Вопросы Уббо Гейде звучали резко и четко, словно он по-прежнему начальник и должен справиться с кризисной ситуацией. – От Анны никаких новостей? Веллер ответил коротко, как на службе: – Нет. – Франк, ты знаешь, где она? – Нет. Веллер вез коляску в полусогнутом положении, его голова едва не касалась головы Уббо. Тот на мгновение сжал губы, а потом начал с азов: – Определение расположения мобильного? Веллер застонал. – Разумеется, мы пытались. Безрезультатно! Уббо обернулся и посмотрел на Веллера. Они чуть не столкнулись носами. – Ты можешь им верить? – В смысле, верить? Уббо резко затормозил коляску. Франк Веллер в нее врезался. – Когда человек связывается с дьяволом, Франк, дьявол не меняется. Дьявол меняет нас. Веллер повернул коляску к себе. Потом опустился перед Уббо на корточки. Карола стояла рядом с ними, словно ангел-хранитель. – Уббо, дьявола не существует, – сказал Веллер, глядя шефу в глаза. – Правда? А кто, ты думаешь, правит этим миром? Ничтожное правительство, которое всю мою жизнь борется с мировым голодом, и в результате голодных становится все больше? И которое хочет исключительно мира, но производит все больше оружия? Жена Уббо откашлялась. – Давайте не будем сейчас вдаваться в философские дискуссии. Веллер был с ней согласен. Хотя не мог отделаться от мысли, что Уббо прав. – Хочешь сказать, я получаю ложную информацию? Ты прав, на работе меня полностью заблокировали и… – Мы больше никому не можем доверять, – сказал Уббо Гейде. – А особенно ребятам из министерства или подразделению Науманн. Мы должны обращаться только к проверенным людям. К нашей старой команде. И начал перечислять: – Руперт – хоть он и идиот, но в сложный момент останется верен группе. – Да, – с облегчение сказал Веллер, – сейчас нам нужны люди, которые не побегут с тонущего корабля вместе с крысами. – Наш корабль не тонет, Франк. У него максимум качается мачта. И возможно, под шумок власть захватили неправильные люди. Итак, – он продолжил загибать пальцы, – Шрадер. Сильвия Хоппе. Кому ты еще доверяешь, Франк? Веллер без колебаний ответил: – Конечно, Рике. И Беннинга. Хольгер Блём и Петер Грендель… Уббо Гейде поднял было правую руку, но потом бессильно уронил ее. – Журналист и каменщик? Дела еще не настолько плохи, чтобы подключать гражданский отряд. Но все к тому идет. Начальству ни о чем говорить нельзя. Объединяемся и действуем, таков теперь наш девиз. И ни в коем случае не подключаем Дикманн. – Хочешь сказать, она на стороне противника? – В любом случае, не на нашей. – Я оставил машину на парковке. Куда поедем? Уббо уже знал, что делать. – Нам нужно какое-то место сбора, только не в полицейском участке. – К нам, на Дистелькамп? – предложил Веллер. * * * Гроссманн так и не смог привыкнуть спать в светлых комнатах. Как только сквозь занавески проникали солнечные лучи или съехавшая штора начинала пропускать дневной свет, он просыпался. Но сегодня он делал вид, что еще спит. И периодически поглядывал в сторону крошечного кусочка кухни, который можно было увидеть из спальни. Инга готовила завтрак вовсе не бесшумно. Он слышал шум кофемашины. Электрической соковыжималки. Хлопанье дверцы холодильника. Пахло яичницей с крабами, свежими булочками, а еще апельсинами, манго и бананами. Он сгорал от любопытства: что она готовит? Он хотел предложить ей приятную жизнь, свободную от финансовых забот. Гроссманну это было несложно. Ему было с ней хорошо, а большего и не требовалось. Серкан, Анна Катрина и Веллер исчезнут. И все будет прекрасно. Он заложил руки за голову и улыбнулся. Иногда он думал о себе в третьем лице. Старый вояка ушел на покой со своей прекрасной невестой. Суматошная жизнь не может длиться вечно. В кухне раздался грохот. Потом послышался звон, словно что-то упало и разбилось. Он услышал тихое: – Твою мать! Сейчас она появится перед ним с подносом и подаст завтрак в постель. Чтобы не разочаровать ее, он снова устроился среди подушек и притворился спящим. Он слышал топот ее босых ног. Ее стопы были влажными и приклеивались к деревянному полу. При каждом шаге раздавался шлепок. Видимо, она опрокинула стакан сока, предположил он. Он гордился остротой своих инстинктов. Никто не мог приблизиться к нему со спины незамеченным и нанести удар. Как больше пятидесяти лет назад выразилась его мать, он слышал, как чихают блохи. – Доброе утро, – прошептала она. – Посмотри, что я нам приготовила. Он приподнялся в кровати и подыграл ей. Она стояла, невинная и развратная одновременно, в белоснежном нижнем белье, держала в руках поднос и улыбалась. Это было двойное предложение с невысказанным вопросом: сначала секс, потом завтрак – или наоборот? Он предложил не ждать, пока остынет кофе. Изобразив разочарование, она раскрыла ножки подноса и поставила его себе на бедра. Он приподнялся повыше, созерцая это великолепие. – Мы должны, – предложил он, – устроить небольшой отпуск. Несколько дней на солнце. Что ты думаешь? Он не хотел говорить ей, что ожидает атаку на систему водоснабжения в Остфризии. Гроссманн не хотел напугать ее, но и точно не хотел присутствовать, когда начнется кошмар. Потом он получит все, что захочет, а пока они могут подождать где-нибудь на Лазанроте или на Гран-Канарии. Несколько дней в роскошном отеле. Из Бремена туда лететь всего четыре часа. Еще можно отправиться на Ибицу или на Майорку. Он с гордостью раскинул руки: – Золотко, выбирай, что хочешь. Перед нами весь мир. Она села на край кровати, погладила его по лицу и улыбнулась своей неповторимой улыбкой. Он не всегда понимал, что творится у нее внутри – возможно, из-за слегка азиатской внешности. Поэтому ее лицо было идеальным экраном для проекции его желаний и мечтаний. Он мог приписать ей все, что угодно. И она знала об этом. Это роднило ее с великими актрисами. Она предоставляла экран для проекции фантазий собеседника. Он сделал глоток фруктового сока. Она еще раз погладила его по лицу. Он с наслаждением вдохнул аромат ее кожи. Внезапно она вскочила и побежала на кухню. Он решил, она что-то забыла и хочет принести. Посмотрел на поднос с завтраком. Идеально. Все на месте. Более чем достаточно. Возможно, подумал Гроссманн, она снимет свое белое белье и вернется в изысканном наряде. Он вполне ожидал подобного и заранее обрадовался… Или это лишь очередная его проекция? Инга постоянно разыгрывала в его голове все новые роли. Она появилась в дверях. Красивая. Соблазнительная. Пряча что-то за спиной. Она медленно приблизилась к нему, и ее шаги на мгновение остановили весь мир. Гроссманн предположил, что у нее за спиной какая-то эротическая игрушка. Он жадно выпил сок, готовый отказаться от остального завтрака. Еда не так уж и важна. – Что за чудесный сюрприз меня ждет? Она упрямо улыбнулась. – Закрой глаза, любимый.