Глава 17. Андрей Никого не пощадил, даже себя. Думал кончусь от пережитого…от увиденного. Меня разрывало на части от безнадежности, от бессилия, от беспомощности. Ведь еще в тот день хреново стало. Паршиво на душе. Знал, что, не спроста все это, но ничего сделать не мог. Терзало чувство непонятное. Не мог найти для него определение. Просто понимал, что погано. Все, потому что вмешался. Влез, а нельзя было. Но у меня чуть кровь не свернулась, когда он ее ударил. Еще и второй раз замахнулся, г*андон. Она же ребенок совсем, как еще на ногах устояла, не понятно. Сила его удара мне известна. Конечно, меня, как мужика бил в три раза сильнее, но все же… Ублюдок! Ненавижу, когда кровь кипит и пениться, а выплеснуть гнев не на кого. Я еще не дозрел до него. Но ощущение, что я никогда его не догоню. Его власть растет с каждым днем, а моя с каждым годом. Разрыв слишком огромный. Правда, до ее появления я и не спешил особо. Но сейчас, остается только локти кусать за свою нерасторопность. А жук этот престарелый сразу неладное заподозрил. Наверное, как только в кухню зашел. А ударом, скорее меня решил из себя вывести. Добился своего тварь конченая. Как бы не пытался выкрутиться из положения, но поздно было. Выдал себя со всеми потрохами. В целом меня это вообще касаться не должно было, но коснулось. Да так, что сам в шоке до сих пор. Может просто пожалел ее? Только вот всколыхнулось что-то со дна моей черной, безжалостной души, когда она фак демонстрировала нам, пока в подъезде не скрылась. Я еще тогда понял, что девка без тормозов. Дерзостью своей и привлекла. Перед нами давно уже все лебезят и ходят, поджав хвост. А это малышка еще не знала, на кого нарвалась. Да и не узнала бы, не попадись на глаза боссу. Гнида старая сразу разглядел в ней нечто большее, чем просто безбашенную малолетку. Такая строптивая ему и не нужна. Ему послушная комнатная собачка нужна, да только с породой ошибся. Но ему свойственно менять людей. Под себя затачивать. Он от этого удовольствие получает, а она словно специально родилась что бы наткнуться на такого вот ремесленника. Ведь и сам вначале подумал, что она из числа тех, кто за бабки уже все умеет. Да и кто по-другому бы решил, видя эти условия жизни? По большому счету, она сама меня спровоцировала. Приказ был проследить и проверить. А мелкая эта мало того, что слинять хотела, по крайней мере, заметив большую сумку, об этом и подумал, так еще нервы все вытрепала. Держался, как мог. Но, как только рядом с ней на заднем сиденье оказался, так словно другой человек вселился. Стоило к ней прикоснуться, руки неприятно вспотели. От нее не укрылась моя выходка с вытиранием об штанину ладони. Только восприняла превратно. И смех у нее горький такой был. Сдавленный, обреченный, через силу. Мне и самому любопытно стало, что девочка умеет. Всячески подначивал. Видел, как она теряется, но решил, что это потому, что бесплатно все. Жалко себя стало, что за даром с мужиком на едине осталась. Только вот кровь ее капнувшая на маленькую грудь, будто загипнотизировала меня. Поверить не мог, неужели и впрямь так сильно жаль себя, но, посмотрев в глаза полные слез и отчаяния, понял, что ей подобное в новинку. С одной стороны это открытие было приятным, почему-то не хотелось, чтобы она была такой, как большинство девчонок из неблагополучных семей, но с другой, я понимал, что теперь Аркадий от нее не отстанет. И только спустя время понял, какую глупость совершил, сказав ему правду! Это время, когда я плавился словно в лаве собственной недальновидности, собственной тупости. Хотя, что греха таить, я лишь хотел выполнить задание и обо всем забыть. Но прожив с ней чуть больше суток, мать его, сутки, бл*ть! Просто охренел от собственных эмоций. А ведь она мелкая совсем! В определенный момент пожалел, что к себе взял, потому что почувствовал себя истинным педофилом. Больным на всю голову е*анатом. Это Аркаша у нас тип со специфическими предпочтениями, а себя то я нормальным считал. А тут все перевернулось верх дном. Она, как маленький воинственный воробушек против большого грозного ворона. Проигрывает по всем фронтам, но бьется до последнего. Отважно, безрассудно, смело, но напрасно. Я до конца не понял, от чего меня корежит, а старик все вывернул по-своему. И сразу же взялся за меня. Не откладывая в дальний ящик, отправил служить. Долг родине отдавать. Запоздало, но так, твою то мать, вовремя. Бл*ть, и как только додумался до такого? До банального просто, но эффективно. У Аркаши связи во всех структурах. Еще, когда думал, как от него отделаться и кроме как, замочить ублюдка, ничего путного на ум не приходило, сразу отдергивал себя от столь абсурдной затеи, потому что у него родная сестра – судья! Вся правоохранительная структура у него в кармане, меня если и не кокнули бы, то на пожизненное точно бы загремел. А это слишком дорогая цена за такую мразь, как Аркадий Валерьевич. К тому же, куда сироте податься? Надо было на ноги встать. Базу какую-то иметь прежде, чем предпринимать столь опрометчивые действия. Только вот не торопился отделаться от чертового старика. И вылилось это в мою нестерпимую ярость. В судный день для всех, кто был в этом замешан. Ведь видел по ее глазам, как ей было страшно. Как не хотела оставаться без меня. Но меня заверили, что она мала для того, чтобы «функцию» свою выполнять, и потому за ней просто следить будут. Только вот понимал, что херня это все, но и предположить не мог, чем обернется наше расставание. Тем же вечером я сел на электричку, направляющуюся прямиков в казармы, обходя все бюрократические аспекты моего зачисления в армию. А там, хуже, чем на зоне. За меня взялись со всей ответственностью выполняя все запросы попросившего за меня старика. Ни единой свободной минуты. С семи утра до одиннадцати вечера жил со всеми, но сам по себе, лишили свободного времени, постоянно находя для меня занятия. Изнуряли физически, до истощения, а после полуночи начинался мой персональный кошмар. Меня отправляли на задания, которые, кроме меня выполнить якобы никто не мог. То есть я продолжал работать на Аркашу, но под пристальным надзором специально нанятых ребят. Меня забирали, отвозили на точку, я выполнял аморальные поручения различного характера и привозили обратно, спал пару часов и все по новой. Ни телефона, ни посторонних связей. Недосып, недоедание, клокочущая внутри меня злость и все это время я не мог не думать о Вике. Как она там? Где она? Все ли так, как мне сказали? Все мысли были заняты этими вопросами, только поэтому и выдержал, еще не подразумевая, что самое страшное впереди. Мне знатно повезло, что у одного парня был телефон. Прятал он его хорошо, я сам не сразу обнаружил свой шанс узнать истину. А когда узнал, горел в аду, каждый день, глядя на то, как уничтожают Вику. Я не мог поверить глазам. Не мог уяснить, что наблюдаю не за каким-то хардкорным ужастиком, а за реальной жизнью девушки, над которой издеваются, как над куском дерьма. В квартире, в которой ее держали были установлены камеры. Потому что хата была навроде корпоративной. Ею пользовались все для общих нужд. Не развлекаться туда ходили, а выполнять какую-либо работу, в основном нелегальную. Только вот запись не велась. Все только в режиме онлайн. И глядя на Вику, понимал, что держится она из последних сил. Сколько над ней так глумятся? Меня здесь держат неделю. Этот ужас начался сразу? Господи, как же меня разрывало. Как же колотило. Я сжимал телефон в руках, норовя раздавить. Смотрел, как ее волоком таскают голой по полу на коленях и ярость застилала обзор. Глядя на этот беспринципный кошмар, наказывал себя за то, что отпустил. Что поверил на слово. Что бросил в самый ответственный момент. Наблюдал, не отрывая взора, чтобы боль растворялась во мне смертельным ядом. Чтобы никогда не забыть состояние необузданной, неконтролируемой злости. Потому что мне нужны силы, чтобы выйти отсюда. Я истощен, но чувства, поглотившие меня без остатка, вырывали из пучин забвенья и толкали на отчаянные меры. Я слишком много времени потратил на то, чтобы выбраться отсюда хотя бы на пару дней. Телефон чувака помог не сойти с ума окончательно. В какой-то момент реально думал, что свихнусь. Зная, что с ней делают эти отморозки, с которыми мы, семь лет отработали плечом к плечу, и не иметь возможности вмешаться. Сгрыз все ногти, хорошо волосы состригли под ноль, иначе повырывал бы с корнем. Места себе не находил, метался, как зверь в клетке. Все сторонились меня, потому что сопляки еще были, я как десятиклассник в детском саду, боялись под горячую руку попасть. Но мне на них срать было. Мне нужны определенные люди. Чувак уже и телефон не просил обратно, но карту исправно пополнял. Потому что это единственная соломинка, за которую я ухватился. И пока связи налаживал. Лазейки искал. Ответа ждал. Смотрел. Всегда смотрел, неотрывно. Выжигая себя изнутри. Наконец день «икс» настал. Мне выбили увольнительную на два дня. Так, чтобы хрыч старый не узнал. И рванул на хату, как только из электрички вывалился. У меня не было четкого плана, доверился чуйке своей. По наитию иной раз даже лучше получается. Только вот дверь мне никто не открыл. Телефон сдох. Батарею посадил за эти дни конкретно, заряд уже не держала. Я и сам чуть не сдох, под дверью, не понимая, че дальше делать. Пришлось домой ехать за ключами. И такая суета из-за какой-то вшивой двери раздражала до белых пятен перед глазами. Ключ в замке поворачивается и я, не спеша захожу внутрь. Открывая дверь, боялся, что под ногами увижу ее маленькую скрюченную фигурку, что не вынесу этого зрелища воочию. Но ее там не оказалось. Тишина стояла гробовая. Проверял комнату за комнатой, страшась увидеть непоправимое. В одной из спален заметил скомканное постельное белье, грязное, пропитанное чем-то красным, а потом нашел футболку, кроваво-красную. Хотя прекрасно помнил, что в день нашего прощания она была белая. Об этом говорило, нет, кричало, маленькое белое пятно, оставшееся не тронутым. На этом моменте мой разум отключился. Меня перемкнуло стремительно и вернуло только уже в казарме. Первое, что обнаружил – Серу. С ножом в сердце. Детка, не дождалась. Замарала ручки. Не выдержала. Хотя, скорее, наоборот, выдержала. Даже эту гору унижений выстояла, не сдалась. Представить не могу, как ей это удалось. Но, сукин сын слишком быстро отстрелялся. Незаслуженно быстро. Однако, устраивать пыточную ей было некогда. Вышел из квартиры, приехал домой и набрал каждого, кто был свидетелем Викиного, а в итоге и моего, ада. Со всеми встретился. Никого не обделил вниманием. Отгул как никак. С «друзьями» повидаться. По душам поговорить. И оставить о себе неизгладимый след. На лице, на груди, на руках и ногах. Меня там не было. Дикий, смертоносный, всепоглощающий демон заслонил собой, выступив на первый план. Я лишь наблюдал со стороны и поражался, откуда он взялся? Где та отстраненность и холодность, с которой я справлялся с грязными делами на протяжении стольких лет? Где рассудительность и здравомыслие? Где, то безразличие, которое помогало справляться с совестью и внутренним я? Их перемолол в ничто этот страшный по своей природе дьявол. Без помощи посторонних лиц, конечно, справиться с пятью телами было не по силам даже такому устрашающему демону. Но за хорошие деньги, всегда найдутся желающие, прийти на выручку. Двух дней хватило с лихвой. Даже успел заскочить к ней домой. Ее мамаша сказала, что Вика, скорее всего, ошивается тут неподалеку со своими дружками. Бл*ть, как она жила все эти годы? Ее с рождения жизнь проучила, так еще и подобных выродков подкинула, как дрова для топки жаровни ее измученной, кремированной души. В казармы вернулся ни с чем. Я понимал, что ее искать сейчас было опрометчиво и бесполезно. Теперь, я как крест буду нести на себе те картины с видео, которые записывались не на флэшку, а сразу в мозг. Слишком долго мне еще торчать среди этого молодняка и слишком вымучена душа. Месть не принесла удовлетворения, потому что время назад вернуть я не смог. Потому что себя винил не меньше. И потому что понятия не имел, что сейчас происходит с Викой и где она находится. Глава 18 Новая жизнь давалась с трудом. Убеждала себя, что ко всему можно привыкнуть. Нужно дать себе время. Но ни хрена не получалось. Словно я, но в чужой оболочке. Паразит взялся за меня по полной. Откуда такое рвение понятно, но некоторые нюансы не давали покоя. В первую очередь занялись переездом. Хата скромная однушка в десяти минутах от школы. Ничего лишнего из мебели, только самое необходимое. Дальше по списку обновленный гардероб. Я сразу пресекла попытки накупить мне кучу девичьего барахла. Пару штанов, несколько кофт со свитерами, футболки, майки, нижнее белье. Ну и несколько пар обуви, по одной на каждый сезон. Всякую дребедень в виде платьев и юбок отмела сразу же. Паразиту моя точка зрения не понравилась, но его на этот счет никто и не спрашивал. Перекраивать себя со всеми потрохами не собираюсь. Так же, по мимо телефона появился еще и ноутбук. Я с одним то чудом техники еле разобралась, а тут еще и второй подкинули. Но и эту науку, худо-бедно, вроде освоила. Ну а дальше пошли нюансы. Первое, секция бокса. Точнее, различных единоборств, в том числе и курсы самообороны. Тут мне великодушно позволили самой выбрать направление, но настойчиво порекомендовали не забивать на занятия хрен. То, что за мной пристально наблюдали я знала. Чувствовала на подсознательном уровне. Да и могло ли быть иначе, если дело касалось Паразита. Однако зачем мне подобная приблуда я так и не поняла. Второе, это моя личная банковская карта с постоянно пополняющимся счетом на тридцатку. Как поведал мой нынешний начальник, на еду и всякие мелочи. Роскошь неописуемая, но мне совершенно не нужная. На продукты тратила, а в остальном необходимости не чуяла. Ну и третье. Паразит почти каждый вечер приезжал в мое новое обиталище. Ел, приготовленную мной еду и уезжал. Все проходило почти в тишине. Скорее всего просто проверял не развела ли я в квартире свинарник, жила то всю жизнь в бомжатнике. Ну или еще что-то в этом роде. В любом случае объяснения этим визитам у меня не было. А вот в учебном заведении все было не так радужно. Школу я никогда не любила, а окунувшись в среду богатеньких и не ущемленных, люто возненавидела. Меня раздражало абсолютно все. От учителей, жаждущих от родителей очередного пополнения школьной казны, до одноклассников, еще более ущербных, чем в моей старой школе. Там то их жестокость была вполне объяснимой. По волчьи жить, по волчьи выть. А этим ушлепкам чего не хватало в жизни, я не понимала. Пафос, гонор. Каждый пытался выглядеть круче соседа, круче друга, круче всех. На меня, как на новенькую смотрели с высока, но и я не лыком шита. Сначала осторожно прощупывали почву. То случайно плечом зацепят. То толкнут невзначай. Потом пошли уже словесные перебранки. Ну а когда пара девчонок закрылись со мной в туалете, чтобы поиздеваться, тут уж я и пустила когти, и им это не понравилось. Одна оказалась с расквашенным носом об раковину. Вторая с выдранным клоком волос и смачным фингалом под глазом. Я с пацанами на улице дралась до крови за валяющуюся на дороге пятихатку. А тут какие-то две шмары размалеванные, решили мне стрелу назначить без моего ведома. Не на ту нарвались. Конечно же молва облетела всю школу вплоть до директора. Вызвали родителей. Мои пришли оба. Правда видела я их впервые в жизни. Опрятные, ухоженные. Добрейшие люди. И директора выслушали и меня пожурили при нем. Извинялись, обещали исправиться и заодно казну пополнили. А директор и при счастье, да и не в обиде уже и вообще все сладко, да гладко. Меня прям там чуть не вырвало собственной желчью. Как же все искусственно, и до боли банально. Не жизнь, а цирк какой-то. Паразит тем вечером тоже пришел. Молча разделся в коридоре. Снял пиджак, оставшись в рубашке, даже первые две пуговицы расстегнул, чего не делал еще ни разу. Всегда по самое горло застегнут. Прошел на кухню и разместился на стуле. На ужин приготовила тефтели в томатном соусе и пюре. Еще испекла шарлотку. - Ты в секцию ходишь, чтобы на одноклассниках отрабатывать? – Жуя мясо, проговорил он. - Я дралась, как на улице, а не как в зале. – Пожала я плечами. – Мне надо было позволить им сделать нечто подобное со мной? - Что было? - Пара шмар закрыли в туалете. – Монотонно рассказывала я. - Че хотели, рассказать не успели. Но точно пытались мне навредить. Он покивал, и продолжил жевать дальше. - Надеюсь, этого больше не повториться. Я согласно кивнула, не уверенная, что это зависит от меня. - Хотела попросить. Он лениво отодвинул пустую тарелку и тяжело вздохнул. Я расценила это, как зеленый свет и заговорила. - Ты можешь направить кого-нибудь к предкам моим? Он долго рассматривал меня. К такому безразличному, пустому взгляду я уже начала привыкать. - С ними все нормально. - Что? – Просипела я. – Откуда ты… Он не дал мне закончить. - Я все про всех знаю. – Потом на секунду задумался и с прищуром глянул на меня. – А что с ними могло случиться? Не исключено, что он знает о нахлынувших к нам гостях, но всей правды знать точно не может. Я посвящать его в тонкости мох душевных проблем не планировала. - Давно к ним не заходила. – Как можно безмятежнее пожала плечами и кивнула на пустую тарелку. – Кормила то я их в основном. Мой ответ его не устроил. И чтобы не продолжать щекотливую для себя тему, спросила. - Может чаю? – Он поморщился, словно я ему себя предложила. – Я шарлотку испекла. Решила уточнить, а то мало ли что подумает. Это новость вновь придала ему скучающий вид, и он согласно кивнул. Глава 19 В таком ключе проходил день за днем. И дабы не погрязнуть в этой рутине, начала следить за дочерью Паразита. Звали ее Софья. Тихая голубоглазая блондинка. Если внешне я ее такой и представляла, то вот с характером я в корне ошиблась. По крайне мере с моего угла обзора. Мне казалось, что она навроде той стервы, что с перебинтованным носом ходит. А на самом деле тише воды, ниже травы. В моей голове постоянно мелькали варианты нашего сближения, но ни один невозможно было воплотить в жизнь. Как бы не пыталась, не могла понять, с чего начать. Один раз, находясь в плену у своего плохого настроения, решила на прямую к ней подойти, да закончить уже свои метания. Она стояла у окна, возле кабинета химии. А я подошла и просто сказал: «Привет!» А она дернулась, глянула на меня испуганно и умотала куда-то пятками сверкая. Я так и осталась смотреть в точку, где скрылся ее силуэт. Что это было? После этого фиаско, таких опрометчивых попыток не принимала. Спонтанность не всегда хорошо. И когда я уже готова была отчаяться и сообщите Паразиту о своем полнейшем провале, сама судьба благоволила ко мне, даруя шанс. У нас была большая перемена, которой я всегда пользуюсь, чтобы выйти покурить. Ну, если быть точнее, то вылезти в окно. Большая столовая находилась на первом этаже, и по всему периметру располагались окна и даже была дверь, но вечно закрытая. А вот окна открывать не составляло труда. Конечно, подобным способом пользовалась не одна я, но именно в день «икс» я лезла через раму единственная. Наверное, мне за что-то зачлось, или же потом вычтется. Вдыхая горький дым вперемешку с морозным воздухом, я услышала какую-то возню за углом. А потом приглушенные голоса. Мне всегда было наплевать на окружающих меня имбецилов, но в этот раз решила украдкой выглянуть. И картина открылась печальная. Софию тягала за волосы какая-то курва, а два пацана стояли на стреме чуть вдалеке, озираясь по сторонам. Деревья и кусты уже давно сбросили листву, и их потасовку можно было увидеть за два километра, поэтому что они там шухирили оставалось вопросом. Софья почти не сопротивлялась, лишь держала девку за руку, чтобы не лишиться волос. Та что-то злобно шипела ей в лицо, но с моего укрытия слов разобрать было невозможно. Потом она замахнулась и влепила пощечину. Потом еще и еще. Долго смотреть на этот беспредел не смогла. Отыскав на земле длинную ветку, обкорнала от нее маленькие и двинулась к своей цели. - Эй, курва! Пацаны тут же подтянулись, девка зависла, а Софья готова была потерять сознание. - Слышь, ты х*ли тут забыла? – Пришла в себя мразь эта толстожопая.