А Эрнест был все в той же одежде. Даже носки не поменял. Или у него все одинаковые? – Машенька, ты что будешь, коньяк или шампанское? – обратился он к Коке. Остальных хозяин дома будто не замечал. – Есть и «Арарат», и «Новый Свет». – Все еще помнишь мои пристрастия? – Конечно. – И засуетился, забегал. В итоге притащил и то, и другое. – Вообще я не пью, но от глотка шампанского не откажусь. – Мы все не пьем, – подала голос Аня и взяла бутылку, чтобы рассмотреть. – Никогда не видела такого шампанского. «Новый Свет», надо же. – Деточка, в наши времена такое могли себе позволить только сливки общества, – наставительно проговорила Мария Лавинская. – Партийные шишки, видные ученые, известные артисты… – Вы артистка? – Кока с достоинством кивнула. – Я могла вас видеть в кино? – Боюсь, вы сейчас такие не смотрите. Но да. Я не только выступала в театрах оперетты и мюзик-холлах, но и активно снималась в семидесятых-восьмидесятых. – Машенька – звезда, – горячо воскликнул Эрнест. – Была ею и остается. – До сих пор снимаетесь? – с искренним интересом спросила Аня. – Мое время ушло, увы. – Да вы что! Наоборот, сейчас так мало по-настоящему талантливых возрастных актрис. А вы еще и поете. И красавица какая! Да по вам будут с ума сходить мужчины от сорока до бесконечности, а женщины брать пример… И госпожа Лавинская поплыла. Еще три минуты назад она смотрела на Аню с легкой неприязнью (увела парня у племянницы, сама того не ведая), а тут просияла. – Обычно мне завидовали, – хихикнула Мария. – Коллеги женского пола, естественно. Но зрительницы, я уверена, хотели быть на вас похожими. – А вы правы, милочка. После премьеры одного из моих фильмов многие подстриглись под Лавинскую. – А вот и еда прибыла! – послышался бодрый голос Паши. – С пылу с жару. Сейчас выложу из коробок и приду. Аня не подумала ему помочь, но Ариадна этому не удивилась. Принцессам не положено! От профессора и актрисы тоже толку мало. Они обсуждали кудряшки Марии, которые якобы накрутили все женщины Страны Советов после выхода фильма. Эрнест еще и шампанское откупоривал при этом. В кухню отправилась одна Ари. – Давай помогу, – предложила она. – О, это будет чудесно. Тут столько всего, и я не знаю, куда что выложить. – Они заказали и плов, и салаты, и шампиньоны на гриле, и пиццу трех видов. Еще какие-то десерты ягодные. – На столе куча тарелок. – Да, но как-то некрасиво нести еду в коробках и пластике. Посуды и в ящике навесном полно. Ари открыла дверки и достала несколько больших тарелок. Они были плохо промыты, и она принялась оттирать с них застывший жир. – Ты слышал о моей тетке, Марии Лавинской, до этого? – спросила она у Паши. – Да. У Эрнеста в комнате стены увешаны плакатами с ее фото. Я спрашивал, кто эта женщина, он отвечал. И все три фильма, в которых твоя тетя снималась, мне показывал. Были еще концертные записи, но я отказывался смотреть их. – А я даже и не знала, что у Коки есть такой давний друг. Он непризнанный гений, так? – Не совсем. – Паша взял из ее рук тарелку и стал ее протирать. И делал это споро. Невесте б у него поучиться. – Эрнест сам не хочет признания. В девяностые, когда открылись границы, он мог бы уехать в Америку, например. Его звали. И продолжали это делать еще с десяток лет. Но Эрнест остался не только в России, но и в своем НИИ. До сих пор работает, хоть уже можно на пенсию уйти. – А ты бы уехал? – Куда? – Он выложил в блюдо плов. – В Америку или другую страну… Если б позвали? – Конечно. А ты нет? Ариадна покачала головой. – Почему? – Где родился, там и пригодился. – Какие глупости! Мы – дети Земли, а она огромна. Можем найти себя в любом ее уголке… – Ни разу за границей не был? – сразу поняла Ари, но вопросительную интонацию оставила. – Пока не довелось. А ты? – Отдыхала в Черногории и Вьетнаме. Но это не опыт. Жить и работать в другой стране – это иное. Паша спорить не стал. Хоть и собирался. Глядя на его надутые губки, Ари думала о том, что она никогда себе мужика не найдет. С ними не нужно спорить. Даже если несут ахинею, улыбайся и кивай. А потом, если это твой, попытайся направить его мысли в нужном направлении. – Меня просто не позовут никогда за рубеж, – примирительно проговорила Ариадна. – Как специалиста. Я банковский служащий с восьмилетним стажем. Меня трудно переучить. – А если замуж? – сразу расслабился Паша. – Хоть на край света! – рассмеялась Ари. Весь вечер впереди, надо источать позитив. Невеста Паши прискакала тут же. Услышала хохот и примчалась. Подхватила два блюда с едой и понесла их в комнату. Молодец, что тут скажешь! За нее все сделали, она только на стол поставила. Заработала плюсики, еще и жениха проверила, не заигрывает ли с новой знакомой. Ари хмыкнула про себя. К ней ревнуют? Это прекрасно! Значит, еще не все потеряно. Через пять минут все приступили к ужину. Начали с шампанского – сделали по паре символических глотков. Когда вилки застучали по тарелкам, в дверь позвонили. – Я открою, – сказал Паша и встал из-за стола. – Ты кого-то ждешь? – спросила у хозяина Мария. Тот покачал своей кудлатой головой. У Эрнеста имелись залысины, но, если бы он стригся коротко, это не бросалось бы в глаза. Да и выглядел бы он моложе. Лицо почти без морщин, глаза живые и зубы все на месте. Пусть желтоватые, но свои. – Кто там, Паша? – крикнул Эрнест. – Гости… К тебе. И ввел в комнату двоих мужчин. Одному в районе шестидесяти пяти, второму лет тридцать семь. Первый был мал ростом, сух, второй высок и статен. Они были разными, но Ари почему-то сразу поняла: это близкие родственники. – Гурам? – удивился Эрнест. – Гурам? – просто поразилась Мария. – Привет, друзья, – улыбнулся в бороду пожилой. У него были буйные седые кудри, монобровь, огромные уши, гигантский нос. Внешность гротескная, но не отталкивающая. Спутник же его имел пусть крупные, но правильные черты лица, прямые русые волосы, а на бритом подбородке у него была ямочка. – Знакомьтесь с моим сыном Марком. – Я Паша, внук… – Александра, брата Эрнеста, – закончил за него Гурам. – Вы похожи. – Правда? – Неуловимо, но да. – Как вы с сыном? – не сдержалась Ари. – В точку! Мы разные, но одинаковые. – Мужчина, чуть подтянувшись на носках, приобнял Марка за плечи. – И это не объяснишь. – С каких пор ты не находишь слов, Гурамчик? – промурлыкала Мария. Неужто и этот мужчина был когда-то в плену ее чар? – Машенька, в твоем присутствии я, как всегда, теряю дар речи, – ответил ей Гурам и, сделав два шага, склонился, чтобы поцеловать руку. – Ты не меняешься, все такая же ослепительная красавица. – Не знал, что ты в городе, – проговорил Эрнест, встав из-за стола, чтобы подать гостям стулья. – В Москву давно перебрался и застрял там. – Сегодня приехал. – И мы, – встрепенулась Аня. – Вы на «Ласточке»? – Нет, на машине. Домчались за шесть часов. Марк отлично водит. А я так и не получил права. Гости уселись за стол. Им подали тарелки, благо их было много. Предложили выпить. – Я буду коньяк, – сказал Гурам. А Марк пожелал компота. – Извините, у нас только кола, – вздохнула Аня. – А мы не с пустыми руками. Паша, где там наш пакет?