Чтобы не скатиться в полную истерику, разум тешил себя последним, отчаянным и рискованным вариантом. И вот уже если он не удастся, можно окончательно опускать руки. Глава 9 Первым делом, шатаясь от боли и слабости, добралась до своей комнаты и переоделась в одежду, которую готовила для побега. Следующим пунктом отправилась в библиотеку и стала ломать тайник, который соорудила несколько месяцев назад, когда нашла в покоях дома ту самую сферу для переноса, которой однажды воспользовалась Лирана. Я понимала, что если план удастся, и я смогу убить Дома, мои испытания на том не закончатся. Увы, но я убедилась, что у Коллекционера полно неоправданно преданных последователей, которые не спустят мне смерть хозяина. Следовательно, сразу после того, как расплавилась бы с Коллекционером, я должна была бежать. Потому готовилась к этому долго и с расстановкой. Но все пошло не по плану с самого начала. Дом не только выжил, но и озлобился, намереваясь окончательно изничтожить. Вполне оправданная реакция, учитывая мою попытку его убить. И не будь ублюдок таким живучим, мне бы это удалось. Достав все необходимое из тайника, все еще борясь с последствиями недавнего насилия, я направилась в портальный зал, потому что ни в одном другом месте сфера бы не сработала, что я уже успела выяснить. Несмотря на то, что я подгадала время, когда никто мне на встречу попасться не мог, на полпути к портальной зале, я услышала энергичные и тяжелые шаги Инфито. Зная ее распорядок дня, появление наставницы в этой части крепости в такое время говорило о чем-то серьезном. У меня даже были подозрения, что это связано со мной и тем, что произошло. Разумеется, встречаться с Инфито было не в моих планах, потому я скользнула в первую попавшуюся дверь в надежде укрыться. И, когда мне это удалось, я не сразу вспомнила о том, что на этом уровне за все два года моего здесь пребывания, я так и не смогла пробиться ни в одно помещение, которое не поддавалось даже взлому: ни физическому, ни магическому. Внимание тут же сместилось с удаляющихся шагов в коридоре на саму комнату. А когда я увидела… и без того слабые ноги подкосились и я осела на пол. Комната была огромной и больше напоминала глухой зал… заставленный клетками. И в этих клетках, словно дикие звери, седели дети: различного возраста, пола и расы. На каждом был ошейник, а на руках следы от кандалов. И они настороженно смотрели на меня, заметив появление чужака. Стоило мне пошевелиться, как кто-то зашипел, кто-то заплакал, кто-то стал бросаться на клетку, рыча и крича, а кто-то забился в угол и закрылся руками в защитно жесте. Всего клеток я насчитала с два десятка. Но только половина из них была заполнена. Выставив руки перед собой, я медленно поднялась, все еще не веря свои глазам, и прошла вдоль двух рядов клеток, безумным взглядом наблюдая за совсем юными созданиями и, вероятно, «экспонатами» Коллекционера. Проходя между клеток, я ловила на себе пристальные и тревожные взгляды детей, которые казались… дикими. Что только подтвердилось, когда из темноты одной клетки, к которой я имела неосторожность подойти слишком близко, появился мальчишка, который был явно не в себе. Он рычал, кричал и пытался дотянуться до меня, сквозь прутья клетки, но та оказалась магической, и стоило ему коснуться прутьев, тут же заискрила мелкими молниями, которые ужалили ребенка и тот, воя и поскуливая, как побитый щенок, вновь скрылся в темноте своего угла, из которого так внезапно появился. Тут же возникло воспоминание о моих собственных днях заключения в подобных условиях. И я готова была выть уже на четвертые сутки. В таком случае, сколько должны были провести дети в этих клетках, чтобы так… одичать? В растерянности обернулась и увидела в некотором отдалении странное свечение и звук цепей. Моля себя просто уйти, придерживаться плана и мысленно уговаривать, что не смогу помочь этим детям, я пошла в направлении свечения, внутренне предчувствуя, что увиденное мне не понравится. Так и оказалось. Там была странная конструкция, напоминающая дыбу с четырьмя креплениями для рук и ног, а еще приспособление для внутривенных инъекций, колбы которой были наполнены странными и пугающими флуоресцентными жидкостями зеленого и пурпурного цветов. По металлическим креплениям бежал постоянный ток, по трубкам спускались инъекции. И к этому устройству была прикована обессиленная Фани, которая вздрагивала и всхлипывала каждый раз, когда по ней проходил ток. Услышав мои шаги. Она с трудом подняла мокрые от слез веки, посмотрела с мукой, а затем потеряла сознание. Я знала, что нужно следовать плану и действовать как можно скорее, если желаю скрыться. Я знала, что даже в одиночестве, тем более с живым Домом, сделать это будет почти невозможно, а найдут меня наверняка в первые же сутки и вернут обратно. Но все же был шанс затеряться. В одиночестве – был. С ребенком на руках – нет. Я думала об этом даже тогда, когда судорожными движениями и дрожащими руками открепляла бесчувственную девочку от дыбы и отсоединяла трубки и иглы, воткнутые в худенькие запястья. Взвалила девочку на грудь, я сама едва не упала, хотя она весила совсем немного. Обернувшись на выход, я осмотрела клетки с детьми, которые стали кричать и бесноваться. Они не просили их выпустить, не молили забрать их с собой. Они звали Доминика… И не оставалось сомнений, что начни я сейчас открывать клетки… запуганные и затравленные дети первыми же сдадут меня Коллекционеру, который наверняка вскоре объявится. Не он сам, так его «цепные псы». И вот уже тогда меня точно ничего не спасет. Уверена, в своих покоях, среди прочего хлама, Дом найдет место для клетки специально для меня, где и будет держать, после того, как насытиться насилием. Потому… ощущая каждый шаг, как настоящее преодоление и пытку, я старалась не смотреть на клетки и их обитателей. И, набирая скорость с каждым шагом, вскоре вышла из комнаты, которую мне не следовало видеть… Которую я уже не забуду. К счастью, на пути мне больше никто не попадался, а Фани так и не приходила в сознание, изредка постанывая во сне. Я уже видела поворот, который вел в портальный зал. Я неотрывно смотрела только на него, уже предвкушая. Оставалось совсем немного, какой-то десяток шагов. Я слишком замечталась и пропустила удар, который отбросил меня в стену. Лишь в последний момент я успела прикрыть головку девочки и приняла весь удар на себя. А следом осела, без сил выпуская девочку с рук, когда услышала насмешливое: – Ты куда-то собралась, Аннабель? Переводя дыхание, я с трудом сфокусировала взгляд, заметив перед собой длинные точенные ноги в туфлях на высоченных каблуках. Подняла лицо и посмотрела на усмехающуюся Лирану. Она послала мне надменную усмешку, а затем наклонилась и с легкостью подобрала с пола Фани. – Нет! – всхлипнула я и потянулась вслед за девочкой, но высшая грубо отпихнула меня ногой в туфле с острым каблуком, отчего я вновь врезалась в стену и ударилась затылком, взвыв от резкой боли в голове и груди. – Ты сглупила, решив, что у тебя получится сбежать. – Лирана, пожалуйста… молю, отпусти нас, не мешай… – Хочется тебе думать, что получится убежать от Коллекционера – пожалуйста, – холодно отозвалась она, удивив. – Тешь себя этой мыслью, сколько угодно. Но не смей трогать то, что тебе не принадлежит. – Она просто ребенок. Он – мучит ее, – покачала я головой, отсчитывая секунды в надежде, что боль стихнет и мне хватит сил на очередную авантюру. – А ты – просто идиотка, – огрызнулась она, смерив меня брезгливым взглядом. – Ты не представляешь, что может произойти, если он узнает о пропаже своих подопечных. Я не позволю другим расплачиваться за твои глупые поступки. – Думаешь, он обвинит в этом тебя? Тогда бежим с нами, вместе мы сможем быть свободными от него… – предложила я, но высшая заорала. – Дура! – утратив свою красоту и человеческие черты, рыкнула беловолосая, посмотрев на меня почерневшими глазами с белым зрачком, которые вскоре пришли в свою привычную форму, стоило ей справиться с эмоциями. – Ты действительно настолько наивна? – брезгливо смерив меня взглядом, прищурилась Лирана. – С чего ты вообще решила, что я горю желанием куда-то отсюда уходить? – Ты… ты же говорила… Охота… – пробормотала не только от изумления, но и спутанных мыслей. – И что же я говорила? – спросила она. – Что я заключила с Домиником сделку и, как и ты, была вынуждена участвовать в Охоте? – подняла она брови, а затем зло засмеялась. – Глупая упрямая дрянь! Ты, как всегда, услышала только то, что хотела. На деле же, именно здесь, под защитой Коллекционера я и была свободной, – прошипела она, вынудив меня растерянно сглотнуть. – Помнишь, я как-то говорила, что ты ничего не знаешь о ненависти? Так и есть. Я не ненавижу Коллекционера. Я его боюсь и уважаю. Так же, как любое здравомыслящее создание в любом из миров, кто знаком с ним. И к нему никто не сунется и не возьмет то, что принадлежит знаменитому Доминику. Пока действовало наше соглашение, и служила ему, я была свободна. И я не собираюсь этого лишаться. – Что ты собираешься делать? – всхлипнула я. – Заключу с ним новое соглашение. На новый срок службы. А в качестве подарка преподнесу девочку, которую его пустоголовая жена собиралась выкрасть. – Зачем тебе это? – Потому что меня убьют там, на свободе! – рявкнула Лирана. – Я пожертвовала многим, чтобы этого избежать. Лучше уж иметь в хозяевах Коллекционера, чем каждую мужскую тварь моего племени. Коллекционер требовательный и жестокий, с ним сложно, но это лучше, чем положить себя на алтарь продолжения рода и породить ублюдка, который меня в конечном итоге прикончит на потеху высшим из совета. – Что? – изумилась я. – Ты не знала? – передернула она плечом. – Для рождения сильного и чистокровного высшего необходимо принести жертву. В основном это – мать. Стоит ли говорить, что я не собираюсь этого делать? Меня почти вынудили это совершить, но на помощь пришел Доминик. Он предложил сделку, от которой я не могла отказаться. Он помог мне избежать участи жертвы и указал на того, от кого следует понести. Так, по его указу я родила полукровку, что позволило пережить роды и дало отсрочку. – За это ты обязана служить ему? – Нет. За то он забрал ребенка в качестве уплаты, – зло фыркнула она, заметив, как я дернулась. – Ты знаешь, что с ним? Он убил его? – Кажется, отдал в рабство людям в одном из миров, – отмахнулась она. – Плевать. Он в любом случае был нежилец, – снисходительно склонила она голову, наблюдая, как расширяются в ужасе мои глаза. – Когда отсрочка закончилась, и от меня вновь потребовали ребенка, но на этот раз уже чистокровного, я сама пришла к Коллекционеру. Он согласился дать мне защиту, сказав, что я буду жить, пока служу ему и нахожусь под его опекой. Но служить ему могут только самые сильные. Так и началась Арена, а затем и Охота, где я расправилась со всеми, кто хотел меня забрать. Я стала сильнее и доказала, что достойна уважения. Впервые мужчины моего племени стали меня опасаться, а я не боялась дать отпор. Вот, что называется свободой! – Ты такая же, как он… – А ты только поняла это? – переспросила она с таким тоном, что не оставляло сомнений относительно ее мыслей на мой счет. – Проблема в том, что он заключил лимитированный контракт. Сегодня его срок истек, что меня не устраивает, и я собираюсь это исправить. – Потому ты по привычке преподнесёшь ему ребенка? – брезгливо сплюнула я. – Едва ли Доминика это устроит. Он не любит повторов, – издевательски прищурилась Лирана и отошла к противоположной стене, отложив девочку туда. – Он был категоричен в своих словах и сказал, что не собирается продлевать контракт со мной, но… – произнесла она с коварным блеском и стала меняться. Нет, она не сменила ипостась, став страшным монстром, как Дом недавно. Ее лицо стало меняться, рост уменьшаться, а белые волосы окрашиваться в красный цвет, до тех пор, пока напротив меня не стояла… я. – К счастью, – сказала моя точная копия, голосом, который я не узнала, лишь потом, поняв, что, вероятно, так меня слышат окружающие. – Никто не знает о моих скрытых талантах. Даже Доминик. Я придерживала этот талант для особого случая. – Ты выдашь себя за меня? – не поверила я своим глазам и напряглась, когда двойник стал надвигаться на меня. Та красноречиво улыбнулась, поразив тем, что мое лицо способно выглядеть настолько чужим и отвратительным. – А меня отпустишь? Лирана замерла, а затем громко засмеялась. Стоило ее веселью стихнуть, как она покачала головой в россыпи красных волос. – Видишь ли, чтобы стать тобой, мне нужна полная достоверность, иначе Доминик сможет догадаться о подмене, – приторным тоном мурлыкнула она и резко приблизилась, чтобы поднять мою обессиленную тушку за грудки, и выдохнула в лицо. – Мне нужна твоя личность и то, что вас связывает, – посмотрела она на мой кулон с камнем и грубо сорвала цепочку с шеи. – А еще, твоя брачная метка. Увы, но я смогу забрать ее лишь с трупа, – прищурилась она и, не дав мне даже слова сказать, резанула отросшими когтями по моему горлу. Вначале я даже не ощутила боли. Лишь изумление. И только после я поняла, что не могу вздохнуть. Глотку, рот и легкие стали заполнять соленой и густой влагой, а по груди стекали горячие капли, пропитывая одежду. Силы резко покинули, и я стала захлебываться, ощущая резкую боль не только в легких, но и горле. Я смотрела расширенными от ужаса глазами на свое искаженное отражение той, какой, вероятно, Доминик, желал меня видеть. Кем хотел меня сделать. И вдруг подумалось не «Наконец-то свобода», а «Они победили. А я, опять, проиграла». Эта горькая истина стала последней мыслью, прежде чем мое бешено стучащее сердце сделало свой последний удар, и темнота накрыла сознание, прекратив мое существование. Навсегда. *** С некоторым огорчением, которое по привычке скрыла, женщина с красными волосами смотрела за тем, как корчится в ее ногах та, чью внешность ей пришлось скопировать и чье место предстоит занять. Стоило человечке испустить последний дух, как высшая с долей иронии произнесла: – Как и предполагалось. Нет в тебе ничего особенного, – прокомментировала женщина, не желая признавать, что, увидев смерть соперницы, слегка расслабилась. Девчонка имела непревзойденную живучесть, что не переставало изумлять многое повидавшую высшую. Лирана даже допустила на короткий период, что человеческая девка действительно может быть кем-то кроме обычного потомка тех, кого увидеть высшей уже не довелось. А теперь и не доведется. Женщина нацепила на шею цепочку с кулоном, вновь хмыкнув, учитывая, что отныне магией ей пользоваться будет запрещено. Но это – не столь великая плата за жизнь, а, учитывая, что хозяин периодически забывается, допуская, что у этой человечки могли бы быть магические способности, Лирана считала, что сможет обыграть и этот момент в свою пользу. Следом шла брачная метка, которая, после смерти девушки, проявилась и потухла неживым и тусклым рисунком на ее запястье, в чем Лирана убедилась, когда вспорола рукав девушки. Обхватив тонкую кисть своими пальцами, Лирана зашептала заклинание и с едва заметной улыбкой пристально наблюдала, как неживой рисунок нехотя зашевелился и стал ленивой струйкой перетекать на ее кожу. Когда рисунок полностью сформировался, высшая поднялась на ноги, в последний раз окинув стройное мускулистое тело оценивающим взглядом. Затем Лирана вспомнила, что и сама стала обладательницей всех этих форм, которыми сможет наслаждаться, когда ей заблагорассудиться. Так же, как наслаждалась, когда практиковалась в перевоплощении, заметив за девчонкой неладное. Она знала, что Аннабель что-то задумала. И предполагала, что это может быть. Потому план стал формироваться сам собой. И отведенным ей временем высшая воспользовалась с пользой, днями разглядывая свое преображение в зеркале, пытаясь копировать повадки и даже интонации красноволосой девчонки. И этот скрытый талант высшей, наконец, себя оправдал. Занятая этими мыслями, она хотела уже избавиться от тела, как услышала непонятный звук и осмотрелась. В коридоре она никого не заметила, только огонь в жаровнях и настенных факелах стал гореть более ярко, словно кто-то добавил горючего. Подозрительно прищурившись, Лирана обернулась, желая проверить состояние Аннабель, но навсегда застывший зрачок в широко распахнутых мертвых глазах не оставлял сомнений, что девчонка – мертва.