Упрямый, принципиальный. Не отступится же. Чтобы выжить с должности такого — нужно очень постараться. Вот они и стараются. Гады. Глава 41 Впереди парковка у арбитража, мы приехали. — Кирилл… — я планировала начать этот разговор издалека, но внезапно перехожу сразу к сути. Долгие вступления не для него. — В последние дни меня одолела бессонница. Я много думала, анализировала обрывки разговоров из прошлого. Сначала мне казалось, что я ничего не знаю и не помню. Так злилась! А потом, спустя время… — тянусь на заднее сиденье за папкой и вручаю ему. — Спустя время мой мозг начал выдавать факты. Здесь мелочи, но вдруг поможет. — Что это? — спрашивает он. — Косяки, ошибки, нестыковки. У строительной фирмы постоянные терки с пожаркой, энергетиками… Ты почитай, там много всего. Будь я поумнее, я бы последние годы не ушами хлопала, а совала нос везде и всюду. Знала бы что-то посущественнее, может, меня бы боялись. Но я никогда никому не мстила и не планировала. Видимо, время пришло. Богданов листает страницы, их всего получилось четыре. Пробегает глазами, его брови слегка приподнимаются. — Возможно, не все здесь точно. Но что уж смогла выудить из закромов памяти. По крупицам, по кусочкам. Что-то слышала, что-то видела. В интернете посидела. Вроде бы структурировала. В общем, если вдруг в строительную фирму нагрянет какая-то проверка… — делаю паузу. — Можно начать с этого. Кирилл хмурится. — Все это — хорошо, Лада. Очень хорошо. Но перестань уже копаться в прошлом. Постарайся просто забыть и жить дальше. — Я и живу. Но при этом хочу помочь. — Спанидис-младший сейчас усиленно пытается заслужить прощение жены. Провал в Гелендже здорово встряхнул их семью. Они, оказывается, уже успели продать несколько квартир и все коммерческие помещения в несуществующих домах. Если у него получится, думаю, от тебя отстанут окончательно. — Пусть у него все получится и поскорее. — Чтобы предать кого-то, нужно договориться с совестью, — он делает паузу, смотрит мне в глаза. — Ты — хороший человек. Я бы не хотел, чтобы ты ломала себя. Даже после того, что греки тебе сделали, ты не обязана, — с этими словами он возвращает мне папку. — Но Кирилл!.. Я ведь хочу помочь. Тебе. Он берет мою руку, подносит к губам, целует тыльную сторону ладони. — У меня все под контролем, твою помощь я ценю. Но это не тот компромисс, с которым ты сможешь жить. У тебя были чувства, ты доверяла, тебе доверяли. У меня чувств к грекам нет, поэтому войну веду я. — Для всех я просто твоя неразумная девочка. — Верно. Не привлекай к себе внимания в этом деле. Сфокусируйся на работе, Иван Дмитриевич тебя хвалит. Что ж. Он хотя бы признал, что война в самом разгаре. Кирилл желает хорошего дня, выходит из машины, и я вдруг выдаю напутствие: — Размажь их, — получается излишне воинственно. Я тут же смущаюсь, чувствуя, как лицо заливает краска. Он оборачивается, а потом… подмигивает мне. Так быстро и неожиданно, что я забываю подмигнуть в ответ. Снова замираю. Кирилл задорно улыбается на целое мгновение и закрывает за собой дверь. Эта улыбка родом из прошлого. Я прижимаю ладони к груди и улыбаюсь сама. Он оценил, что я приехала, что попыталась помочь и что поддержала. Сегодня в его глазах совсем не было чертей, они устали и спят. Но я рада, что попыталась стать частью происходящего. Глава 42 За неудачами греков я наблюдаю издалека. Иногда своими комментариями делится босс, кое-что читаю в новостях. Происходящее напоминает фильм, и мне искренне хочется, чтобы в этом кино победили именно добрые парни. Динамично, непредсказуемо. Из Москвы резко приезжает проверка. Поступила жалоба, подозреваю, от «Маргаритки», иначе бы прокуратура так скоро не отреагировала. Прижимают к стенке нашего главного архитектора. В первую же неделю Спанидисам рубят еще два разрешения на строительство! Готовые объекты также не остаются без внимания надзорных органов. Я вижу, что тычутся наугад, с моей помощью им было бы проще, но Кирилл прав — Константин Андреасович мог бы заподозрить, кто их сдал. А мне лучше уйти в тень. Я просто глупая девчонка, что с меня взять? Леонидас помирится с женой, заведет себе другую любовницу. Обо мне все забудут. Я ем ягоды, которые Кирилл вернул по моей просьбе, и читаю утренние новости. Проверка очередного объекта выявила, что торги за землю были проведены с нарушениями. Стройку торгового центра будут замораживать, дело пойдет в суд. А кто у нас занимается земельными спорами? Ах да, загруженный под завязку Кирилл Платонович Богданов. Подозреваю, дело затянется. Они ведь лишили его аппарата суда. То, что происходит сейчас, рядовому горожанину незаметно и непонятно. Экономический конфликт, стоящий огромного количества денег обеим сторонам, в самом разгаре. Пишу Кириллу: «Спасибо». Каждое утро пишу сразу после визита курьера. Не только он хорошо воспитан, я тоже знаю вежливые слова. На самом деле его возможности и способности меня немного пугают. Как бы упростилась моя жизнь, будь я и правда ничего не смыслящей красоткой. Но я-то вижу, я-то понимаю! «Пожалуйста», — он всегда отвечает быстро, но коротко. Однажды я решила продемонстрировать характер и ничего ему не написала. Ягоды получила, съела, к телефону не притронулась. Он тоже молчал. Моей выдержки хватило на полчаса, я походила по квартире, накрасилась. А потом снова: «спасибо»-«пожалуйста». Плюс смайлик с его стороны. Судья Богданов прислал мне скобочку. Если бы кто-нибудь залез в мой сотовый, он бы обалдел от нашей с Кириллом «жаркой» переписки. Каждый день два слова и один раз скобочка. В офисе, сразу после планерки, я включаю компьютер и погружаюсь в работу. Первые полчаса пролетают незаметно, но вибрация сотового выдергивает в реальность. — Лада, надо поговорить. Происходит какой-то пздц, — слышу в трубке знакомый голос. Тут же сбрасываю. Номер неизвестный, иначе бы не взяла. В кабинете нас трое, пробегаюсь глазами по лицам коллег — все заняты, никто не обращает на меня внимания. Сотовый вновь вибрирует, Леонидас намерен вывести меня на разговор во что бы то ни стало. «Лада, хватит дергаться. Просто ответь на звонок», — падает эсэмэска. Я всегда принимаю вызовы с неизвестных номеров, мне часто звонят по работе. Игнорирую. «Я в машине у твоего офиса», — настаивает он. Вот блин! «Уезжай, Леонидас», — пишу ему. «Тогда время и место, где мы можем поговорить». Боже, да что ему нужно?! Я только-только пришла в норму и поверила, что жизнь начала налаживаться! Этот ненормальный тут как тут! Пишет первым, а прилетит за это опять мне! Ладони потеют, я вспоминаю тон и выражение лица Константина Андреасовича, когда тот нашел меня одну в баре. И будто снова попадаю в западню. Делаю скрин, который, чуть помешкав, отправляю Кириллу. Надеюсь, он не разозлится. Не подумает, что я как-то спровоцировала. Знаю только, что скрывать — еще хуже. В ответ Богданов шлет мне свой домашний адрес. Сразу узнаю и улыбаюсь. Пересылаю адрес Леонидасу. «Нравится с ним трахаться? Или тебе все равно с кем, лишь бы задницу устроить в теплое местечко?» — пишет грек. Входящий от Кирилла. — Да? — поспешно беру трубку. Мой голос звучит нервно, выдает состояние. — Скорее всего, он хочет поговорить с тобой обо мне, — голос Богданова, как всегда, спокоен, действует на меня словно мантра — расслабляюще. Я молча киваю, забывая, что он не видит меня. — Хотя варианты я допускаю разные, — продолжает Богданов. — Может, и соскучился. — Кирилл! — умоляю не развивать мысль. Конечно, Лео хочет поговорить о судье! Именно тот будет рассматривать земельные споры Спанидисов, выкручивать им руки. — Лада, не ведись. Не отвечай. И… ничего не бойся. За тобой присматривает мой человек, если Спанидис приблизится хотя бы на пять метров, тот вмешается. — Что? Кирилл, ты за мной следишь? Давно? — Присматриваю. Это закончится, когда накал спадет. Даю слово. Надежное охранное агентство, осуществляющее сопровождение.