– Нет же, черт побери! Но вы только подумайте, – он постучал себя по лбу. – Мужчин и женщин оценивают раздельно. Но при этом нельзя же сравнивать результаты двадцатилетних и пятидесятилетних и потом говорить, кто может дольше продержаться, кто быстрее или кто выше прыгает. Это просто идиотизм! – Он снова постучал себя по голове. – Человека нужно сравнивать по возрастной группе, а по-хорошему, даже по весовой категории, как в боксе… Мария Реннефарт-Нойманн снова отступила назад, но теперь перед Рупертом встала Анна Катрина, словно хотела предложить себя в качестве спарринг-партнера в его тренировке по боксу. – Коллега, боюсь, ты не прав, – сказала она. – Только представь себе это на практике. Пятидесятилетний коллега с лишним весом вступает в схватку с двадцатилетним преступником. Лучше всего, профессиональным кик-боксером. И что, коллега должен сказать: «Секундочку, секундочку, так нечестно. Подождите-ка, я позову полицейского вашего возраста и весовой категории»? На мгновение Руперт лишился дара речи. Веллер громко рассмеялся, и это разозлило Руперта еще сильнее, потому что он чувствовал, что отчасти Веллер смеется над ним. Веллер небрежно прислонился спиной к стене и наблюдал за словесной дуэлью. Он знал, что Руперту не одолеть Анну Катрину. Тот невольно почесался в том самом месте, которое зудело у него все это время. – Но тест же направлен не против вас, – сказала Мария Реннефарт-Нойманн. – Он должен помочь вам улучшить ваши достижения, выявить слабые места и… Руперт поднял указательный палец. – Ха! – воскликнул он. Наконец ему удалось отыскать надежный оборонительный рубеж. – Если нет разграничения по возрасту и весовые категории не играют никакой роли, тогда, любезная Анна Катрина, объясни-ка мне, зачем разделяют мужчин и женщин? Получается, стоя перед этим известным боксером, ты скажешь: «Подождите секундочку, я позову коллегу мужского пола, причем того, кто показал в тесте Баума лучшие результаты, чем я»? – Таких немного, – заметила Мария Реннефарт-Нойманн. Анна Катрина согласилась с Рупертом: – Верно. Так не пойдет. И поэтому я тоже держу себя в форме, и у меня, как ты знаешь, очень хорошие навыки рукопашного боя. В некотором смысле Веллер был с ней согласен, но это и рассердило его. Ему больше нравилось разыгрывать из себя в подобных ситуациях героя. Все-таки он тоже был рядом, готовый в любой момент заступиться за Анну Катрину или занять ее место. – Я считаю, – сказала Анна Катрина, – что не следует делить коллег на внутренних и внешних. Например, если придется действовать, объединив усилия, потому что хулиганы терроризируют центр города, внутренние становятся такими же внешними, как и остальные, и не могут повесить себе на шею табличку с надписью: «Пощадите, я на самом деле из внутренней службы». Девушка откашлялась и попыталась снова перенаправить беседу в конструктивное русло. – Мы оборудовали в полицейском участке в Аурихе несколько помещений для занятий, и я разработала для вас персональный план тренировок, с ним вы сможете восстановить физическую… – Да вы что, все с ума посходили? – вконец разозлился Руперт. На этот раз Анна Катрина пришла к нему на выручку: – Наш коллега очень благодарен вам за план тренировок. Но сейчас… Нам нужно расследовать убийство. Руперт выдохнул и уже гораздо дружелюбнее сказал Реннефарт-Нойманн: – Вот видите, госпожа профессор Баум, все в порядке. Только, к сожалению, сейчас у нас нет времени на ваши церемонии. – Я не госпожа профессор Баум. Тест разработан господином профессором Баумом. Я только мультипликатор, отправленный в Остфризию, чтобы работать с тестом здесь. Он широко распространен, в Нордрайн-Вестфалии и в… Руперт все пытался пройти мимо нее в туалет. – Да-да, здорово, госпожа профессор Баум, – он похлопал ее по плечу. – Но, к сожалению, к сожалению – сами слышали, – он невинно развел руками и исчез в туалете. * * * Веллер любил айнтопф [3]. Когда ветер свистел вокруг дома и с деревьев опадали последние листья, наступала пора айнтопфа. Он считал, это благотворно влияет на тело и душу. Готовка супа была для него своего рода медитацией. Ароматом пропитывался весь дом. Вообще-то, Анна Катрина собиралась ему помочь, но в итоге она просто сидела рядом с ним на кухне и искала что-то в компьютере. Веллер принялся нарезать лук и мелко рубить чеснок. Потом сложил все в свою огромную кастрюлю и начал жарить на масле грецкого ореха, чтобы дать аромату обжарки раскрыться. Все это время он не сводил глаз с кастрюли, постоянно помешивая. Ему нравилось наблюдать, как темнеют кусочки чеснока. Он открыл бутылку пряного вина из Южного Тироля и налил себе и Анне Катрине по бокалу. Потом потушил содержимое кастрюли, высокой дугой вылив туда вина прямо из бутылки. Все зашипело и затрещало. Он любил эти шорохи и ароматы и с наслаждением сделал глубокий вдох. – Уже было несколько попыток отравить питьевую воду, – сообщила Анна Катрина, и Веллер внутренне содрогнулся. Он так мечтал о прекрасном, спокойном вечере. Он мелко порезал морковь и попробовал один ломтик. Овощ заскрипел на зубах. В это же время Веллер изо всех сил пытался уделить Анне Катрине как можно больше внимания. – «Никмим», еврейская организация, также известная как «Мстители», после 1945 года поставила себе цель отомстить за холокост. Это были совершенно искалеченные люди, пережившие настоящий ужас, они хотели показать миру, что в состоянии за себя постоять. Большинство из них были бывшими партизанами. У них был план отравить питьевую воду в Гамбурге, Франкфурте, Мюнхене и Нюрнберге. Они считали холокост коллективной виной всего немецкого народа. Им даже удалось заслать агентов на водопроводные станции Нюрнберга и Гамбурга. Их руководитель, Конвер, к счастью, был задержан британскими спецслужбами в гавани Тулона. Он прятал яд в двадцати консервных банках с молоком. Веллер сделал глоток вина и добавил в суп замороженный горошек. Потом все перемешал. – Господи, Анна, это случилось после войны, то есть шестьдесят, а то и семьдесят лет назад. И даже тогда у них ничего не вышло. Сегодня существуют совершенно другие очистные системы. В трубопроводах даже установлены камеры, а если где-то что-то вскрывают, сразу возникает перепад давления, о котором узнают в центральной станции, и… Веллер считал, в любом хорошем айнтопфе должно быть немножечко имбиря. Он порезал на тонкие ломтики свежий имбирный корень, положил один себе в рот и предложил Анне Катрине. – Это хорошее средство от простуды, – посоветовал он. – В это время года каждый должен ежедневно съедать немного имбиря… – Да, господин доктор. За ваш совет заплатит моя больничная касса или вы предпочтете, чтобы я рассчиталась лично? Он снова полностью ушел в готовку и теперь злился на себя, что положил в рот имбирь. Он мешал дегустировать блюдо. Веллер проглотил имбирь, запив его пряным вином, а потом сделал большой глоток воды и прополоскал рот. При этом он издавал булькающие звуки. Анна Катрина продолжила: – В Америке во многих отелях на крышах есть собственные баки для воды. В высоких домах так гораздо проще, чем подавать воду снизу. В Лос-Анджелесе в таком баке как-то раз неделю пролежал труп женщины. Веллер выплюнул воду в раковину. – Ага, Анна. И как давно? Пятьдесят лет назад? – Нет. В феврале прошлого года. Веллер нервно застонал. Она защелкала пальцами по клавиатуре и зачитала ему результат поисков: – Обычно эти баки защищены. Висячим замком. Но его может взломать каждый, у кого хоть раз был велосипед… Только представь! Целую неделю там наверху разлагался этот труп. Люди принимали в этой воде душ. Стоял странный запах. Никто не мог понять, в чем причина. Они готовили кофе и чай, и… Веллер хотел попробовать айнтопф, но отложил ложку. – Анна, прекрати! Я же готовлю! – Да, я тоже очень рада этому супу. Но… Он перебил ее. – У нас в Остфризии на крышах отелей не ставят баки с водой. У нас отличные очистные установки! – Он подбежал к раковине, полностью открыл кран, набрал себе в руку немного воды и понюхал ее. – Вообще-то, мне даже жаль тратить ее на мытье посуды или душ. Вода из-под крана нравится мне больше, чем эта гадость из пластиковых бутылок. Анна Катрина восприняла его слова по-своему. – Хочешь сказать, этот шантаж – большой обман индустрии минеральной воды, чтобы люди покупали больше бутилированной воды, хотя у нас в водопроводе течет вода, которая как минимум ничем не хуже? Веллер зачерпнул из кастрюли ложку супа, легонько подул на нее и осторожно подошел к Анне Катрине: – Хочешь попробовать? Она сделала это без особого желания, просто чтобы ему угодить. Веллер предложил: – А теперь отложи ноутбук. Давай устроим настоящий уют и… – Значит, ты не веришь в большой тайный заговор? – спросила она. – Нет, – сказал Веллер. – Я думаю, какой-то псих пытается всех нас напугать и заработать таким образом денег. Кроме того, дорогая Анна, ты же слышала – это не наше дело. Давай лучше позаботимся об Эске Таммене. – А что, если тут есть связь? – предположила Анна. – Связь? – Кто убивает стальной леской? Там явно поработал профессионал. – Хочешь сказать, кто-то нанял убийцу? – Если вспомнить, что ее любовник сбежал, не оставив следов, то да. Именно так я и думаю. Он убежал, чтобы спасти свою жизнь. Анна Катрина откинулась назад, потянулась и погрузилась в свою стихию, выдвигая теорию.