Оно наверняка там есть. И если хоть что-то хоть на толику окажется незаконным, мы его на этом возьмем. Высокомерный засранец. – Значит, Тиллман вам не понравился? – спросила Келли, когда Эндрю скрылся в своей каморке. – Он же такой очаровашка. – Она поморщилась. – Как думаете, ему много известно? – Трудно сказать. Достаточно, что он замолк, когда понял, что мы знаем о сайте, но я не уверен, что ему известно, кто за этим стоит. Если у его адвоката есть хоть капля ума, он посоветует воздержаться от комментариев, так что все зависит от криминалистов. Мы получили заключение судмедэксперта? – Перед тем как ехать на допрос, я разговаривала с отделом по расследованию преступлений на сексуальной почве в Кенте, и они отправили по факсу полный отчет. Есть явные доказательства полового акта, но это, разумеется, и так не подлежит сомнению. Она протянула факс Нику. Тот просмотрел его содержимое. – Никаких оборонительных ран и явных признаков применения силы? – Это ничего не значит. Лекси тоже не была ранена. «Я просто застыла», – объяснила она Келли. И, похоже, именно за это винила себя сильнее всего. За то, что не сопротивлялась. – Не значит, но нам будет чертовски трудно доказать отсутствие согласия. Крайне важно доказать связь между Гордоном Тиллманом и профилем жертвы на сайте. Если мы сумеем это сделать, то его история о случайной встрече мгновенно развалится. – А если не сможем? – спросила Келли. – Сможем. Где Люсинда? – На совещании по постановке задач. – Я хочу, чтобы она опознала всех жертв сайта. Имен нет, но есть фотографии, и мы точно знаем, где они находятся между домом и работой. Их нужно опознать, привезти и предупредить. – Считайте, что сделано. Ник выдержал паузу. – Допрос был трудным. Ты хорошо поработала. Я впечатлен. – Спасибо. – Давайте вернем его. Не думаю, что это займет много времени.