– Продолжайте, – сказал Кирби. – Мне было почти три года. Помню только, что мне сказали, что везут на ферму, – пальцы Палмера царапали поверхность стола, словно пытаясь отковырять невидимый кусок приставшей еды. – Я любил животных, так что эта перспектива казалась мне раем, – он смахнул рукой невидимые крошки со стола и откинулся на стуле. – Но все оказалось совсем не так. Кирби молча ждал, когда Палмер продолжит. – Меня отправили в фермерскую школу. Сказать, что там было тяжело, значит ничего не сказать, не говоря уже об остальном. Я не получал ни любви, ни внимания. Как только я достаточно окреп, чтобы работать, меня послали в поле. Проще говоря, меня лишили детства и любой надежды. Вот тогда-то и умер Ян Карсвелл. Там, на вонючей ферме. – И кого вы вините в том, что с вами произошло? – Виню? – Палмер фыркнул и покачал головой. – Дело не в обвинениях. Это была политика правительства, кого можно в этом винить? – Как насчет Эны Мэсси? – Не знаю, о чем вы говорите. Я же вам сказал, я с ней не знаком. Кирби постучал пальцем по бумаге перед собой. – Взгляните еще раз. – Зачем? – В конце указан человек, подписавший бумагу о том, что ребенок К может отправиться в поездку, – пояснил Кирби. Палмер кончиком пальца придвинул лист поближе к себе и взглянул на него, а затем оттолкнул от себя. Тот упал со стола на пол. Кирби слышал дыхание мужчины, глубокое, размеренное, и посмотрел на его руки на столе. – Мистер Палмер? – спросил он через несколько мгновений. – Вы видели имя? Палмер медленно поднял взгляд. – Мне не нужно видеть чертово имя. Это Эна Мэсси. Глава 39 – Проныра такой же настоящий, как и мы с тобой, – сказала Конни, когда Рэймонд наконец открыл ворота. – Привидения не убивают людей, вот почему Проныра должен быть настоящим. Кто еще мог убить Эда и Эну? – Да… но если это и правда сделал Проныра, что ему нужно от нас? Почему мы еще живы? – спросил Рэймонд, снова запирая ворота. Это был хороший вопрос – если только, конечно, им не привиделось, что кто-то побывал у них обоих дома. В последнее время ей было трудно сосредоточиться на чем-то, а что касается Рэймонда, то можно ли было полагаться на его слова? И тут ее осенило: что, если Проныра и убийца – это два разных человека? Чем больше Конни думала об этом, тем логичнее все становилось. Ведь они с Рэймондом не имели отношения к Эне Мэсси и ее сомнительному прошлому… – Рисунки, которые вы мне показали, – произнес Рэймонд, когда они отправились в путь по больничной территории. – Там кое-чего нет. – Что вы имеете в виду под «кое-чего нет»? Он остановился и посмотрел на девушку так, словно та задала глупый вопрос. – Кое-чего не хватает. Там, на этих рисунках. – Например? – Увидите, – ухмыльнулся он. – Это намного интереснее туннелей. Голова Конни гудела от возбуждения, пока она шла за ним по территории психиатрической лечебницы. Рэймонд двигался с удивительной ловкостью, периодически указывая ей на места, которые нужно обходить. И только когда они спустились к озеру и подошли возвышавшемуся над ними отделению Китса, Рэймонд остановился. – Что такое? – спросила Конни, проследив за его взглядом. Мужчина смотрел на окно первого этажа, у которого неделю назад она стояла вместе с Кирби, и на мгновение девушке показалось, что она видит кого-то за стеклом. – Там настоящие призраки, – прошептал Рэймонд, прежде чем продолжить путь. – Что вы имеете в виду под «настоящими призраками»? – поинтересовалась Конни, поспешно догоняя его. Он намекал на комнату наркоза, о которой она рассказала Кирби? Рэймонд либо не услышал ее, либо решил не отвечать, огибая озеро и уводя ее в такие заросли, что Конни не видела тропинки. Скорее всего, именно это место она заметила из отделения Китса, тут что-то привлекло ее взгляд. Оказалось, здесь была дорожка, но такая неприметная, что, если не знать, где она, ее можно пропустить. Снега на земле не было, кроны деревьев служили от него защитой. Спустя несколько мгновений Рэймонд с Конни вышли на небольшой участок, который казался не таким заросшим. Здесь снег проникал вниз сквозь искореженные ветки и заросли трав, покрывая землю хрупкими, похожими на кристаллы снежинками. – Мы на месте, – произнес Рэймонд, указывая куда-то пальцем. Впереди виднелось здание, покрытое мхом и лишайниками. Его стены обвивал плющ, а изо всех трещин пробивался горец. Строение походило на бункер или старую коробку для пилюль. – Пообещайте, что не расскажете мистеру Колдеру о том, что я провел вас сюда. – Конечно, не расскажу. Иначе у нас обоих будут неприятности. Рэймонд зашел туда первым. Помещение было тесным, не более десяти квадратных футов. Попав внутрь, Конни ощутила легкое разочарование. Она ожидала чего-то помасштабнее, возможно, похожего изнутри на Тардис[25] – уж точно чего-то поинтереснее! Но, судя по приставленным к стене старым вилам, это был всего лишь обыкновенный сарай. – Это и есть место, не указанное на чертеже? – спросила Конни. – О нет, – ответил Рэймонд, наклоняясь и убирая с пола нечто похожее на кусок дерева. – Оно там. Она сразу же поняла, что это люк: Рэймонд поднял его, открывая взору узкую лестницу. Это уже кое-что поинтереснее, подумала девушка. Ей в нос ударил сильный запах сырости и гниения, хорошо знакомый человеку, годами изучавшему забытые места. Но в этом запахе чувствовалась еще одна нотка, что-то металлическое. Рэймонд направил луч фонаря в отверстие в полу и начал спускаться. – Вы идете? – спросил он, достигнув дна. Конни засомневалась всего на секунду. А не поступает ли она глупо? Наверное, да, но сколько еще таких возможностей ей представится? Черт, она не повернет назад. И девушка спустилась за ним. – Сюда, – позвал он. Они оказались в узком кирпичном туннеле. Следуя за Рэймондом, Конни пыталась понять, куда они направляются. Они находились под землей, и ориентироваться было сложно. Должно быть, они шли к дому Марш, который, несомненно, находился справа, но туннель уходил к реке. Вонь, ударившая ей в нос, когда Рэймонд поднял люк, становилась все сильнее и резче. Словно запах реки, только усиленный в десять раз. Кирпичная кладка, хоть и в хорошем состоянии, была влажной, большие участки на ней были покрыты известью. Это не очень-то отличалось от сетей канализации, в которых она уже побывала, вот только запах был не канализационный. Конни чувствовала, что они идут вниз, словно их притягивает само земное ядро. Здесь было теплее, чем на поверхности, что опять напомнило ей канализацию, и девушка поняла, что вспотела под несколькими слоями одежды. Еще она чувствовала подступающую головную боль, словно в ее черепе нарастало давление. Примерно через минуту луч фонаря Рэймонда осветил что-то впереди. Дверь. Она была сделана из кованого железа, с огромными, ржавыми на концах болтами сверху и снизу, и, казалось, вела в подземное помещение. Конни увидела, что земля здесь намного влажнее, чем на ступенях. Дверь была не заперта; Рэймонд открыл ее легким толчком. За ней скрывалась тьма – настолько непроницаемая, что казалось, свет никогда не сможет пробиться сквозь нее. Рэймонд сделал несколько шагов вперед и исчез. Глаза Конни ни на чем не могли сфокусироваться, такой кромешной была тьма. Тишина, царившая здесь, почти что била по ушам. Девушка подавила краткий всплеск паники. – Рэймонд? – тьма словно высосала слова из ее горла, и ей пришла в голову безумная идея, что он не слышит ее, хотя в действительности мужчина был лишь в паре футов от нее. И внезапно в темноте, словно далекие звезды, зажглись огоньки света. На мгновение она словно перенеслась в прошлое, во времена школьной поездки в Лондонский планетарий. Конни моргнула несколько раз на тот случай, если это ей привиделось, а потом услышала громкий щелчок – и включилось другое освещение, намного ярче. – Боже мой! – прошептала она, не понимая толком, что видит. – Вот оно, – сказал Рэймонд, снова появляясь перед ней. – То место, которого нет на чертежах. Я называю его «ящик с костями». Первое, о чем подумала Конни, – они каким-то образом (хоть она и знала, что это невозможно) вышли в старую теплицу: над ними возвышался гигантский круглый стеклянный купол. От вершины спускались металлические ребра, дугой уходя в пол. В лужах воды отражались огоньки, и все это напоминало съемочную площадку какого-нибудь научно-фантастического фильма. – Что это за место? – спросила она, делая несколько осторожных шагов в помещение, больше походившее на космический корабль, чем на комнату. – Где мы? – Под озером. – Под озером? Рэймонд кивнул в угол комнаты. – Там вода. – В странной круглой комнате его голос звучал глухо, он должен был отдаваться эхом, но нет – создавалось впечатление, будто что-то приглушает его. Воздух тоже казался странным, влажным, вокруг было сыро. Чувствовался еще какой-то запах, который Конни теперь узнала: водоросли и ржавчина. – Это невероятно, – проговорила она, подходя к краю комнаты и проводя рукой по одному из металлических ребер. Как вообще удалось построить нечто подобное? И, что еще удивительнее, почему никто об этом не узнал? Когда Конни коснулась кованого железа, металлический запах усилился, а на коже осталось коричневое пятно. Девушка положила ладонь на стеклянную панель и почти что ожидала услышать сердцебиение, потому что все выглядело так, словно они находились в животе огромного подводного чудовища. Она и в самых смелых мечтах не могла представить себе, что обнаружит подобное место… Конни на мгновение забыла, зачем они здесь. – Никто не знает об этом месте, кроме меня, – поведал ей Рэймонд. – По крайней мере, я так думал. Конни повернулась к нему. – Вы имеете в виду Проныру? Рэймонд кивнул. – Он побывал внизу. – Почему вы так думаете? – спросила она, не понимая, действительно ли хочет услышать ответ. В горле пересохло, внутри все дрожало от напряжения, внезапно ее накрыло осознанием того, почему они здесь оказались. Рэймонд подошел к краю странной комнаты, где Конни заметила шкаф. Он был примерно полметра в высоту и занимал весь периметр комнаты. Рэймонд отодвинул одну из панелей шкафа, но внутри было так темно, что девушка ничего не могла разглядеть, пока не посветила внутрь фонариком. Там стояло множество каких-то контейнеров. Конни подняла одну из емкостей: та была медной, с ярлыком спереди. На хрупкой, потрескавшейся бумаге значилось: «Психиатрическая больница “Блэквотер”, Лондон». Сверху было напечатано имя, а за ним номер. Девушка уже собиралась спросить, что это, когда в памяти стали всплывать старые воспоминания. Она читала, что нечто подобное делали прежде в американских психиатрических больницах, но никогда не встречала информации о том, что в Великобритании тоже так поступали. – Это прах, который никто не забрал? Рэймонд кивнул. – Я начал приходить сюда, чтобы присмотреть за ними, вот только теперь я хочу их эвакуировать, прежде чем мистер Колдер и его менеджер по застройке, мистер Катапульта, доберутся сюда. – Мистер Катапульта? Рэймонд постучал по голове, словно пытаясь выбить оттуда имя.